Как рассказал В.Лобачёв, из летописей можно реконструировать следующие обстоятельства: жила-была Малуша (будущая мать Владимира), которая должна была страстно ненавидеть Ольгу, мать Святослава и её род. А должна была ненавидеть потому, что Ольга умертвила отца Малуши, князя, и её братьев. Сам Валерий Лобачёв, не умеющий мыслить в психологической плоскости и не ориентирующийся в Библии (хотя Патриархия нанимала его в качестве редактора), реализации этой ненависти не видит. Любовь Святослава и Малуши? Дескать, обычный парадокс любви — они просто полюбили друг друга, обычное чудо, небесное чувство, прекрасное, как у нежных Ромео и Джульетты. Любовь в очередной раз победила ненависть. А что Малуша, забеременев, тут же убралась в деревню, так это злые люди разлучили влюблённых.
Однако такой взгляд на «обычное чудо любви» явно не удовлетворит обладающего критическим мышлением. Например, с чего бы это осиротевшей Малуше было пойти в прислуги, пусть и с высоким статусом ключницы, именно к Ольге? Ольга не такой уж харизматический вождь, чтобы Малуше расстилаться перед ней «чистосердечно». А если предположить, что пылавшая жаждой отомстить Малуша закладывалась на многоходовую комбинацию?..
Впрочем, об этом чуть позже. Прежде познакомимся с другой упомянутой выше концепцией, согласно которой святой (в представлении православных) Владимир — полуеврей по крови и жид по сути.
Поскольку эта концепция выдвигается профессиональным историком, то опирается она не на соображения психологической достоверности, а лишь на летописные свидетельства, причём истолкованные не в реалистическом ключе, а в рамках суверенитизма, концепции жизни, предназначенной для формирования законченных идиотов-исполнителей.
В летописях Владимир несколько раз назван «равичем». Историческая школа в том и заключается, чтобы выдрессировать мышление стажёра-исследователя так, чтобы чёрное воспринималось как белое, а белое — как чёрное, соответственно, и «равич» (сын раввина) должен предстать, кем угодно, только не равичем. Даже в рассматриваемой антисионистской концепции «равич» ни с того ни с сего оказывается не сыном, а внуком раввина. Школа, никуда не денешься — иначе историком не призн`ают.
Итак, приводим антисемитскую фантазию, пытающуюся объяснить использование слова «равич» по отношению к князю Владимиру. Мать князя Владимира, согласно этой фантазии, была из раввинской семьи. Звали её, как впоследствии на Руси сук и плохих коров, — Малкой (Малуша — для официоза). Была она у княгини Ольги ключницей. Забеременев именно от Святослава, Малка тут же отправилась в деревню. С ней отправился и её брат, соответственно, сын раввина. (Его, кстати, если верить летописям, Добрынею звали… — Примеч. ред. )
Таким образом, Владимир-«внутренник», согласно рассматриваемой концепции , психологический «раввин» в «три наката»:
— как воспитанник матери, дочери раввина (всякая мать кнутом и пряником пытается воспитать из сына своего отца);
— как подражатель единственного в доме мужчины, сына раввина;
— как обладатель родовой памяти раввина.
Поступки «равича» закономерны — отмена исконных русских верований, обеспечивающих свободу от поработителей, введение поклонения импортным золочёным идолам, сначала во главе с ввезённым Хельгой-Олегом (как предполагают некоторые исследователи, в т. ч. Л.Н.Гумилёв, это скорее не имя, а титул) богом Перуном, а спустя полтора десятка лет — импортного православия. Затем последовала долговая кабала ростовщикам, что уже при Владимире Мономахе привело к грандиозному еврейскому погрому.
Может быть, эта концепция исторически и неверна (в той её части, где Малуша оказывается Малкой и дочерью раввина), но она, в отличие от официозной галиматьи, хотя бы объясняет «внутренничество» Владимира.
Психологическая достоверность этой концепции состоит в том, что при скрещивании вождя «иудо-внутренника» с исполнителем любого другого психотипа в потомке возобладает более сильный тип некрополя — в результате получится вождь над более жухлым народом, резидент господствующей иерархии. Этот вождь закономерно будет проводить волю верхушки «своей» иерархии, вразрез с интересами народа с более жухлым уровнем некрополя.
