Интересно.
- Вряд ли, - вмешался я в разговор, чтобы мое молчание не вызвало
подозрений. - если с тех пор прошло так много времени, он либо стал
дряхлым старцем, либо умер.
- Корвин был волшебником, - заметил ланс.
- Тот, кого я знал, вне всякого сомнения, был волшебником. - ганелон
вздохнул. - он изгнал меня из своего королевства, а вернуться я не смог.
Нет такой дороги, которая вела бы в авалон.
- Тебя изгнали? - спросил ланс. Ты никогда мне об этом не
рассказывал. Как это произошло?
- Не твое дело, - отрезал ганелон, и ланс умолк.
Я вытащил кисет и трубку - позавчера я наконец обзавелся глиняной
трубкой, - и ланс последовал моему примеру. Некоторое время мы сидели и
молча курили.
- Как бы то ни было, он поступил правильно, - пробормотал ганелон,
нарушив затянувшуюся паузу. - и давайте забудем о Корвине и его письме.
Забыть мы, конечно, не забыли. Но на эту тему больше не
разговаривали.
Погода стояла прекрасная, и если бы черный круг не маячил перед
нашими глазами, можно было бы греться на солнышке и ни о чем не думать.
Внезапно я почувствовал близость к двум своим спутникам. Мне захотелось
сказать им что-нибудь очень хорошее, но в голову лезли какие-то дурацкие
мысли.
Ганелон вывел меня из затруднительного положения, заговорив о деле.
- Вы продолжаете наставивать, чтобы мы напали первыми? - спросил он.
- Да, - ответил я. - предпочитаю вести войну на чужой территории.
- Беда в том, что это действительно чужая территория, - сказал он. -
мы даже не знаем, какими силами располагает противник внутри круга.
- Если убьем рогатого, сопротивление будет сломлено.
- Возможно. Но не обязательно. Не знаю, как вам, а мне это не под
силу. Разве что повезет. Рогатый слишком хитер, а я уже не тот, что был,
хотя часто обманываю сам себя и говорю, что я такой же сильный и ловкий,
как раньше. Почему я должен за все отвечать? Видит бог, я этого не хотел!
- Я знаю, - сказали мы с лансом в один голос.
- А ты как считаешь, ланс? - обратился к нему ганелон. - прислушаемся
к совету нашего друга? Нападем первыми?
Я решил, что он пожмет плечами и промолчит, но ланс ответил, не
задумываясь:
- Да. В ту ночь, когда погиб король утер, мы чуть не проиграли
сражения. И если они как следует подготовятся, второй раз нам не удастся
победить. Я это чувствую. И считаю, что нам надо как следует все разведать
и напасть.
- Хорошо, - сказал ганелон. - честно говоря, мне тоже надоело ждать.
Если только твое мнение не изменится, когда мы вернемся домой, считай, я
согласен.
Мы отправились на разведку.
Весь день мы скакали к северу, не останавливаясь, затем укрылись в
холмах и стали наблюдать за кругом. Мы видели богослужение (как они его
понимали), боевые учения солдат. Я насчитал примерно четыре тысячи
человек. У нас было две тысячи пятьсот. Помимо хранителей круга, в их
армии были разнообразные летающие, прыгающие и ползающие твари, издававшие
довольно странные звуки. К счастью, нервы у нас были крепкими.
Лично мне нужно было только одно: встретиться с их предводителем хотя
бы на несколько минут. От нашей встречи зависел исход битвы. Но я не мог
сказать этого своим спутникам.
В том, что круг появился, была доля моей вины. Я его сотворил, сделал
возможным беззаконие, а следовательно, обязан был бороться с ним, пока
хватит сил.
Я боялся, что сил у меня не хватит.
Ослепленный яростью, ужасом и болью, я допустил ошибку, последствия
которой не могли не сказаться на всех существующих отражениях. Проклятье
принца Эмбера всегда сбывается.
Мы наблюдали за черным кругом всю ночь, а на рассвете поскакали
домой.
Решение было принято: атаковать!
На обратном пути никто на нас не напал, и мы довольно быстро
добрались до замка ганелона, где занялись обсуждением дальнейших планов.
Войско наше находилось в полной боевой готовности, и мы решили выступить
не позже чем через две недели.
Мы с лорен лежали в постели, и я рассказал ей все без утайки. Я
чувствовал, что она должна знать правду о предстоящем сражении. Если бы
только она согласилась, я в ту же ночь увел бы ее на другое отражение. Но
лорен не согласилась.
- Я останусь с тобой, - сказала она.
- Будь по-твоему.
Я не сказал ей, что исход битвы зависел от моей встречи с рогатым, но
у меня было ощущение, что она это знает и безоговорочно мне верит. Я бы на
ее месте поостерегся, но в конце концов, вера - личное дело каждого.
