Эм хотела лишь, чтобы папа вернулся. Она попыталась чуть-чуть отодвинуться, но бабушка Хелен еще крепче сжала ее ладонь.
— Никогда не забывай, что ты — дочь Брента Фарадея, — добавила Хелен. — Никогда.
Эм посмотрела на нее снизу вверх.
— Разве я могу забыть папу? — спросила она.
— Не только папу. — Бабушка вновь наклонилась, и Эм вновь отодвинулась. — Твой папа был Фарадей. И ты тоже Фарадей.
— И мама, — ввернула Эм, пытаясь уразуметь, чего от нее добиваются.
— Нет! — Хелен говорила негромко, но казалось, что она кричит. — Твоя мать — Мартиндейл, а это совсем другое дело.
Эм увидела, как бабушка бросила взгляд на ее маму, сидевшую в противоположном углу. «Бабушка ненавидит маму», — подумала Эм.
— Я никогда не забуду папу, — сказала она. — А сейчас мне нужно идти… — Она выдернула руку и поднялась на ноги.
Бабушка Хелен начала что-то говорить, не Эм повернулась и направилась прочь, впервые в жизни нарушив правило — никогда не отворачиваться от взрослых, когда они с тобой разговаривают. Она просто не могла оставаться с Хелен.
Сначала бабушка, а потом мать что-то закричали ей вслед, но Эм спустилась в прихожую, не обращая внимания на их призывы. Феба сидела у задней двери. При виде хозяйки она завиляла хвостом.
— Пойдем, — сказала ей Эм и открыла дверь. Феба выскочила наружу, Эм вышла следом, уселась на ступеньки и задумалась.
Неужели бабушка действительно считает, что она сможет забыть папу? Эм всегда недолюбливала бабушку Хелен, но ни разу не слышала от нее подобных глупостей. Она никогда не забудет папу и без ее наставлений.
Вот только ей было все труднее припомнить, как он выглядел, какой у него был голос, вспомнить точно и доподлинно, как будто он вот-вот войдет в дверь. Эм крепко зажмурилась. Папа был высокий, у него были коричневые волосы, и он все время улыбался ей, потому что любил ее, Эм попыталась вспомнить, как папа учил ее кататься на велосипеде, но тогда он куда-то спешил, поэтому маме пришлось выйти во двор и помогать Эм, пока она наконец не научилась.
Не смог он присутствовать и на слете девочек-скаутов, и на выступлении школьного театра, где Эм доверили звонить в колокольчик, — тогда папа был на работе. Зато он порой приходил посмотреть, как она играет в софтбол, и даже видел, как Эм однажды сделала великолепную подачу навылет.
Она сосредоточилась на воспоминании о том, как папа выглядел в тот миг, когда он выскочил на поле, чтобы обнять и поздравить ее. Это было против правил, игра еще не закончилась, но ей было так приятно, что он рядом, она глядела на его улыбающееся лицо и гордилась им. Именно это видение она хотела сохранить навсегда — улыбку папы. Она старалась припомнить другие яркие черты папы — как он ее обнимал, как любил ореховое мороженое, как называл ее полным именем «Эмили» вместо обычного «Эм»; как он откидывал голову, когда смеялся. Все это она соединила в одну картину — отец в бейсболке «Литтл» обнимает ее одной рукой, в другой держит мороженое и смеется, откидывая голову. Эм изо всех сил зажмурилась и накрепко затвердила в мозгу это воспоминание, точь-в-точь как ее учил Кей Эл.
Когда на крыльце появилась мама и спросила: «Эм?» — эта картина уже отложилась в ее памяти, поэтому Эм открыла глаза, сказала: «Все в порядке, мама» — и, кликнув Фебу, отправилась вслед за ней в дом.
Она вошла в гостиную, уселась рядом с бабушкой Хелен, взяла ее за руку и сказала:
— Я никогда его не забуду.
Бабушка сжала ее ладонь и ответила:
— Ты хорошая девочка. Ты — Фарадей.
С этими словами она вновь бросила на маму Эм злобный взгляд.
Еще несколько кассеролей спустя вернулся Кей Эл. Хауи проводил его в гостиную, в которой толпились сочувствующие и Фарадей.
— Мэдди, это Кей Эл Старджес, ты должна его помнить, — заговорил Хауи, предпринимая жалкую попытку пресечь возможные сплетни, но Кей Эл обошел его стороной, схватил Мэдди за руку и потащил ее из гостиной.
— Прошу извинить нас, — сказал он присутствующим. Проведя Мэдди через прихожую, он втолкнул ее в спальню и прикрыл за собой дверь.
— Что ты делаешь? — сердито выкрикнула Мэдди. — Ты разве не знаешь, что за люди там сидят?
— Генри получил ордер и вскрыл твой банковский сейф, — сообщил Кей Эл. — Деньги исчезли. Что скажешь?
— Должно быть, их забрал Брент, — ответила Мэдди и тут же прикусила язык. Она видела деньги в субботу во второй половине дня. В это время Брент уже был мертв. Значит, деньги взял не он.
