Странно написано.
— Это не совсем хроника.
— Я уж заметил. Так что же это?
— А суть вас не волнует?
— Даже более, чем вы предполагаете. Но я предпочитаю сначала выяснить кое-какие другие вопросы. Итак? Где это написано, кем, когда, что это за наречие?
— Где у вас список с Книги? Он ведь у вас? — спросил он.
Я кивнул. Открыл сундук для особо важных документов и достал список.
Он вздохнул, раскрыл список, сверился с текстом.
— Это ваши записи?
— Да, — ответил он, настолько быстро и резко, что я сразу понял — врет. Не хочет выдавать других. Глупец, мне достаточно было попросить его написать пару строчек, чтобы определить, его это почерк или нет. Да и вряд ли стал бы он тогда заглядывать в список. Ладно. Сделаем вид, что я поверил. Правда, он, похоже, понял свой промах. Но никто из нас не подал виду. Это была игра по негласно установившимся правилам, и пока я не собирался их нарушать. Не время.
Пока не время.
Он немного помолчал. Погладил страницы. Вздохнул.
— Я могу только предположить. Это особая манера письма, старинная. Понимаете, было принято в каждом случае писать особым почерком. Это начертание использовалось для написания стихов, писем другу, философских бесед и притч. Свитки были в ходу в Аст Ахэ с самого начала, но запись сделана незадолго до последней Войны Скорби. Ее еще называют Войной Гнева. Наверное, писал кто-то из Видящих. К тому времени как раз очень хорошо научились развивать Дар. Но до конца так и не довели. Не успели. А потом все было утрачено. Человек, который это писал, явно чувствовал приближение беды. Скорее всего он либо выжил, либо сумел передать список ученику. — Он перевернул несколько страниц. — Вот тут уже на более грубом листе, сделанном наспех, не из эссэйо, из того, что сумели найти на замену… Но почерк тот же, да и манера письма та же самая, хотя содержание другое…. Стало быть, Аст Ахэ, незадолго до… Войны Гнева, кто-то из Видящих. Наречие — Черная Речь, вы так это называете.
— Ну, Черная Речь — это «эш назг», гхаш и прочее. Да и письменности у них нет… — Я осекся, услышав смех. Да, он тихо смеялся.
— Забавный вы человек. Чем больше «з» и «ш», тем чернее, так, что ли? А наш адунаик? То, что вы сказали, чушь полная. Не так там надпись читалась. Ну потом, когда освоите, сами поймете. А называется это наречие ах'энн. А письмо — тай-ан.
— И кто же его выдумал? — Я с трудом удержался от небольшой лекции по языкознанию в духе почтенного господина Арагласа, моего незабвенного наставника, знатока всех языков и наречий, которые только были и есть от Кханда до Энэдвайта и от Форохэля до Дальнего Харада, со времен от Гондолина и Нарготронда до Воссоединенного Королевства.
— Языки не выдумывают. Они рождаются.
— Хорошо. Но с чего-то должно было начаться. Есть сведения, правда отрывочные, что существует и язык Валар. Хотя я сомневаюсь. Их язык — мысли и образы.
— Откуда вы знаете? Вы говорили с Валар?
— Ну, из эльфийских…
— Вот! Из эльфийских. Тысячи лет назад услышанных преданий о том, что они лишь частично поняли и по-своему истолковали. И вся ваша вера — то, что недопоняли эльфы и рассказали людям, а те, в свою очередь, недопоняли и перетолковали. И это — истина?
— Значит, у вас истина, надо полагать?
Он улыбался, с каким-то лукавством глядя на меня.
— Так-так. Стало быть, вы сами разговаривали с одним из Валар и он вам лично рассказал о Творении?
— Не я, конечно же. Да и единственный Вала, который был с людьми, давно… изгнан. — Голос его неуловимо изменился. — Но это писали те, кто слышал его слова.
— Вот-вот. Слышали его слова. Так какая же разница? Эльфы тоже слышали слова Валар.
— Сударь мой, для меня эльфийские пересказы мало что значат. Эльфы и люди — разные, одно и то же они понимают по-разному. То, что изложил мне человек, пусть и тысячи лет назад, мне куда понятнее, ибо я сам человек. Эльфам не понять многого из того, что способен понять человек.
— А вы уверены, что тот человек, который это писал, сам верно понял?
— Извините, если вы верите тому, что слыхал некий человек от некоего эльфа, который что-то слышал от другого эльфа, а тот от Валы, то почему мне не верить тому, что человек слышал от Валы напрямую?
— Да; но от какого Валы?
— От Мелькора.
— От Восставшего в Мощи, Черного Врага? И вы — верите?
— От Возлюбившего Мир, сударь мой. Меня поражает, как вы смотрите — и не видите, слушаете — и не слышите. «Мель-Кор», Возлюбивший Мир.
— Или «Мульк-Хэр», Черный Угнетатель? Вот уж точно нашли источник истины! Кстати, есть еще один Вала, не менее могучий, который тоже беседовал с Эрухини. Ульмо, Владыка Вод.
