Другого имени у девочки не было, по крайней мере в последнее время. Но даже не зная всего этого, Дрого не собирался осквернять свой рот звуками, которые издает лесная нелюдь.
– Нет. Так тебя звали лашии , а ты – человек. Мы будем звать тебя Анга (Найденыш) . Поняла? Анга. Я – Дрого, ты – Анга.
Да, она поняла. Приплясывая на месте, показывая то на него, то на себя, девочка радостно повторяла:
– Дро-га! Ан-га! Дро-га! Ан-га!..
– Ну вот и хорошо. А теперь – в путь.
Еда придала сил, и идти стало легче. Вначале показалось, даже голове полегчало, но потом боль стала возвращаться. Тупая. Уже привычная. Дрого чувствовал: он идет слишком медленно, медленнее, чем нужно. А вечер все ближе и ближе, и небо уже не такое синее, и солнечные лучи ложатся совсем косо… Ну где он, тот ельник? Там будет по крайней мере ясно, сколько еще осталось идти.
Чем ближе вечер, тем тревожнее Анга. Похоже, Дрого догадался, что означали те жесты, когда она закрывала глаза ему и себе. Торопила уйти до темноты. Боялась и сейчас боится. Почему? Быть может, лашии выходят на охоту именно ночью и тогда становятся особенно опасными? Как нежить? Зря он вспомнил об этом! Лучше даже не вспоминать, особенно сейчас, когда вот-вот начнет темнеть. Успеют ли они добраться домой до ночи? Едва ли. Значит, ночевать в лесу… Анга будет бояться. Но чего? Ведь ей-то не привыкать!
Все же хорошо, что они оторвались от нежити! Дрого не боялся лашии : он надеялся, что найдет у елей свое оружие – дротики и копье. А с ними он спокоен: пусть попробуют напасть! Анга боится лишь потому, что не знает, на что способен ее спутник! Может, она и огня не знает? Дрого улыбнулся, представив, с каким восторгом будут смотреть эти серые доверчивые глаза на пляшущее пламя! Это не рваная накидка, это посерьезнее! А если нападет лесная нелюдь , он покажет, что такое металка и дротик в умелых руках! Они ведь никуда не делись, коль скоро лашии не захватил его оружие. Лежат себе где-нибудь в снегу, хозяина дожидаются.
До ельника добрались на закате. Старую ель, с которой с ним говорила белка, Дрого узнал издали. (Дошли! Хотя бы сюда дошли! Теперь хоть ясно, как до зимовья добраться!) И тут его поджидала еще одна неожиданность. Палка, косо торчащая из сугроба, показалась чем-то знакомой. Взяв ее в руки, Дрого вспомнил: дубинка Каймо! Та самая, что он взял, опасаясь лашии! Но где же сам хозяин? Что случилось с ним?
Дрого беспокойно озирался вокруг, опасаясь увидеть в снегу распростертое тело своего сородича. Он чувствовал, что горят уши: как же так? Как мог он до сих пор ни разу не вспомнить о Каймо? Не спросить!..
Он постарался как можно понятнее объяснить Анге, что хотел бы знать, что произошло со вторым, владельцем вот этой палки? Но когда Анга, поняв вопрос, нет ли, принялась рассказывать с помощью все того же языка жестов о Каймо, ее рассказ, а точнее, «показ» оказался настолько чудовищным, что Дрого отказывался верить собственным глазам.
Видя его растерянное, недоумевающее лицо, Анга постаралась объяснить еще раз. Она (пальцем себе в грудь ) и тот лашии (жест в сторону, откуда они пришли, и гримаса ) прятались за елями. (Она потащила Дрого за руку к месту засады. Действительно, сомневаться не приходится: лашии были именно здесь! ) А он, Дрого…
Анга подвела его и поставила точно на то самое место, где Дрого остановился, чтобы растереть нос и щеки, показав, как он это делал. Взяла из его рук дубинку. Дала понять, что сейчас будет изображать того, второго, в одежде. Встала на его место и, взмахнув дубинкой, изобразила удар. Показав рукой на место, где пряталась она и лашии , скорчила испуганную гримасу и, швырнув дубинку туда, где нашел ее Дрого, пробежала несколько шагов в том направлении, куда ринулся Каймо, спасаясь от лашии … Сомнений не оставалось: сородич и бывший друг пытался убить его предательским ударом. И если бы не лашии, Дрого уже уходил бы сейчас по ледяной тропе!
Мучительно разболелся затылок, словно по нему только что нанесли новый удар. Дрого без сил опустился в снег и, привалившись головой к стволу ели, прикрыл глаза…
И вновь, в третий раз за этот бесконечный день, его тормошат и оттирают снегом. На лице Анги – неподдельный ужас, его зовут идти дальше. И старый длиннохвостый приятель, с той же самой ветки, похоже, о том же трещит: «Скоррей-скоррей-скоррей!» Но как идти? Куда? Смеркается, вот-вот настанет ночь, – а до стойбища еще идти и идти. Даже будь он в полной силе – и тогда путь долог, и тогда все равно пришлось бы в лесу ночевать: нежить осталась позади, но старый запрет в силе. Можно, конечно, пройти по тропе еще, поближе к дому, но стоит ли? В глухую пору с тропы и сбиться можно, а здесь – чем плохое место для ночлега? Вдвоем наломают лапник, он огонь разведет; еда есть. Вот с оружием плохо: видимо, Каймо забрал. Ну да кинжал и дубинка – не так уж и мало!
