Проходя мимо Мэдди, он кивнул ей. Видимо, Уайтхед не заметил, что случилось с ее лицом, по крайней мере не подал виду. Это было вполне в его духе.
Как только он вновь скрылся за дверью своего кабинета, Кендэйс подняла голову и улыбнулась Мэдди. Потом ее глаза расширились. Она подошла к Мэдди и Эм. В своем бежевом с бледно-золотистым отливом костюме Кендэйс казалась спокойной и невозмутимой небожительницей.
— Ты в порядке? — шепнула она.
— Вот, налетела на дверь, — Мэдди постаралась улыбнуться.
Было похоже, что Кендэйс ничуть не убедили ее слова, но она тактично промолчала.
— Как ты думаешь уладить свои затруднения с чеками?
— Загляну в сейф, — Мэдди показала ей ключ. — Будь так добра, распечатай ведомость по моим счетам; хочу понять, где мы допустили промашку.
— Да, разумеется. — Кендэйс протянула руку Эм. — У меня есть замечательный набор чернильных штампов, с которыми ты можешь поиграть, пока твоя мама будет занята внизу. Ну что, Эмили? Хочешь пошлепать печатями по бумаге?
— Конечно, с удовольствием, — вежливо отозвалась Эм и протянула руку, не выказывая, впрочем, особого воодушевления. Было ясно — терпение Эм по отношению к взрослым начинает истощаться.
— Миссис Фарадей… — Юная кассирша стоя дожидалась, пока Мэдди освободится. — Вот господин Уэбстер, он к вашим услугам.
Еще один Уэбстер? Эти двое выглядели, словно брат и сестра — оба бледные, светловолосые, оба смотрели свысока. Господин Уэбстер был старше, ему было далеко за двадцать, и он казался очень, очень серьезным. Он внимательно присмотрелся к лицу Мэдди и, заставив ее выполнить необходимые формальности и подписать документы, проводил посетительницу в камеру, где размещались сейфы.
— Сейчас я уйду и оставлю вас одну, — сообщил он. У Мэдди возникло ощущение, будто она участвует в тайном заговоре.
— Да, так будет лучше всего, — ответила Мэдди. — Если меня сцапают, вы останетесь на свободе.
На лице господина Уэбстера застыло непроницаемое выражение.
— Прошу прощения?.. — произнес он.
— Не обращайте внимания. Я пошутила. Благодарю вас.
После ухода господина Уэбстера в хранилище воцарилась такая тишина, что Мэдди захотелось провести здесь весь остаток жизни. Ни тебе телефонов, ни соседей. Она открыла ячейку и растерянно захлопала глазами.
Ящик был набит стодолларовыми купюрами.
— Боже праведный! — воскликнула Мэдди, и в помещении тут же возник господин Уэбстер.
— У вас все в порядке? — спросил он, упершись глазами в пачки денег.
— Да, — слабым голосом отозвалась Мэдди и махнула в его сторону рукой. — Вы можете идти.
Уэбстер бросил на нее полный сомнения взгляд, но все же удалился.
Мэдди наскоро обыскала сейф. Под деньгами лежали драгоценности ее матери, тут же были облигации специального вклада на обучение Эм в колледже и депозитные сертификаты; но большую часть объема ячейки занимали стодолларовые ассигнации, упакованные в пачки. Пересчитав одну из них, Мэдди обнаружила сто купюр. Всего было двадцать восемь пачек. Двести восемьдесят тысяч долларов — больше, чем она видела за всю свою жизнь. Мэдди была совершенно уверена в том, что таких денег они с Брентом никак не могли заработать. Во всяком случае, законным путем.
«Думай», — велела она себе, но, имея перед глазами такую кучу деньжищ, думать было не так-то просто.
Судя по всему, Брент не только завел любовницу, но и успел заняться кое-чем еще. Может быть, ему платили за интимные услуги? Но коли так, здесь что-то было не в порядке, потому что Брент того не стоил.
Все это было крайне подозрительно. Быть может, Мэдди следовало посоветоваться со знающими людьми, поставить в известность Генри Хенли? Беда лишь в том, что она не знала, откуда взялись эти деньги. А вдруг они заработаны честным путем? Что, если деньги принадлежат Бренту по праву, а она сдаст его полиции? То-то будет визгу в городе. Нет. Хочешь — не хочешь, Мэдди придется поговорить с Брентом. «Извини, дорогой, но я нашла чужие трусики и гору денег и очень расстроилась. Кто ты, милый? Вор-прелюбодей или только прелюбодей? Адвокат, ведущий мой бракоразводный процесс, непременно пожелает об этом узнать».
Так и не веря до конца, что все это происходит именно с ней, Мэдди уже начала было закрывать ячейку крышкой, но передумала. В сложившихся обстоятельствах было разумнее перерыть сейф до дна и убедиться, что там ее не поджидают другие сюрпризы. Мэдди вынула облигации Эм, коробочки с ювелирными украшениями, деньги и в самом низу обнаружила бурый бумажный конверт.
