— Нет. Монахи сразу отвечают на вопросы только тогда, когда им не оставляют времени для подобающих приветствий.
— Ты слышал, умник! Один шар в его пользу! — бросил правитель магу.
Теперь старик смотрел на Сфагама уже с открытой неприязнью.
— Да. Они за словом в карман не лезут. Испытай его. Сдаётся мне, что слава о монашеских искусствах сильно раздута и не даёт им права так свободно разговаривать с облечёнными властью.
— Ты слышал, монах? Мой придворный маг предлагает тебя испытать. Уж не знаю почему ты ему так не понравился…
— Если он маг, то я продавец чеснока. Но я готов.
— Вы слышали! Он готов! Прекрасно! — правитель встал из-за стола и театрально приподняв руки прошёлся по залу. Ему была явно не чужда склонность к артистизму.
— Сейчас учёный монах покажет нам своё искусство! Рамилант! — правитель щёлкнул пальцами. На середину зала выступил статный отталкивающе красивый молодец в дорогих сияющих латах с надушенной бородкой и манерно высоким зачёсом тёмных холёных волос.
— Давай сюда пятерых своих лучших ребят. С любым оружием.
— Имей в виду монах, высокомерно проговорил красавец, — мои молодцы из охраны — люди серьёзные. Уж рубанут — так рубанут! По-настоящему. Без ваших там всяких тонкостей-нежностей. Так, что смотри, не зевай!
— Запугивание тоже входит в испытание?
Рамилант усмехнулся и направился выполнять приказ.
— Раз уж ты осмелился войти во дворец с мечом, то покажи правителю как ты им владеешь, — вновь заговорил старик.
— Я подчиняюсь твоим желаниям, правитель. — сказал Сфагам, — но избавь меня от необходимости развлекать твоих шарлатанов. Он хочет увидеть в деле мой меч. Он его не увидит. Меч мне не понадобится.
Чёрные с серебряной отделкой ножны мягко скользнули по гладко отполированному полу и плавно подъехав к столу. Старик суетливо подхватил оружие и подобострастно подал его правителю.
— Подержи у себя пока. — тихо распорядился тот, — Смотри, монах, я не люблю болтунов!
Музыка смолкла.
Пятеро воинов заняли позицию, взяв Сфагама в круг.
— Дадим ему шанс, — объявил правитель — пусть нападают по очереди.
Сфагам стоял спокойно опустив руки, глядя куда то вверх, то ли в высокое окно, то ли в потолок. Казалось он вовсе не замечал, рослого воина, медленно подбиравшегося к нему с обнажённым мечом.
— Разве ты не видишь, правитель, он же сумасшедший! — шептал неугомонный старик, — Не стоит его убивать, отправь его в дом для умалишённых…
Первый воин, выронив меч, покатился по полу, нелепо махая руками, будто хватаясь за воздух. Сфагам продолжал так же спокойно стоять, по прежнему глядя вверх.
— Ну вот! Из-за тебя я ничего не увидел! Как это он так сделал? Кто видел? Пошёл, не мешай! — Старик поспешно поклонился и отошёл от стола.
Второй воин, вооружённый длинным обоюдоострым топором подходил ещё осторожнее. Едва заметным мягким движением увернувшись от пролетевшего над головой лезвия, Сфагам выбросил вперёд руку с вытянутым средним пальцем. Воин, собравшийся было вновь замахнуться своим топором, теряя равновесие покатился назад и громко грохнулся об пол, сбив с ног зазевавшуюся танцовщицу. Её пронзительный визг слился со звоном упавшего топора. В это время первый воин с трудом поднявшись с пола, побрёл в сторону. Сфагам не разгибая пальца медленно поднял руку и поправил упавшую на лоб прядь волос.
— А ну-ка, ребята, вместе! — скомандовал Рамилант.
Двое воинов с мечами ринулись на Сфагама с двух сторон. Дальнейшее напоминало хорошо отрепетированную сцену. Чуть не столкнувшись друг с другом, воины даже не успели заметить, как выскользнувший из под их мечей монах сделал руками неуловимое танцующее движение. Как по команде, оба схватившись за шеи, повалились навстречу друг другу и, столкнувшись лбами, рухнули с ног.
Последний воин весь закованный в латы нападать не спешил. Он продолжал держаться на расстоянии в оборонительной позиции, выбирая момент для удара. Его вид немного смутил монаха. Противник, закованный в доспехи всегда вызывал у него что-то вроде жалости, ибо, скованный в движениях он казался особенно уязвимым и беззащитным, как черепаха. Наконец воин устремился вперёд. Последовал молниеносный танцующий выпад и зал вновь наполнился грохотом падающих доспехов. В тишине притихшего зала поверженные солдаты с трудом поднялись с пола и, согнувшись и хромая заковыляли прочь. В глазах Сфагама появилось едва уловимое выражение скуки.
Лицо правителя помрачнело.
— И это твои лучшие люди, Рамилант?
Ответа не последовало.
— Почему ты их не убил? — глухим сдавленным голосом спросил Тамменмирт.
— Они мне не враги. Они лишь выполняли твой приказ. К чему ненужная смерть? Может быть, им ещё предстоит спасти твою жизнь.
— Ты знаешь изречение: «Если ты спас чью-нибудь жизнь — ты за это в ответе.»
— Если убил — тем более.
Старик, видимо, разглядев, наконец, знак уробороса на поясе Сфагама, опять что-то возбуждённо зашептал правителю на ухо. Тот помрачнел ещё больше.
— Поступай ко мне на службу, монах. Я сделаю тебя начальником дворцовой охраны. Нет, ты будешь командовать всей армией Амтасы! Плата любая. И ещё — особо за обучение солдат.
— Монахи никогда никому не служат. Это запрещено нашим уставом. Ты не можешь этого не знать. Но я буду готов помочь тебе при надобности. Я никогда первым не подниму оружия против твоих людей и, если случится, в бою буду на твоей стороне.
— Что ж, монах, об этом следует поговорить за столом.
Правитель сделал приглашающий жест. Сфагам приблизился, не забыв по пути забрать свой меч из рук оторопевшего мага.
— Вина! — громко распорядился правитель.
Сфагаму нисколько не хотелось проводить время за возлияниями в компании правителя и его не слишком симпатичных прихлебателей, но он хорошо знал, что облечённых властью нельзя раздражать своенравием сверх определённой меры. Тогда от бессильной злобы и болезненной обиды они начинают срывать свой гнев на подчинённых.
Вновь заиграла музыка, закружились танцовщицы. Засуетились слуги, уставляя стол новыми блюдами с фруктами, сладостями и винными кувшинами. Сфагам сел к столу и взял в руку массивный золотой кубок наполненный тёмно-красным вином.
— Это мой гость — Асфалих, — представил Тамменмирт своего сотрапезника. Он уже в пятый раз привозит нам товары с Востока. Сначала он хотел ехать в столицу, но потом решил, что у нас дела пойдут получше. И не жалеет, верно? Асфалих, который за время не произнёс ни слова, а только, приоткрыв рот, смотрел прямо перед собой вытаращенными глазами, бессмысленно закивал, словно потеряв дар речи то ли от выпитого вина, то ли от остроты впечатлений.
— А твоё имя?
— Сфагам.
— Эй, очнись! Правитель смеясь потрепал Асфалиха по щеке и, забросил в его полуоткрытый рот виноградину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97