Это слово в русле верной этимологической теории бессознательного восприятия Н.Н.Вашкевича—«отвага». Лаокоон — Илиас (отважный) Копьеносец, точный тёзка нашего древнерусского, ещё дохристианского, Ильи Муромца.
Некоторые из современных «академиков» учат: Трою потому называют Илионом, что по невежеству были смешаны два города. Нет. Дело не в невежестве. Если Троя и Илион — разные города (разнесённые и во времени, и в пространстве), то их смешение в «Троянском цикле» вполне для стаи закономерно, причём чем более поздний и официозный «источник» — тем «Трои» больше, а «Илиона» меньше. Смысл подмены в том, что стирается грань между простым городом, географической точкой под названием «Троя», и неугодническим «Илионом» Лаокоона и Кассандры: его отличающее от «простых» городов типа Трои качество — присутствие повышенного содержания неугодников . Если же Троя и Илион — всё-таки разные названия одного города (Трои или другого — намного более древнего?), то и тогда вложенный автором «Предсказания» в эти названия смысл разный—«Илион», в таком случае, — это «душа» Трои, отличающее её от многих остальных городов духовное качество.
В любом случае, Кассандра и Лаокоон — жители Илиона, толпа — троянцы.
А раз финансировали, то аллегорическое прочтение раскопанной скульптуры было иным, нежели указываемое в справочниках.
Ключ к ответу, судя по всему, кроется в двух змеях. Одна змея — символ мудрости. А две змеи — символ зодиакального знака «Водолей». Две известные извилистые линии—«означают двух змей мудрости: интуицию и рацио, или волны сознания, переливающегося в других» (Энциклопедия символов, знаков, эмблем. М., Локид-Миф, 2000). В таком случае раскопанная статуя изображает вовсе не Лаокоона, персонажа не любимого ни авторами пропагандистского «Троянского цикла», ни, соответственно, их «спонсорами», а всего лишь знак Зодиака, правда, не топорный. Это сейчас, с погружением в цивилизованность населения планеты, «Водолея» в наше время для «новых русских» изображают в виде обнажённой красотки с оттопыренной попкой, кому-то поливающей из кувшина, а ведь ещё на нашей памяти это был полудебильного вида кудрявый мужик с амфорой. А вот пару тысяч лет назад всё было много мощней и глубже, скрытый трагизм воплощался в пластике.
Скрытый же трагизм «водолея» заключается в том, что он не может не творить; временами — скажем, при приближении зимы, — перебирая скудный запас тёплой одежды, он начинает проклинать всё и вся, мечтает жить, как все «нормальные» люди, устраивается на работу и некоторое время живёт в достатке… но вот приходит весна, и «змеи» пробуждаются… Ужас в том, что уже весной он знает, что наступит осень…
Вот и разрешение обеих странностей: нынешние начальнички тоже финансируют подобные Зодиаку изображения, да и толпа это любит.
Другое дело, чт`о подразумевали Агесандр, Афинодор и Полидор: может, они изначально имели в виду именно сплав Водолея и Лаокоона? В самом деле, Лаокоон был, верно, Водолеем не только как обладатель знания (Водолей не тот, то родился в январе—феврале, а кто по сути таков).
В таком случае, глубина раскопанной статуи безмерно возрастает, выходя за пределы событий вокруг Илиона, и настраивает созерцающего к поиску положительного знания внутри себя.
И «спонсоры» довольны: культуру-де несут в народ, вот, пожалуйста, в парке аллея из зодиакальных знаков.
Конечно, неугодник может в любом символе увидеть то, что для исполнителей остаётся недоступным.
В особенности, если имя этого созерцателя Истины — Копьеносец.
Совершенно верно, ещё «доголгофный» Понтий Пилат не только не мог не наткнуться на одну из копий трагического шедевра родосских ваятелей, но при этом его подсознание не могло не распознать в Лаокооне своего , и потому Пилат не мог не остановиться поговорить с Водолеем-Лаокооном.
Что мог спросить Копьеносец у Лаокоона (в себе?)?
О чём посоветоваться?
О чём подумать?
«Думать» — слово, наверно, не совсем точное. «Думать» подразумевает соединение слов, понятий. «Думать» — это когда уже подобраны слова и всплывают из памяти некогда уже полусоединённые из них цепочки. Но при масштабных постижениях слова бывают ещё не подобраны… Знаете это состояние: о чём-то догадываешься, шаг за шагом восходишь — но слов ещё нет? Это — скорее молитва, начальный её слой.
Интересно, а в какой период своей жизни Пилат начал молиться (советоваться с Собеседником)?
А в каких случаях он не мог отказать себе в этом изысканнейшем из удовольствий?