Плохо было и другое: Анга упорно, настойчиво звала идти дальше, никак не хотела оставаться здесь на ночлег. И лишь поняв, что Дрого не изменит своего решения, принялась помогать обустраиваться на ночь. Дрого сразу увидел: она прекрасно понимает, для чего нужен лапник; маленькие, но недюжинной силы руки ловко управлялись с работой, которая, похоже, была ей знакома. Это хорошо: у самого Дрого сейчас каждое неосторожное движение отдавалось резкой мучительной болью в затылке. Так пусть Анга готовит лежбище, а он сам займется костром.
Мешочек с огневыми палочками и трутом был надежно прикреплен к внутренней стороне пояса, защищен от снега и от всяких случайностей. Анга, удобно устроившись на лапнике, с интересом наблюдала за действиями Дрого, даже о страхах на время забыла. Зачем он вытоптал в снегу ямку и собрал туда ни на что не пригодные палки и ветви? И для чего так старательно трет сейчас одной палкой другую? Когда закурился дымок и искорка начала разгораться, она придвинулась еще ближе, забыв обо всем остальном. Когда пламя занялось, девочка в испуге отпрянула, но, глядя на Дрого, быстро успокоилась и даже стала протягивать к огню руки, подражая своему спутнику. Дрого с удовольствием заметил, что прежние страхи Анги если не исчезли вовсе, то по крайней мере уменьшились. Очевидно, помог огонь. Следовало еще навести Огненный круг , но Дрого чувствовал, что он просто не в силах сдвинуться с места. В конце концов, тот, против кого эта защита направлена, далеко позади, а тех же лашии она не остановит.
Они вновь поели строганину и стали коротать ночь, зарывшись в лапник и тесно прижавшись друг к другу. От костра шло ровное тепло: Дрого уложил топливо так, чтобы оно давало долгое низкое пламя. Он почувствует, когда настанет пора подкормить огонь, а пока можно поспать.
Дрого не знал, дремал ли он? Сон, полуявь, на грани Миров… Лесные приходили, грозили чем-то.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172
– Нет. Так тебя звали лашии , а ты – человек. Мы будем звать тебя Анга (Найденыш) . Поняла? Анга. Я – Дрого, ты – Анга.
Да, она поняла. Приплясывая на месте, показывая то на него, то на себя, девочка радостно повторяла:
– Дро-га! Ан-га! Дро-га! Ан-га!..
– Ну вот и хорошо. А теперь – в путь.
Еда придала сил, и идти стало легче. Вначале показалось, даже голове полегчало, но потом боль стала возвращаться. Тупая. Уже привычная. Дрого чувствовал: он идет слишком медленно, медленнее, чем нужно. А вечер все ближе и ближе, и небо уже не такое синее, и солнечные лучи ложатся совсем косо… Ну где он, тот ельник? Там будет по крайней мере ясно, сколько еще осталось идти.
Чем ближе вечер, тем тревожнее Анга. Похоже, Дрого догадался, что означали те жесты, когда она закрывала глаза ему и себе. Торопила уйти до темноты. Боялась и сейчас боится. Почему? Быть может, лашии выходят на охоту именно ночью и тогда становятся особенно опасными? Как нежить? Зря он вспомнил об этом! Лучше даже не вспоминать, особенно сейчас, когда вот-вот начнет темнеть. Успеют ли они добраться домой до ночи? Едва ли. Значит, ночевать в лесу… Анга будет бояться. Но чего? Ведь ей-то не привыкать!
Все же хорошо, что они оторвались от нежити! Дрого не боялся лашии : он надеялся, что найдет у елей свое оружие – дротики и копье. А с ними он спокоен: пусть попробуют напасть! Анга боится лишь потому, что не знает, на что способен ее спутник! Может, она и огня не знает? Дрого улыбнулся, представив, с каким восторгом будут смотреть эти серые доверчивые глаза на пляшущее пламя! Это не рваная накидка, это посерьезнее! А если нападет лесная нелюдь , он покажет, что такое металка и дротик в умелых руках! Они ведь никуда не делись, коль скоро лашии не захватил его оружие. Лежат себе где-нибудь в снегу, хозяина дожидаются.
До ельника добрались на закате. Старую ель, с которой с ним говорила белка, Дрого узнал издали. (Дошли! Хотя бы сюда дошли! Теперь хоть ясно, как до зимовья добраться!) И тут его поджидала еще одна неожиданность. Палка, косо торчащая из сугроба, показалась чем-то знакомой. Взяв ее в руки, Дрого вспомнил: дубинка Каймо! Та самая, что он взял, опасаясь лашии! Но где же сам хозяин? Что случилось с ним?