«Что-то не хочется мне его вскрывать», — подумала Мэдди, но потом решила, что хуже, чем есть, уже не будет. Ее муж — гулящий скандалист, возможно, вор и мошенник, а ее автомобиль разбит вдребезги. Мэдди опустилась на самое дно, и простой конверт уже не мог ее испугать. «Не впадай в истерику», — сказала она себе и, открыв конверт, вытряхнула его содержимое — два авиабилета и два паспорта.
Это были билеты на самолет, отправлявшийся в понедельник в Рио-де-Жанейро. Брент собирался смыться с кем-то в Латинскую Америку. Два дня назад эта новость шокировала бы Мэдди, но теперь она лишь подумала, что ей будет легче развестись, пока муж находится за пределами страны. В определенном смысле это было не такое уж плохое известие. Брент сможет посылать Эм открытки, и она будет собирать марки.
Потом до Мэдди наконец дошло, какую важную улику представляют собой паспорта. Наконец-то она узнает, кто эта блондинка. Раскрыв первый документ, Мэдди увидела, что это паспорт Брента, и швырнула его обратно в ящик. Потом раскрыла второй и похолодела. У нее зашумело в ушах, и она вспомнила, что у нее повреждена голова и ей не следует волноваться.
Нет, Брент не собирался увезти с собой какую-нибудь легкомысленную девицу, и это была хорошая новость.
Плохой новостью оказалось то, что второй паспорт был выписан на имя Эм.
Глава 9
Мэдди показалось, что она сейчас потеряет сознание. «Дыши глубже», — приказала она себе, но в этот миг ей не хватило бы всего кислорода планеты.
Брент собирается забрать Эмили в Бразилию, он ушел из дома, выправил ей паспорт, а теперь собирается увезти ее!
Мэдди бросила все, кроме паспорта Эм, обратно в ячейку и захлопнула крышку. Выйдя из хранилища, она протиснулась мимо господина Уэбстера и бегом поднялась по лестнице в банковский зал.
Эмили там не оказалось.
Значит, Брент все-таки ее нашел. Мэдди охватила паника, дыхание стало коротким и судорожным. Итак, Брент зашел в банк, увидел дочь и…
— Мама! — Эм вышла из-за столика Кендэйс. Ее руки были измазаны штемпельной краской. — Ты знаешь, у Кендэйс отличные печати, — сообщила она.
Мэдди хотелось схватить Эм и убежать из банка, но она сдержалась.
— Нам пора. Спасибо, Кендэйс, по поводу кредитного счета я зайду немного позже, — сказала она и взяла Эм за руку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110
Как только он вновь скрылся за дверью своего кабинета, Кендэйс подняла голову и улыбнулась Мэдди. Потом ее глаза расширились. Она подошла к Мэдди и Эм. В своем бежевом с бледно-золотистым отливом костюме Кендэйс казалась спокойной и невозмутимой небожительницей.
— Ты в порядке? — шепнула она.
— Вот, налетела на дверь, — Мэдди постаралась улыбнуться.
Было похоже, что Кендэйс ничуть не убедили ее слова, но она тактично промолчала.
— Как ты думаешь уладить свои затруднения с чеками?
— Загляну в сейф, — Мэдди показала ей ключ. — Будь так добра, распечатай ведомость по моим счетам; хочу понять, где мы допустили промашку.
— Да, разумеется. — Кендэйс протянула руку Эм. — У меня есть замечательный набор чернильных штампов, с которыми ты можешь поиграть, пока твоя мама будет занята внизу. Ну что, Эмили? Хочешь пошлепать печатями по бумаге?
— Конечно, с удовольствием, — вежливо отозвалась Эм и протянула руку, не выказывая, впрочем, особого воодушевления. Было ясно — терпение Эм по отношению к взрослым начинает истощаться.
— Миссис Фарадей… — Юная кассирша стоя дожидалась, пока Мэдди освободится. — Вот господин Уэбстер, он к вашим услугам.
Еще один Уэбстер? Эти двое выглядели, словно брат и сестра — оба бледные, светловолосые, оба смотрели свысока. Господин Уэбстер был старше, ему было далеко за двадцать, и он казался очень, очень серьезным. Он внимательно присмотрелся к лицу Мэдди и, заставив ее выполнить необходимые формальности и подписать документы, проводил посетительницу в камеру, где размещались сейфы.
— Сейчас я уйду и оставлю вас одну, — сообщил он. У Мэдди возникло ощущение, будто она участвует в тайном заговоре.
— Да, так будет лучше всего, — ответила Мэдди. — Если меня сцапают, вы останетесь на свободе.
На лице господина Уэбстера застыло непроницаемое выражение.
— Прошу прощения?.. — произнес он.
— Не обращайте внимания. Я пошутила. Благодарю вас.
После ухода господина Уэбстера в хранилище воцарилась такая тишина, что Мэдди захотелось провести здесь весь остаток жизни. Ни тебе телефонов, ни соседей. Она открыла ячейку и растерянно захлопала глазами.
