ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


– Чей приказ? – спросила я.
Она высокомерно отвернулась, не считая нужным отвечать.
Да я и без слов понимала, кому служила эта вульгарная женщина, осыпавшая меня оскорблениями. Но я не опускалась до нее, и при очередной грубости лишь удостаивала ее презрительным взглядом. Она, при всей своей напыщенности – как-никак тетка королевы, – подобострастно ловила мой взгляд: а вдруг, думала она, эта узница, чем черт не шутит, сядет когда-нибудь на трон, так уж лучше поостеречься. Эта дама сильно отравляла мне жизнь, но руку на меня поднять она бы не решилась.
Хэтфилд запечатлелся в моей памяти тем, что в этом прекрасном месте я впервые остро ощутила свое одиночество в мире. Именно там я поняла, что никогда уже не буду счастлива. Хэтфилд стал для меня символом безысходности – так, должно быть, чувствует себя узник, приговоренный к пожизненному заключению.
Все в замке крутилось вокруг маленькой Елизаветы, которую называли принцессой. Мое же присутствие там, видимо, требовалось лишь для того, чтобы я познала глубину своего унижения.
Но не все было черным-черно. Узнав ближе леди Хасси, я поняла, что это очень добрая женщина. Раз или два, когда мы были одни, она намеренно назвала меня принцессой, выразив таким образом свое отношение ко мне и к окружающим. Со мной были и две мои преданные служанки. И, наконец, в Хэтфилде я снова встретилась с моей бывшей няней леди Брайан, которая теперь нянчила Елизавету. Маргарет Брайан была сама доброта, я чувствовала к ней какую-то особую любовь, которая, видимо, связывает ребенка с женщиной, стоявшей у его колыбели. Увидев друг друга, мы обменялись взглядами и вскоре нашли возможность перекинуться несколькими словами. Маргарет очень поддержала меня в Хэтфилде, за что я ей благодарна на всю жизнь.
За стенами дворца кипели страсти. Это был, наверное, самый судьбоносный год в истории моей страны.
Вскоре после моего приезда в Хэтфилд была арестована и заключена в Тауэр «кентская монашка» со своими ближайшими друзьями. На допросе в Звездной Палате все они признались в мошенничестве. Элизабет Бартон была обвинена в попытке свержения короля и приговорена к смертной казни.
Наступило Рождество. Зима в тот год была очень холодной, и я мерзла, не имея теплой одежды. Мне не разрешали есть в своей комнате, и если я плохо себя чувствовала и не могла спуститься в столовую, то оставалась голодной, потому что еду не приносили. Я таяла на глазах, и Маргарет Брайан очень встревожилась. Говорить со мной на людях она не смела – ее сразу вышвырнули бы вон. Но однажды она все-таки улучила момент, когда поблизости никого не было, и шепнула мне:
– Когда все уснут, я проберусь к вам в комнату, и мы поболтаем.
Если бы не Маргарет, я бы, может быть, выбросилась из окна. Но ее забота согрела меня. И еще молитва. Я подолгу молилась, читала духовные книги, и это придавало мне мужества.
С помощью одной из моих горничных Маргарет стала по ночам приходить ко мне. Я боялась за преданную мне девушку, которую могли не только выгнать, но и засадить за решетку, поэтому мы с ней договорились, что она при всех будет держаться со мной дерзко. Она очень хорошо справилась со своей ролью, что позже позволило ей чувствовать себя во дворце более свободно и даже наладить связь с внешним миром – через нее, с помощью Маргарет, я стала переписываться с матерью и послом Чапуи.
Однажды Маргарет сказала, что король едет в Хэтфилд посмотреть на свою принцессу.
Я не должна упустить свой шанс, подумала я. Мне необходимо с ним увидеться и поговорить с глазу на глаз. Он не сможет остаться равнодушным к мольбе родной дочери, совесть не позволит ему мучить меня бесконечно.
Во дворце воцарилось лихорадочное оживление. Я же с тревогой думала, что он приедет с ней, ведь Анна тоже захочет увидеть свою дочь, и тогда у меня не будет возможности поговорить с отцом.
Наступил долгожданный день.
Моя преданная девушка шепнула мне, что королева Анна отказалась переступить порог замка из-за того, что там была я. Я не поверила.
– Неужели она не хочет видеть собственную дочь?
– Говорят, она останется на полпути.
– Если он будет один…
Девушка кивнула, поняв, что я имела в виду.
Наконец король приехал! Слуги забегали, придворные выстроились для встречи, из обеденного зала доносился запах жареного мяса… Я сидела наверху в своей комнате. Пошлет ли он за мной? Должен. Ведь он приехал посмотреть на младшую дочь, но почему бы заодно не увидеться со старшей?
Я ждала. Прошло несколько томительных часов. Маргарет забежала на секунду и сообщила, что король очень доволен Елизаветой. Она была горда как любящая няня. А сейчас король со свитой, сказала она, сели за стол – на кухне паника, вдруг что-нибудь не так.
Я не могла сойти вниз, пока меня не позовут. Сейчас он спросит, думала я: «А где же моя дочь Мария? Почему ее нет за столом?»
Но за мной не послали, и вскоре я услышала шум во дворе – король уезжал!
Я выскочила на балкон. Вон он – внизу. Молча я смотрела сверху на своего отца, беззвучно умоляя его: «Отец, не уезжай, даже не взглянув на свою дочь. Вот я. Посмотри же на меня!»
И вдруг что-то заставило его обернуться и поднять голову. Мы встретились взглядами. Он смотрел на меня серьезно, без улыбки. Что в этот момент происходило в его душе? Что думал он, глядя на свою бледную, одетую, словно оборванка, дочь, брошенную сюда, как в тюрьму, на потеху придворного окружения незаконнорожденной Елизаветы?
Он проехал мимо моего балкона и приподнял шляпу. И то же самое вслед за ним сделали все его приближенные.
Меня не оставили незамеченной. Таков был итог этого визита.
* * *
Одновременно с моим переездом в Хэтфилд мою мать собирались переправить из замка Бакден в Сомерсхэм, отобрав почти всю прислугу. Если в Бакдене она страдала от холода и сырости, то в Сомерсхэме было еще хуже – трудно было найти в Англии более сырое место, чем островок Эли, на котором стоял этот замок. Я знала, с каким невероятным мужеством моя бедная мать цеплялась за жизнь ради меня. И когда ей сообщили приказ короля, она наотрез отказалась подчиниться, видимо, предчувствуя, что в Сомерсхэме она не выдержит.
Она заперлась в своей комнате и просила передать королевским посланникам, что только силой они смогут перевезти ее в другое место. Не исключено, что они и применили бы силу, если бы не столкнулись с неожиданным препятствием: в близлежащих селениях люди, вооружившись вилами и косами, стали покидать свои дома, собираясь на дороге, ведущей к замку, чтобы защитить свою королеву.
Ее оставили в покое, но в замке появилось несколько новых слуг, которым она не без основания не доверяла. К счастью, при ней осталась ее преданная горничная, которая сама готовила еду своей госпоже, боясь, что ее могут отравить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113