— Вы удивительно переменились, — в голосе графини слышалось искреннее восхищение.
И Эммануэль поверила ей. Право же, хотя Ариана была немного странной, но в ней было что-то бодрящее, укрепляющее — с ней можно быть поласковее, посвободнее, без всякой принужденности.. Наконец, Ариана освободила дорогу, и русалка выбралась на берег. Степенно она убрала свою грудь в купальный костюм (хотя верхняя ее часть осталась открытой) Она присела рядом с Арианой, и к ним тут же подошли двое молодых людей — настоящие викинги с виду. Ариана весело болтала с ними по-английски, Эммануэль ничего не понимала из их разговора, но ей и не хотелось понимать. Ариана повернулась к ней:
— Хотите что-нибудь сказать этой паре? Эммануэль поморщилась в ответ, и Ариане пришлось объявить претендентам о провале их кандидатур. Они добродушно рассмеялись, но уходить явно не спешили. Эммануэль они казались довольно простоватыми. К счастью, тут Ариана поднялась и взяла ее за руку:
— Они надоели мне. Пошли к вышке.
Хорошо было лежать, вытянувшись ничком на нитяном ковре восьмиметровой вышки! Ариана проворно сбросила все то немногое, что было на ней.
— Вы можете не стесняться, — сообщила она. — Здесь нас никто не видит.
Но Эммануэль как-то не захотелось разоблачаться перед Арианой. Она пробормотала что-то о неудобстве своего костюма, который трудно стягивать и натягивать снова, да и солнце слишком уж жаркое.
— Вы правы, — легко согласилась Ариана. — Привыкать надо постепенно.
И они снова погрузились в полулетаргию. Эммануэль окончательно признала графиню подходящей собеседницей. Ей нравились люди, с которыми она могла обходиться без слов. И тем не менее она сама нарушила молчание.
— Чем же здесь все-таки заниматься, кроме бассейна, коктейлей и вечеров у Пьера или Поля? Так ведь в конце концов можно помереть от скуки.
Ариана присвиснула, словно услышала невероятную глупость:
— Э, да тут много есть всякой всячины! Я не говорю о кино, кабаре и прочей дребедени. Но можно кататься верхом, играть в гольф, в теннис, в сквош, есть водные лыжи. А можно плавать по каналам, осматривать пагоды — их тут больше тысячи. Вот жаль, что море, настоящее море отсюда далековато: сто пятьдесят километров. Но оно стоит путешествия. Пляжи там просто великолепны — широкие, бесконечные, пустынные, с кокосовыми пальмами. Вода ночью фосфоресцирует от миллионов живых существ, глядящих на вас. Кораллы щекочут вам пятки, а акулы подплывают и берут пищу из ваших рук…
— Я хотела бы это увидеть… — прошептала Эммануэль.
— Там вам даже будут петь серенады, если вы станете заниматься любовью. Днем под солнцем, на мягком песке или в тени сахарных деревьев вы всегда сможете найти прелестного мальчика, готового вас развлечь и сделать счастливой всего за один тикаль. А ночью вы будете лежать на пляже, на границе воды и суши, и волны будут гладить ваши волосы и плечи, а глаза ваши будут устремлены к далеким звездам, и к вам будет склоняться прекрасное юное лицо… Ах, надо не упускать шанса быть женщиной!
— Если я правильно поняла, это здесь самый любимый вид спорта? — осведомилась Эммануэль безобидным тоном.
Ариана взглянула на нее, улыбаясь несколько загадочно, и ответила не сразу. Но это был не ответ, а вопрос:
— Скажите-ка мне, душенька… Она запнулась, словно что-то прикидывая в уме. Эммануэль повернула к ней улыбающееся лицо.
— Так что же я должна вам сказать?
Ариана продолжала что-то обдумывать. Затем она, очевидно, решила, что новенькая заслуживает полного доверия. Ее голос не звучал теперь столь дурашливо и игриво, как обычно, в нем слышалась дружеская откровенность:
— Я убеждена, что вы женщина с темпераментом. Вы вовсе не такая мадемуазель Нитуш, какой хотите казаться. К счастью, конечно. И скажу вам откровенно, вы меня очень заинтересовали.
Эммануэль не знала, как отнестись к этой декларации, но на всякий случай насторожилась. Она была скорее рассержена, чем польщена: ей не нравилось, когда в ее искренности сомневаются. И с чего это все эти дамы держат ее за недотрогу? Сначала это смешило ее, а теперь начинает раздражать.
— Вам хочется понравиться здесь кому-нибудь? — тон Арианы говорил больше, чем ее слова.
— Да, — ответила Эммануэль, понимая, что ступает на опасную тропу, но еще более боясь показаться добродетельной. Радостная улыбка Арианы убедила ее лишь наполовину.
— Слушайте, лапочка, пойдемте сегодня со мной на вечеринку. Скажите мужу, что это будет что-то вроде девичника. И вы увидите, что я вам приготовлю! Нигде нет таких галантных и пылких молодцов, как гости Арианы. Умные, молодые, хорошо вышколенные и ловкие. Вам нечего бояться. Договорились?
— Но, — засомневалась Эммануэль. — Вы меня совсем не знаете… Вы… Ариана пожала плечами:
— Я вас хорошо знаю. Зачем долгие наблюдения, когда я и так вижу, что вы можете сводить с ума и мужчин и женщин своей красотой. А те, о которых я вам говорю, в красоте разбираются. Да мне и в голову не пришло бы вас приглашать, если бы я не была уверена в вас на все сто процентов. Вот так!
— А как же ваш муж? — искала Эммануэль повод для отказа. Ариана рассмеялась:
— Хорошему мужу нравится, если с женой все в порядке, — и она весело подмигнула.
— Я не уверена, покажется ли Жану нормальным…
— Ну что ж, тогда вы ничего ему не скажете, — заключила Ариана в видом полного простодушия.
И, придвинувшись к Эммануэль, крепко обняла ее за плечи.
— Вы хотите говорить мне правду?
Тяжелые горячие груди прижались к Эммануэль, у нее закружилась голова, а Ариана мокро дышала ей в ухо:
— Не пытайтесь меня уверить, что это прекрасное тело прижималось только к телу своего мужа. Верно? Ну, а разве вы всякий раз признавались ему?
«Вот она, начинается пытка новой исповедью,» — терзалась Эммануэль. Но стоит ли от нее уклоняться? Должна ли она казаться более неопытной, чем оно есть на самом деле? Эммануэль встряхнула головой, но прежде чем она произнесла ответные слова, Ариана легко, почти незаметно поцеловала ее в губы.
— Ты увидишь, — торжествовала она, откровенно любуясь юной француженкой. — Я тебе клянусь, ты не пожалеешь, что приехала в Бангкок!
Она уже, казалось, была уверена в том, что соглашение достигнуто. Эммануэль попыталась рассеять это впечатление:
— Нет, нет, — быстро проговорила она. Я этого не могу.».
И, внезапно воодушевившись, продолжала более уверенно:
— И, ради Бога, не думайте, что это из ханжества или по соображениям высокой морали. Нет, нет… Ну.., просто… Дайте мне время привыкнуть к этой мысли… Постепенно…
— Разумеется, — неожиданно уступила Ариана. — Не будем спешить. Это так же, как с загаром. Она снова сложила свои губы в улыбку, на этот раз учтивую, спокойную, и вернулась в прежнее положение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89