Я
хотел, чтобы трон занял ланселот, мой помощник, человек смелый и
благородный... Странно... Я знал в авалоне одного ланселота, как две капли
воды похожего на этого, но когда мы встретились, он сказал, что видит меня
впервы е... Очень странно. Как бы то не было, ланселот отказался занять
место короля утера, и тогда меня сделали правителем. Мне ненавистно
положение, в которое я попал, но у меня нет выхода. Вот уже три года, как
я сдерживаю натиск круга. Внутренний голос твердит мне, что я должен
бежать отсюда как можно дальше. В конце концов, что я должен этим
проклятым людишкам? Какое мне дело, будет круг расширяться или нет? Я могу
переплыть море, поселиться в тихом, спокойном месте, куда круг не дойдет,
пока я жив, и забыть обо всех этих ужасах. Черт побери! Я не желаю брать
на себя ответственность за судьбы мира! Не мне пришлось сделать это!
- Почему? - спросил я, и голос мой прозвучал необычно для меня
самого.
Ответа не последовало.
Он выколотил трубку. Набил ее. Зажег. Попыхтел.
Молчание затянулось
- Трудно сказать, - задумчиво произнес он спустя несколько минут. - я
бы убил человека ударом ножа в спину за пару сапог, чтобы не отморозить
себе ноги. Однажды я так и сделал, так что знаю, о чем говорю. Но сейчас...
Опасность грозит всем нам, и я единственный, кто может с ней
справиться! Проклятье! В один прекрасный день все мы погибнем! Но я не
могу бежать! Я буду сопротивлятся, пока хватит сил!
Тело мое онемело от холода, но свежий ночной ветерок прогнал сон, и
мысль работала ясно.
- Разве ланс не может вас заменить?
- Конечно, может. Он прекрасный воин. Но есть и другая причина, по
которой я должен здесь остаться. Мне кажется, что козел-оборотень, кем бы
он не был, немного меня боится. Он сказал, что я никогда не выйду живым из
круга, а я остался жив. Я тяжело болел, но поправился. И он знает, что я
сражаюся с хранителями ипрочей нечистью. Мы выиграли ту битву, в которой
погиб утер, и я встретился с оборотнем еще раз, правда в другом обличье.
Он узнал меня. И, может, благодаря тому, что я остаюся, круг не
расширяется так быстро, как раньше.
- В каком обличье?
Он походил на человека, но у енго были козлиные рога и маленькие
красные глазки. Он сидел на пегом коне. Некоторое время мы бились друг с
другом, но, на мое счастье, волна сражения нас разъединила. Он здорово
меня теснил. Когда мы скрестили шпаги, я вновь услышал его голос, который
я никогда не забуду. Он сказал, что я глупец и что мне нечего даже
надеятся на победу. Но наутро поле битвы осталось за нами, и мы убили
множество тварей, а остальных забрали обратно в круг. Всадник на пегом
скрылся, и я больше не разу его не видел. С теь пор на нас не нападали
большими силами, но если я исчезну, другая армия тварей - а она существует
- ринется из круга на наши земли, уничтожая все на своем пути. Оборотень
мгновенно узнает, что я уехал, так же как он узнал, что ланс везет мне
данные о расположении войск в круге. А теперь он наверняка знает о вас и
задумывается, кто вы такой? О вашей силе нельзя не задуматься. Нет, я
останусь и буду биться до последнего. Это мой долг. И не спрашивайте
почему. Я только надеюсь, что когда придет мой час я пойму откуда и зачем
появился этот черный круг.
Внезапно над моей головой раздался какой-то шум. Я быстро отклонил
корпус в сторону, чтобы избежать сам не знаю какой опасности. Лишнее
движение. Это было всего-навсего птица. Белая птица. Она опустилась на мое
левое плечо и замерла, издавая тихие звуки. К ноге птицы бвла привязана
записка. Я отвязал ее, прочитал, смял в руке. Затем начал изучать
горизонты, невидимые моему собеседнику.
- В чем дело, сэр Кори? - вскричал ганелон.
Записка, которую я послал сам себе, написанная моей рукой и
принесенная птицей моей судьбы, могла попасть только в то место, где я
должен был остаться надолго. Я никогда не думал, что мне придется здесь
остаться. Но я не мог спорить со своей судьбой.
- В чем дело? - повторил ганелон. - что у вас в руке? Письмо?
Я кивнул и протянул ему записку. У меня просто не было выхода, ведь
ганелон видел, что я прочел ее.
В записке бвло сказано:
"Я иду".
И стояла моя подпись.
Ганелон раскурил трубку и при ее свете прочитал написанные мною две
строчки.
- Он жив?! И придет сюда?! - воскликнул он.
- Видимо, да.