— Вы с Брентом — единственные, кто заглядывал в сейф в течение двух минувших недель, — продолжал Кей Эл, — и ты открывала его последней. Это зафиксировано в банке. А теперь послушай, что я тебе скажу. Ты меня здорово разозлила. Я только что стоял навытяжку перед Генри и клялся ему в том, что ты рассказала правду, ничего не утаив. Куда ты девала деньги?
«Может быть, это и есть те деньги, что лежали в машине? Там немного не хватает, и все же…»
Внезапно Мэдди осознала истинный смысл его слов.
— Я не лгала! — с жаром в голосе ответила она. — Я не брала тех денег. Я оставила их в сейфе вместе с билетами и паспортом Брента. Я взяла только паспорт Эм. Клянусь!
На лице Кей Эла появилось нерешительное выражение, как будто он хотел поверить ей, но не мог.
— Господи, Мэдди, я начинаю пугаться. Если ты что-то знаешь, выкладывай начистоту. Я вовсе не хочу потерять тебя из-за дурацкой ошибки, которую намерен совершить Генри, потому что он считает, будто ты пытаешься залучить меня в свои сети.
— Что ты сказал? — осведомилась Мэдди, и в тот же миг в дверях появилась Трева.
— Чем бы вы тут ни занимались, немедленно прекратите, и марш отсюда! — шепотом приказала она. — Все это выглядит забавно и весело, но Фарадеи и не думают смеяться.
Мэдди протиснулась мимо Кей Эла, вернулась в гостиную и уселась на кушетку рядом с матерью и Эм. Глория сидела бок о бок с Хелен, и когда Мэдди шла мимо, они проводили ее ненавидящими взглядами. Только этого ей не хватало. Глория заодно с Хелен.
Мэдди взяла в руки пальцы Эм и крепко их сжала. Черт с ними, с Глорией и Хелен. Кто-то стащил ключ от сейфа и достал оттуда деньги. Мэдди казалось, что это невозможно, и тем не менее кому-то удалось проникнуть в ее сейф. Теперь ей уж точно никто не поверит, если она вдруг предъявит двести тридцать тысяч. Люди подумают, что она прикарманила остальные пятьдесят. Генри посадит ее за решетку.
«Она должна передать эти деньги Генри».
Эм свернулась калачиком и положила голову ей на колени.
Нет, Генри эти деньги отдавать нельзя.
Кей Эл вошел следом за ней в гостиную, даже не замечая гневных взоров Фарадеев. И тут Мэдди услышала голос матери, которая просила его врезать второй замок.
Кей Эл кивнул.
— Эм, мне нужна твоя помощь, — сказал он, протягивая девочке руку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110
— Никогда не забывай, что ты — дочь Брента Фарадея, — добавила Хелен. — Никогда.
Эм посмотрела на нее снизу вверх.
— Разве я могу забыть папу? — спросила она.
— Не только папу. — Бабушка вновь наклонилась, и Эм вновь отодвинулась. — Твой папа был Фарадей. И ты тоже Фарадей.
— И мама, — ввернула Эм, пытаясь уразуметь, чего от нее добиваются.
— Нет! — Хелен говорила негромко, но казалось, что она кричит. — Твоя мать — Мартиндейл, а это совсем другое дело.
Эм увидела, как бабушка бросила взгляд на ее маму, сидевшую в противоположном углу. «Бабушка ненавидит маму», — подумала Эм.
— Я никогда не забуду папу, — сказала она. — А сейчас мне нужно идти… — Она выдернула руку и поднялась на ноги.
Бабушка Хелен начала что-то говорить, не Эм повернулась и направилась прочь, впервые в жизни нарушив правило — никогда не отворачиваться от взрослых, когда они с тобой разговаривают. Она просто не могла оставаться с Хелен.
Сначала бабушка, а потом мать что-то закричали ей вслед, но Эм спустилась в прихожую, не обращая внимания на их призывы. Феба сидела у задней двери. При виде хозяйки она завиляла хвостом.
— Пойдем, — сказала ей Эм и открыла дверь. Феба выскочила наружу, Эм вышла следом, уселась на ступеньки и задумалась.
Неужели бабушка действительно считает, что она сможет забыть папу? Эм всегда недолюбливала бабушку Хелен, но ни разу не слышала от нее подобных глупостей. Она никогда не забудет папу и без ее наставлений.
Вот только ей было все труднее припомнить, как он выглядел, какой у него был голос, вспомнить точно и доподлинно, как будто он вот-вот войдет в дверь. Эм крепко зажмурилась. Папа был высокий, у него были коричневые волосы, и он все время улыбался ей, потому что любил ее, Эм попыталась вспомнить, как папа учил ее кататься на велосипеде, но тогда он куда-то спешил, поэтому маме пришлось выйти во двор и помогать Эм, пока она наконец не научилась.
Не смог он присутствовать и на слете девочек-скаутов, и на выступлении школьного театра, где Эм доверили звонить в колокольчик, — тогда папа был на работе. Зато он порой приходил посмотреть, как она играет в софтбол, и даже видел, как Эм однажды сделала великолепную подачу навылет.