- Всяко может случиться. - я посмотрел ей в глаза.
- Да, - согласилась лорен, и я увидел, что она все понимает не хуже
меня.
Мы перестали разговаривать и занялись более насущными делами, а потом
заснули.
Ей приснился сон.
Наутро она сказала:
- Мне приснился сон.
- Какой? - спросил я.
- Я видела сражение, а потом тебя и рогатого. Вы дрались не на жизнь,
а на смерть.
- Кто победил?
- Не знаю. Но пока ты спал, я кое-что для тебя сделала. Надеюсь, это
сможет тебе помочь.
- И совершенно напрасно. Уверяю тебя, я могу сам о себе позаботиться.
- Потом мне приснилась моя собственная смерть.
- Разреши мне увести тебя туда, где ты будешь в полной безопасности.
- Нет. Мое место здесь.
- Я не заявляю не тебя никаких прав, - сказал я, - но могу спасти от
того, что тебе приснилось. Можешь поверить, это в моей власти.
- Я тебе верю. Но я останусь.
- Ты просто упрямая дура.
- Позволь мне остаться.
- Как хочешь... Послушай, я могу увезти тебя на Кабру...
- Нет.
- Ты упрямая дура.
- Я люблю тебя.
- Глупости. Я тебе нравлюсь. Забыла?
- У тебя все будет хорошо, - сказала она.
- Иди к черту.
Она тихо заплакала, а я принялся ее утешать.
Теперь вы знаете, какая была лорен.
3
Однажды утром я стал вспоминать свое прошлое. Я вспомнил своих
братьев и сестер и стал тасовать их в уме, как колоду карт, которые лежат
вперемешку. Я вспомнил госпиталь, в котором очнулся, битву за Эмбер,
лабиринт в ребмэ, муари, с которой мне было так хорошо и которая, быть
может, принадлежит сейчас Эрику. Я вспомнил блейза и Рэндома, Дейдру,
Каина и Жерара. Я много что вспомнил этим утром. Как вы, наверное,
догадались, это было утро перед битвой. Мы маршировали несколько дней,
успешно отражая атаки небольших отрядов противника, а когда подошли к
черному кругу, разбили лагерь не холмах, выставили часовых и легли спать.
Наш сон никто не потревожил. Утром я открыл глаза, недоумевая спросонок,
почему мои братья и сестры не думают обо мне, как я о них. Это была очень
печальная мысль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
- Вряд ли, - вмешался я в разговор, чтобы мое молчание не вызвало
подозрений. - если с тех пор прошло так много времени, он либо стал
дряхлым старцем, либо умер.
- Корвин был волшебником, - заметил ланс.
- Тот, кого я знал, вне всякого сомнения, был волшебником. - ганелон
вздохнул. - он изгнал меня из своего королевства, а вернуться я не смог.
Нет такой дороги, которая вела бы в авалон.
- Тебя изгнали? - спросил ланс. Ты никогда мне об этом не
рассказывал. Как это произошло?
- Не твое дело, - отрезал ганелон, и ланс умолк.
Я вытащил кисет и трубку - позавчера я наконец обзавелся глиняной
трубкой, - и ланс последовал моему примеру. Некоторое время мы сидели и
молча курили.
- Как бы то ни было, он поступил правильно, - пробормотал ганелон,
нарушив затянувшуюся паузу. - и давайте забудем о Корвине и его письме.
Забыть мы, конечно, не забыли. Но на эту тему больше не
разговаривали.
Погода стояла прекрасная, и если бы черный круг не маячил перед
нашими глазами, можно было бы греться на солнышке и ни о чем не думать.
Внезапно я почувствовал близость к двум своим спутникам. Мне захотелось
сказать им что-нибудь очень хорошее, но в голову лезли какие-то дурацкие
мысли.
Ганелон вывел меня из затруднительного положения, заговорив о деле.
- Вы продолжаете наставивать, чтобы мы напали первыми? - спросил он.
- Да, - ответил я. - предпочитаю вести войну на чужой территории.
- Беда в том, что это действительно чужая территория, - сказал он. -
мы даже не знаем, какими силами располагает противник внутри круга.
- Если убьем рогатого, сопротивление будет сломлено.
- Возможно. Но не обязательно. Не знаю, как вам, а мне это не под
силу. Разве что повезет. Рогатый слишком хитер, а я уже не тот, что был,
хотя часто обманываю сам себя и говорю, что я такой же сильный и ловкий,
как раньше. Почему я должен за все отвечать? Видит бог, я этого не хотел!
- Я знаю, - сказали мы с лансом в один голос.
- А ты как считаешь, ланс? - обратился к нему ганелон. - прислушаемся
к совету нашего друга? Нападем первыми?
