Майкл, почувствовав зверский голод, набросился на еду, а Бэт, скорее из вежливости, отщипнула несколько кусочков от куропатки и желе.
Доедая, наверное, уже десятое по счету блюдо, Майкл заметил необычное оживление в холле внизу и сначала подумал, что все собираются домой. Но, присмотревшись увидел, что большинство танцевавших остановились, хотя несколько пар еще продолжало кружиться, оркестр не прекращал играть, но на музыку уже никто не обращал внимания. Почти вся компания собралась вокруг хозяина бала. Весь вечер Девега был само радушие, переходил от одного гостя к другому, рассыпая комплименты, отпуская шутки. Теперь он стоял выпрямившись во весь свой могучий рост и излучал серьезность от сознания собственной важности и величия.
Женщина, одетая в черное, находилась в центре внимания генерального губернатора и зала. Она стояла спиной к Майклу. Он мог разглядеть лишь черный тюрбан у нее на голове и свисавший шлейф туалета из черного атласа. Майкл был сильно удивлен увидеть ее здесь: Нурья недвусмысленно заявила, что она, будучи хозяйкой публичного дома, не удостоится чести быть приглашенной на бал в Ла Форталеза, но как оказалось, все лее удостоилась.
Девега гневно качал головой: он был с чем-то категорически не согласен. Нурья умоляюще простерла к нему и к небу обе руки. Майкл не мог слышать, о чем они разговаривали, но видел ее мелькавшие наманикюренные ногти. По движениям ее рук он без труда мог догадаться, что она о чем-то губернатора просила и даже умоляла, пыталась в чем-то его убедить. Девега отвернулся, и, похоже, искал глазами кого-то, кто мог бы позвать стражу, но потом вдруг отказался от этого намерения. И снова повернулся к Нурье и стал что-то говорить, после чего она кивнула.
Девега как-то обмяк, плечи его опустились, он ссутулился, и секунду стоял как бы в нерешительности, затем направился к возвышению, где дирижер оркестра, наконец, прекратил свои бесплодные попытки отвлечь публику музыкой.
По залу пронесся ропот. Губернатор с минуту постоял молча, дожидаясь тишины. Майкл, вцепившись в поручень балкона и подавшись вперед, напряженно следил за развитием событий. Если все было именно так, как он и предполагал, значит делу конец. И эта его пуэрториканская операция пойдет прахом из-за того, что они неправильно рассчитали время.
– Друзья мои, – начал губернатор Девега, – я должен сообщить вам ужасную новость. Пока еще нет официального подтверждения, но я принял решение довести до вашего сведения возможность того…
Его голос дрогнул, он замолчал. Тишина в зале была полнейшая. Губернатор, откашлявшись, продолжал.
– Я полагаю, что у вас есть право быть информированными и без официальных подтверждений. Большинство из вас уже знают, что два дня назад американцы взяли под свой контроль Сантьяго де Куба. Адмирал Сервера и наш флот были заключены в кольцо блокады в гавани. По имеющимся данным, – тут губернатор стал смотреть на Нурью, стоявшую чуть впереди толпы гостей. Майкл тоже смотрел на нее. Девега вздрогнул и стал продолжать. – По имеющимся данным, бесстрашный адмирал решился на битву с врагом. Я должен с сожалением сообщить вам, что первые сообщения, полученные оттуда, говорят о том, что мы потерпели поражение. Это означает, что Куба стала добычей американцев.
Майкл испустил шумный вздох облегчения. Куба, а не Пуэрто-Рико! По крайней мере, еще не Пуэрто-Рико. Он, не дожидаясь, пока толпа опомнится, схватил за руку Бэт.
– Пошли скорее!
Бэт ни слова не поняла из того, что говорил губернатор, но последовала за ним, не задавая никаких вопросов, стараясь поспевать за его огромными шагами. Взволнованная толпа расступалась, едва завидев его мощную стать… Они устремились вниз по широкой лестнице в бальный зал.
Когда они были там, Майкл не полез в гущу возбужденной толпы гостей, а направился туда, где в отдалении стояла донья Нурья. Подойдя к ней, он не поздоровался и не стал представлять Бэт.
– Каким образом вы узнали? – требовательно спросил он ее.
Смуглое лицо доньи Нурьи от неожиданности зарделось, в глазах появились золотые искорки. Первым делом она посмотрела на Бэт и не отводила от нее взор в течение нескольких секунд, откровенно ее изучая, потом она повернулась к Майклу.
– Я слышала об этом. Я слышала об этом от людей, о существовании которых губернатор даже и не подозревает. От тех людей, которые имеют возможность получать сведения своими путями. Это ваша гостья? Та, о которой вы мне говорили?
