Кейт слышала, что парень зовет ее по имени, потом слова стали неразборчивы. Его губы касались ее виска, дыхание было таким жарким, что почти обжигало кожу. Последним усилием, как в агонии, парень еще раз вошел в Кейт, и она крепко прижала его к себе, чувствуя его тело лучше, чем свое собственное. Затем шея его поникла, как сломанная ветка, и он замер.
Дождь большими тяжелыми каплями застучал по песку и смыл соль с век девушки.
АНГЛИЯ
Чтобы не пользоваться муниципальным транспортом, Джозеф решил взять напрокат в Лондоне вэн и проехать на нем от Бирмингема до Уэст-Мидлендса. Машина оказалась довоенной моделью «мориса», видавшая виды, хотя вполне пригодная еще для перевозок. Задний борт откидывался. В фургоне оказалось достаточно места, чтобы поместить там матрас и спать ночью.
Джозеф четыре дня провел в Брэдфорде, производя разведку. Днем он уезжал куда-нибудь в пригород, а с темнотой возвращался в город, в район фабричных стоянок, где машина была незаметна. Джозеф избегал кафе, питаясь только купленными заранее фруктами, рыбой и чипсами из газетного киоска. Дважды в день он готовил себе чай, а затем пил его из термоса. Вообще-то, Джозеф любил не чай, а кофе. Даже долгие годы, проведенные в России, не приучили его к чаю. Но ему надо было войти в роль и запастись для этого всеми необходимыми атрибутами.
Ему пришлось изменить свой внешний вид. Одежду, купленную в Швейцарии, он оставил в Лондоне. Теперь на Джозефе была кепка, поношенное пальто, из-под которого выглядывала рабочая одежда, а на ногах тяжелые ботинки. Он купил это в магазине поношенного платья в районе Ист-Энда, когда был в Лондоне.
Пришлось Джозефу надеть очки в роговой оправе, которыми он пользовался каждый раз, когда общался с людьми. Зрение, конечно, становилось ни к черту, зато волчий взгляд его глаз сразу же потухал, превращаясь во что-то невинное и слегка глуповатое. Скрыть шрамы ничем не удавалось, но в квартале простолюдинов, двигаясь среди рабочих, нося их одежду, Джозеф, по сути дела, превратился в человека-невидимку. Впрочем, рабочий класс, как он заметил, был наилучшим фоном для того, чтобы скрыть шрамы. В этой среде любое уродство, физический недостаток кажутся обычными. Никто не обращал внимания на Джозефа, в то время как буржуа пристально рассматривали его. Рабочие же, наоборот, воспринимали уродство с чувством грубоватой солидарности.
Вскоре Джозеф заметил, что его увечье вызывает даже уважение, как признак геройства, проявленного на войне. Правда, шрамы хорошо зарубцевались и были почти не видны под густой бородой, но все равно владелец гаража, где Джозеф решил купить мотоцикл, спросил его, где он проходил службу.
Вступать в разговор не хотелось, но если не ответить, это может вызвать подозрение. Поэтому Джозеф ответил коротко:
– Северная Африка в основном.
Лицо человека будто посветлело:
– Так и я тоже.
Ему явно хотелось еще поговорить на эту тему, но короткие реплики Джозефа не вдохновляли на долгую, продолжительную беседу, поэтому, посмотрев, как ветеран возится вокруг мотоцикла, хозяин гаража произнес:
– Барахло. На заднем дворе у меня есть кое-что получше. Пойдем.
Хозяин провел Джозефа к ремонтному отсеку, откинул брезент и показал большой мотоцикл «триумф-750», правда, без бензобака и выхлопной трубы.
– Серьезная вещичка, да? – сказал хозяин с гордостью. – Конечно, не совсем новая, но надежная… И сто дает сразу, почти со старта. Хочешь, к пяти часам будет готова. И только для тебя, приятель.
– Сколько?
– Ну, со старого солдата – двадцать фунтов.
– Пятнадцать.
Они сошлись на семнадцати фунтах и десяти шиллингах. В качестве задатка Джозеф отдал хозяину пять фунтов и вернулся к вэну. Еще до прихода в гараж он заметил на берегу несколько магазинов, распродающих не выкупленные из ломбарда вещи. В них Джозеф присмотрел сносную кожаную куртку, шлем, очки и кожаную маску от пыли. Эта маска вместе с очками могла полностью скрыть его лицо.
Был субботний полдень, и на улицах прогуливались мужчины в кепках и их жены в шалях. Шумные компании подростков и молодых людей толпились у входа в пивную. Джозеф поймал себя на мысли: он был ненамного старше этих юнцов, когда началась война. И вот перед ним молодое поколение с длинными волосами, в уродливых одеяниях. Юнцы могли показаться опасными, но перед Джозефом они обычно расступались, словно по команде, и никто не осмеливался крикнуть ему в спину что-то оскорбительное или обидное.
Весь остаток дня Джозеф провел на берегу канала, попивая чай из термоса и наблюдая за рыбаками. Ему надо было убить время, и здесь он чувствовал себя в полной безопасности. Еще в Лондоне Джозеф узнал: дичь, за которой он охотился, провела отпуск на континенте, но девятого числа, то есть сегодня, вернется назад. Он взглянул на часы. Дичь должна уже быть на месте.
Хотя Джозеф не раз обследовал усадьбу, хорошо продуманного плана у него не было. Он был уверен, что разыграет эту музыкальную пьесу, полагаясь на свой слух и умение импровизировать, – ведь именно так он и жил последние пятнадцать лет. Впрочем, так он был обучен. Никто на свете, пожалуй, не мог бы лучше, чем он, мгновенно оценить ситуацию и действовать, полагаясь только на инстинкт и чутье. И когда дело будет сделано, ему останется только успеть на паром, и все кончено: длинные годы ожидания пройдут не напрасно. Джозеф начнет новую жизнь.
Он хорошо контролировал свои чувства, но время от времени непроизвольная дрожь ожидания пробегала по телу.
Джозеф сделает все быстро, чисто и не колеблясь.
Секунду или две он даст жертве, прежде чем свершится возмездие. Джозефа всего передернуло, когда он вспомнил, как он мерз на нарах, лелея мысли о расплате, словно мечты о далекой звезде.
Что ж, после не очень вкусного обеда настало наконец время очень сладкого десерта.
В пять часов вечера, когда тени стали длиннее, Джозеф оставил вэн на пустынной улочке и пешком отправился к гаражу. Здесь он сел на приготовленный для него «триумф». Он проехал назад к машине, проверяя мотоцикл. Механик был совершенно прав – мотор работал с удвоенной энергией, после того как заменили выхлопную трубу. Дрожь в теле прекратилась, и движения Джозефа стали отточенными, почти инстинктивными. Мотоцикл пригодился как нельзя лучше. Опустив задний борт фургона, Джозеф вкатил мотоцикл внутрь, огляделся и, убедившись, что улица пуста, сел за руль и покинул рабочий район.
7
Лошадь Кейт потеряла подкову, поэтому прогулка вышла непродолжительной. Пока Эвелин вместе со всеми продолжала спускаться вниз по тропинке, Кейт соскочила с седла и повела лошадь к дому, держа соскочившую подкову в руке.
Она продолжала думать о Сантино и о том, что случилось там, на берегу моря, под темным небом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161