– Ох, знай я, что мы встретимся, я бы прихватил тебе сегодняшнюю утреннюю газету, – сказал Таннер, когда они направлялись в обеденный зал.
– Я что-то слышал. Можешь напомнить? Что будешь пить, друг мой? – спросил Ирвинг, похлопав Таннера по плечу, когда они подошли к стойке бара.
– „Перрье" с лимоном.
Они уселись за угловой столик, и к ним поспешил официант с напитками.
– Итак, – начал Таннер, положив ногу на ногу и тщательно расправив острую, как лезвие бритвы, складку на брюках. После этого он вкратце передал Ирвингу содержание материала Бэби, подчеркнув, что его поместили на первую полосу не столько из-за текста, сколько из-за фотографии девушки.
– Ничего страшного, – весело бросил Ирвинг, стараясь показать, что имеет лишь косвенное отношение к этой истории.
– Похоже, британцы сработали довольно быстро, – заметил Таннер, отхлебнув „Перрье". – Рад, что им не удалось доставить тебе неприятности, Ирвинг. Хорошо, что мы договорились именно сегодня встретиться за ленчем. А теперь я хотел бы услышать настоящую историю.
Ирвинг уставился на Таннера, почувствовав какой-то подвох.
Он постарался как можно достовернее изложить историю с этой девчонкой. Если Таннера заинтересуют потенциальные возможности этой истории, может, все и сдвинется с мертвой точки. Лучше надуть его, втянув в это дело, чем оказаться в унизительном положении просителя, ищущего покровительства влиятельного лица. Может, в Дайсоне взыграет газетчик и он поможет Ирвингу выйти победителем из соперничества с англичанами. Игра стоит свеч.
Бэби рассказала ему так много о давних отношениях Таннера с этой сисястой кулинаркой, ради которой он бросил свою первую жену, что Ирвинг понял: тот не только неискушен в отношениях с женщинами, но и вообще чистый сосунок по части секса. Такая закрытая информация была мощным оружием.
Ирвинг вытащил из „Кровавой Мэри" веточку сельдерея и отложил ее. Пора брать быка за рога, или он упустит шанс.
– Все, что ты рассказал об истории Лопес – далеко не самое главное. Ты и половины не знаешь, – бросил он, многозначительно сдвинув брови.
– Да? – удивился Таннер, расплываясь в похотливой улыбке. – Как это ты так здорово разбираешься в своих клиентах, Ирвинг?
Склонившись к нему, Ирвинг заговорил шепотом.
– Строго между нами, – начал он и сосредоточился на „Кровавой Мэри", выжидая, пока в голове у Таннера прокрутятся грязные сцены. – Но сначала хотелось бы поговорить о книге Джорджины. У меня есть несколько потрясающих идей. Я намерен побеседовать с Бобом Каданофф о выпуске целой серии таких работ. Думаю, мы делаем ее знаменитой. Она обладает потрясающим чувством стиля. Твоя мысль дать в воскресенье статью о ней – просто блистательна. Это подтолкнет „Уинслоу-Хаус", что нам и необходимо. Я договорюсь о встрече на понедельник...
– Звучит здорово, Ирвинг, – прервал его Таннер. – Я безоговорочно тебе доверяю. Думаю, Джорджина будет вне себя от радости. Клянусь Богом, у нее куча соображений насчет такой серии. Так что вперед. Делай то, что считаешь нужным.
Таннер таял от расположения к Ирвингу и очертя голову шел в его ловушку.
– А теперь, – наклонился к нему Таннер, – расскажи мне подробнее об этой Лопес. Ты в самом деле... ну, ты знаешь.
Раз! Мышеловка захлопнулась.
Когда Ирвинг пошел плести, как он выдумал ее „сценическое" имя, застав ее за мастурбированием, Таннер перешел от „Перрье" к шотландскому.
Когда Ирвинг начал перечислять якобы названные девушкой имена тех, с кем она занималась сексом, Таннер отмахнулся от официанта.
Ни для кого не было секретом, что в восьмидесятые годы издательская империя Таннера находилась под угрозой. К этому приложил руку некий тип по имени Арнольд Элиху, самодовольный ханжа, постоянно цитирующий Библию, папаша одиннадцати детей, которых он постоянно снимал портативной камерой для масс-медиа. Это было в разгар шумного развода Таннера, и в те восемь месяцев, когда Элиху расточал брань в адрес Таннера, он превратил его жизнь в ад. Таннеру все же удалось сохранить контроль над своими компаниями, но его ненависть к Элиху не угасла.
Исходя из того, что любопытство Таннера безгранично, Ирвинг пустился в повествование, на ходу сочиняя подробности. Он изложил якобы рассказанную ему Марией Лопес историю о том, как проходила садомазохистская вечеринка с известным нью-йоркским бизнесменом. Внезапно Ирвинг остановился, словно запамятовав что-то, и хлопнул себя по лбу.
– Боже! – выдохнул он. – Я только что сообразил: ты должен знать этого типа.
Таннер, вытаращив глаза, уставился на него.
– Думаешь?
– Ну да, конечно, – сказал Ирвинг, делая вид, что вспоминает имя. – Он еще хотел, чтобы девчонки связывали его колготками. Вот черт... – Он щелкнул пальцами. – Невысокий такой, лысый, год тому назад купил „Пенн-медиа". У тебя не было с ним каких-то дел пару лет назад? Точно не помню... – бормотал Ирвинг, притворяясь, что все еще не вспомнил имени.
Таннер посмотрел, не подслушивают ли их.
– Господи, Ирвинг! Уж не имеешь ли ты в виду Арнольда Элиху?
– Ну конечно же! Элиху! – Ирвинг снова щелкнул пальцами. – В общем, девчонки согласились его связать. Затем он предложил им еще по куску, если они согласятся прижигать ему соски зажигалкой.
Все эти детали осеняли Ирвинга так быстро, что он едва успевал выговаривать их. Он никак не мог вспомнить, есть ли у Таннера дети, в частности дочери, от первого брака. Надо намекнуть ему, что напарницей Марии в этом представлении была четырнадцатилетняя девочка.
Он бросил взгляд через стол, но, заметив выражение ярости на лице Таннера, решил не рисковать. Ирвинг всегда гордился своим умением тушеваться, когда ему удавалось одержать победу.
Поняв, что его миссия успешно завершена, Ирвинг помахал официанту.
Они заглянули было в меню, но вдруг Таннер как бы между прочим сказал:
– Слушай, Ирв, а что, если украсть девчонку у британцев?
– Ты имеешь в виду второе похищение?
– Я мог бы отправить кого-нибудь выяснить, где она находится. Если ей понадобятся деньги, это не проблема. Если к этой истории имеет отношение Элиху, ее можно как следует раскрутить. Ну что?
Ирвинг помолчал, словно размышляя над этим. На самом деле он даже расслабился, потому что план сработал.
– Ну, в общем-то... старина, это круто. Придется поспешить. Я не уверен. Не думаю, что даже тебе это удастся.
– А что, если прямехонько отправиться к англичанам и перекупить девчонку? Билли Мосби – мой хороший приятель. Кажется, он троюродный брат королевы, но любит баксы, как простой смертный.
– Н-н-ну, – тут есть определенная опасность: догадавшись, что мы имеем к этому отношение, они ее упрячут будь здоров.
Таннер попросил официанта принести мясной салат и охлажденный чай.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95