- хочу убедиться, что все в порядке.
- Разве это не очевидно?
- Думаю, да, но я не хочу рисковать. Неделя - не срок, а я должен
быть уверен, что с ведьмами покончено.
- Осмотрительность... - пробормотал я.
- ...И если ты не жаждешь жить походной жизнью, отправляйся прямо в
авалон. Неподалеку от города у меня есть небольшое поместье. Надеюсь, оно
тебе понравится.
- Спасибо, бенедикт.
- Утром я набросаю тебе карту местности и дам письмо управляющему, а
когда покончу с делами приеду и тоже как следует отдохну.
- Вот и отлично.
- Тогда подыщи себе в лагере место для ночлега и ложись спать.
Смотри, не пропусти завтрак.
- Постараюсь. Ты не возражаешь, если мы устроимся на ночь там, где
оставили седельные сумки?
- О чем ты говоришь! - воскликнул он, и мы допили вино.
Выходя из палатки, я высоко поднял полог и сжал большой кусок полотна
в руке. Бенедикт пожелал нам доброй ночи и вернулся к столу, не заметив
образовавшегося сбоку отверстия.
Я соорудил постель справа от седельных сумок и постепенно стал их
подтаскивать, роясь в вещах. Ганелон с любопытством на меня посмотрел. Я
кивнул и указал глазами на палатку. Он задумался, кивнул в ответ и тоже
постелил правее.
Я прикинул расстояние на глазок, подошел к своему спутнику и громко
спросил:
- Не возражаешь, если мы поменяемся местами? Мне здесь больше
нравится. - для полной ясности я ему подмигнул.
- Мне безразлично, - так же громко ответил ганелон и пожал плечами.
Одни костры погасли, другие угасали - солдаты улеглись спать. Часовые
не обращали на нас внимания, в лагере было тихо, на небе - ни облачка,
лишь слепящая синева звезд. Запах дыма и влажной земли приятно щекотал мне
ноздри, напоминая об иных временах. Я очень устал.
Но вместо того чтобы закрыть слипающиеся глаза, я положил под голову
жесткую седельную сумку, набил трубку и закурил.
Мне дважды пришлось переменить позу - бенедикт все время ходил по
палатке и на какое-то время вообще исчез из поля зрения. Очевидно, он
копался в сундучке, потому что свет дальней лампы заколебался. Затем
бенедикт подошел к столу, освободил его от посуды, отошел куда-то,
вернулся и сел на старое место. Я изогнул шею, стараясь не терять из виду
его левую руку.
Он листал небольшую книжку или...
Карты?
Естественно.
Дорого бы я дал, чтобы узнать, какую карту он вытащил из колоды и
положил перед собой. Дорого бы я дал и за грейсвандир - на тот случай,
если в палатке появится человек, вошедший не через тот полог, в котором я
сделал такое удобное отверстие. Я почувствовал зуд в ладонях и подошвах
ног, как бывает у меня перед битвой.
Но в палатке никто не появился.
Бенедикт сидел не шевелясь, минут пятнадцать, а затем собрал карты в
колоду, запер ее в сундучок и погасил свет.
Часовые продолжали обход. Ганелон храпел.
Я выколотил трубку, повернулся на бок и устроился поудобнее.
"Завтра, - сказал я сам себе. - если завтра я проснусь живым и
невредимым, все будет в порядке"
5
Я сосал пустой стебелек и смотрел, как крутится мельничное колесо. Я
лежал на животе ни берегу ручья, подперев голову руками. От брызг и пены в
воздухе стоял туман, в котором сверкала маленькая радуга, и до меня
изредка долетали капли воды. Мерное плескание, шум колеса заглушали все
звуки в лесу. На мельнице сегодня никто не работал, и я испытывал
наслаждение, глядя на нее, - много веков не видел я ничего подобного.
Смотреть на колесо и слушать плеск воды было так приятно, что я чуть не
впал в гипнотическое состояние.
Мы жили в поместье бенедикта третий день, и ганелон ушел в город на
поиски развлечений. Я остался, потому что был там позавчера и узнал все,
что мне было нужно. Пришла пора действовать. Из лагеря бенедикта мы уехали
беспрепятственно, после того как он угостил нас завтраком и дал
обещанные карту местности и письмо к управляющему. Мы отправились в путь с
восходом солнца, а к полудню уже прибыли в небольшой уютный домик, где нас
любезно приняли и показали отведенные нам комнаты. Мы быстро привели себя
в порядок, ушли в город и остались в нем до вечера.
Бенедикт должен был вернуться в конце недели. Мне необходимо было
спешить, чтобы закончить с делами до его возвращения и успеть вовремя
унести ноги.