Я решил, что он пожмет плечами и промолчит, но ланс ответил, не
задумываясь:
- Да. В ту ночь, когда погиб король утер, мы чуть не проиграли
сражения. И если они как следует подготовятся, второй раз нам не удастся
победить. Я это чувствую. И считаю, что нам надо как следует все разведать
и напасть.
- Хорошо, - сказал ганелон. - честно говоря, мне тоже надоело ждать.
Если только твое мнение не изменится, когда мы вернемся домой, считай, я
согласен.
Мы отправились на разведку.
Весь день мы скакали к северу, не останавливаясь, затем укрылись в
холмах и стали наблюдать за кругом. Мы видели богослужение (как они его
понимали), боевые учения солдат. Я насчитал примерно четыре тысячи
человек. У нас было две тысячи пятьсот. Помимо хранителей круга, в их
армии были разнообразные летающие, прыгающие и ползающие твари, издававшие
довольно странные звуки. К счастью, нервы у нас были крепкими.
Лично мне нужно было только одно: встретиться с их предводителем хотя
бы на несколько минут. От нашей встречи зависел исход битвы. Но я не мог
сказать этого своим спутникам.
В том, что круг появился, была доля моей вины. Я его сотворил, сделал
возможным беззаконие, а следовательно, обязан был бороться с ним, пока
хватит сил.
Я боялся, что сил у меня не хватит.
Ослепленный яростью, ужасом и болью, я допустил ошибку, последствия
которой не могли не сказаться на всех существующих отражениях. Проклятье
принца Эмбера всегда сбывается.
Мы наблюдали за черным кругом всю ночь, а на рассвете поскакали
домой.
Решение было принято: атаковать!
На обратном пути никто на нас не напал, и мы довольно быстро
добрались до замка ганелона, где занялись обсуждением дальнейших планов.
Войско наше находилось в полной боевой готовности, и мы решили выступить
не позже чем через две недели.
Мы с лорен лежали в постели, и я рассказал ей все без утайки. Я
чувствовал, что она должна знать правду о предстоящем сражении. Если бы
только она согласилась, я в ту же ночь увел бы ее на другое отражение. Но
лорен не согласилась.
- Я останусь с тобой, - сказала она.
- Будь по-твоему.
Я не сказал ей, что исход битвы зависел от моей встречи с рогатым, но
у меня было ощущение, что она это знает и безоговорочно мне верит. Я бы на
ее месте поостерегся, но в конце концов, вера - личное дело каждого.
- Всяко может случиться. - я посмотрел ей в глаза.
- Да, - согласилась лорен, и я увидел, что она все понимает не хуже
меня.
Мы перестали разговаривать и занялись более насущными делами, а потом
заснули.
Ей приснился сон.
Наутро она сказала:
- Мне приснился сон.
- Какой? - спросил я.
- Я видела сражение, а потом тебя и рогатого. Вы дрались не на жизнь,
а на смерть.
- Кто победил?
- Не знаю. Но пока ты спал, я кое-что для тебя сделала. Надеюсь, это
сможет тебе помочь.
- И совершенно напрасно. Уверяю тебя, я могу сам о себе позаботиться.
- Потом мне приснилась моя собственная смерть.
- Разреши мне увести тебя туда, где ты будешь в полной безопасности.
- Нет. Мое место здесь.
- Я не заявляю не тебя никаких прав, - сказал я, - но могу спасти от
того, что тебе приснилось. Можешь поверить, это в моей власти.
- Я тебе верю. Но я останусь.
- Ты просто упрямая дура.
- Позволь мне остаться.
- Как хочешь... Послушай, я могу увезти тебя на Кабру...
- Нет.
- Ты упрямая дура.
- Я люблю тебя.
- Глупости. Я тебе нравлюсь. Забыла?
- У тебя все будет хорошо, - сказала она.
- Иди к черту.
Она тихо заплакала, а я принялся ее утешать.
Теперь вы знаете, какая была лорен.
3
Однажды утром я стал вспоминать свое прошлое. Я вспомнил своих
братьев и сестер и стал тасовать их в уме, как колоду карт, которые лежат
вперемешку. Я вспомнил госпиталь, в котором очнулся, битву за Эмбер,
лабиринт в ребмэ, муари, с которой мне было так хорошо и которая, быть
может, принадлежит сейчас Эрику. Я вспомнил блейза и Рэндома, Дейдру,
Каина и Жерара. Я много что вспомнил этим утром. Как вы, наверное,
догадались, это было утро перед битвой. Мы маршировали несколько дней,
успешно отражая атаки небольших отрядов противника, а когда подошли к
черному кругу, разбили лагерь не холмах, выставили часовых и легли спать.
Наш сон никто не потревожил. Утром я открыл глаза, недоумевая спросонок,
почему мои братья и сестры не думают обо мне, как я о них. Это была очень
печальная мысль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51