, представительница малочисленного и высокоценного мира биофилов-неугодников .
Три разных психотипа — три разных стержня мировосприятия, три разных системы ценностей.
Поскольку эта книга — как бы о Понтии Пилате, то и сам пятый прокуратор, и «Мастер…» будут теми мерилами, которыми все три жены будут поверяться.
Чистота исследования обеспечивается тем, что все три покинули школьную скамью прежде, чем в Министерстве образования было решено «Мастера…» уничтожать активней, введя в обязательную школьную программу под видом изучения великого романа его «иудо-внутренническую» трактовку.
Жена-«когорта» — классический элемент стада во всём. Помню, как она выгибалась и егозила рядом с одним трупорезчиком. Он работал в морге при спецбольнице по соседству, зарплата у него была ничтожная, инфляция её съедала, чаевых в тот период и тех почти не давали, но он не увольнялся. С особенным восторгом он рассказывал о вздувшихся полуразложившихся трупах, которые, прежде чем попасть к нему под нож (для удаления внутренностей), пролежали где-нибудь необнаруженными с месяц — в тепле. Воспоминания приводили его в невероятное возбуждение. Словом, некрофилию — в патологическом, узком, смысле этого слова — по нему изучать вполне было можно. Буквального прелюбодеяния с этим низкорослым тупицей у «когорты», видимо, не произошло — он был равнодушен ко всему, кроме своих полуразложившихся трупов и оформления визы для иммиграции в Австралию (я, кстати, немного подзаработал, переводя ему для этого документы; кстати, он тоже «когорта», татарин). Характерно, что она, не будучи ни неугодником , ни «внешником», к идее эмиграции из России должна была быть расположена, но именно от трупорезчика она «заразилась» любовью к Австралии. Во всяком случае, спустя и десять лет мечта её не изменилась — в Австралию! Несмотря на смены ею, буквальной копрофилкой, целого ряда «любовей».
Последующие свои «сексуальные» объекты, в некрофилическом отношении существенно более жухлые, стильная (стиль — трансформированный мундир?) «когорта» воспринимала много сдержанней — и признаки того, что она мне изменяет, уследить было уже сложнее. Впрочем, я не интересовался. Повторюсь, появившейся при трупорезчике мечты эмигрировать из России именно в Австралию новые «любови» не вытеснили. Впрочем, её «любови», скорее всего, были однотипны во всём, включая и мечты.
Так вот, реакция «когорты» на «Мастера…» напоминала реакцию снулой рыбы — кто бы перед ней, вялой, ни скакал, направление взгляда не меняется. Равнодушие к «Мастеру…» не от неумения читать — к патологическим текстам Достоевского она присасывалась прямо-таки сладострастно (кстати, уже после перехода из православия в протестантизм). Характерная деталь: подобно костяку наших знаменитых целителей-копрофилов, она стала завсегдатаем православных храмов задолго до повального «обращения» комсомольской массы.
С адвентистской иерархией, несмотря на грязные скандалы, совмещается, ей помогают и даже награждают — пилатоненавистница!
И последнее: это она «окрестила» меня мерзкой кличкой «Ал».
Воспетая в «КАТАРСИСах» В. — моя настоящая жена — воспринимала «Мастера…» совсем иначе. А именно с живым интересом исследователя .
С первого же прочтения:
— Маргарита была определена как скверная женщина;
— Воланд был опознан как сатана, зло в полном смысле этого слова (даже верную ему Маргариту «подставлял», пользовался ей и над ней издевался);
— Иешуа у мастера (но не у Булгакова!! сама заметила!) — вовсе не Христос, но на Него пародия (!);
— главный герой «Мастера…» — вовсе не мастер, а Иванушка Бездомный;
— роман Булгакова , да, замечателен, угадываются большие глубины, но очень уж почему-то зашифрован. (Справедливости ради следует заметить, что на вселенский крик: «Свободен!» — В. при первом прочтении не обратила внимания.)
Обратите внимание: оназнала всегда, что Пилат — замечательный человек и что Христос шёл к нему специально, ценой дополнительных страданий . Мысль о нём как об Авторе воспринята была легко.
В православную церковь ходила только под нажимом копрофилов-целителей, да и то крайне недолго. От иерархии адвентистов и прочих подобных иерархий дистанцировалась твёрдо.
Теперь о первой «супруге» (язык не поворачивается сказать—«жене»)—«иудо-внутреннице».