— Как же, как же! Насколько мне помнится, он не столько говорил с Туором, сколько заставил его стать своими устами. Знаете ли, когда волю человека вот так подчиняют, то тут поневоле начнешь подумывать — а вдруг не Мелькор создавал тех неодушевленных тварей, в которых вселял свою волю, а именно светлые Валар? Припомните еще, как Мелиан Майя обошлась с Хурином, заставив его чуть ли не прощения просить у тех, кто не уберег его сына! Вот уж действительно нашли источник истинного знания!
Я раскрыл было рот — но так и не нашел ответа. Я понял вдруг, что, если начну сейчас пересказывать «Повесть о Туоре и Падении Гондолина», он не станет слушать.
Мы оба замолчали, не слишком дружелюбно глядя друг на друга. Созвучие действительно можно истолковать двояко. Как и те примеры, что он привел. Было бы желание. Кто же сидит передо мной? Блаженный? Полный дурак? Враг? Я начинал злиться. Я поймал себя на том, что мне просто необходимо заставить его понять свою ошибку. Он же верит ! Искренне верит! Но для этого мне нужна хоть какая-то зацепка, хоть какая-то точка совпадения… Но сейчас ничего в голову не приходило. Молчание затягивалось.
— Ну хорошо, — промолвил я, — но чем ему имя-то «Алкар» не понравилось?
Он пожал плечами.
— Не знаю. Это — Его решение. Разве Он не вправе? Вы же не станете отрицать, что Он свободное существо?
— Не стану. И что зло он по доброй воле выбрал — тоже не стану.
— А откуда злу взяться, если, по-вашему, Илуватар от начала благ? Ведь сказано — «нет ничего, что не имело бы своего начала во мне». Значит, и зло Мелькора, если он — Зло, тоже от Илуватара идет. Или, может, его Зло — на самом деле не такое уж и зло? А? Не так ли? Ведь «не может быть помыслов, кроме тех, что идут от меня»? — Он с усмешкой смотрел на меня.
— Упрощаете, сударь мой, упрощаете. Сказано было так: «Ибо я — Илуватар, и то, что вы пели, ныне я явлю вам, дабы узрели вы то, что сотворили вы. И ты, Мелькор, узришь, что нет ничего, что не имело бы своего начала во мне, и что не изменить никому Песни вопреки мне. Ибо тот, кто попытается это сделать, лишь откроет, что он суть орудие мое в создании вещей еще более прекрасных, чем он способен представить».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182
— Это не совсем хроника.
— Я уж заметил. Так что же это?
— А суть вас не волнует?
— Даже более, чем вы предполагаете. Но я предпочитаю сначала выяснить кое-какие другие вопросы. Итак? Где это написано, кем, когда, что это за наречие?
— Где у вас список с Книги? Он ведь у вас? — спросил он.
Я кивнул. Открыл сундук для особо важных документов и достал список.
Он вздохнул, раскрыл список, сверился с текстом.
— Это ваши записи?
— Да, — ответил он, настолько быстро и резко, что я сразу понял — врет. Не хочет выдавать других. Глупец, мне достаточно было попросить его написать пару строчек, чтобы определить, его это почерк или нет. Да и вряд ли стал бы он тогда заглядывать в список. Ладно. Сделаем вид, что я поверил. Правда, он, похоже, понял свой промах. Но никто из нас не подал виду. Это была игра по негласно установившимся правилам, и пока я не собирался их нарушать. Не время.
Пока не время.
Он немного помолчал. Погладил страницы. Вздохнул.
— Я могу только предположить. Это особая манера письма, старинная. Понимаете, было принято в каждом случае писать особым почерком. Это начертание использовалось для написания стихов, писем другу, философских бесед и притч. Свитки были в ходу в Аст Ахэ с самого начала, но запись сделана незадолго до последней Войны Скорби. Ее еще называют Войной Гнева. Наверное, писал кто-то из Видящих. К тому времени как раз очень хорошо научились развивать Дар. Но до конца так и не довели. Не успели. А потом все было утрачено. Человек, который это писал, явно чувствовал приближение беды. Скорее всего он либо выжил, либо сумел передать список ученику. — Он перевернул несколько страниц. — Вот тут уже на более грубом листе, сделанном наспех, не из эссэйо, из того, что сумели найти на замену… Но почерк тот же, да и манера письма та же самая, хотя содержание другое…. Стало быть, Аст Ахэ, незадолго до… Войны Гнева, кто-то из Видящих. Наречие — Черная Речь, вы так это называете.
— Ну, Черная Речь — это «эш назг», гхаш и прочее. Да и письменности у них нет… — Я осекся, услышав смех. Да, он тихо смеялся.
— Забавный вы человек. Чем больше «з» и «ш», тем чернее, так, что ли? А наш адунаик? То, что вы сказали, чушь полная. Не так там надпись читалась. Ну потом, когда освоите, сами поймете. А называется это наречие ах'энн. А письмо — тай-ан.