Вообще говоря, всякий харизматический властитель непременно бессознательно презирает (ненавидит, дистанцируется от) преданных ему толпарей. В том, что любая группа исполнителей закономерно выбирает над собой своего врага, нет ничего нового. Вспомним Наполеона, который более других народов ненавидел с детства французов — они его и боготворили (подробнее об этой стороне теории стаи — в «КАТАРСИСе-2»), и закономерно, ничего не выгадав, лишь умылись кровью. Всем остальным народам тоже есть что на эту тему вспомнить: Гитлер, Сталин, Ельцин… Владимир-«иудо-внутренник» не исключение — толпа его страстно любила. Тем более, что он её запугивал (скажем, резнёй перед «крещением Руси»).
Но и в приведённой антисионистской концепции есть явный недостаток: «равич» всё-таки не внук раввина, а сын.
А может, попытаться соединить концепцию Лобачёва (он ли автор, или только популяризатор, не знаю) и антисемитскую? И порассуждать с использованием психологических знаний «КАТАРСИСа»?
Итак, Малуша — ключница у «внешницы» Ольги. Сомнительно, чтобы в услужение взяли высокопоставленную еврейку — во все времена знали народную мудрость: позволь одному еврею ухватиться за палец, они всю руку отхватят. В те времена этот принцип в соседней Хазарии был воплощён зримо и кроваво. Там всё начиналось невинно — взяли еврейку в гарем, а кончилось тотальной властью евреев, поборами с населения и кровавыми экзекуциями не только низовых исполнителей-аборигенов, но и аристократии. Так что Малуша, скорее всего, действительно, была сиротой из «своих», что и подтверждают исследования Лобачёва. (В «официозной» версии Малуша — древлянка. — Примеч. ред. )
Психологически она была, скорее всего, «когортой»: Ольга могла казнить только предателя, предают обычно с более сильным, а это в те времена только Иудо-Хазария.
Поступая в ключницы, Малуша первоначально, возможно, Ольге была предана «всей душой» — по-холуйски, в иерархиях в подобных случаях обычно так к своим палачам и относятся. Но, судя по тому, что кровь Ольги была истреблена отпрыском Малуши, она со временем, тоже как это в стае обычно и бывает, вышла из состояния восхищения и перешла в родственное состояние ненависти, вплоть до страстного желания бывшего кумира изничтожить до пятого колена.
Собственными руками перерезать Ольгиных детей и внуков Малуше было не по силам, следовательно, оставалась «непрямая стратегия».
Сама ли Малуша продумала её схему, или кто подсказал?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220
Однако такой взгляд на «обычное чудо любви» явно не удовлетворит обладающего критическим мышлением. Например, с чего бы это осиротевшей Малуше было пойти в прислуги, пусть и с высоким статусом ключницы, именно к Ольге? Ольга не такой уж харизматический вождь, чтобы Малуше расстилаться перед ней «чистосердечно». А если предположить, что пылавшая жаждой отомстить Малуша закладывалась на многоходовую комбинацию?..
Впрочем, об этом чуть позже. Прежде познакомимся с другой упомянутой выше концепцией, согласно которой святой (в представлении православных) Владимир — полуеврей по крови и жид по сути.
Поскольку эта концепция выдвигается профессиональным историком, то опирается она не на соображения психологической достоверности, а лишь на летописные свидетельства, причём истолкованные не в реалистическом ключе, а в рамках суверенитизма, концепции жизни, предназначенной для формирования законченных идиотов-исполнителей.
В летописях Владимир несколько раз назван «равичем». Историческая школа в том и заключается, чтобы выдрессировать мышление стажёра-исследователя так, чтобы чёрное воспринималось как белое, а белое — как чёрное, соответственно, и «равич» (сын раввина) должен предстать, кем угодно, только не равичем. Даже в рассматриваемой антисионистской концепции «равич» ни с того ни с сего оказывается не сыном, а внуком раввина. Школа, никуда не денешься — иначе историком не призн`ают.
