Насколько он знал, содержание ее никогда не предавалось огласке, но она помогала держать историю на плаву, когда уже не было новостей, достойных публикации. Но, заметив в тексте упоминание „королевы Елизаветы", он понял, что не может пропустить этот намек мимо ушей. А что, если там в самом деле была такая книжечка с именами, которые привлекут внимание читателей „Газетт" не меньше, а может, и больше, чем американцев?
Он поднял глаза к настенным часам и выругался. В Нью-Йорке еще глухая ночь. Но стоит рискнуть – пусть даже тебя сочтут невоспитанным.
Взяв свой „Уиззард", он вывел на экранчик номер телефона Бэби.
Услышав с другой стороны Атлантики частые сигналы, он с отвращением пробормотал:
– Занято. Кто в здравом уме треплется по телефону в три часа ночи?
Еще через пять минут он соединился с заокеанским оператором и попросил его прервать разговор, ибо звонил он по срочному делу.
Перекатившись на живот, Бэби положила трубку на подушку и, спустив руку с широкого дивана, подтянула к себе тарелку с остатками пиццы с анчоусами, которая стояла на полу. Из трубки до нее доносились стоны Ирвинга. Выплясывая и дергаясь у своего телефона в библиотеке, он, наверно, уже кончил.
Отхватив основательный кусок пиццы, она прижала трубку правой щекой и сдавленным голосом выдохнула:
– Бери меня, сладкий мой, я люблю, когда ты во мне. – Она услышала, как заскрипело кожаное кресло, в котором он обычно сидел.
Бэби оторвала кусок поджаренной корочки, засунула его в рот и стала жевать.
– Стреляй в меня, сахарный мой, заполни меня с головы до ног. – Сдерживая зевоту, она слушала, как он тяжело дышит и постанывает. Она устала. Уже больше трех часов ночи.
В трубке раздался щелчок. Бэби решила, что у Ирвинга что-то с телефоном, и с усталым вздохом переменила позу.
– Мисс Байер. Это оператор из Лондона. Вас срочно вызывает мистер Абнер Хун.
Бэби привскочила и замерла, едва не угодив ногой в коробку с пиццей.
– Что за чертовщина?
– Бэ-э-эби-и-и! – завопил Ирвинг. – Медовая моя дырочка! Я кончаю!..
– Ирвинг! – рявкнула Бэби. – Ирвинг, я больше не могу.
– Я понимаю, сладкие мои титечки... пусти в ход ручки, свечу, что-нибудь.
– Ирвинг, я больше не могу болтать. Ты слышал? Меня срочно вызывают.
– Мисс Байер? Вы ответите?
– О, дерьмо, – прошипела Бэби. – Ирвинг, тебя могут услышать. Оператор? Мистер Хун на проводе?
– Говорит Хун, – сказал певучий голос, заглушив очередной стон Ирвинга. – Это вы, Бэби? Что у вас происходит?
Бэби чуть не взвыла от смеха.
– Ирвинг, – сказала она. – Ради Бога, отключись.
– Ага, ага, – пробормотал Ирвинг. – О'кей, моя куколка. Люблю тебя.
Бэби ему даже не ответила, охваченная восторженным возбуждением. Ей звонит Абнер Хун! Услышав щелчок в трубке, она приподнялась на постели.
– Абнер? Я слушаю, – сказала она. – Как вы?
– Все в порядке, дорогая. Что это за шум был у вас на линии?
– Э-э-э... да ничего. Просто сказала спокойной ночи своему приятелю.
– У него был такой возбужденный голос.
– Все в порядке, Абнер, – сказала Бэби. – Господи, как я рада слышать вас! Так в чем же дело?
– Я только что прочитал сегодняшнюю „Виноградинку". Статью о той девушке Кико Рама, – небрежно сказал Абнер.
– Вы ее видели? Но как? Она же появится только в завтрашнем номере.
– Утреннее издание, дорогая. Оно пришло ко мне по факсу в девять утра по нашему времени, – с легким самодовольством сообщил он.
Бэби упала на подушку.
– Ну, конечно! – воскликнула она. – До чего же я глупа!
– Послушай, Бэби... насчет этого материала. Прав ли я, предполагая, что его написала ты?
Радость от звонка Абнера мгновенно улетучилась. Бэби покрылась холодной испариной, испугавшись, что он обнаружил какую-то ошибку. Продиктовал ей материал Ирвинг. Они оба понимали, что он не имеет ничего общего с действительностью, но имя девушки уже несколько дней не упоминалось в прессе. Поэтому Ирвинг решил, что если придать этой истории международный характер, это может разжечь интерес. Вот почему она и упомянула о королеве.
– Бэби? Ты слушаешь?
– А... да, да, Абнер... э-э-э... кошка залезла в ванную, – запинаясь, пролепетала Бэби.
– Так вот о статье, – продолжал настаивать Абнер. – Что это за намеки на королевский дом? Нас это заинтересовало.
– А почему ты решил, что это написала я, Абнер? – промурлыкала Бэби.
