.. Алмазы? Я сказал алмазы? Секундочку. Ведь он
всегда интересовался именно алмазами... Да, конечно, в настоящий момент у
него нет нужного количества, но... Многозначительный жест... Он безусловно
поторопился, категорически заявив, что не сможет достать этого
полировочного материала. Формула изготовления проста, инградиенты в
изобилии, выход будет найден. Значит, в течение недели. А теперь об алмазах...
Когда я покинул лавку дойля, выход был найден.
Многие считают, что порох взрывается. Это, конечно, не так. Порох
быстро сгорает, наращивая давление газа, который выбрасывает пулю из
патрона после того, как боек ударяет в капсюль. В результате происходит
выстрел.
С присущим всей нашей семье даром предвиденья я много лет
экспериментировал со всевозможными взрывчатыми и горючими веществами.
Моему разочарованию, когда я узнал, что порох в Эмбере не воспламеняется,
а капсюли не желают взрываться, не было границ. Утешал меня лишь тот факт,
что мои родные и близкие при всем желании тоже не могли воспользоваться
огнестрельным оружием. Важное открытие я сделал много лет спустя. Как-то
раз я сидел в своей комнате во дворце Эмбера и полировал золтой браслет,
который купил Дейдре в подарок. Грязную тряпку я бросил в горящий камин.
Слава богу, порошка на ней было немного.
Я стал обладателем готового детонатора, который при смешении с
инертным веществом мог гореть, как порох.
Естественно, я ни с кем не поделился столь ценной информацией,
справедливо полагая, что она пригодится мне в будущем. К сожалению, вскоре
я подрался на дуэли с Эриком и в результате забыл не только о ювелирном
порошке, но и о том, как меня зовут. Затем мне пришлось стать союзником
блейза, который готовился к нападению на Эмбер. Думаю блейз просто не
хотел выпускать меня из виду и поэтому согласился объединить наши силы.
Предоставь я в его распоряжение оружие, он был бы неуязвим, а мне пришлось
бы туго, потому что ему была предана большая часть солдат и офицеров.
О, если б только я обрел память месяцем раньше! Я не копался бы
сейчас в пыли и грязи, мне не пришлось бы выдерживать унижений и
оскорблений, проходить через пытки, заживо гнить в темнице! Я сидел бы
сейчас на троне Эмбера!
Я сплюнул, потому что засмеялся и песок чуть не попал мне в горло.
Какого черта! Я сам виноват во всех "Если". Зачем гадать, что было бы,
когда мне есть о чем поразмыслить. Вот так-то, Эрик...
Я никогда не забуду тот день, Эрик. Меня сковали цепями и заставили
опуститься на колени перед троном. Я короновал сам себя, чтобы
поиздеваться над тобой, и был жестоко избит. Затем я швырнул в тебя
короной, но ты поймал ее на лету и улыбнулся. Хорошо, что ты ее поймал и
она не согнулась от удара. Такая красивая вешь...
Серебряный обруч с семью высокими пиками, усыпанный бесценными
изумрудами, с двумя большими рубинами по бокам... В день коронации ты был
самоуверенным, сытым, довольным. Я помню слова, которые ты прошептал мне
на ухо, когда замерло эхо от "Да здравствует король! ", Трижды разнесшееся
по залу: "Никогда в жизни не видел ты зрелища, более прекрасного, чем
сегодня..." И я помню, как ты громко добавил: "Эй, стража! Я повелеваю
выжечь Корвину глаза! Пусть последним его воспоминанием будет праздничное
великолепие этого дня! А затем бросьте его в самую далекую темницу, самое
глубокое подземелье Эмбера, чтобы память о нем стерлась и имя его было
забыто!"
"Ты восседаешь на троне Эмбера, Эрик, - сказал я вслух. - но я не
забыт и не забыл, и у меня есть глаза!"
Наслаждайся королевской властью, Эрик, подумал я. Стены Эмбера высоки
и прочны. Оставайся в них. Окружи себя стальным кольцом шпаг. Подобно
страусу спрячь голову под крыло. Но не будет тебе покоя, пока я жив, а я
сказал, что я вернусь, Эрик. Я добуду ружья, взломаю все двери, уничтожу
твоих защитников. И тогда мы останемся один на один, как в тот день, когда
мы дрались на шпагах, а стражники подоспели и спасли тебя от верной
гибели. Тогда я ранил тебя, Эрик. Сейчас мне нужна твоя кровь до капли.
Я обнаружил еще один крупный алмаз, шестнадцатый по счету, и положил
его в кошелек.
Глядя на заходящее солнце, я думал о бенедикте, джулиане и Жераре.
