Очень долго, а сколько? Кто бы смог на это ответить… Только не они, сбившиеся в тесную кучу около костра, лепечущие заклинания в истовой надежде на защиту Круга, своих измятых венков, стеблей чеснока, оберегов… И в страхе, что все это может оказаться тщетным…
Занятые делом, они уже надеялись: худший страх позади! Большего ужаса не будет! Но нет: когда Тьма объяла все, им пришлось пережить такое, о чем после всю оставшуюся жизнь никто из них не мог вспомнить без содрогания. ЭТА ночь среди дня была беззвездной. Какие там звезды! Тьма, пожравшая небо и солнце, казалось, налегшая на самые вершины деревьев, рокочущая, дрожащая от почти непрерывных, но ничего не освещающих сполохов, разродилась странным, невиданным снегом . Непрерывной, тягучей, искрящейся пеленой опускался этот летний снег на деревья, на траву, на костер, на головы и плечи жмущихся к огню охотников. Мир утонул в рокочущей, мерцающей мгле, и только отчаянные крики зверей и птиц, прорывающиеся даже сквозь голос Тьмы, сквозь этот невероятный сухой, скрипучий снег, говорили о том, что еще не все погибло!
Позднее Дрого не мог понять, как они выдержали, почему не умерли, не сошли с ума… Видимо, в конце концов ЭТА Тьма сменилась настоящей ночью. Рассеялась пелена, прекратил падать этот жуткий, этот невероятный снег, – он лежал вокруг, неглубокий, все так же искрящийся и не тающий даже вблизи от огня. Да, костер продолжал гореть, но Дрого никак не мог вспомнить, кто и когда подкармливал пламя. Уже различимы в отблесках пламени стволы деревьев и кусты; небо снова отступило ввысь и проклюнулись звезды… А они сидели без слов и движения и только дрожали мелкой дрожью. Холод? Страх? Сейчас им было безразлично. Четверо их было; пятый, Каймо, лежал ничком, закрыв руками голову. Без сознания? Спит? Мертв? Не было сил даже проверить…
Впадали ли в забытье они сами, Дрого не знал. Отупение было столь сильным, что, когда за пределами Круга обозначилась темная фигура и голос, низкий, скрипучий, как этот летний снег, и чем-то странно знакомый, попросил их «пустить на ночлег» , – Дрого почти машинально вытянул в защитном жесте левую руку и пробормотал даже не заклинание, одно лишь слово: «Уйди!» И даже не обернулся на хлопанье гигантских перепончатых крыльев, раздавшееся после того, как Донго острием своего копья сделал Знак и пробормотал Слово. (Ах да! Колдун же учил…) И прощальное: «Еще увидимся!» – оставило его равнодушным. Сегодня он уже отбоялся!
По-видимому, с остальными было то же самое. Во всяком случае, наутро (ибо утро все же наступило!) никто и словом не обмолвился о ночном госте. А может, и гостя-то никакого не было, только померещился?..
Тихое, солнечное утро, словно и весь вчерашний кошмар – только сон или бред. Но нет, вот он, странный, нетающий снег… Дрого с отвращением отряхивал свою одежду. Да снег ли это? Подсохнув, он стал похожим на какую-то тончайшую, сверкающую пыль – на солнце даже пальцы от нее искрятся.
Каймо очнулся, но все еще подавленно молчал. Вуул уже принял решение. Впрочем, оно было очевидным.
– Возвращаемся. Так быстро, как только можем. Надо успеть до заката.
Глава 13
ДНЕВНАЯ НОЧЬ
(Окончание)
В ту ночь, которую молодые охотники провели в низине, прислушиваясь к непонятному волчьему вою, Колдун безуспешно пытался посетить Скрытые Миры, В этот раз путей не было совсем; искрящаяся завеса заполняла все. И что самое странное – она проникла и в Средний Мир! Даже путь на юг был закрыт ею! Колдун сумел лишь увидеть молодых охотников, спящих после долгого перехода. И, прислушиваясь вместе с ними к волчьему вою, он внезапно понял, не только своим внутренним зрением и слухом: здесь, наяву, в его жилище проникает такой же вой! Окончательно вернувшись, он убедился: так оно и есть!
Колдун вышел из своего жилища и долго стоял в непроглядной тьме, прислушиваясь к этому заунывному предвестию близкой беды. Неведомой беды! Да. Разговор с вождем дольше откладывать нельзя, даже если ему нечего будет поведать, кроме смутных предвестий грядущих бед… И в конце концов, эти слухи… Пора прекратить делать вид, будто они безразличны, – пора объяснить вождю. Быть может, Колдун виноват перед своим Родом, но совсем не в том, о чем болтают общинники…
Колдун прождал все утро молодого Куницу или вестника от него. Прождал напрасно: видимо, и его попытки остались без результата.