Её родовая биография поучительна — ибо отчётливо определила её вкусы. По линии матери — племянница майора-педераста, по линии отца — внучка главраввина города Минска (довоенного, когда в Белоруссии ещё жили сотни и сотни тысяч евреев). Раввин столь высокого ранга — это не просто знаток Талмуда, любитель цитатничества, обладатель хорошей памяти и искренно водимый «иудо-внутренничеством», это — яркий иерарх-некрофил, который, во-первых, смог спихнуть со своего пути на верх пирамиды власти всех конкурентов-евреев, а во-вторых, в главраввинской касте воспринимался как свой .
В Великую Отечественную главный раввин Минска немцами-«внешниками», понятно, был ликвидирован. А вот сын его — в 41-м году ему было девять лет — выжил, его с двоюродной сестрой пешком отправили вглубь России за несколько часов до прихода гитлеровцев. Исход евреев, считавших себя несовместимыми с супер «внешником» Гитлером (немцы тех лет — его отражение), начался 24-го, а к середине дня 25-го, то есть всего на четвёртый день вторжения, Минск немцами был уже полностью окружён. Решение об исходе, ввиду отсутствия времени, не могло быть плодом раздумий и вычисления выгоды — всё определяли подсознательные предпочтения и направленность психоэнергетических полей.
Уйти предпочли не более 10 % минских евреев; остальные 90 % заявили, что им уж лучше с немцами, чем с русскими. Иными словами, неугодники, если среди минских евреев они и были, не погибли, им милее русские, к ним и ушли, яркие «внутренники» тоже ушли, перебитыми же оказались жухлые.
О соотношении 10 к 90 мне в частной беседе сообщил русскоязычный писатель еврей Эдуард Аронович Шульман, сам до вторжения гитлеровцев минчанин. Ещё он мне сообщил, что итог Второй мировой войны — трагическая гибель «шести миллионов людей». Что же получается? Остальные десятки миллионов убитых белорусов, французов, финнов, поляков, словенцев, сербов, немцев, русских, надо понимать, нелюди? Как всегда, меня приняли за своего — и исповедали сокровенное.
Не подумайте, бить старику в морду я не стал, просто повернулся и ушёл. Куда мне, тупому гою, против человека! Но после этих его слов мне нетрудно было догадаться, что отнюдь не из любви к русским в тот памятный июнь покинула Минск его семья и вообще все они переселились в Москву и «одарили» нас теми плодами, на которые единственно и были способны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220
Три разных психотипа — три разных стержня мировосприятия, три разных системы ценностей.
Поскольку эта книга — как бы о Понтии Пилате, то и сам пятый прокуратор, и «Мастер…» будут теми мерилами, которыми все три жены будут поверяться.
Чистота исследования обеспечивается тем, что все три покинули школьную скамью прежде, чем в Министерстве образования было решено «Мастера…» уничтожать активней, введя в обязательную школьную программу под видом изучения великого романа его «иудо-внутренническую» трактовку.
Жена-«когорта» — классический элемент стада во всём. Помню, как она выгибалась и егозила рядом с одним трупорезчиком. Он работал в морге при спецбольнице по соседству, зарплата у него была ничтожная, инфляция её съедала, чаевых в тот период и тех почти не давали, но он не увольнялся. С особенным восторгом он рассказывал о вздувшихся полуразложившихся трупах, которые, прежде чем попасть к нему под нож (для удаления внутренностей), пролежали где-нибудь необнаруженными с месяц — в тепле. Воспоминания приводили его в невероятное возбуждение. Словом, некрофилию — в патологическом, узком, смысле этого слова — по нему изучать вполне было можно. Буквального прелюбодеяния с этим низкорослым тупицей у «когорты», видимо, не произошло — он был равнодушен ко всему, кроме своих полуразложившихся трупов и оформления визы для иммиграции в Австралию (я, кстати, немного подзаработал, переводя ему для этого документы; кстати, он тоже «когорта», татарин). Характерно, что она, не будучи ни неугодником , ни «внешником», к идее эмиграции из России должна была быть расположена, но именно от трупорезчика она «заразилась» любовью к Австралии. Во всяком случае, спустя и десять лет мечта её не изменилась — в Австралию! Несмотря на смены ею, буквальной копрофилкой, целого ряда «любовей».
Последующие свои «сексуальные» объекты, в некрофилическом отношении существенно более жухлые, стильная (стиль — трансформированный мундир?) «когорта» воспринимала много сдержанней — и признаки того, что она мне изменяет, уследить было уже сложнее. Впрочем, я не интересовался. Повторюсь, появившейся при трупорезчике мечты эмигрировать из России именно в Австралию новые «любови» не вытеснили. Впрочем, её «любови», скорее всего, были однотипны во всём, включая и мечты.
