Должно
быть, они испытали сильное облегчение - все, кроме ганелона, - когда я
стал собираться в дорогу. Ганелон же, я думаю, боялся, что я не вернусь за
ним, как обещал. Он хотел поехать со мной, но я не позволил. Мне
необходимо было самому во всем разобраться.
К своему удивлению, я понял, что лорен стала мне далеко не
безразлична, а ее поступок причинил мне боль. Прежде чем уйти, она должна
была по крайней мере меня выслушать. Я расскажу ей о себе и, если она
все-таки выберет бравого, но смертного капитана, благословлю их и не буду
мешать. Если же она окажет предпочтение мне... Я понял что хочу удержать
лорен, чего бы это не стоило. Прекрасный авалон подождет. Никуда не
денется. Сначала я устрою свои личные дела, а там видно будет.
Я ехал по дороге, а птицы пели мне песни, порхая с ветки на ветку.
Стоял ясный, погожий день - на голубом небе сверкало солнце, деревья
шелестели зелеными листьями, а я радовался в сердце своем, потому что мне
удалось избавить землю от беды, которую я на нее накликал. Зло? Какого
черта! Я причинил больше зла, чем кто-нибудь другой, но не потерял совести
и сейчас наслаждался столь редкими для меня минутами счастья. Когда Эмбер
будет моим, совесть не помешает мне порадоваться еще сильней! Ха!
Я ехал на север по лесистой долине, изредка спешиваясь, чтобы не
потерять свежие следы двух всадников. К вечеру у меня устали глаза и,
приметив ярдах в ста от дороги небольшой овражек, я устроился на ночлег.
Наверное от того, что шея у меня разболелась не на шутку, мне снился
рогатый и наш с ним поединок. "Помоги мне сейчас, и мы вернем тебе то, что
ты считаешь своим по праву", - говорил он, и в этот момент я проснулся от
собственной громкой ругани.
Предрассветное небо побледнело, и я оседлал коня и пустился в путь.
Ночь была морозной, а трава сверкала от инея. Плащ, на котором я спал,
отсырел.
К полудню солнышко стало пригревать, а след двух всадников выглядел
совсем свежим. Я нагонял их.
Когда я увидел ее, я соскочил с коня и подбежал к тому месту, где она
лежала, - под кустом диких роз, на котором не было цветов и который
оцарапал колючками ее щеку и обнаженное плечо. Она умерла не так давно,
потому что тело было теплым, и из раны в груди, куда вонзился клинок,
текла кровь.
Камней вокруг не оказалось, и я положил ее в могилу, которую вырыла
грейсвандир. Пусть отдохнет. Он снял с нее ее браслеты, ее кольца и ее
драгоценные гребешки - все ее богатство. Мне пришлось закрыть ей глаза,
прежде чем я покрыл ее своим плащом, и тут рука моя дрогнула, а зрение
затуманилось. Время текло незаметно.
Я вскочил на коня и очень скоро догнал его, скачущего во весь опор,
как будто за ним гнался сам дьявол, в чем он был не так уж и не прав. Я не
сказал ни единого слова, когда вышиб его из седла, но я не взялся за
шпагу, когда он вытащил свою из ножен. Его сломанное пополам тело я
зашвырнул на высокий дуб и, оглянувшись, увидел черную тучу птиц в ветвях.
Я надел на нее ее браслеты, ее кольца и ее драгоценные гребешки, а
потом забросал могилу. Вы ведь знали, какая была лорен. То, что она
пережила, и то, к чему стремилась, закончилось смертью. Вот и весь сказ о
том, как мы встретились и как расстались. Лорен и я, в стране лорен, и
такова моя жизнь, потому что принц Эмбера - частичка вселенной и в
какой-то мере виновен во всех мерзостях, которые в ней творятся. Поэтому я
и говорю: "Ха!", Когда речь заходит о моей совести. В зеркалах многих
суждений мои руки обагрены кровью. Я являюсь частью зла, которое царит в
реальном мире и на отражениях. Иногда мне кажется что я - то самое зло,
которое необходимо, чтобы бороться с другим злом. Я уничтожаю дворкиных,
которые попадаются на моем пути, и в тот великий день, о котором говорят
все пророки, но в который они не очень верят, в тот день, когда мир будет
избавлен от зла, я тоже кану во тьму, осыпаемый проклятьями. Возможно это
будет скорее, чем я думаю. А пока...
Пока это время еще не наступило, я не умою рук своих и не стану
бездействовать.
Пришпорив коня, я поскакал в замок ганелона, который знал, но никогда
не сможет понять.