Страна, в которую я попал, удивительно напоминала мне прежний авалон,
и если бы не засевшая в голове мысль, превратившаяся в навязчивую идею, я
наслаждался бы покоем и чувством свободы. Но я ничего не мог с собой
поделать. Стоило мне ненадолго отвлечься, и я вновь ловил себя на том, что
строю всевозможные планы.
Мне предстояло совершить небольшое путешествие. Если выйдет так, как
я задумал, и никто о нем не узнает, я решу сразу две проблемы. Правда, мне
не удастся уложиться за ночь, но я проинструктировал ганелона на тот
случай, если мое отсутствие будет замечено.
Колесо равномерно скрипело, голова моя кивала в такт. Я попытался как
можно отчетливее представить то место, куда собирался сегодня отправиться,
- цвет и фактуру песка, чуть заметный запах соли в воздухе, облака на
небе...
Затем я уснул и увидел сон, не имеющий ни малейшего отношения к тому,
о чем я думал.
Мне приснилось, что я вижу огромное колесо рулетки, на котором были
мы все: мои братья, мои сестры, я сам и другие люди, которых я знаю или
когда-то знал, и что каждый из нас подпрыгивал в отведенной для него
лунке. Все мы требовали, чтобы колесо немедленно остановили, и
вскрикивали, опускаясь сверху вниз. Колесо начало замедлять свой бег,
поднимая меня все выше и выше, и я увидел белобрысого паренька. Он висел
передо мной головой вниз, грозя и умоляя, но голос его почти не был слышен
в общей какофонии звуков. Лицо мальчишки потемнело, исказилось, налилось
кровью так, что стало страшно, и я рубанул по веревке, которой он был
привязан за лодыжку, глядя, как его тело падает и исчезает из виду. Колесо
почти остановилось, и я увидел лорен. Она отчаянно жестикулировала, звала
меня, выкрикивала мое имя. Я наклонился и увидел ее ясно-ясно. Во мне
проснулось желание обладать этой женщиной, помочь ей как можно скорее. Но
колесо продолжало вращаться, и она скрылась.
- Корвин!
Я решил не обращать внимания на ее крики. Когда я окажусь наверху, то
постараюсь заклинить эту проклятую штуковину, даже если падение грозит мне
гибелью. Я приготовился к прыжку. Еще немного...
- Корвин!
На какое-то мгновение рулетка потеряла свои очертания, и ее колесо,
мелькавшее у меня перед глазами, превратилось в мельничное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
- Разве это не очевидно?
- Думаю, да, но я не хочу рисковать. Неделя - не срок, а я должен
быть уверен, что с ведьмами покончено.
- Осмотрительность... - пробормотал я.
- ...И если ты не жаждешь жить походной жизнью, отправляйся прямо в
авалон. Неподалеку от города у меня есть небольшое поместье. Надеюсь, оно
тебе понравится.
- Спасибо, бенедикт.
- Утром я набросаю тебе карту местности и дам письмо управляющему, а
когда покончу с делами приеду и тоже как следует отдохну.
- Вот и отлично.
- Тогда подыщи себе в лагере место для ночлега и ложись спать.
Смотри, не пропусти завтрак.
- Постараюсь. Ты не возражаешь, если мы устроимся на ночь там, где
оставили седельные сумки?
- О чем ты говоришь! - воскликнул он, и мы допили вино.
Выходя из палатки, я высоко поднял полог и сжал большой кусок полотна
в руке. Бенедикт пожелал нам доброй ночи и вернулся к столу, не заметив
образовавшегося сбоку отверстия.
Я соорудил постель справа от седельных сумок и постепенно стал их
подтаскивать, роясь в вещах. Ганелон с любопытством на меня посмотрел. Я
кивнул и указал глазами на палатку. Он задумался, кивнул в ответ и тоже
постелил правее.
Я прикинул расстояние на глазок, подошел к своему спутнику и громко
спросил:
- Не возражаешь, если мы поменяемся местами? Мне здесь больше
нравится. - для полной ясности я ему подмигнул.
- Мне безразлично, - так же громко ответил ганелон и пожал плечами.
Одни костры погасли, другие угасали - солдаты улеглись спать. Часовые
не обращали на нас внимания, в лагере было тихо, на небе - ни облачка,
лишь слепящая синева звезд. Запах дыма и влажной земли приятно щекотал мне
ноздри, напоминая об иных временах. Я очень устал.
Но вместо того чтобы закрыть слипающиеся глаза, я положил под голову
жесткую седельную сумку, набил трубку и закурил.
Мне дважды пришлось переменить позу - бенедикт все время ходил по
палатке и на какое-то время вообще исчез из поля зрения. Очевидно, он
копался в сундучке, потому что свет дальней лампы заколебался. Затем
бенедикт подошел к столу, освободил его от посуды, отошел куда-то,
вернулся и сел на старое место. Я изогнул шею, стараясь не терять из виду
его левую руку.