Дрого беспокойно озирался вокруг, опасаясь увидеть в снегу распростертое тело своего сородича. Он чувствовал, что горят уши: как же так? Как мог он до сих пор ни разу не вспомнить о Каймо? Не спросить!..
Он постарался как можно понятнее объяснить Анге, что хотел бы знать, что произошло со вторым, владельцем вот этой палки? Но когда Анга, поняв вопрос, нет ли, принялась рассказывать с помощью все того же языка жестов о Каймо, ее рассказ, а точнее, «показ» оказался настолько чудовищным, что Дрого отказывался верить собственным глазам.
Видя его растерянное, недоумевающее лицо, Анга постаралась объяснить еще раз. Она (пальцем себе в грудь ) и тот лашии (жест в сторону, откуда они пришли, и гримаса ) прятались за елями. (Она потащила Дрого за руку к месту засады. Действительно, сомневаться не приходится: лашии были именно здесь! ) А он, Дрого…
Анга подвела его и поставила точно на то самое место, где Дрого остановился, чтобы растереть нос и щеки, показав, как он это делал. Взяла из его рук дубинку. Дала понять, что сейчас будет изображать того, второго, в одежде. Встала на его место и, взмахнув дубинкой, изобразила удар. Показав рукой на место, где пряталась она и лашии , скорчила испуганную гримасу и, швырнув дубинку туда, где нашел ее Дрого, пробежала несколько шагов в том направлении, куда ринулся Каймо, спасаясь от лашии … Сомнений не оставалось: сородич и бывший друг пытался убить его предательским ударом. И если бы не лашии, Дрого уже уходил бы сейчас по ледяной тропе!
Мучительно разболелся затылок, словно по нему только что нанесли новый удар. Дрого без сил опустился в снег и, привалившись головой к стволу ели, прикрыл глаза…
И вновь, в третий раз за этот бесконечный день, его тормошат и оттирают снегом. На лице Анги – неподдельный ужас, его зовут идти дальше. И старый длиннохвостый приятель, с той же самой ветки, похоже, о том же трещит: «Скоррей-скоррей-скоррей!» Но как идти? Куда? Смеркается, вот-вот настанет ночь, – а до стойбища еще идти и идти. Даже будь он в полной силе – и тогда путь долог, и тогда все равно пришлось бы в лесу ночевать: нежить осталась позади, но старый запрет в силе. Можно, конечно, пройти по тропе еще, поближе к дому, но стоит ли? В глухую пору с тропы и сбиться можно, а здесь – чем плохое место для ночлега? Вдвоем наломают лапник, он огонь разведет; еда есть. Вот с оружием плохо: видимо, Каймо забрал. Ну да кинжал и дубинка – не так уж и мало!
Плохо было и другое: Анга упорно, настойчиво звала идти дальше, никак не хотела оставаться здесь на ночлег. И лишь поняв, что Дрого не изменит своего решения, принялась помогать обустраиваться на ночь. Дрого сразу увидел: она прекрасно понимает, для чего нужен лапник; маленькие, но недюжинной силы руки ловко управлялись с работой, которая, похоже, была ей знакома. Это хорошо: у самого Дрого сейчас каждое неосторожное движение отдавалось резкой мучительной болью в затылке. Так пусть Анга готовит лежбище, а он сам займется костром.
Мешочек с огневыми палочками и трутом был надежно прикреплен к внутренней стороне пояса, защищен от снега и от всяких случайностей. Анга, удобно устроившись на лапнике, с интересом наблюдала за действиями Дрого, даже о страхах на время забыла. Зачем он вытоптал в снегу ямку и собрал туда ни на что не пригодные палки и ветви? И для чего так старательно трет сейчас одной палкой другую? Когда закурился дымок и искорка начала разгораться, она придвинулась еще ближе, забыв обо всем остальном. Когда пламя занялось, девочка в испуге отпрянула, но, глядя на Дрого, быстро успокоилась и даже стала протягивать к огню руки, подражая своему спутнику. Дрого с удовольствием заметил, что прежние страхи Анги если не исчезли вовсе, то по крайней мере уменьшились. Очевидно, помог огонь. Следовало еще навести Огненный круг , но Дрого чувствовал, что он просто не в силах сдвинуться с места. В конце концов, тот, против кого эта защита направлена, далеко позади, а тех же лашии она не остановит.
Они вновь поели строганину и стали коротать ночь, зарывшись в лапник и тесно прижавшись друг к другу. От костра шло ровное тепло: Дрого уложил топливо так, чтобы оно давало долгое низкое пламя. Он почувствует, когда настанет пора подкормить огонь, а пока можно поспать.
Дрого не знал, дремал ли он? Сон, полуявь, на грани Миров… Лесные приходили, грозили чем-то.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172