Утро было неожиданно солнечным, словно все тучи унесло далеко на север. Похоже, что день будет теплым. Арго с нетерпением поглядывал на тропу (не появится ли вестник от детей Куницы?) , на тени (что-то медленно укорачиваются!) . Людей в стойбище было не много, почти все разошлись по делам: женщины и дети – по грибы и ягоды, мужчины – кто силки ставить, кто на склоны холмов, поискать подходящие кремневые желваки или плитки, вымытые дождями.
Направляясь к жилищу Колдуна, Арго отметил по вершинам деревьев, что ветер вновь усилился, хотя небо над головой было по-прежнему чистым.
Колдун ждал вождя. Встретил у входа, предложил войти. После обязательных приветствий начал первым:
– Вождь! Мне очень жаль, но я не могу ничего сказать. Духи молчат.
– И все же у вождя много вопросов к могущественному Колдуну нашего Рода, ученику великого Хорру.
– Пусть великий вождь детей Мамонта спрашивает. Колдун готов ответить… если сможет.
(«Пусть спрашивает!» Легко сказать. Кажется, все было продумано – и прежде, и ночью, и утром, а вот начать трудно!)
– Беда пришла ко всем. Такая, что и самые могучие колдуны отвести ее не могут. Люди спрашивают: отчего это случилось? Люди ищут виновного. Люди верят: если виновный будет найден и наказан, беда уйдет. Что думают об этом наш могучий Колдун и его собрат, колдун Детей Куницы?
– Мы говорили. Молодой Куница знает о нежити больше меня, старого, от своего наставника. Великий Хорру об этом молчал. Но и Куница не знает точно, что такое нежить, о том же, как она проникает в наш Мир, ему и вовсе неведомо. Можем ли мы указать виновного?
Колдун помолчал, затем продолжил, глядя прямо в глаза вождю:
– Но мы, колдуны, не столь уж беспомощны и никчемны. Мы не смогли отвести первый удар: он был нанесен там, где не ждали. Но зло не распространилось… Знает ли великий вождь, что погибший от нежити сам может стать как нежить?
– Да.
– Но этого не произошло, благодаря Кунице. И смертей больше нет: наша защита не бесплодна. И молодой Куница надеется: нежить, лишенная добычи, может отступить… Или даже уйти совсем. Сгинуть.
– Верит ли в это наш мудрый Колдун?
Колдун сказал правду:
– Нет!
Хозяин и гость сидели рядом, по одну сторону от очага, вполоборота друг к другу. Свет нежданно яркого дня проникал сверху, сквозь дымовое отверстие, свободно лился во вход с откинутым пологом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172
Занятые делом, они уже надеялись: худший страх позади! Большего ужаса не будет! Но нет: когда Тьма объяла все, им пришлось пережить такое, о чем после всю оставшуюся жизнь никто из них не мог вспомнить без содрогания. ЭТА ночь среди дня была беззвездной. Какие там звезды! Тьма, пожравшая небо и солнце, казалось, налегшая на самые вершины деревьев, рокочущая, дрожащая от почти непрерывных, но ничего не освещающих сполохов, разродилась странным, невиданным снегом . Непрерывной, тягучей, искрящейся пеленой опускался этот летний снег на деревья, на траву, на костер, на головы и плечи жмущихся к огню охотников. Мир утонул в рокочущей, мерцающей мгле, и только отчаянные крики зверей и птиц, прорывающиеся даже сквозь голос Тьмы, сквозь этот невероятный сухой, скрипучий снег, говорили о том, что еще не все погибло!
Позднее Дрого не мог понять, как они выдержали, почему не умерли, не сошли с ума… Видимо, в конце концов ЭТА Тьма сменилась настоящей ночью. Рассеялась пелена, прекратил падать этот жуткий, этот невероятный снег, – он лежал вокруг, неглубокий, все так же искрящийся и не тающий даже вблизи от огня. Да, костер продолжал гореть, но Дрого никак не мог вспомнить, кто и когда подкармливал пламя. Уже различимы в отблесках пламени стволы деревьев и кусты; небо снова отступило ввысь и проклюнулись звезды… А они сидели без слов и движения и только дрожали мелкой дрожью. Холод? Страх? Сейчас им было безразлично. Четверо их было; пятый, Каймо, лежал ничком, закрыв руками голову. Без сознания? Спит? Мертв? Не было сил даже проверить…
Впадали ли в забытье они сами, Дрого не знал. Отупение было столь сильным, что, когда за пределами Круга обозначилась темная фигура и голос, низкий, скрипучий, как этот летний снег, и чем-то странно знакомый, попросил их «пустить на ночлег» , – Дрого почти машинально вытянул в защитном жесте левую руку и пробормотал даже не заклинание, одно лишь слово: «Уйди!» И даже не обернулся на хлопанье гигантских перепончатых крыльев, раздавшееся после того, как Донго острием своего копья сделал Знак и пробормотал Слово. (Ах да! Колдун же учил…) И прощальное: «Еще увидимся!» – оставило его равнодушным. Сегодня он уже отбоялся!