Он листал небольшую книжку или...
Карты?
Естественно.
Дорого бы я дал, чтобы узнать, какую карту он вытащил из колоды и
положил перед собой. Дорого бы я дал и за грейсвандир - на тот случай,
если в палатке появится человек, вошедший не через тот полог, в котором я
сделал такое удобное отверстие. Я почувствовал зуд в ладонях и подошвах
ног, как бывает у меня перед битвой.
Но в палатке никто не появился.
Бенедикт сидел не шевелясь, минут пятнадцать, а затем собрал карты в
колоду, запер ее в сундучок и погасил свет.
Часовые продолжали обход. Ганелон храпел.
Я выколотил трубку, повернулся на бок и устроился поудобнее.
"Завтра, - сказал я сам себе. - если завтра я проснусь живым и
невредимым, все будет в порядке"
5
Я сосал пустой стебелек и смотрел, как крутится мельничное колесо. Я
лежал на животе ни берегу ручья, подперев голову руками. От брызг и пены в
воздухе стоял туман, в котором сверкала маленькая радуга, и до меня
изредка долетали капли воды. Мерное плескание, шум колеса заглушали все
звуки в лесу. На мельнице сегодня никто не работал, и я испытывал
наслаждение, глядя на нее, - много веков не видел я ничего подобного.
Смотреть на колесо и слушать плеск воды было так приятно, что я чуть не
впал в гипнотическое состояние.
Мы жили в поместье бенедикта третий день, и ганелон ушел в город на
поиски развлечений. Я остался, потому что был там позавчера и узнал все,
что мне было нужно. Пришла пора действовать. Из лагеря бенедикта мы уехали
беспрепятственно, после того как он угостил нас завтраком и дал
обещанные карту местности и письмо к управляющему. Мы отправились в путь с
восходом солнца, а к полудню уже прибыли в небольшой уютный домик, где нас
любезно приняли и показали отведенные нам комнаты. Мы быстро привели себя
в порядок, ушли в город и остались в нем до вечера.
Бенедикт должен был вернуться в конце недели. Мне необходимо было
спешить, чтобы закончить с делами до его возвращения и успеть вовремя
унести ноги.
Страна, в которую я попал, удивительно напоминала мне прежний авалон,
и если бы не засевшая в голове мысль, превратившаяся в навязчивую идею, я
наслаждался бы покоем и чувством свободы. Но я ничего не мог с собой
поделать. Стоило мне ненадолго отвлечься, и я вновь ловил себя на том, что
строю всевозможные планы.
Мне предстояло совершить небольшое путешествие. Если выйдет так, как
я задумал, и никто о нем не узнает, я решу сразу две проблемы. Правда, мне
не удастся уложиться за ночь, но я проинструктировал ганелона на тот
случай, если мое отсутствие будет замечено.
Колесо равномерно скрипело, голова моя кивала в такт. Я попытался как
можно отчетливее представить то место, куда собирался сегодня отправиться,
- цвет и фактуру песка, чуть заметный запах соли в воздухе, облака на
небе...
Затем я уснул и увидел сон, не имеющий ни малейшего отношения к тому,
о чем я думал.
Мне приснилось, что я вижу огромное колесо рулетки, на котором были
мы все: мои братья, мои сестры, я сам и другие люди, которых я знаю или
когда-то знал, и что каждый из нас подпрыгивал в отведенной для него
лунке. Все мы требовали, чтобы колесо немедленно остановили, и
вскрикивали, опускаясь сверху вниз. Колесо начало замедлять свой бег,
поднимая меня все выше и выше, и я увидел белобрысого паренька. Он висел
передо мной головой вниз, грозя и умоляя, но голос его почти не был слышен
в общей какофонии звуков. Лицо мальчишки потемнело, исказилось, налилось
кровью так, что стало страшно, и я рубанул по веревке, которой он был
привязан за лодыжку, глядя, как его тело падает и исчезает из виду. Колесо
почти остановилось, и я увидел лорен. Она отчаянно жестикулировала, звала
меня, выкрикивала мое имя. Я наклонился и увидел ее ясно-ясно. Во мне
проснулось желание обладать этой женщиной, помочь ей как можно скорее. Но
колесо продолжало вращаться, и она скрылась.
- Корвин!
Я решил не обращать внимания на ее крики. Когда я окажусь наверху, то
постараюсь заклинить эту проклятую штуковину, даже если падение грозит мне
гибелью. Я приготовился к прыжку. Еще немного...
- Корвин!
На какое-то мгновение рулетка потеряла свои очертания, и ее колесо,
мелькавшее у меня перед глазами, превратилось в мельничное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51