– Повтори, Рона, повтори, – отрывисто сказала она. – Я в полной растерянности.
– Ты ничего не знала?
– Это безумие. Какая серия? Что за шоу? Рона вздохнула.
– А я думала, что потому ты и пригласила меня на ленч. Я решила, что... ну, не знаю, что ты хочешь отпраздновать...
– Рона, ты должна мне все объяснить, – взмолилась Джорджина. – Поскольку Таннер взял все в свои руки, я в полном неведении.
– Вступи в клуб. – Рона отвела глаза.
– Рона, – начала успокаиваться Джорджина. Какая удача, что она пригласила Рону. Интересно, когда Таннер собирался все рассказать ей об этом? – Во что они меня втягивают?
Сделав глоток вина, Рона поведала ей обо всем, что знала. Ирвинг Форбрац договорился с главой издательства, конечно же с ведома Таннера, и намерен провести целую кампанию, чтобы сделать Джорджину звездой домоводства.
Ошеломленная Джорджина слушала молча. Когда Сельма сообщила, что ленч готов, они пошли в гостиную и сели по обе стороны изысканно сервированного стола. Никто из них не произнес ни слова, пока Сельма подавала блюда, а Гровер наливал вино в бокалы.
– Даже не верится, что ты не в курсе дела, Джорджи, – наконец сказала Рона, разворачивая огромную камчатную салфетку и раскладывая ее на коленях. – А тебя это чем-то смущает?
Джорджине было трудно ответить: в горле стоял ком. Она не могла объяснить Роне, как потрясена, как зла на Таннера. Может, это даже не гнев. Она чувствовала себя раздавленной и беспомощной.
– В общем-то, да, – с трудом выдавила она, ковыряя салат. – Хотя, наверно, я должна радоваться.
– Не замечаю энтузиазма, голубушка.
– Да его у меня и нет. На меня свалилась куча забот.
– А, вот в чем дело, – небрежно сказала Рона, отламывая кусок теплой булочки. – Ты почувствуешь себя куда бодрее, когда тебе представится возможность окунуться во все это. Кстати, что ты носишь?
Джорджина оглядела свой свитер.
– Толком не знаю. Вроде купила у Донны Каран, на распродаже.
– Нет, нет. Я спрашиваю, что ты наденешь на прием.
Джорджина выронила вилку.
– Прием? – как автомат, повторила она. – Будет прием?
– Конечно. О, Господи, ты и об этом не знаешь! – Рона схватилась за голову. – Он состоится... примерно через неделю, в следующую пятницу. В Зимнем дворце, в таком большом стеклянном зале в Финансовом центре. Надеюсь, ты расскажешь мне, как все пройдет, потому что меня там не будет. Прием только для светил из „Уинслоу" и прессы.
– Прием... для меня? – спросила Джорджина, уставившись в пространство.
– Конечно, его устраивают из-за тебя.
– Чего ради из-за меня устраивать прием? Моя книга выйдет в свет в лучшем случае через несколько месяцев. Вот тогда можно устроить прием.
– О, не сомневаюсь, что тогда будут и вечеринки и приемы, дорогая. А на этом объявят лишь о том, что заключен договор на издание этой книги. Что-то вроде: „Ура нашей Джорджине, ура!"
Джорджина не могла пошевелиться. Она сидела, глядя в одну точку. К ней вернулась знакомая по прежним дням подавленность; в ушах стоял гул. Она молча потянулась к серебряному колокольчику, чтобы вызвать Сельму. Не успела она поставить его на место, как та появилась.
– Сельма, не принесете ли другую вилку? – попросила она.
– Конечно, мэм. Подавать десерт, мэм?
– Да, спасибо, Сельма, – безучастно произнесла она. – Десерт очень вкусный, Рона. Малина с подливкой из соуса Гран Марнье, посыпанная сахарной пудрой, с кремом „фраше". Делать его очень просто. Можете сами. Возьмите чашку густых сливок, размешайте их...
– Джорджи! – воскликнула Рона, переводя взгляд с Сельмы на подругу.
– ...и добавьте такое же количество сметаны. Пусть смесь стоит сутки при комнатной температуре.
– Джорджина? Ты в порядке? – спросила Рона.
Джорджина замолчала, все так же глядя в пространство. Не слышала она и слов Сельмы:
– Миссис Дайсон?
Воцарилось тягостное молчание. Наконец Джорджина взглянула на Рону, внимательно наблюдавшую за ней.
– Помоги мне, – прошептала она, глядя на нее потухшими глазами. – Помоги мне, пожалуйста. Я задыхаюсь.
34
Прошла неделя после столкновения Ирвинга с вооруженной кухонным ножом Нивой, но она так и не вернулась в квартиру в „Трамп Тауэр". Это его весьма устраивало. Если он в чем-то и разбирался, то уж, конечно, в законах. Она его бросила. Поскольку она съехала с квартиры, у него будет серьезное преимущество в суде по бракоразводным делам.
Сидя в своем кабинете и ожидая звонка Таннера, он размышлял о том, выполнит ли Нива свою угрозу и обратится ли в прессу. Ирвинг понял, что этого не произойдет. Он сможет контролировать каждый шаг Нивы, как это ему всегда удавалось. Если она и доберется до Джо Стоуна в „Курьере", Ирвингу достаточно сказать лишь слово Таннеру, и любая история Нивы будет зарезана на корню. Да и вообще, к масс-медиа ей не подступиться. Всю жизнь завязывая нужные связи, он понял, как устроен мир, на какие кнопки надо нажимать чтобы добиться какой-либо публикации, и как закрывать доступ к средствам массовой информации.
Его значительно больше волновало, справилась ли репортерша Таннера со своей миссией в Лондоне, удалось ли ей выкрасть девчонку у англичан и доставить ее в Штаты. Тогда у него появится возможность убедить эту Марию в том, что он обладает бесспорным правом опубликовать ее историю.
Несколько дней его беспокоило, не слишком ли много он выболтал Ниве. Этого не стоило делать, но он отлично знал Ниву. При таком трепете перед ним она ни на что не решится. Кроме того, у нее нет никаких доказательств. Если она хочет получить свободу – пожалуйста. Уговаривать ее он не станет.
Как только Вивиан сообщила ему по интеркому, что звонит Таннер, он тут же схватил трубку.
– Доброе утро, Таннер, – возбужденно сказал он, решив сразу изложить Таннеру те новости, которые тот хотел услышать. – В шоу „Сегодня" я заручился твердой поддержкой, а Си-эн-эн завтра будет освещать прием в честь Джорджины.
– Прекрасные новости, Ирвинг, – удовлетворенно произнес Таннер. – Все остальное под контролем?
– Все в моих руках, старина. Все. Маккензи Росс, сотрудники „Паблик Релейшнз", руководство „Уинслоу-Хаус" – все наготове. Все они – профессионалы и знают, как прокручивать такие дела. Джорджина готова к сегодняшнему вечеру?
– Приготовится. Ей придется привыкать к таким вещам. Сегодня вечером я проведу с ней еще одну подготовительную беседу. Она будет в наилучшей форме.
– Надеюсь, – сказал Ирвинг, думая, как бы сменить тему. Джорджина Дайсон была не из тех клиентов, с кем он любил иметь дело. Она на корню отвергла его идею большого рекламного приема, задуманного ради того, чтобы двинуть книгу. Теперь Таннеру придется ее уговаривать. В сущности, Ирвингу было плевать на это. Его волновали проблемы посерьезнее – его собственные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95