– Брось, Бэби, я же знаю, что вы с Ирвингом занялись этой темой. И я хотел извлечь что-нибудь для моей колонки. Я не намерен ставить под сомнение вашу... э-э-э... профессиональную этику.
– Может, она из тех девушек, что летали на „Конкорде" с принцем Уэльским, – наудачу бросила Бэби.
– С принцем Уэльским? – оскорбился Абнер. – Очень сомневаюсь.
– Тогда, значит, с Бенни Хиллом? – пошутила Бэби. Что она сделала? Пусть Абнер играет в эти игры с кем угодно другим.
– Бэби, не скрываешь ли ты что-нибудь от меня?
– Я? Скрываю? Абнер, да как это только пришло тебе в голову?
– Значит, ты утверждаешь, что у нее были какие-то дела с... – ну, назовем их клиентами, – здесь? Я имею в виду известных людей. С именами.
– Конечно. Не сомневаюсь, – соврала она и вытаращила глаза, удивляясь легковерию Абнера.
– Бэби?
Вот зануда, подумала она. Явно подлизывается к ней. Но ей нравилось, когда известные люди чего-то хотели от нее.
– Что, Абнер?
– Если ты узнаешь что-то еще, сможешь ли немедленно позвонить мне? В офис, домой, в машину или по моему сотовому телефону... куда угодно, в любое время. Я передам тебе по факсу все номера.
– Конечно, Абнер, – опять соврала она.
– А теперь и я сообщу тебе интересную новость. Я выяснил, что это за обработка в стиле Венеры.
– Ух ты, неужели?
– М-гм.
– Рассказывай.
– Ты уверена, что тебе больше нечего сказать мне об этой девушке?
Бэби задумалась. Она понимала, что неплохо было бы что-нибудь выдать ему. Получить возможность пользоваться связями Абнера было очень важно. Но она не посмела сообщить ему непроверенные сведения. Одно дело намекать и поддразнивать, но совсем другое – подсунуть утку такому человеку, как Абнер Хун.
– Ладно, скажу тебе кое-что, но ты не должен ссылаться на меня.
– Я никогда не выдаю своих источников, дорогая.
– Ирвинг подписал с одним из еженедельников контракт, и они получают эксклюзивные права на обнародование истории этой девушки.
– С каким?
– Сначала расскажи о Венере.
– Подожди, – Абнер заметно волновался. – Это „Уорлд"?
– М-м-м... может быть.
– И сколько они платят?
– Хороший кусок. Он договорился прямо в больнице. Она лежит в Городе Ангелов, вся в оборках, как рождественская гусыня. Ирвинг отправился прямо туда и договорился. И теперь он может распоряжаться каждым ее словом – до конца жизни.
– В Городе Ангелов? – весело переспросил Абнер. – То есть в Лос-Анджелесе?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
Он поднял глаза к настенным часам и выругался. В Нью-Йорке еще глухая ночь. Но стоит рискнуть – пусть даже тебя сочтут невоспитанным.
Взяв свой „Уиззард", он вывел на экранчик номер телефона Бэби.
Услышав с другой стороны Атлантики частые сигналы, он с отвращением пробормотал:
– Занято. Кто в здравом уме треплется по телефону в три часа ночи?
Еще через пять минут он соединился с заокеанским оператором и попросил его прервать разговор, ибо звонил он по срочному делу.
Перекатившись на живот, Бэби положила трубку на подушку и, спустив руку с широкого дивана, подтянула к себе тарелку с остатками пиццы с анчоусами, которая стояла на полу. Из трубки до нее доносились стоны Ирвинга. Выплясывая и дергаясь у своего телефона в библиотеке, он, наверно, уже кончил.
Отхватив основательный кусок пиццы, она прижала трубку правой щекой и сдавленным голосом выдохнула:
– Бери меня, сладкий мой, я люблю, когда ты во мне. – Она услышала, как заскрипело кожаное кресло, в котором он обычно сидел.
Бэби оторвала кусок поджаренной корочки, засунула его в рот и стала жевать.
– Стреляй в меня, сахарный мой, заполни меня с головы до ног. – Сдерживая зевоту, она слушала, как он тяжело дышит и постанывает. Она устала. Уже больше трех часов ночи.
В трубке раздался щелчок. Бэби решила, что у Ирвинга что-то с телефоном, и с усталым вздохом переменила позу.
– Мисс Байер. Это оператор из Лондона. Вас срочно вызывает мистер Абнер Хун.
Бэби привскочила и замерла, едва не угодив ногой в коробку с пиццей.
– Что за чертовщина?
– Бэ-э-эби-и-и! – завопил Ирвинг. – Медовая моя дырочка! Я кончаю!..
– Ирвинг! – рявкнула Бэби. – Ирвинг, я больше не могу.
– Я понимаю, сладкие мои титечки... пусти в ход ручки, свечу, что-нибудь.
– Ирвинг, я больше не могу болтать. Ты слышал? Меня срочно вызывают.
– Мисс Байер? Вы ответите?
– О, дерьмо, – прошипела Бэби. – Ирвинг, тебя могут услышать. Оператор? Мистер Хун на проводе?