- Сранно... - пробормотал он. - не понимаю.
- Похоже, он обещает вам помощь, - сказал я, незаметно отпуская
птицу, которая два раза вскрикнула, сделала круг над башней и исчезла.
Ганелон покачал головой.
- И все же не понимаю.
- Зачем смотреть дареному коню в зубы? - спросил я. - если он придет,
вы только выиграете.
- Верно, - согласился он. - может, ему удастся уничтожить круг.
- А может это шутка, причем жестокая.
Он опять покачал головой.
- Вряд ли. Это не в его духе. Интересно, чего он хочет?
- Может быть, завтра все выяснится, - сказал я. - утро вечера
мудренее.
- Мне только и остается, что лечь спать. - ганелон подавил зевок.
Мы встали, спустились с крепостной стены и пожелали друг другу
спокойной ночи. Я пошел к себе в комнату, лег в постель и уснул, едва
коснувшись головой подушки.
2
Утро. Ломит все тело. Болят мускулы.
Кто-то оставил в моей комнате новый Коричневый плащ. Слава богу, не
черный. Мне совсем не хотелось, чтобы ганелон вспомнил цвет моих одежд,
когда я обрету прежнюю форму. С целях конспирации я не стал также сбривать
бороду - он знал меня куда в менее волосатом состоянии. Разговаривая с
ним, я старательно изменял свой голос, и грейсвандир упрятал далеко под
кровать.
Всю следующую неделю я занимался самоистязанием, упражняясь каждый
день почти до изнеможения. Боль в мускулах почти прошла, я прибавил в весе
фунтов пятнадцать и постепенно стал чувствовать себя здоровым человеком.
Страна, в которую я попал, называлась лорен, и ее звали точно так же.
Если б я любил приврать, то обязательно сочинил бы стихи о том, как мы
встретились в долине за замком, где она собирала цветы, а я прогуливался,
дыша свежим воздухом. Чушь.
Таких женщин, как она, вежливо называют "Походными подругами". Я
встретил ее вечером, когда руки мои, казалось, отваливались от усталости
после упражнений с булавой и саблей. Лорен стояла в сторонке, поджидая
очередного солдата, назначившего ей свидание. В этот день я впервые
обратил на нее внимание. Она улыбнулась, я ответил ей улыбкой, подмигнул и
пошел отдыхать. На следующее утро я опять ее увидел и, проходя мимо,
сказал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
хотел, чтобы трон занял ланселот, мой помощник, человек смелый и
благородный... Странно... Я знал в авалоне одного ланселота, как две капли
воды похожего на этого, но когда мы встретились, он сказал, что видит меня
впервы е... Очень странно. Как бы то не было, ланселот отказался занять
место короля утера, и тогда меня сделали правителем. Мне ненавистно
положение, в которое я попал, но у меня нет выхода. Вот уже три года, как
я сдерживаю натиск круга. Внутренний голос твердит мне, что я должен
бежать отсюда как можно дальше. В конце концов, что я должен этим
проклятым людишкам? Какое мне дело, будет круг расширяться или нет? Я могу
переплыть море, поселиться в тихом, спокойном месте, куда круг не дойдет,
пока я жив, и забыть обо всех этих ужасах. Черт побери! Я не желаю брать
на себя ответственность за судьбы мира! Не мне пришлось сделать это!
- Почему? - спросил я, и голос мой прозвучал необычно для меня
самого.
Ответа не последовало.
Он выколотил трубку. Набил ее. Зажег. Попыхтел.
Молчание затянулось
- Трудно сказать, - задумчиво произнес он спустя несколько минут. - я
бы убил человека ударом ножа в спину за пару сапог, чтобы не отморозить
себе ноги. Однажды я так и сделал, так что знаю, о чем говорю. Но сейчас...
Опасность грозит всем нам, и я единственный, кто может с ней
справиться! Проклятье! В один прекрасный день все мы погибнем! Но я не
могу бежать! Я буду сопротивлятся, пока хватит сил!
Тело мое онемело от холода, но свежий ночной ветерок прогнал сон, и
мысль работала ясно.
- Разве ланс не может вас заменить?
- Конечно, может. Он прекрасный воин. Но есть и другая причина, по
которой я должен здесь остаться. Мне кажется, что козел-оборотень, кем бы
он не был, немного меня боится. Он сказал, что я никогда не выйду живым из
круга, а я остался жив. Я тяжело болел, но поправился. И он знает, что я
сражаюся с хранителями ипрочей нечистью. Мы выиграли ту битву, в которой
погиб утер, и я встретился с оборотнем еще раз, правда в другом обличье.
Он узнал меня. И, может, благодаря тому, что я остаюся, круг не
расширяется так быстро, как раньше.
- В каком обличье?