Ящик был набит стодолларовыми купюрами.
— Боже праведный! — воскликнула Мэдди, и в помещении тут же возник господин Уэбстер.
— У вас все в порядке? — спросил он, упершись глазами в пачки денег.
— Да, — слабым голосом отозвалась Мэдди и махнула в его сторону рукой. — Вы можете идти.
Уэбстер бросил на нее полный сомнения взгляд, но все же удалился.
Мэдди наскоро обыскала сейф. Под деньгами лежали драгоценности ее матери, тут же были облигации специального вклада на обучение Эм в колледже и депозитные сертификаты; но большую часть объема ячейки занимали стодолларовые ассигнации, упакованные в пачки. Пересчитав одну из них, Мэдди обнаружила сто купюр. Всего было двадцать восемь пачек. Двести восемьдесят тысяч долларов — больше, чем она видела за всю свою жизнь. Мэдди была совершенно уверена в том, что таких денег они с Брентом никак не могли заработать. Во всяком случае, законным путем.
«Думай», — велела она себе, но, имея перед глазами такую кучу деньжищ, думать было не так-то просто.
Судя по всему, Брент не только завел любовницу, но и успел заняться кое-чем еще. Может быть, ему платили за интимные услуги? Но коли так, здесь что-то было не в порядке, потому что Брент того не стоил.
Все это было крайне подозрительно. Быть может, Мэдди следовало посоветоваться со знающими людьми, поставить в известность Генри Хенли? Беда лишь в том, что она не знала, откуда взялись эти деньги. А вдруг они заработаны честным путем? Что, если деньги принадлежат Бренту по праву, а она сдаст его полиции? То-то будет визгу в городе. Нет. Хочешь — не хочешь, Мэдди придется поговорить с Брентом. «Извини, дорогой, но я нашла чужие трусики и гору денег и очень расстроилась. Кто ты, милый? Вор-прелюбодей или только прелюбодей? Адвокат, ведущий мой бракоразводный процесс, непременно пожелает об этом узнать».
Так и не веря до конца, что все это происходит именно с ней, Мэдди уже начала было закрывать ячейку крышкой, но передумала. В сложившихся обстоятельствах было разумнее перерыть сейф до дна и убедиться, что там ее не поджидают другие сюрпризы. Мэдди вынула облигации Эм, коробочки с ювелирными украшениями, деньги и в самом низу обнаружила бурый бумажный конверт.
«Что-то не хочется мне его вскрывать», — подумала Мэдди, но потом решила, что хуже, чем есть, уже не будет. Ее муж — гулящий скандалист, возможно, вор и мошенник, а ее автомобиль разбит вдребезги. Мэдди опустилась на самое дно, и простой конверт уже не мог ее испугать. «Не впадай в истерику», — сказала она себе и, открыв конверт, вытряхнула его содержимое — два авиабилета и два паспорта.
Это были билеты на самолет, отправлявшийся в понедельник в Рио-де-Жанейро. Брент собирался смыться с кем-то в Латинскую Америку. Два дня назад эта новость шокировала бы Мэдди, но теперь она лишь подумала, что ей будет легче развестись, пока муж находится за пределами страны. В определенном смысле это было не такое уж плохое известие. Брент сможет посылать Эм открытки, и она будет собирать марки.
Потом до Мэдди наконец дошло, какую важную улику представляют собой паспорта. Наконец-то она узнает, кто эта блондинка. Раскрыв первый документ, Мэдди увидела, что это паспорт Брента, и швырнула его обратно в ящик. Потом раскрыла второй и похолодела. У нее зашумело в ушах, и она вспомнила, что у нее повреждена голова и ей не следует волноваться.
Нет, Брент не собирался увезти с собой какую-нибудь легкомысленную девицу, и это была хорошая новость.
Плохой новостью оказалось то, что второй паспорт был выписан на имя Эм.
Глава 9
Мэдди показалось, что она сейчас потеряет сознание. «Дыши глубже», — приказала она себе, но в этот миг ей не хватило бы всего кислорода планеты.
Брент собирается забрать Эмили в Бразилию, он ушел из дома, выправил ей паспорт, а теперь собирается увезти ее!
Мэдди бросила все, кроме паспорта Эм, обратно в ячейку и захлопнула крышку. Выйдя из хранилища, она протиснулась мимо господина Уэбстера и бегом поднялась по лестнице в банковский зал.
Эмили там не оказалось.
Значит, Брент все-таки ее нашел. Мэдди охватила паника, дыхание стало коротким и судорожным. Итак, Брент зашел в банк, увидел дочь и…
— Мама! — Эм вышла из-за столика Кендэйс. Ее руки были измазаны штемпельной краской. — Ты знаешь, у Кендэйс отличные печати, — сообщила она.
Мэдди хотелось схватить Эм и убежать из банка, но она сдержалась.
— Нам пора. Спасибо, Кендэйс, по поводу кредитного счета я зайду немного позже, — сказала она и взяла Эм за руку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110