Думать, размышлять — это формулировать вопросы и получать на них ответы…
Пилат потёр покрывшийся испариной лоб.
Конечно, удушили илионца не змеи, а троянцы. И не одна только чернь…
Дракон?..
Дракон, пытающийся таким способом навсегда спрятаться от Солнца истины?..
Как они, уже будучи рабами, оправдывались, что не пришли на помощь Жрецу? Своему жрецу… Ведь для вооружённого человека — время-то военное, город осаждён, все при оружии — змеи-драконы не страшны. Кстати, оружие при каждом — это деталь . Не будь войны, можно было бы оправдаться отсутствием оружия… И страхом перед гигантскими рептилиями.
Но что это за жрец такой, что его не уважает толпа и к его мнению не прислушивается начальство?
А за что народ «уважает»?
За благородство ли?
Что любит слышать начальство?.. Истину ли?
Правитель обирает, но обобранные его не только не изгоняют, но любят его и перед ним пресмыкаются. Маленькие дрянные дракончики. А рядом истинный жрец отдаёт всё—а все вокруг на него обижены…
Лаокоон, Копьеносец Илиа — с какой целью ты отдал копьё?
Что ты полагал получить взамен?
Может, тобой двигала любовь к Родине?
Но чт`о есть Родина?..
А если в тебе течёт кровь нескольких народов, то где она?
Почему ты, Лаокоон-Копьеносец, так поступил?..
Почему?..
Ради кого?
В Трое погибли не все. Все не погибают нигде и никогда… Кто-то всегда остаётся.
Или бывает сохранён.
А что сталось c выжившими?
Кровь этой тупой плаксы Антигоны даже оказалась на троне в Греции… Главный любимец этой первой из шлюх Афродиты, троянец Эней, и вовсе основал столицу мира — Рим… Выжили и многие другие, ставшие рабами, — хотя своё происхождение позабыли… Но Троя извечна… И вечна. Раб будет искать своего господина.
Извечна?
Основал Рим?
За господином в Вечный Город потянутся и рабы!
И вновь им понравится конь. Ведь ничего не меняется!
А явись Лаокоон с водами знания, — вновь будут стоять и смотреть на его мучительную смерть.
Но ведь ты, Лаокоон, обратился к кому-то, кто мог услышать.
Услышать?
О, боги! Как яснеет голова…
Но почему так происходит, когда я обращаюсь к Лаокоону?..
Талантливое произведение?
Но это их, а что — моё?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220
Некоторые из современных «академиков» учат: Трою потому называют Илионом, что по невежеству были смешаны два города. Нет. Дело не в невежестве. Если Троя и Илион — разные города (разнесённые и во времени, и в пространстве), то их смешение в «Троянском цикле» вполне для стаи закономерно, причём чем более поздний и официозный «источник» — тем «Трои» больше, а «Илиона» меньше. Смысл подмены в том, что стирается грань между простым городом, географической точкой под названием «Троя», и неугодническим «Илионом» Лаокоона и Кассандры: его отличающее от «простых» городов типа Трои качество — присутствие повышенного содержания неугодников . Если же Троя и Илион — всё-таки разные названия одного города (Трои или другого — намного более древнего?), то и тогда вложенный автором «Предсказания» в эти названия смысл разный—«Илион», в таком случае, — это «душа» Трои, отличающее её от многих остальных городов духовное качество.
В любом случае, Кассандра и Лаокоон — жители Илиона, толпа — троянцы.
А раз финансировали, то аллегорическое прочтение раскопанной скульптуры было иным, нежели указываемое в справочниках.
Ключ к ответу, судя по всему, кроется в двух змеях. Одна змея — символ мудрости. А две змеи — символ зодиакального знака «Водолей». Две известные извилистые линии—«означают двух змей мудрости: интуицию и рацио, или волны сознания, переливающегося в других» (Энциклопедия символов, знаков, эмблем. М., Локид-Миф, 2000). В таком случае раскопанная статуя изображает вовсе не Лаокоона, персонажа не любимого ни авторами пропагандистского «Троянского цикла», ни, соответственно, их «спонсорами», а всего лишь знак Зодиака, правда, не топорный. Это сейчас, с погружением в цивилизованность населения планеты, «Водолея» в наше время для «новых русских» изображают в виде обнажённой красотки с оттопыренной попкой, кому-то поливающей из кувшина, а ведь ещё на нашей памяти это был полудебильного вида кудрявый мужик с амфорой. А вот пару тысяч лет назад всё было много мощней и глубже, скрытый трагизм воплощался в пластике.