Итак, приводим антисемитскую фантазию, пытающуюся объяснить использование слова «равич» по отношению к князю Владимиру. Мать князя Владимира, согласно этой фантазии, была из раввинской семьи. Звали её, как впоследствии на Руси сук и плохих коров, — Малкой (Малуша — для официоза). Была она у княгини Ольги ключницей. Забеременев именно от Святослава, Малка тут же отправилась в деревню. С ней отправился и её брат, соответственно, сын раввина. (Его, кстати, если верить летописям, Добрынею звали… — Примеч. ред. )
Таким образом, Владимир-«внутренник», согласно рассматриваемой концепции , психологический «раввин» в «три наката»:
— как воспитанник матери, дочери раввина (всякая мать кнутом и пряником пытается воспитать из сына своего отца);
— как подражатель единственного в доме мужчины, сына раввина;
— как обладатель родовой памяти раввина.
Поступки «равича» закономерны — отмена исконных русских верований, обеспечивающих свободу от поработителей, введение поклонения импортным золочёным идолам, сначала во главе с ввезённым Хельгой-Олегом (как предполагают некоторые исследователи, в т. ч. Л.Н.Гумилёв, это скорее не имя, а титул) богом Перуном, а спустя полтора десятка лет — импортного православия. Затем последовала долговая кабала ростовщикам, что уже при Владимире Мономахе привело к грандиозному еврейскому погрому.
Может быть, эта концепция исторически и неверна (в той её части, где Малуша оказывается Малкой и дочерью раввина), но она, в отличие от официозной галиматьи, хотя бы объясняет «внутренничество» Владимира.
Психологическая достоверность этой концепции состоит в том, что при скрещивании вождя «иудо-внутренника» с исполнителем любого другого психотипа в потомке возобладает более сильный тип некрополя — в результате получится вождь над более жухлым народом, резидент господствующей иерархии. Этот вождь закономерно будет проводить волю верхушки «своей» иерархии, вразрез с интересами народа с более жухлым уровнем некрополя.
Вообще говоря, всякий харизматический властитель непременно бессознательно презирает (ненавидит, дистанцируется от) преданных ему толпарей. В том, что любая группа исполнителей закономерно выбирает над собой своего врага, нет ничего нового. Вспомним Наполеона, который более других народов ненавидел с детства французов — они его и боготворили (подробнее об этой стороне теории стаи — в «КАТАРСИСе-2»), и закономерно, ничего не выгадав, лишь умылись кровью. Всем остальным народам тоже есть что на эту тему вспомнить: Гитлер, Сталин, Ельцин… Владимир-«иудо-внутренник» не исключение — толпа его страстно любила. Тем более, что он её запугивал (скажем, резнёй перед «крещением Руси»).
Но и в приведённой антисионистской концепции есть явный недостаток: «равич» всё-таки не внук раввина, а сын.
А может, попытаться соединить концепцию Лобачёва (он ли автор, или только популяризатор, не знаю) и антисемитскую? И порассуждать с использованием психологических знаний «КАТАРСИСа»?
Итак, Малуша — ключница у «внешницы» Ольги. Сомнительно, чтобы в услужение взяли высокопоставленную еврейку — во все времена знали народную мудрость: позволь одному еврею ухватиться за палец, они всю руку отхватят. В те времена этот принцип в соседней Хазарии был воплощён зримо и кроваво. Там всё начиналось невинно — взяли еврейку в гарем, а кончилось тотальной властью евреев, поборами с населения и кровавыми экзекуциями не только низовых исполнителей-аборигенов, но и аристократии. Так что Малуша, скорее всего, действительно, была сиротой из «своих», что и подтверждают исследования Лобачёва. (В «официозной» версии Малуша — древлянка. — Примеч. ред. )
Психологически она была, скорее всего, «когортой»: Ольга могла казнить только предателя, предают обычно с более сильным, а это в те времена только Иудо-Хазария.
Поступая в ключницы, Малуша первоначально, возможно, Ольге была предана «всей душой» — по-холуйски, в иерархиях в подобных случаях обычно так к своим палачам и относятся. Но, судя по тому, что кровь Ольги была истреблена отпрыском Малуши, она со временем, тоже как это в стае обычно и бывает, вышла из состояния восхищения и перешла в родственное состояние ненависти, вплоть до страстного желания бывшего кумира изничтожить до пятого колена.
Собственными руками перерезать Ольгиных детей и внуков Малуше было не по силам, следовательно, оставалась «непрямая стратегия».
Сама ли Малуша продумала её схему, или кто подсказал?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220