4
Вскачь, вскачь, ганелон и я пробирались чуть заметными таинственными
тропами в авалон; вскачь по аллеям снов и кошмаров; вскачь, когда палящее
солнце обжигало спины; вскачь по жарким белым островам ночи. И палящее
солнце стало золотым, и острова ночи рассыпались осколками бриллиантов, а
луна поплыла по небу, словно лебедь. День принес зеленое дыхание весны, мы
переплыли бурную реку, горы покрылись инеем от мороза. Ровно в полночь
выпустил я стрелу своей судьбы, и она загорелась в небе и унеслась, как
метеор, на север.
Единственный дракон, который нам встретился, был хром не обе ноги.
При нашем приближении он быстро заковылял в сторону, пыхтя, сопя и сминая
маргаритки. Птицы с ярким оперением летели подобно стрелам судьбы,
указывая нам путь, а хрустальные голоса озер отзывались эхом, когда мы
проезжали мимо. Я громко запел, и через некоторое время ганелон стал
подпевать. Пошла вторая неделя нашего путешествия, и небо, земля и ветер
говорили мне, что авалон близко.
Мы разбили лагерь у глухого лесного озера, когда солнце село за гору,
а день угасал. Ганелон принялся распаковывать седельные сумки, а я решил
искупаться. Вода была холодной, освежающей, и я долгое время плескался, не
желая выходить на берег.
Затем мне показалось, что я слышу какие-то крики, и хоть мне не было
дела до того, что происходит в этом загадочном лесу, я быстро вышел из
воды, оделся и поспешил в лагерь.
По пути я вновь услышал крик и мольбу о пощаде. Подойдя ближе, я
понял, что в лагере разговаривали.
Я вышел на небольшую полянку. Седельные сумки были разобраны, костер
сложен, но не разожжен.
Ганелон сидел на корточках у высокого дуба. На дубе висел
светловолосый худощавый паренк. Я отметил себе на будущее, что очень
трудно сказать что-либо о человеке или получить ясное представление о
чертах его лица, когда он висит вверх ногами в нескольких футах над
землей.
Руки его были связаны сзади, и он висел на большом суку, привязанный
к нему веревкой за правую лодыжку.
Он отвечал на вопросы ганелона быстрыми короткими фразами, лицо его
было мокрым от пота, а изо рта текли слюни. Он раскачивался то взад, то
вперед, на щеке его проступило красное пятно от пощечины, а на рубашке еще
не засохли капельки крови.
Я решил не вмешиваться и остановился неподалеку. Ганелон никогда не
стал бы мучить мальчишку без особой на то причины, и поэтому жалость к
нему не переполняла моего сердца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
быть, они испытали сильное облегчение - все, кроме ганелона, - когда я
стал собираться в дорогу. Ганелон же, я думаю, боялся, что я не вернусь за
ним, как обещал. Он хотел поехать со мной, но я не позволил. Мне
необходимо было самому во всем разобраться.
К своему удивлению, я понял, что лорен стала мне далеко не
безразлична, а ее поступок причинил мне боль. Прежде чем уйти, она должна
была по крайней мере меня выслушать. Я расскажу ей о себе и, если она
все-таки выберет бравого, но смертного капитана, благословлю их и не буду
мешать. Если же она окажет предпочтение мне... Я понял что хочу удержать
лорен, чего бы это не стоило. Прекрасный авалон подождет. Никуда не
денется. Сначала я устрою свои личные дела, а там видно будет.
Я ехал по дороге, а птицы пели мне песни, порхая с ветки на ветку.
Стоял ясный, погожий день - на голубом небе сверкало солнце, деревья
шелестели зелеными листьями, а я радовался в сердце своем, потому что мне
удалось избавить землю от беды, которую я на нее накликал. Зло? Какого
черта! Я причинил больше зла, чем кто-нибудь другой, но не потерял совести
и сейчас наслаждался столь редкими для меня минутами счастья. Когда Эмбер
будет моим, совесть не помешает мне порадоваться еще сильней! Ха!
Я ехал на север по лесистой долине, изредка спешиваясь, чтобы не
потерять свежие следы двух всадников. К вечеру у меня устали глаза и,
приметив ярдах в ста от дороги небольшой овражек, я устроился на ночлег.
Наверное от того, что шея у меня разболелась не на шутку, мне снился
рогатый и наш с ним поединок. "Помоги мне сейчас, и мы вернем тебе то, что
ты считаешь своим по праву", - говорил он, и в этот момент я проснулся от
собственной громкой ругани.
Предрассветное небо побледнело, и я оседлал коня и пустился в путь.
Ночь была морозной, а трава сверкала от инея. Плащ, на котором я спал,
отсырел.
К полудню солнышко стало пригревать, а след двух всадников выглядел
совсем свежим. Я нагонял их.
Когда я увидел ее, я соскочил с коня и подбежал к тому месту, где она
лежала, - под кустом диких роз, на котором не было цветов и который
оцарапал колючками ее щеку и обнаженное плечо. Она умерла не так давно,
потому что тело было теплым, и из раны в груди, куда вонзился клинок,
текла кровь.