Майкл сделал вид, что не расслышал вопроса. Он сейчас размышлял о всех тех бывших рабах, которые окружали Нурью. О Самсоне и Ассунте, и обо всех остальных. Говорили, что чернокожие имеют со своими собратьями в других частях Вест-Индии постоянные контакты на расстоянии, что это происходит благодаря вуду и черной магии, которыми они владеют. Вид доньи Нурьи сейчас кого угодно мог убедить в том, что она и сама вполне могла быть ведуньей. Или же святой сестрой, ясновидящей из затерянной в горах обители Лас Ньевес.
– Предположим, что это правда, – сказал он. – Как обстоит дело? Американцы полностью овладели островом?
– Это правда. Флот Серверы полностью уничтожен и Испания потеряла Кубу.
Она замолчала и снова посмотрела на Бэт, потом на Майкла и без единого слова повернулась и стала уходить. Ее длинное темное платье развевалось на утреннем ветерке, который дул из крытого арками перехода. Бэт не требовала от него никаких объяснений. Она вообще почти все время молчала, пока они в карете ехали в гостиницу. О Нурье она задала лишь один-единственный вопрос.
– Она ведь очень красивая, правда?
– Кто? Нурья?
– Я не знаю, как ее зовут – ты нас ведь так и не представил друг другу. Я имею в виду ту женщину в черном.
– Ее зовут Нурья Санчес. И невелика важность, если я не представил вас друг другу, все равно, рано или поздно ты бы узнала, как ее зовут. Это моя знакомая, она владелица местного борделя.
– Ясно. И много тебе приходилось проводить времени в местном борделе, Майкл?
– Приходилось, но я туда ходил не за тем, за чем туда обычно ходят. Можешь думать, что угодно.
Она взяла его за руку.
– Я ничего не думаю и думать не собираюсь. Расскажи мне, что случилось? Отчего вся эта паника?
– Между Испанией и Америкой идет война.
– Я знаю об этом.
– Ну и, судя по всему, испанцы потеряли Кубу, маленький островок недалеко отсюда.
Она вскинула голову и изучающе посмотрела на него.
– Я знаю, где находится Куба, Майкл. И эта твоя подруга или знакомая Нурья доставила губернатору эту новость?
– Правильно.
– Очень интересно. Каким образом она первая об этом узнала?
– Не могу этого сказать пока. А если бы рассказал, то ты сочла бы ее сумасшедшей.
Бэт тихо засмеялась.
– Сомневаюсь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142
Доедая, наверное, уже десятое по счету блюдо, Майкл заметил необычное оживление в холле внизу и сначала подумал, что все собираются домой. Но, присмотревшись увидел, что большинство танцевавших остановились, хотя несколько пар еще продолжало кружиться, оркестр не прекращал играть, но на музыку уже никто не обращал внимания. Почти вся компания собралась вокруг хозяина бала. Весь вечер Девега был само радушие, переходил от одного гостя к другому, рассыпая комплименты, отпуская шутки. Теперь он стоял выпрямившись во весь свой могучий рост и излучал серьезность от сознания собственной важности и величия.
Женщина, одетая в черное, находилась в центре внимания генерального губернатора и зала. Она стояла спиной к Майклу. Он мог разглядеть лишь черный тюрбан у нее на голове и свисавший шлейф туалета из черного атласа. Майкл был сильно удивлен увидеть ее здесь: Нурья недвусмысленно заявила, что она, будучи хозяйкой публичного дома, не удостоится чести быть приглашенной на бал в Ла Форталеза, но как оказалось, все лее удостоилась.
Девега гневно качал головой: он был с чем-то категорически не согласен. Нурья умоляюще простерла к нему и к небу обе руки. Майкл не мог слышать, о чем они разговаривали, но видел ее мелькавшие наманикюренные ногти. По движениям ее рук он без труда мог догадаться, что она о чем-то губернатора просила и даже умоляла, пыталась в чем-то его убедить. Девега отвернулся, и, похоже, искал глазами кого-то, кто мог бы позвать стражу, но потом вдруг отказался от этого намерения. И снова повернулся к Нурье и стал что-то говорить, после чего она кивнула.
Девега как-то обмяк, плечи его опустились, он ссутулился, и секунду стоял как бы в нерешительности, затем направился к возвышению, где дирижер оркестра, наконец, прекратил свои бесплодные попытки отвлечь публику музыкой.
По залу пронесся ропот. Губернатор с минуту постоял молча, дожидаясь тишины. Майкл, вцепившись в поручень балкона и подавшись вперед, напряженно следил за развитием событий. Если все было именно так, как он и предполагал, значит делу конец. И эта его пуэрториканская операция пойдет прахом из-за того, что они неправильно рассчитали время.
