— Все хорошо, Мира, спасибо... Иду.
И у алтаря она вместе с другими опустилась на колени и закрыв глаза, ощутила на языке частицу Бога.
Арнис обедал в зале Общины вместе с Иостом. Как обычно. С ним было хорошо молчать. Просто сидеть рядом и есть сосиски. И потом Иост тихонько расскажет о том, как опять, уже в который раз, ходил на хребет Дали, к старому монастырю вместе с орденом святого Петроса. Навигатор все собирался вступить в этот орден мирянином, была у них такая возможность, как бы и монах, но можешь выполнять свою обычную светскую работу. Идеально для эстарга. Возвращаешься из Космоса — и пожалуйста, твоя привычная комната в монастыре, распорядок, молитвы, строгое духовное руководство. Пока Иост присматривался, на присматривание в ордене давали 3 года. В последнее время все темы разговоров с ним плавно съезжали на орден святого Петроса, на историю ордена и христианства вообще, на Эдоли, на литургику...
Арнис любил Иоста. Давно уже. Иост был один из лучших навигаторов Коринты. В ДС вступил не так давно. Белобрысый, маленький, плотный, и среди других совершенно незаметен. Он ничем не выделялся, голос у него был тихий. Зато если кому-то надо срочно заменить зарядный блок или одолжить скарт, Иост всегда оказывался рядом. Любую технику мог починить. А главное — брался за это. И без него уже оказывалось как-то пусто, плохо.
Арнис тоже не любил шума и лишних разговоров. С Иостом ему было легко.
— Хочешь, приходи как-нибудь, у нас вечером всегда Маттис играет на мессе, очень красиво, — сказал Иост. Арнис кивнул.
— Зайду на днях. Маттис, вроде, был известен до того, как ушел в орден? Именно как композитор? Или исполнитель?
— Да, как исполнитель на синтаре, он дважды был в десятке в рейтинге, — сказал Иост, — и композитор он неплохой. Но ты его в церкви послушай!
Арнис ощутил чье-то присутствие справа. Попробовал угадать, не глядя. Не утерпел, скосил глаза. К столику подошла Ильгет. Счастье толчком плеснулось в сердце. Ильгет в золотистом облачке, немного растерянная.
— Привет, Иль, садись с нами, — Арнис подвинул ей стул. Ильгет неуверенно села. Иост радушно заулыбался.
— Хочешь сосисок?
— Нет, — отказалась Ильгет, — я бы стаканчик кринка.
— Сейчас закажем, — Иост убежал. Здесь не было роботов, бегать приходилось самим. Маленькая, тонкая рука Ильгет лежала на столе, и пальчики казались совершенно детскими. До смешного. Арнису захотелось накрыть эту руку ладонью, спрятать ее в горсти. Он сдержался. Вот этими пальчиками можно держать приклад «Молнии»? Бред какой-то.
— Мне кажется, что тебе грустно, Иль? Нет?
— Да нет... не знаю, Арнис. Как-то все гнусно.
Вернулся Иост, поставил перед Ильгет высокий бокал с ванильным кринком. Ильгет взглядом поблагодарила его. Иост просиял.
— Что гнусно? — спросил Арнис.
— Да война вся эта... Не знаю.
— Конечно, гнусно, — сказал Иост, — ты бы, Иль, не ходила туда лучше. Оставалась бы на Квирине. Тебе и так досталось, на всю жизнь вперед хватит.
— При чем здесь это, — Ильгет отхлебнула кринк, — какая разница, ну останусь я. Я буду чистенькая и хорошая, а кто-то будет убивать. За меня. Я буду об этом знать. Грязь это все, вот что. Как вспомню, тошнит просто. Может, эти люди, которых я там убивала, может, они и не виноваты вовсе. Да если и виноваты, они ведь живые. Понимаете , живые люди. А я...
Арнис накрыл ее руку ладонью.
— Да, Иль, — сказал он, — все это правда. Но нам надо защитить Квирин. Сагоны все время пытаются к нему подобраться.
— Я знаю это, — Ильгет посмотрела на него, — но подумай, как это выглядит! Мы приходим на чужие планеты. То есть это вы на чужие, а я еще хуже, я предатель, который воюет против собственного народа.
— Да, поэтому деятельность ДС и держится, насколько это возможно, в тайне, — сказал Иост.
— Насколько возможно, — пробормотал Арнис, — к нам в Галактике потому плохо и относятся.
— А какая альтернатива... — сказал Иост, — сагоны все равно хуже.
Они помолчали. Все это было понятно. Но от этого не менее гнусно.
— Хватит, ребята, сопли разводить, — сказал Арнис, — ведь ясно, что этого хочет Бог. Чтобы мы убивали сагонов. Сагоны прокляты. Война есть война. В конце концов, нас... наших... тоже убивают.
— Правильно, — кивнул Иост. Ильгет посмотрела на него. Потом на Арниса.
— Вот послушаешь вас, и вроде тоже думаешь — все правильно. А потом...
— Лучше приходи к нам, — сказал Иост поспешно, — вот с Арнисом приходи вечером на службу. Послушаешь, как Маттис играет.
— Неужели бывает красивее, чем в Квиринусе? — Ильгет улыбнулась, — приду, конечно.
Иволга решила остаться у Ильгет на все выходные. У детей все равно был школьный поход, а с мужем Иволга обычно как-то не стремилась остаться. Так или иначе, Ильгет очень обрадовалась, когда после учений Иволга заявила, что не прочь провести выходные у лучшей подруги.
В пятницу они сразу завалились спать — весь день бегали по полигону, проводя совместные учения с армией, потом — «разбор полетов», Дэцин ужасно возмущался отвратительным согласованием действий, потом последовала длительная дискуссия... Женщины добрались до дома уже без задних ног.
В субботу после завтрака Ильгет села заниматься по программе эмигрантского минимума, а Иволга полезла в Сеть, в свой клуб терранских переводчиков, что-то там делала, с кем-то общалась, потом завалилась с микропленкой и демонстратором на диван. Потом у Ильгет по плану следовали занятия психотренингом и тренировка в Космоцентре — невесомость, центрифуга и симулятор боевого ландера. Ильгет, в отличие от большинства квиринцев, не могла позволить себе роскошь отдыхать два дня в неделю.
Таким образом, всю субботу Иволга и Ильгет практически не сталкивались. Только к шести вечера Ильгет освободилась.
— Значит так, — решила Иволга, — я хочу посмотреть на Коринту. А то сидишь на этой Алорке... конечно, дом, дети, но я-то привыкла к городу. Надоело. Пойдем пошляемся?
Она свистнула своего пса, черного Карлсона, закинула за плечо гитару.
— А вдруг пригодится?
Дом Ильгет находился не так уж близко к центру, но все же подруги решили идти пешком. Около часа они шли неторопливо, весело болтая, по тенистой, полого сбегающей к морю наискосок Серебряной аллее. В Коринте и улиц почти нет — одни аллеи. Сейчас, к вечеру, народа вокруг стало побольше, то и дело попадались парочки, компании, одиночки, бредущие по Серебряной, скартеры и всадники на породистых лошадях обгоняли прохожих, собаки, как и везде в Коринте, бегающие без поводков, подходили обнюхаться с Карлсоном. Иволга рассказывала о Терре. Она вообще часто говорила о своей земле, и пела терранские песни. Ильгет спросила.
— А тебе не хотелось бы вернуться туда?
— Там у меня ничего нет, — ответила Иволга, — мне некуда возвращаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145