— И кто же его выдумал? — Я с трудом удержался от небольшой лекции по языкознанию в духе почтенного господина Арагласа, моего незабвенного наставника, знатока всех языков и наречий, которые только были и есть от Кханда до Энэдвайта и от Форохэля до Дальнего Харада, со времен от Гондолина и Нарготронда до Воссоединенного Королевства.
— Языки не выдумывают. Они рождаются.
— Хорошо. Но с чего-то должно было начаться. Есть сведения, правда отрывочные, что существует и язык Валар. Хотя я сомневаюсь. Их язык — мысли и образы.
— Откуда вы знаете? Вы говорили с Валар?
— Ну, из эльфийских…
— Вот! Из эльфийских. Тысячи лет назад услышанных преданий о том, что они лишь частично поняли и по-своему истолковали. И вся ваша вера — то, что недопоняли эльфы и рассказали людям, а те, в свою очередь, недопоняли и перетолковали. И это — истина?
— Значит, у вас истина, надо полагать?
Он улыбался, с каким-то лукавством глядя на меня.
— Так-так. Стало быть, вы сами разговаривали с одним из Валар и он вам лично рассказал о Творении?
— Не я, конечно же. Да и единственный Вала, который был с людьми, давно… изгнан. — Голос его неуловимо изменился. — Но это писали те, кто слышал его слова.
— Вот-вот. Слышали его слова. Так какая же разница? Эльфы тоже слышали слова Валар.
— Сударь мой, для меня эльфийские пересказы мало что значат. Эльфы и люди — разные, одно и то же они понимают по-разному. То, что изложил мне человек, пусть и тысячи лет назад, мне куда понятнее, ибо я сам человек. Эльфам не понять многого из того, что способен понять человек.
— А вы уверены, что тот человек, который это писал, сам верно понял?
— Извините, если вы верите тому, что слыхал некий человек от некоего эльфа, который что-то слышал от другого эльфа, а тот от Валы, то почему мне не верить тому, что человек слышал от Валы напрямую?
— Да; но от какого Валы?
— От Мелькора.
— От Восставшего в Мощи, Черного Врага? И вы — верите?
— От Возлюбившего Мир, сударь мой. Меня поражает, как вы смотрите — и не видите, слушаете — и не слышите. «Мель-Кор», Возлюбивший Мир.
— Или «Мульк-Хэр», Черный Угнетатель? Вот уж точно нашли источник истины! Кстати, есть еще один Вала, не менее могучий, который тоже беседовал с Эрухини. Ульмо, Владыка Вод.
— Как же, как же! Насколько мне помнится, он не столько говорил с Туором, сколько заставил его стать своими устами. Знаете ли, когда волю человека вот так подчиняют, то тут поневоле начнешь подумывать — а вдруг не Мелькор создавал тех неодушевленных тварей, в которых вселял свою волю, а именно светлые Валар? Припомните еще, как Мелиан Майя обошлась с Хурином, заставив его чуть ли не прощения просить у тех, кто не уберег его сына! Вот уж действительно нашли источник истинного знания!
Я раскрыл было рот — но так и не нашел ответа. Я понял вдруг, что, если начну сейчас пересказывать «Повесть о Туоре и Падении Гондолина», он не станет слушать.
Мы оба замолчали, не слишком дружелюбно глядя друг на друга. Созвучие действительно можно истолковать двояко. Как и те примеры, что он привел. Было бы желание. Кто же сидит передо мной? Блаженный? Полный дурак? Враг? Я начинал злиться. Я поймал себя на том, что мне просто необходимо заставить его понять свою ошибку. Он же верит ! Искренне верит! Но для этого мне нужна хоть какая-то зацепка, хоть какая-то точка совпадения… Но сейчас ничего в голову не приходило. Молчание затягивалось.
— Ну хорошо, — промолвил я, — но чем ему имя-то «Алкар» не понравилось?
Он пожал плечами.
— Не знаю. Это — Его решение. Разве Он не вправе? Вы же не станете отрицать, что Он свободное существо?
— Не стану. И что зло он по доброй воле выбрал — тоже не стану.
— А откуда злу взяться, если, по-вашему, Илуватар от начала благ? Ведь сказано — «нет ничего, что не имело бы своего начала во мне». Значит, и зло Мелькора, если он — Зло, тоже от Илуватара идет. Или, может, его Зло — на самом деле не такое уж и зло? А? Не так ли? Ведь «не может быть помыслов, кроме тех, что идут от меня»? — Он с усмешкой смотрел на меня.
— Упрощаете, сударь мой, упрощаете. Сказано было так: «Ибо я — Илуватар, и то, что вы пели, ныне я явлю вам, дабы узрели вы то, что сотворили вы. И ты, Мелькор, узришь, что нет ничего, что не имело бы своего начала во мне, и что не изменить никому Песни вопреки мне. Ибо тот, кто попытается это сделать, лишь откроет, что он суть орудие мое в создании вещей еще более прекрасных, чем он способен представить».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182