Какие у них могли быть общие интересы? От джулиана я не ждал ничего
хорошего, а Жерара не боялся. Бенедикт наверняка разговаривал именно с
ним, когда я ночевал в лагере, и в ту ночь ничего дурного со мной не
произошло. Тем не менее альянс трех братьев внушал мне опасения. Если меня
кто и ненавидел больше, чем Эрик, так это джулиан. Узнай он, где я
нахожусь, мне грозили бы крупные неприятности, а я не был к ним готов.
Бенедикт тоже мог меня выдать, не мучаясь угрызениями совести. Он
ведь понимал, что любые мои действия приведут к волнениям в Эмбере. Я не
мог сердиться на человека, который считал, что благополучие государства -
превыше всего. В отличие от джулиана, бенедикт свято следовал своим
принципам, и мне было жаль, что я не нашел с ним общего языка. Оставалось
надеятся, что битву за Эмбер я выиграю быстро и с минимальными потерями с
обеих сторон. Мне не хотелось портить отношения с бенедиктом, в
особенности после того, как я познакомился с дарой.
К тому же он мог вернуться в любую минуту, и я боялся попасть в
ловушку. Мне совсем не хотелось очутиться ни в тюрьме, ни в могиле. А
значит я не мог позволить себе роскоши как следует отдохнуть. Мне
необходимо было спешить.
Я завидовал ганелону, который сейчас наверняка находился в одном из
питейных заведений, или в публичном доме, или просто бродил по по зеленым
лугам и холмам. Все эти дни мой спутник пил, дрался, кутил с женщинами и
чувствовал себя как дома. Впрочем, он действительно попал к себе домой.
Может, оставить его в авалоне? Нет, нельзя. Когда я уйду, джулиан устроит
ему допрос с пристрастием, и ганелон станет изгоем в своей стране. Он
вынужден будет заняться старым ремеслом, и вряд ли ему повезет в третий
раз. Я сдержу слово, возьму его с собой в Эмбер - если, конечно, он сам не
передумает. А если передумает... Я немного ему завидовал, хотя и понимал,
что он будет объявлен вне закона. Мне ведь тоже не хотелось уезжать, и я
представил себе, как брожу по окрестностям авалона, распускаю парус на
плывущей по реке лодке, совершаю верховые прогулки с дарой...
Мысли о даре не давали мне покоя. С ее появлением в моей жизни что-то
изменилось, но я никак не мог понять, что именно. Мы, Эмберийцы, несмотря
на ненависть, которую некоторые члены нашей семьи испытывают друг к другу,
непрестанно думаем о своих родственниках, бсегда готовы выслушать
последние новости, касающиеся любого из нас, и обожаем посплетничать, хотя
часто дорого за это платим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
всегда интересовался именно алмазами... Да, конечно, в настоящий момент у
него нет нужного количества, но... Многозначительный жест... Он безусловно
поторопился, категорически заявив, что не сможет достать этого
полировочного материала. Формула изготовления проста, инградиенты в
изобилии, выход будет найден. Значит, в течение недели. А теперь об алмазах...
Когда я покинул лавку дойля, выход был найден.
Многие считают, что порох взрывается. Это, конечно, не так. Порох
быстро сгорает, наращивая давление газа, который выбрасывает пулю из
патрона после того, как боек ударяет в капсюль. В результате происходит
выстрел.
С присущим всей нашей семье даром предвиденья я много лет
экспериментировал со всевозможными взрывчатыми и горючими веществами.
Моему разочарованию, когда я узнал, что порох в Эмбере не воспламеняется,
а капсюли не желают взрываться, не было границ. Утешал меня лишь тот факт,
что мои родные и близкие при всем желании тоже не могли воспользоваться
огнестрельным оружием. Важное открытие я сделал много лет спустя. Как-то
раз я сидел в своей комнате во дворце Эмбера и полировал золтой браслет,
который купил Дейдре в подарок. Грязную тряпку я бросил в горящий камин.
Слава богу, порошка на ней было немного.
Я стал обладателем готового детонатора, который при смешении с
инертным веществом мог гореть, как порох.
Естественно, я ни с кем не поделился столь ценной информацией,
справедливо полагая, что она пригодится мне в будущем. К сожалению, вскоре
я подрался на дуэли с Эриком и в результате забыл не только о ювелирном
порошке, но и о том, как меня зовут. Затем мне пришлось стать союзником
блейза, который готовился к нападению на Эмбер. Думаю блейз просто не
хотел выпускать меня из виду и поэтому согласился объединить наши силы.
Предоставь я в его распоряжение оружие, он был бы неуязвим, а мне пришлось
бы туго, потому что ему была предана большая часть солдат и офицеров.
О, если б только я обрел память месяцем раньше! Я не копался бы
сейчас в пыли и грязи, мне не пришлось бы выдерживать унижений и
оскорблений, проходить через пытки, заживо гнить в темнице! Я сидел бы
сейчас на троне Эмбера!
Я сплюнул, потому что засмеялся и песок чуть не попал мне в горло.
Какого черта! Я сам виноват во всех "Если". Зачем гадать, что было бы,
когда мне есть о чем поразмыслить. Вот так-то, Эрик...