Камней вокруг не оказалось, и я положил ее в могилу, которую вырыла
грейсвандир. Пусть отдохнет. Он снял с нее ее браслеты, ее кольца и ее
драгоценные гребешки - все ее богатство. Мне пришлось закрыть ей глаза,
прежде чем я покрыл ее своим плащом, и тут рука моя дрогнула, а зрение
затуманилось. Время текло незаметно.
Я вскочил на коня и очень скоро догнал его, скачущего во весь опор,
как будто за ним гнался сам дьявол, в чем он был не так уж и не прав. Я не
сказал ни единого слова, когда вышиб его из седла, но я не взялся за
шпагу, когда он вытащил свою из ножен. Его сломанное пополам тело я
зашвырнул на высокий дуб и, оглянувшись, увидел черную тучу птиц в ветвях.
Я надел на нее ее браслеты, ее кольца и ее драгоценные гребешки, а
потом забросал могилу. Вы ведь знали, какая была лорен. То, что она
пережила, и то, к чему стремилась, закончилось смертью. Вот и весь сказ о
том, как мы встретились и как расстались. Лорен и я, в стране лорен, и
такова моя жизнь, потому что принц Эмбера - частичка вселенной и в
какой-то мере виновен во всех мерзостях, которые в ней творятся. Поэтому я
и говорю: "Ха!", Когда речь заходит о моей совести. В зеркалах многих
суждений мои руки обагрены кровью. Я являюсь частью зла, которое царит в
реальном мире и на отражениях. Иногда мне кажется что я - то самое зло,
которое необходимо, чтобы бороться с другим злом. Я уничтожаю дворкиных,
которые попадаются на моем пути, и в тот великий день, о котором говорят
все пророки, но в который они не очень верят, в тот день, когда мир будет
избавлен от зла, я тоже кану во тьму, осыпаемый проклятьями. Возможно это
будет скорее, чем я думаю. А пока...
Пока это время еще не наступило, я не умою рук своих и не стану
бездействовать.
Пришпорив коня, я поскакал в замок ганелона, который знал, но никогда
не сможет понять.
4
Вскачь, вскачь, ганелон и я пробирались чуть заметными таинственными
тропами в авалон; вскачь по аллеям снов и кошмаров; вскачь, когда палящее
солнце обжигало спины; вскачь по жарким белым островам ночи. И палящее
солнце стало золотым, и острова ночи рассыпались осколками бриллиантов, а
луна поплыла по небу, словно лебедь. День принес зеленое дыхание весны, мы
переплыли бурную реку, горы покрылись инеем от мороза. Ровно в полночь
выпустил я стрелу своей судьбы, и она загорелась в небе и унеслась, как
метеор, на север.
Единственный дракон, который нам встретился, был хром не обе ноги.
При нашем приближении он быстро заковылял в сторону, пыхтя, сопя и сминая
маргаритки. Птицы с ярким оперением летели подобно стрелам судьбы,
указывая нам путь, а хрустальные голоса озер отзывались эхом, когда мы
проезжали мимо. Я громко запел, и через некоторое время ганелон стал
подпевать. Пошла вторая неделя нашего путешествия, и небо, земля и ветер
говорили мне, что авалон близко.
Мы разбили лагерь у глухого лесного озера, когда солнце село за гору,
а день угасал. Ганелон принялся распаковывать седельные сумки, а я решил
искупаться. Вода была холодной, освежающей, и я долгое время плескался, не
желая выходить на берег.
Затем мне показалось, что я слышу какие-то крики, и хоть мне не было
дела до того, что происходит в этом загадочном лесу, я быстро вышел из
воды, оделся и поспешил в лагерь.
По пути я вновь услышал крик и мольбу о пощаде. Подойдя ближе, я
понял, что в лагере разговаривали.
Я вышел на небольшую полянку. Седельные сумки были разобраны, костер
сложен, но не разожжен.
Ганелон сидел на корточках у высокого дуба. На дубе висел
светловолосый худощавый паренк. Я отметил себе на будущее, что очень
трудно сказать что-либо о человеке или получить ясное представление о
чертах его лица, когда он висит вверх ногами в нескольких футах над
землей.
Руки его были связаны сзади, и он висел на большом суку, привязанный
к нему веревкой за правую лодыжку.
Он отвечал на вопросы ганелона быстрыми короткими фразами, лицо его
было мокрым от пота, а изо рта текли слюни. Он раскачивался то взад, то
вперед, на щеке его проступило красное пятно от пощечины, а на рубашке еще
не засохли капельки крови.
Я решил не вмешиваться и остановился неподалеку. Ганелон никогда не
стал бы мучить мальчишку без особой на то причины, и поэтому жалость к
нему не переполняла моего сердца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51