Она сосредоточилась на воспоминании о том, как папа выглядел в тот миг, когда он выскочил на поле, чтобы обнять и поздравить ее. Это было против правил, игра еще не закончилась, но ей было так приятно, что он рядом, она глядела на его улыбающееся лицо и гордилась им. Именно это видение она хотела сохранить навсегда — улыбку папы. Она старалась припомнить другие яркие черты папы — как он ее обнимал, как любил ореховое мороженое, как называл ее полным именем «Эмили» вместо обычного «Эм»; как он откидывал голову, когда смеялся. Все это она соединила в одну картину — отец в бейсболке «Литтл» обнимает ее одной рукой, в другой держит мороженое и смеется, откидывая голову. Эм изо всех сил зажмурилась и накрепко затвердила в мозгу это воспоминание, точь-в-точь как ее учил Кей Эл.
Когда на крыльце появилась мама и спросила: «Эм?» — эта картина уже отложилась в ее памяти, поэтому Эм открыла глаза, сказала: «Все в порядке, мама» — и, кликнув Фебу, отправилась вслед за ней в дом.
Она вошла в гостиную, уселась рядом с бабушкой Хелен, взяла ее за руку и сказала:
— Я никогда его не забуду.
Бабушка сжала ее ладонь и ответила:
— Ты хорошая девочка. Ты — Фарадей.
С этими словами она вновь бросила на маму Эм злобный взгляд.
Еще несколько кассеролей спустя вернулся Кей Эл. Хауи проводил его в гостиную, в которой толпились сочувствующие и Фарадей.
— Мэдди, это Кей Эл Старджес, ты должна его помнить, — заговорил Хауи, предпринимая жалкую попытку пресечь возможные сплетни, но Кей Эл обошел его стороной, схватил Мэдди за руку и потащил ее из гостиной.
— Прошу извинить нас, — сказал он присутствующим. Проведя Мэдди через прихожую, он втолкнул ее в спальню и прикрыл за собой дверь.
— Что ты делаешь? — сердито выкрикнула Мэдди. — Ты разве не знаешь, что за люди там сидят?
— Генри получил ордер и вскрыл твой банковский сейф, — сообщил Кей Эл. — Деньги исчезли. Что скажешь?
— Должно быть, их забрал Брент, — ответила Мэдди и тут же прикусила язык. Она видела деньги в субботу во второй половине дня. В это время Брент уже был мертв. Значит, деньги взял не он.
— Вы с Брентом — единственные, кто заглядывал в сейф в течение двух минувших недель, — продолжал Кей Эл, — и ты открывала его последней. Это зафиксировано в банке. А теперь послушай, что я тебе скажу. Ты меня здорово разозлила. Я только что стоял навытяжку перед Генри и клялся ему в том, что ты рассказала правду, ничего не утаив. Куда ты девала деньги?
«Может быть, это и есть те деньги, что лежали в машине? Там немного не хватает, и все же…»
Внезапно Мэдди осознала истинный смысл его слов.
— Я не лгала! — с жаром в голосе ответила она. — Я не брала тех денег. Я оставила их в сейфе вместе с билетами и паспортом Брента. Я взяла только паспорт Эм. Клянусь!
На лице Кей Эла появилось нерешительное выражение, как будто он хотел поверить ей, но не мог.
— Господи, Мэдди, я начинаю пугаться. Если ты что-то знаешь, выкладывай начистоту. Я вовсе не хочу потерять тебя из-за дурацкой ошибки, которую намерен совершить Генри, потому что он считает, будто ты пытаешься залучить меня в свои сети.
— Что ты сказал? — осведомилась Мэдди, и в тот же миг в дверях появилась Трева.
— Чем бы вы тут ни занимались, немедленно прекратите, и марш отсюда! — шепотом приказала она. — Все это выглядит забавно и весело, но Фарадеи и не думают смеяться.
Мэдди протиснулась мимо Кей Эла, вернулась в гостиную и уселась на кушетку рядом с матерью и Эм. Глория сидела бок о бок с Хелен, и когда Мэдди шла мимо, они проводили ее ненавидящими взглядами. Только этого ей не хватало. Глория заодно с Хелен.
Мэдди взяла в руки пальцы Эм и крепко их сжала. Черт с ними, с Глорией и Хелен. Кто-то стащил ключ от сейфа и достал оттуда деньги. Мэдди казалось, что это невозможно, и тем не менее кому-то удалось проникнуть в ее сейф. Теперь ей уж точно никто не поверит, если она вдруг предъявит двести тридцать тысяч. Люди подумают, что она прикарманила остальные пятьдесят. Генри посадит ее за решетку.
«Она должна передать эти деньги Генри».
Эм свернулась калачиком и положила голову ей на колени.
Нет, Генри эти деньги отдавать нельзя.
Кей Эл вошел следом за ней в гостиную, даже не замечая гневных взоров Фарадеев. И тут Мэдди услышала голос матери, которая просила его врезать второй замок.
Кей Эл кивнул.
— Эм, мне нужна твоя помощь, — сказал он, протягивая девочке руку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110