Скрытый же трагизм «водолея» заключается в том, что он не может не творить; временами — скажем, при приближении зимы, — перебирая скудный запас тёплой одежды, он начинает проклинать всё и вся, мечтает жить, как все «нормальные» люди, устраивается на работу и некоторое время живёт в достатке… но вот приходит весна, и «змеи» пробуждаются… Ужас в том, что уже весной он знает, что наступит осень…
Вот и разрешение обеих странностей: нынешние начальнички тоже финансируют подобные Зодиаку изображения, да и толпа это любит.
Другое дело, чт`о подразумевали Агесандр, Афинодор и Полидор: может, они изначально имели в виду именно сплав Водолея и Лаокоона? В самом деле, Лаокоон был, верно, Водолеем не только как обладатель знания (Водолей не тот, то родился в январе—феврале, а кто по сути таков).
В таком случае, глубина раскопанной статуи безмерно возрастает, выходя за пределы событий вокруг Илиона, и настраивает созерцающего к поиску положительного знания внутри себя.
И «спонсоры» довольны: культуру-де несут в народ, вот, пожалуйста, в парке аллея из зодиакальных знаков.
Конечно, неугодник может в любом символе увидеть то, что для исполнителей остаётся недоступным.
В особенности, если имя этого созерцателя Истины — Копьеносец.
Совершенно верно, ещё «доголгофный» Понтий Пилат не только не мог не наткнуться на одну из копий трагического шедевра родосских ваятелей, но при этом его подсознание не могло не распознать в Лаокооне своего , и потому Пилат не мог не остановиться поговорить с Водолеем-Лаокооном.
Что мог спросить Копьеносец у Лаокоона (в себе?)?
О чём посоветоваться?
О чём подумать?
«Думать» — слово, наверно, не совсем точное. «Думать» подразумевает соединение слов, понятий. «Думать» — это когда уже подобраны слова и всплывают из памяти некогда уже полусоединённые из них цепочки. Но при масштабных постижениях слова бывают ещё не подобраны… Знаете это состояние: о чём-то догадываешься, шаг за шагом восходишь — но слов ещё нет? Это — скорее молитва, начальный её слой.
Интересно, а в какой период своей жизни Пилат начал молиться (советоваться с Собеседником)?
А в каких случаях он не мог отказать себе в этом изысканнейшем из удовольствий?
Думать, размышлять — это формулировать вопросы и получать на них ответы…
Пилат потёр покрывшийся испариной лоб.
Конечно, удушили илионца не змеи, а троянцы. И не одна только чернь…
Дракон?..
Дракон, пытающийся таким способом навсегда спрятаться от Солнца истины?..
Как они, уже будучи рабами, оправдывались, что не пришли на помощь Жрецу? Своему жрецу… Ведь для вооружённого человека — время-то военное, город осаждён, все при оружии — змеи-драконы не страшны. Кстати, оружие при каждом — это деталь . Не будь войны, можно было бы оправдаться отсутствием оружия… И страхом перед гигантскими рептилиями.
Но что это за жрец такой, что его не уважает толпа и к его мнению не прислушивается начальство?
А за что народ «уважает»?
За благородство ли?
Что любит слышать начальство?.. Истину ли?
Правитель обирает, но обобранные его не только не изгоняют, но любят его и перед ним пресмыкаются. Маленькие дрянные дракончики. А рядом истинный жрец отдаёт всё—а все вокруг на него обижены…
Лаокоон, Копьеносец Илиа — с какой целью ты отдал копьё?
Что ты полагал получить взамен?
Может, тобой двигала любовь к Родине?
Но чт`о есть Родина?..
А если в тебе течёт кровь нескольких народов, то где она?
Почему ты, Лаокоон-Копьеносец, так поступил?..
Почему?..
Ради кого?
В Трое погибли не все. Все не погибают нигде и никогда… Кто-то всегда остаётся.
Или бывает сохранён.
А что сталось c выжившими?
Кровь этой тупой плаксы Антигоны даже оказалась на троне в Греции… Главный любимец этой первой из шлюх Афродиты, троянец Эней, и вовсе основал столицу мира — Рим… Выжили и многие другие, ставшие рабами, — хотя своё происхождение позабыли… Но Троя извечна… И вечна. Раб будет искать своего господина.
Извечна?
Основал Рим?
За господином в Вечный Город потянутся и рабы!
И вновь им понравится конь. Ведь ничего не меняется!
А явись Лаокоон с водами знания, — вновь будут стоять и смотреть на его мучительную смерть.
Но ведь ты, Лаокоон, обратился к кому-то, кто мог услышать.
Услышать?
О, боги! Как яснеет голова…
Но почему так происходит, когда я обращаюсь к Лаокоону?..
Талантливое произведение?
Но это их, а что — моё?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220