– Друзья мои, – начал губернатор Девега, – я должен сообщить вам ужасную новость. Пока еще нет официального подтверждения, но я принял решение довести до вашего сведения возможность того…
Его голос дрогнул, он замолчал. Тишина в зале была полнейшая. Губернатор, откашлявшись, продолжал.
– Я полагаю, что у вас есть право быть информированными и без официальных подтверждений. Большинство из вас уже знают, что два дня назад американцы взяли под свой контроль Сантьяго де Куба. Адмирал Сервера и наш флот были заключены в кольцо блокады в гавани. По имеющимся данным, – тут губернатор стал смотреть на Нурью, стоявшую чуть впереди толпы гостей. Майкл тоже смотрел на нее. Девега вздрогнул и стал продолжать. – По имеющимся данным, бесстрашный адмирал решился на битву с врагом. Я должен с сожалением сообщить вам, что первые сообщения, полученные оттуда, говорят о том, что мы потерпели поражение. Это означает, что Куба стала добычей американцев.
Майкл испустил шумный вздох облегчения. Куба, а не Пуэрто-Рико! По крайней мере, еще не Пуэрто-Рико. Он, не дожидаясь, пока толпа опомнится, схватил за руку Бэт.
– Пошли скорее!
Бэт ни слова не поняла из того, что говорил губернатор, но последовала за ним, не задавая никаких вопросов, стараясь поспевать за его огромными шагами. Взволнованная толпа расступалась, едва завидев его мощную стать… Они устремились вниз по широкой лестнице в бальный зал.
Когда они были там, Майкл не полез в гущу возбужденной толпы гостей, а направился туда, где в отдалении стояла донья Нурья. Подойдя к ней, он не поздоровался и не стал представлять Бэт.
– Каким образом вы узнали? – требовательно спросил он ее.
Смуглое лицо доньи Нурьи от неожиданности зарделось, в глазах появились золотые искорки. Первым делом она посмотрела на Бэт и не отводила от нее взор в течение нескольких секунд, откровенно ее изучая, потом она повернулась к Майклу.
– Я слышала об этом. Я слышала об этом от людей, о существовании которых губернатор даже и не подозревает. От тех людей, которые имеют возможность получать сведения своими путями. Это ваша гостья? Та, о которой вы мне говорили?
Майкл сделал вид, что не расслышал вопроса. Он сейчас размышлял о всех тех бывших рабах, которые окружали Нурью. О Самсоне и Ассунте, и обо всех остальных. Говорили, что чернокожие имеют со своими собратьями в других частях Вест-Индии постоянные контакты на расстоянии, что это происходит благодаря вуду и черной магии, которыми они владеют. Вид доньи Нурьи сейчас кого угодно мог убедить в том, что она и сама вполне могла быть ведуньей. Или же святой сестрой, ясновидящей из затерянной в горах обители Лас Ньевес.
– Предположим, что это правда, – сказал он. – Как обстоит дело? Американцы полностью овладели островом?
– Это правда. Флот Серверы полностью уничтожен и Испания потеряла Кубу.
Она замолчала и снова посмотрела на Бэт, потом на Майкла и без единого слова повернулась и стала уходить. Ее длинное темное платье развевалось на утреннем ветерке, который дул из крытого арками перехода. Бэт не требовала от него никаких объяснений. Она вообще почти все время молчала, пока они в карете ехали в гостиницу. О Нурье она задала лишь один-единственный вопрос.
– Она ведь очень красивая, правда?
– Кто? Нурья?
– Я не знаю, как ее зовут – ты нас ведь так и не представил друг другу. Я имею в виду ту женщину в черном.
– Ее зовут Нурья Санчес. И невелика важность, если я не представил вас друг другу, все равно, рано или поздно ты бы узнала, как ее зовут. Это моя знакомая, она владелица местного борделя.
– Ясно. И много тебе приходилось проводить времени в местном борделе, Майкл?
– Приходилось, но я туда ходил не за тем, за чем туда обычно ходят. Можешь думать, что угодно.
Она взяла его за руку.
– Я ничего не думаю и думать не собираюсь. Расскажи мне, что случилось? Отчего вся эта паника?
– Между Испанией и Америкой идет война.
– Я знаю об этом.
– Ну и, судя по всему, испанцы потеряли Кубу, маленький островок недалеко отсюда.
Она вскинула голову и изучающе посмотрела на него.
– Я знаю, где находится Куба, Майкл. И эта твоя подруга или знакомая Нурья доставила губернатору эту новость?
– Правильно.
– Очень интересно. Каким образом она первая об этом узнала?
– Не могу этого сказать пока. А если бы рассказал, то ты сочла бы ее сумасшедшей.
Бэт тихо засмеялась.
– Сомневаюсь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142