– Говорит Хун, – сказал певучий голос, заглушив очередной стон Ирвинга. – Это вы, Бэби? Что у вас происходит?
Бэби чуть не взвыла от смеха.
– Ирвинг, – сказала она. – Ради Бога, отключись.
– Ага, ага, – пробормотал Ирвинг. – О'кей, моя куколка. Люблю тебя.
Бэби ему даже не ответила, охваченная восторженным возбуждением. Ей звонит Абнер Хун! Услышав щелчок в трубке, она приподнялась на постели.
– Абнер? Я слушаю, – сказала она. – Как вы?
– Все в порядке, дорогая. Что это за шум был у вас на линии?
– Э-э-э... да ничего. Просто сказала спокойной ночи своему приятелю.
– У него был такой возбужденный голос.
– Все в порядке, Абнер, – сказала Бэби. – Господи, как я рада слышать вас! Так в чем же дело?
– Я только что прочитал сегодняшнюю „Виноградинку". Статью о той девушке Кико Рама, – небрежно сказал Абнер.
– Вы ее видели? Но как? Она же появится только в завтрашнем номере.
– Утреннее издание, дорогая. Оно пришло ко мне по факсу в девять утра по нашему времени, – с легким самодовольством сообщил он.
Бэби упала на подушку.
– Ну, конечно! – воскликнула она. – До чего же я глупа!
– Послушай, Бэби... насчет этого материала. Прав ли я, предполагая, что его написала ты?
Радость от звонка Абнера мгновенно улетучилась. Бэби покрылась холодной испариной, испугавшись, что он обнаружил какую-то ошибку. Продиктовал ей материал Ирвинг. Они оба понимали, что он не имеет ничего общего с действительностью, но имя девушки уже несколько дней не упоминалось в прессе. Поэтому Ирвинг решил, что если придать этой истории международный характер, это может разжечь интерес. Вот почему она и упомянула о королеве.
– Бэби? Ты слушаешь?
– А... да, да, Абнер... э-э-э... кошка залезла в ванную, – запинаясь, пролепетала Бэби.
– Так вот о статье, – продолжал настаивать Абнер. – Что это за намеки на королевский дом? Нас это заинтересовало.
– А почему ты решил, что это написала я, Абнер? – промурлыкала Бэби.
– Брось, Бэби, я же знаю, что вы с Ирвингом занялись этой темой. И я хотел извлечь что-нибудь для моей колонки. Я не намерен ставить под сомнение вашу... э-э-э... профессиональную этику.
– Может, она из тех девушек, что летали на „Конкорде" с принцем Уэльским, – наудачу бросила Бэби.
– С принцем Уэльским? – оскорбился Абнер. – Очень сомневаюсь.
– Тогда, значит, с Бенни Хиллом? – пошутила Бэби. Что она сделала? Пусть Абнер играет в эти игры с кем угодно другим.
– Бэби, не скрываешь ли ты что-нибудь от меня?
– Я? Скрываю? Абнер, да как это только пришло тебе в голову?
– Значит, ты утверждаешь, что у нее были какие-то дела с... – ну, назовем их клиентами, – здесь? Я имею в виду известных людей. С именами.
– Конечно. Не сомневаюсь, – соврала она и вытаращила глаза, удивляясь легковерию Абнера.
– Бэби?
Вот зануда, подумала она. Явно подлизывается к ней. Но ей нравилось, когда известные люди чего-то хотели от нее.
– Что, Абнер?
– Если ты узнаешь что-то еще, сможешь ли немедленно позвонить мне? В офис, домой, в машину или по моему сотовому телефону... куда угодно, в любое время. Я передам тебе по факсу все номера.
– Конечно, Абнер, – опять соврала она.
– А теперь и я сообщу тебе интересную новость. Я выяснил, что это за обработка в стиле Венеры.
– Ух ты, неужели?
– М-гм.
– Рассказывай.
– Ты уверена, что тебе больше нечего сказать мне об этой девушке?
Бэби задумалась. Она понимала, что неплохо было бы что-нибудь выдать ему. Получить возможность пользоваться связями Абнера было очень важно. Но она не посмела сообщить ему непроверенные сведения. Одно дело намекать и поддразнивать, но совсем другое – подсунуть утку такому человеку, как Абнер Хун.
– Ладно, скажу тебе кое-что, но ты не должен ссылаться на меня.
– Я никогда не выдаю своих источников, дорогая.
– Ирвинг подписал с одним из еженедельников контракт, и они получают эксклюзивные права на обнародование истории этой девушки.
– С каким?
– Сначала расскажи о Венере.
– Подожди, – Абнер заметно волновался. – Это „Уорлд"?
– М-м-м... может быть.
– И сколько они платят?
– Хороший кусок. Он договорился прямо в больнице. Она лежит в Городе Ангелов, вся в оборках, как рождественская гусыня. Ирвинг отправился прямо туда и договорился. И теперь он может распоряжаться каждым ее словом – до конца жизни.
– В Городе Ангелов? – весело переспросил Абнер. – То есть в Лос-Анджелесе?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95