По-видимому, с остальными было то же самое. Во всяком случае, наутро (ибо утро все же наступило!) никто и словом не обмолвился о ночном госте. А может, и гостя-то никакого не было, только померещился?..
Тихое, солнечное утро, словно и весь вчерашний кошмар – только сон или бред. Но нет, вот он, странный, нетающий снег… Дрого с отвращением отряхивал свою одежду. Да снег ли это? Подсохнув, он стал похожим на какую-то тончайшую, сверкающую пыль – на солнце даже пальцы от нее искрятся.
Каймо очнулся, но все еще подавленно молчал. Вуул уже принял решение. Впрочем, оно было очевидным.
– Возвращаемся. Так быстро, как только можем. Надо успеть до заката.
Глава 13
ДНЕВНАЯ НОЧЬ
(Окончание)
В ту ночь, которую молодые охотники провели в низине, прислушиваясь к непонятному волчьему вою, Колдун безуспешно пытался посетить Скрытые Миры, В этот раз путей не было совсем; искрящаяся завеса заполняла все. И что самое странное – она проникла и в Средний Мир! Даже путь на юг был закрыт ею! Колдун сумел лишь увидеть молодых охотников, спящих после долгого перехода. И, прислушиваясь вместе с ними к волчьему вою, он внезапно понял, не только своим внутренним зрением и слухом: здесь, наяву, в его жилище проникает такой же вой! Окончательно вернувшись, он убедился: так оно и есть!
Колдун вышел из своего жилища и долго стоял в непроглядной тьме, прислушиваясь к этому заунывному предвестию близкой беды. Неведомой беды! Да. Разговор с вождем дольше откладывать нельзя, даже если ему нечего будет поведать, кроме смутных предвестий грядущих бед… И в конце концов, эти слухи… Пора прекратить делать вид, будто они безразличны, – пора объяснить вождю. Быть может, Колдун виноват перед своим Родом, но совсем не в том, о чем болтают общинники…
Колдун прождал все утро молодого Куницу или вестника от него. Прождал напрасно: видимо, и его попытки остались без результата.
Утро было неожиданно солнечным, словно все тучи унесло далеко на север. Похоже, что день будет теплым. Арго с нетерпением поглядывал на тропу (не появится ли вестник от детей Куницы?) , на тени (что-то медленно укорачиваются!) . Людей в стойбище было не много, почти все разошлись по делам: женщины и дети – по грибы и ягоды, мужчины – кто силки ставить, кто на склоны холмов, поискать подходящие кремневые желваки или плитки, вымытые дождями.
Направляясь к жилищу Колдуна, Арго отметил по вершинам деревьев, что ветер вновь усилился, хотя небо над головой было по-прежнему чистым.
Колдун ждал вождя. Встретил у входа, предложил войти. После обязательных приветствий начал первым:
– Вождь! Мне очень жаль, но я не могу ничего сказать. Духи молчат.
– И все же у вождя много вопросов к могущественному Колдуну нашего Рода, ученику великого Хорру.
– Пусть великий вождь детей Мамонта спрашивает. Колдун готов ответить… если сможет.
(«Пусть спрашивает!» Легко сказать. Кажется, все было продумано – и прежде, и ночью, и утром, а вот начать трудно!)
– Беда пришла ко всем. Такая, что и самые могучие колдуны отвести ее не могут. Люди спрашивают: отчего это случилось? Люди ищут виновного. Люди верят: если виновный будет найден и наказан, беда уйдет. Что думают об этом наш могучий Колдун и его собрат, колдун Детей Куницы?
– Мы говорили. Молодой Куница знает о нежити больше меня, старого, от своего наставника. Великий Хорру об этом молчал. Но и Куница не знает точно, что такое нежить, о том же, как она проникает в наш Мир, ему и вовсе неведомо. Можем ли мы указать виновного?
Колдун помолчал, затем продолжил, глядя прямо в глаза вождю:
– Но мы, колдуны, не столь уж беспомощны и никчемны. Мы не смогли отвести первый удар: он был нанесен там, где не ждали. Но зло не распространилось… Знает ли великий вождь, что погибший от нежити сам может стать как нежить?
– Да.
– Но этого не произошло, благодаря Кунице. И смертей больше нет: наша защита не бесплодна. И молодой Куница надеется: нежить, лишенная добычи, может отступить… Или даже уйти совсем. Сгинуть.
– Верит ли в это наш мудрый Колдун?
Колдун сказал правду:
– Нет!
Хозяин и гость сидели рядом, по одну сторону от очага, вполоборота друг к другу. Свет нежданно яркого дня проникал сверху, сквозь дымовое отверстие, свободно лился во вход с откинутым пологом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172