Я никогда не забуду тот день, Эрик. Меня сковали цепями и заставили
опуститься на колени перед троном. Я короновал сам себя, чтобы
поиздеваться над тобой, и был жестоко избит. Затем я швырнул в тебя
короной, но ты поймал ее на лету и улыбнулся. Хорошо, что ты ее поймал и
она не согнулась от удара. Такая красивая вешь...
Серебряный обруч с семью высокими пиками, усыпанный бесценными
изумрудами, с двумя большими рубинами по бокам... В день коронации ты был
самоуверенным, сытым, довольным. Я помню слова, которые ты прошептал мне
на ухо, когда замерло эхо от "Да здравствует король! ", Трижды разнесшееся
по залу: "Никогда в жизни не видел ты зрелища, более прекрасного, чем
сегодня..." И я помню, как ты громко добавил: "Эй, стража! Я повелеваю
выжечь Корвину глаза! Пусть последним его воспоминанием будет праздничное
великолепие этого дня! А затем бросьте его в самую далекую темницу, самое
глубокое подземелье Эмбера, чтобы память о нем стерлась и имя его было
забыто!"
"Ты восседаешь на троне Эмбера, Эрик, - сказал я вслух. - но я не
забыт и не забыл, и у меня есть глаза!"
Наслаждайся королевской властью, Эрик, подумал я. Стены Эмбера высоки
и прочны. Оставайся в них. Окружи себя стальным кольцом шпаг. Подобно
страусу спрячь голову под крыло. Но не будет тебе покоя, пока я жив, а я
сказал, что я вернусь, Эрик. Я добуду ружья, взломаю все двери, уничтожу
твоих защитников. И тогда мы останемся один на один, как в тот день, когда
мы дрались на шпагах, а стражники подоспели и спасли тебя от верной
гибели. Тогда я ранил тебя, Эрик. Сейчас мне нужна твоя кровь до капли.
Я обнаружил еще один крупный алмаз, шестнадцатый по счету, и положил
его в кошелек.
Глядя на заходящее солнце, я думал о бенедикте, джулиане и Жераре.
Какие у них могли быть общие интересы? От джулиана я не ждал ничего
хорошего, а Жерара не боялся. Бенедикт наверняка разговаривал именно с
ним, когда я ночевал в лагере, и в ту ночь ничего дурного со мной не
произошло. Тем не менее альянс трех братьев внушал мне опасения. Если меня
кто и ненавидел больше, чем Эрик, так это джулиан. Узнай он, где я
нахожусь, мне грозили бы крупные неприятности, а я не был к ним готов.
Бенедикт тоже мог меня выдать, не мучаясь угрызениями совести. Он
ведь понимал, что любые мои действия приведут к волнениям в Эмбере. Я не
мог сердиться на человека, который считал, что благополучие государства -
превыше всего. В отличие от джулиана, бенедикт свято следовал своим
принципам, и мне было жаль, что я не нашел с ним общего языка. Оставалось
надеятся, что битву за Эмбер я выиграю быстро и с минимальными потерями с
обеих сторон. Мне не хотелось портить отношения с бенедиктом, в
особенности после того, как я познакомился с дарой.
К тому же он мог вернуться в любую минуту, и я боялся попасть в
ловушку. Мне совсем не хотелось очутиться ни в тюрьме, ни в могиле. А
значит я не мог позволить себе роскоши как следует отдохнуть. Мне
необходимо было спешить.
Я завидовал ганелону, который сейчас наверняка находился в одном из
питейных заведений, или в публичном доме, или просто бродил по по зеленым
лугам и холмам. Все эти дни мой спутник пил, дрался, кутил с женщинами и
чувствовал себя как дома. Впрочем, он действительно попал к себе домой.
Может, оставить его в авалоне? Нет, нельзя. Когда я уйду, джулиан устроит
ему допрос с пристрастием, и ганелон станет изгоем в своей стране. Он
вынужден будет заняться старым ремеслом, и вряд ли ему повезет в третий
раз. Я сдержу слово, возьму его с собой в Эмбер - если, конечно, он сам не
передумает. А если передумает... Я немного ему завидовал, хотя и понимал,
что он будет объявлен вне закона. Мне ведь тоже не хотелось уезжать, и я
представил себе, как брожу по окрестностям авалона, распускаю парус на
плывущей по реке лодке, совершаю верховые прогулки с дарой...
Мысли о даре не давали мне покоя. С ее появлением в моей жизни что-то
изменилось, но я никак не мог понять, что именно. Мы, Эмберийцы, несмотря
на ненависть, которую некоторые члены нашей семьи испытывают друг к другу,
непрестанно думаем о своих родственниках, бсегда готовы выслушать
последние новости, касающиеся любого из нас, и обожаем посплетничать, хотя
часто дорого за это платим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51