Он походил на человека, но у енго были козлиные рога и маленькие
красные глазки. Он сидел на пегом коне. Некоторое время мы бились друг с
другом, но, на мое счастье, волна сражения нас разъединила. Он здорово
меня теснил. Когда мы скрестили шпаги, я вновь услышал его голос, который
я никогда не забуду. Он сказал, что я глупец и что мне нечего даже
надеятся на победу. Но наутро поле битвы осталось за нами, и мы убили
множество тварей, а остальных забрали обратно в круг. Всадник на пегом
скрылся, и я больше не разу его не видел. С теь пор на нас не нападали
большими силами, но если я исчезну, другая армия тварей - а она существует
- ринется из круга на наши земли, уничтожая все на своем пути. Оборотень
мгновенно узнает, что я уехал, так же как он узнал, что ланс везет мне
данные о расположении войск в круге. А теперь он наверняка знает о вас и
задумывается, кто вы такой? О вашей силе нельзя не задуматься. Нет, я
останусь и буду биться до последнего. Это мой долг. И не спрашивайте
почему. Я только надеюсь, что когда придет мой час я пойму откуда и зачем
появился этот черный круг.
Внезапно над моей головой раздался какой-то шум. Я быстро отклонил
корпус в сторону, чтобы избежать сам не знаю какой опасности. Лишнее
движение. Это было всего-навсего птица. Белая птица. Она опустилась на мое
левое плечо и замерла, издавая тихие звуки. К ноге птицы бвла привязана
записка. Я отвязал ее, прочитал, смял в руке. Затем начал изучать
горизонты, невидимые моему собеседнику.
- В чем дело, сэр Кори? - вскричал ганелон.
Записка, которую я послал сам себе, написанная моей рукой и
принесенная птицей моей судьбы, могла попасть только в то место, где я
должен был остаться надолго. Я никогда не думал, что мне придется здесь
остаться. Но я не мог спорить со своей судьбой.
- В чем дело? - повторил ганелон. - что у вас в руке? Письмо?
Я кивнул и протянул ему записку. У меня просто не было выхода, ведь
ганелон видел, что я прочел ее.
В записке бвло сказано:
"Я иду".
И стояла моя подпись.
Ганелон раскурил трубку и при ее свете прочитал написанные мною две
строчки.
- Он жив?! И придет сюда?! - воскликнул он.
- Видимо, да.
- Сранно... - пробормотал он. - не понимаю.
- Похоже, он обещает вам помощь, - сказал я, незаметно отпуская
птицу, которая два раза вскрикнула, сделала круг над башней и исчезла.
Ганелон покачал головой.
- И все же не понимаю.
- Зачем смотреть дареному коню в зубы? - спросил я. - если он придет,
вы только выиграете.
- Верно, - согласился он. - может, ему удастся уничтожить круг.
- А может это шутка, причем жестокая.
Он опять покачал головой.
- Вряд ли. Это не в его духе. Интересно, чего он хочет?
- Может быть, завтра все выяснится, - сказал я. - утро вечера
мудренее.
- Мне только и остается, что лечь спать. - ганелон подавил зевок.
Мы встали, спустились с крепостной стены и пожелали друг другу
спокойной ночи. Я пошел к себе в комнату, лег в постель и уснул, едва
коснувшись головой подушки.
2
Утро. Ломит все тело. Болят мускулы.
Кто-то оставил в моей комнате новый Коричневый плащ. Слава богу, не
черный. Мне совсем не хотелось, чтобы ганелон вспомнил цвет моих одежд,
когда я обрету прежнюю форму. С целях конспирации я не стал также сбривать
бороду - он знал меня куда в менее волосатом состоянии. Разговаривая с
ним, я старательно изменял свой голос, и грейсвандир упрятал далеко под
кровать.
Всю следующую неделю я занимался самоистязанием, упражняясь каждый
день почти до изнеможения. Боль в мускулах почти прошла, я прибавил в весе
фунтов пятнадцать и постепенно стал чувствовать себя здоровым человеком.
Страна, в которую я попал, называлась лорен, и ее звали точно так же.
Если б я любил приврать, то обязательно сочинил бы стихи о том, как мы
встретились в долине за замком, где она собирала цветы, а я прогуливался,
дыша свежим воздухом. Чушь.
Таких женщин, как она, вежливо называют "Походными подругами". Я
встретил ее вечером, когда руки мои, казалось, отваливались от усталости
после упражнений с булавой и саблей. Лорен стояла в сторонке, поджидая
очередного солдата, назначившего ей свидание. В этот день я впервые
обратил на нее внимание. Она улыбнулась, я ответил ей улыбкой, подмигнул и
пошел отдыхать. На следующее утро я опять ее увидел и, проходя мимо,
сказал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51