Раньше они встречались дважды в неделю, а теперь только раз в десять дней. И Норико ждала, не решаясь заговорить первой. Когда надежды сбывались, она безмерно радовалась. Порой предчувствие обманывало ее, но она научилась не слишком огорчаться. Ей казалось, что они вместе, даже когда Наоэ был далеко.
Несколько раз, не в силах удержаться, она все же спрашивала: «Вы сейчас прямо домой?» Наоэ угрюмо кивал в ответ и молча уходил. Норико грустно вздыхала: что с ним? что творится в его душе? Но ее любовь ничего не могло погасить, она отдавала ему все – и тело, и душу.
Нередко пациенты, выписавшись из больницы, и молодые врачи приглашали Норико в кафе, ресторан, но она всем отказывала. Ей даже в голову не приходило встретиться с кем-нибудь, кроме Наоэ. Все остальные мужчины были ей безразличны – уж лучше провести вечер с подругой, считала она.
А Наоэ? Интуитивно Норико чувствовала, что он изменяет ей. Иногда женский голос просил его к телефону, в постели Норико находила дамские шпильки, явно не мужской рукой была прибрана кухня… Но Норико ни разу не позволила себе упреков в его адрес.
Она была всего лишь любовницей и служанкой, о женитьбе он не заговаривал, даже не предлагал жить у него – только разрешал любить себя. Да Норико и не ставила никаких условий. Более того, она бы удивилась, узнай, что женщины равнодушны к Наоэ. О них она старалась не думать. Она сама любила, и этого ей было достаточно.
Наоэ не появлялся в клинике уже второй день. С утра он позвонил и сказал, что еще побудет дома.
Рицуко, которая в предновогодние дни бывала в клинике каждый день, спросила у Сэкигути:
– Как дела у доктора Наоэ? Может быть, надо бы послать к нему кого-нибудь проведать?
– Да-да, конечно… – Старшая сестра с готовностью кивнула, но ничего, однако, не предложила.
Рицуко, а вслед за ней и все остальные обернулись к Норико.
– Симура-сан, может быть, вы проведаете сэнсэя? Вопрос застал Норико врасплох, и она едва не выронила шприц.
– Я…
– Сходите к нему. Ну хотя бы сегодня после обеда. Скажете, что это я вас послала, хорошо? Вы не возражаете? – обернулась Рицуко теперь уже к старшей сестре.
– Нет. После обеда операций нет. Пусть Симура-сан сходит навестит доктора.
– Мы вас очень просим, – мягко приказала Рицуко.
Безусловно, и Рицуко и Сэкигути преследовали благую цель, и все же Норико ощущала какую-то фальшь. Да все равно, съездить к Наоэ – об этом же можно только мечтать! Раз уж сама Рицуко приказала, можно идти с чистой совестью.
У Кобаси в эти дни не было ни одной свободной минуты. Особенно тяжело приходилось с амбулаторными больными. И после двенадцати дня у кабинета ожидало вызова человек десять. К счастью, пациентов перед праздником было меньше обычного, но все равно Кобаси приходилось работать за двоих. Куда как проще было помогать Наоэ, чем самому ставить диагноз, назначать лечение…
В двенадцать часов Норико вместе с Каору и Акико Такаги пошли обедать. Кобаси остался один.
Зная, что Наоэ, выйдя на работу, будет особенно придирчив к тому, что и как делалось в его отсутствие, Кобаси работал с еще большим усердием.
Сейчас он осматривал старика, страдающего ревматизмом. Откачал из коленного сустава жидкость и начал вводить преднин. Неожиданно послышались торопливые шаги: кто-то бежал по лестнице со второго этажа.
Подняв голову, Кобаси увидел в дверях запыхавшуюся Томоко Каваай.
– Сэнсэй!..
– В чем дело?
– Исикура… – У Томоко прерывалось дыхание. – У него что-то в горле…
– Давление?
– Не знаю…
Кобаси опрометью выскочил из кабинета и помчался на второй этаж. Норико бежала за ним. Пациент так и остался лежать на кушетке.
Когда Кобаси с Норико ворвались в палату, Исикура лежал без движения, голова запрокинута; казалось, он уже не дышит, только мелко дрожало горло.
– Аспиратор!
Норико бросилась за аспиратором.
– Дедушка! Дедушка! – повторял Кобаси, делая Исикуре искусственное дыхание.
В горле скопилась мокрота и мешала дыханию. Здоровый человек без труда бы откашлял ее, но изможденному старику это оказалось не под силу.
Кобаси вставил трубку аспиратора Исикуре в ноздрю и повернул выключатель.
– А! А-а-а!.. – дико закричал Исикура, и по трубке поплыл комок слизи.
– Держите его крепче! – приказал Кобаси. Медсестры схватили старика за руки.
Невестка Исикуры, испуганно выглядывая из-за их спин, следила за происходящим.
– Отхаркайтесь! Соберите все силы! – повторял Кобаси, двигая трубкой.
Исикура, задыхаясь, корчился в мучительных судорогах. Через несколько минут дыхание восстановилось, и он несколько успокоился.
– Фу-у… Еще немного – и опоздали бы. – Кобаси стер со лба пот.
Невестка молчала – только чуть опустила голову.
– Аспиратор пусть постоянно будет в палате. Исикура часто дышал, лицо было мокрым от слез и слюны.
– На сей раз все кончилось благополучно, но никто не может гарантировать, что это не повторится. Надо внимательно следить за больным.
Старик высунул из-под простыни руку и пошевелил ею, стараясь привлечь внимание.
– Что, дедушка?
– У-у…
– Ничего-ничего. Попробуйте сказать медленнее.
– У-у…бей…те с. ко…рее…
– Что?! – Кобаси склонился над стариком, почти касаясь его лица. – Разве можно так падать духом? Надо крепиться!
– Тя…тяжело… так тяжело… – И Исикура отвернулся к стене.
– Нельзя, нельзя так. Понятно? Ну-ка, смотреть веселей! – Кобаси похлопал по иссохшей руке старика.
– Наоэ… Наоэ-сэн…сэй…
– Его сегодня нет, – объяснила Норико, вытирая больному лицо. – Но он скоро придет.
– Убей…те… про…шу…
– Вам же сказали, дедушка, не надо об этом думать. Доктор спас вас, а вы… Разве так можно?
– Все… Не могу больше… не хочу… – И Исикура беззвучно заплакал, уткнувшись лицом в подушку.
Когда Норико подошла к дому Наоэ, шел уже второй час.
В коридоре было пусто, дверь заперта. Норико испытывала странное волнение. Казалось бы, не впервые, но…
Последний раз она была здесь дней десять назад. А может, и больше. Но сегодня она была незваной гостьей.
«А вдруг он не один? – подумала Норико, отдергивая руку от звонка. – Надо было позвонить…»
Она уже раскаивалась, что согласилась пойти к нему. Но ведь не по своей воле… Зато удастся увидеть Наоэ. Норико почти убедила себя, что он дома и ждет ее.
Чуть поколебавшись, Норико нажала на кнопку звонка. К двери никто не подошел. Норико позвонила еще раз и еще – никакого результата. Подождав немного, она опять позвонила и приложила ухо к двери. Звонок пронзительно звенел. Если хозяин даже и спит, должен услышать.
«Все-таки у него кто-то есть». У Норико защемило сердце. Раз не открывает, значит, там женщина. «Сэнсэй и какая-то женщина…»
Норико представила себе знакомую картину: они сидят, тесно прижавшись друг к другу, и, затаив дыхание, прислушиваются к звонкам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77