Так вот, реакция «когорты» на «Мастера…» напоминала реакцию снулой рыбы — кто бы перед ней, вялой, ни скакал, направление взгляда не меняется. Равнодушие к «Мастеру…» не от неумения читать — к патологическим текстам Достоевского она присасывалась прямо-таки сладострастно (кстати, уже после перехода из православия в протестантизм). Характерная деталь: подобно костяку наших знаменитых целителей-копрофилов, она стала завсегдатаем православных храмов задолго до повального «обращения» комсомольской массы.
С адвентистской иерархией, несмотря на грязные скандалы, совмещается, ей помогают и даже награждают — пилатоненавистница!
И последнее: это она «окрестила» меня мерзкой кличкой «Ал».
Воспетая в «КАТАРСИСах» В. — моя настоящая жена — воспринимала «Мастера…» совсем иначе. А именно с живым интересом исследователя .
С первого же прочтения:
— Маргарита была определена как скверная женщина;
— Воланд был опознан как сатана, зло в полном смысле этого слова (даже верную ему Маргариту «подставлял», пользовался ей и над ней издевался);
— Иешуа у мастера (но не у Булгакова!! сама заметила!) — вовсе не Христос, но на Него пародия (!);
— главный герой «Мастера…» — вовсе не мастер, а Иванушка Бездомный;
— роман Булгакова , да, замечателен, угадываются большие глубины, но очень уж почему-то зашифрован. (Справедливости ради следует заметить, что на вселенский крик: «Свободен!» — В. при первом прочтении не обратила внимания.)
Обратите внимание: оназнала всегда, что Пилат — замечательный человек и что Христос шёл к нему специально, ценой дополнительных страданий . Мысль о нём как об Авторе воспринята была легко.
В православную церковь ходила только под нажимом копрофилов-целителей, да и то крайне недолго. От иерархии адвентистов и прочих подобных иерархий дистанцировалась твёрдо.
Теперь о первой «супруге» (язык не поворачивается сказать—«жене»)—«иудо-внутреннице».
Её родовая биография поучительна — ибо отчётливо определила её вкусы. По линии матери — племянница майора-педераста, по линии отца — внучка главраввина города Минска (довоенного, когда в Белоруссии ещё жили сотни и сотни тысяч евреев). Раввин столь высокого ранга — это не просто знаток Талмуда, любитель цитатничества, обладатель хорошей памяти и искренно водимый «иудо-внутренничеством», это — яркий иерарх-некрофил, который, во-первых, смог спихнуть со своего пути на верх пирамиды власти всех конкурентов-евреев, а во-вторых, в главраввинской касте воспринимался как свой .
В Великую Отечественную главный раввин Минска немцами-«внешниками», понятно, был ликвидирован. А вот сын его — в 41-м году ему было девять лет — выжил, его с двоюродной сестрой пешком отправили вглубь России за несколько часов до прихода гитлеровцев. Исход евреев, считавших себя несовместимыми с супер «внешником» Гитлером (немцы тех лет — его отражение), начался 24-го, а к середине дня 25-го, то есть всего на четвёртый день вторжения, Минск немцами был уже полностью окружён. Решение об исходе, ввиду отсутствия времени, не могло быть плодом раздумий и вычисления выгоды — всё определяли подсознательные предпочтения и направленность психоэнергетических полей.
Уйти предпочли не более 10 % минских евреев; остальные 90 % заявили, что им уж лучше с немцами, чем с русскими. Иными словами, неугодники, если среди минских евреев они и были, не погибли, им милее русские, к ним и ушли, яркие «внутренники» тоже ушли, перебитыми же оказались жухлые.
О соотношении 10 к 90 мне в частной беседе сообщил русскоязычный писатель еврей Эдуард Аронович Шульман, сам до вторжения гитлеровцев минчанин. Ещё он мне сообщил, что итог Второй мировой войны — трагическая гибель «шести миллионов людей». Что же получается? Остальные десятки миллионов убитых белорусов, французов, финнов, поляков, словенцев, сербов, немцев, русских, надо понимать, нелюди? Как всегда, меня приняли за своего — и исповедали сокровенное.
Не подумайте, бить старику в морду я не стал, просто повернулся и ушёл. Куда мне, тупому гою, против человека! Но после этих его слов мне нетрудно было догадаться, что отнюдь не из любви к русским в тот памятный июнь покинула Минск его семья и вообще все они переселились в Москву и «одарили» нас теми плодами, на которые единственно и были способны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220