Фьора, буквально, прикоснулась к ним руками, ощутила смертельную опасность, исходящую от них, и заключенную в них глубокую романтику. Если бы ее спросили, согласилась бы она, пусть даже ценой той же усталости, той же опасности, снова пережить все это, она бы согласилась, не колеблясь.
* * *
Матросы на «Санта-Маддалене» несказанно обрадовались, увидев живыми и здоровыми своего капитана и трех пассажиров. После совершенного ими путешествия по Нилу они выглядели усталыми и измученными, но глаза их светились радостью: они смогли преодолеть безумство стихии и совершить задуманное.
Капитан Манорини рассказал экипажу о тех приключениях, которые им удалось пережить, а его помощник, остававшийся за капитана, сообщил о последних новостях.
В порт Рашид для пополнения запасов питьевой воды и провианта зашел фрегат «Эксепсьон», принадлежавший флоту его величества короля Франции Карла VIII.
«Санта-Маддалена» и «Эксепсьон» были единственными европейскими судами в порту Рашид, и матросы уже успели перезнакомиться и выпить не одну бочку доброго вина, которое в изобилии было в трюмах каждого корабля.
Капитаном фрегата «Эксепсьон» был командор Франсуа-Мари Лепельер, отмеченный орденом за заслуги перед его величеством.
Капитан Манорини, не мешкая, совершил визит на борт пришвартовавшегося рядом фрегата «Эксепсьон», где узнал о маршруте французского судна.
Так же, как и «Санта-Маддалена», «Эксепсьон» собирался зайти на остров Крит, а затем продолжить путь к берегам Франции, в Марсель.
Командор Лепельер, седовласый, семидесятилетний старик с бородкой клинышком и аккуратно подстриженными усами, предложил Джузеппе Манорини отправиться в путь вместе. Вместе с капитаном «Санта-Маддалены» фрегат «Эксепсьон» посетили Фьора, Леонарда и сеньор Гвиччардини. Несмотря на то, что в данный момент отношения между Францией и итальянскими городами-республиками находились на грани войны, ни те, ни другие не проявляли взаимной враждебности. Напротив: французы были дружелюбны и гостеприимны, а итальянцы отвечали им тем же.
Разумеется, любвеобильные французы не могли оставить без внимания присутствия на своем корабле – пусть даже в гостях – женщину, блиставшую ослепительной красотой.
Фьора просто завоевала сердца офицеров французского боевого корабля, а особое расположение к ней проявил первый помощник капитана мессир Жан-Батист Дюрасье – высокий, кареглазый красавец с маленькой бородкой-эспаньолкой и тонкими, закрученными вверх усиками. Правда, Фьоре показалось, что он несколько самоуверен и переоценивает собственные возможности по части женского пола, но пока решила не обращать на это внимания. Тем более, что знакомство было не обременительным и не влекло за собой пока никаких видимых последствий.
В этом она ошиблась. Но пока... Пока офицеры французского корабля, собравшиеся в гигантской, по сравнению с «Санта-Маддаленой», кают-компании за широким, уставленным прекрасными французскими винами, фруктами и другими закусками столом, наперебой отвешивали комплименты Фьоре Бельтрами, что, впрочем, выглядело совершенно искренне.
В конце вечера командор де Лепельер объявил собравшимся:
– Итак, господа, после короткого совещания с сеньором Джузеппе Манорини, капитаном корабля «Санта-Маддалена», мы решили продолжить наш путь вместе. Капитан «Санта-Маддалены» вполне резонно опасается нападения турецких или мавританских корсаров, а вооружение нашего фрегата позволяет быть уверенным в том, что любое нападение будет отбито. Я полагаю, что никто из господ офицеров не возражает.
– Нет-нет, разумеется, нет! – вскричали французы.
Особенно выделялся голос мессира Жана-Батиста Дюрасье.
Когда командор де Лепельер закончил свою речь, провозгласив тост за дружбу французов и итальянцев, его первый помощник предложил выпить за украшение сегодняшнего праздника госпожу Фьору Бельтрами.
Когда бокалы в очередной раз были опустошены, господин Дюрасье продолжил:
– В связи с этим, господа, у меня есть нижайшая просьба к сеньору Паоло Гвиччардини, который сопровождает очаровательную сеньору Бельтрами. Не соблаговолит ли посланник флорентийской и венецианской республик перейти вместе со своей очаровательной спутницей на фрегат его величества короля Франции «Эксепсьон», дабы продолжить свое путешествие на остров Крит на борту нашего судна. Клянусь королевской короной, что здесь вам будет обеспечен надлежащий прием и содержание. Охрану столь высоких гостей обязуется взять на себя полурота королевских морских гвардейцев под начальством досточтимого мессира Готье де Бовуара.
Судя по всему, сеньор Гвиччардини не ожидал такого предложения, а потому некоторое время провел в раздумьях. Французские офицеры в это время вели себя, как группа юных пажей, влюбленных в свою королеву (королевой, естественно, была Фьора). Они ерзали на стульях, переглядывались друг с другом, облизывали губы и терли лбы.
Наконец, сеньор Гвиччардини объявил о своем решении.
– К сожалению, некоторые обстоятельства не позволяют мне воспользоваться столь лестным предложением и совершить путешествие на Крит на борту фрегата его величества короля Франции «Эксепсьон».
Вздох разочарования был ему ответом.
– Как жаль,– растерянно протянул первый помощник капитана французского фрегата.– Мы надеялись, что столь приятное общество позволит нам скрасить тяготы быта военных моряков.
Сеньор Гвиччардини улыбнулся и поднял руку, вторично спрашивая слово.
– Однако,– повысив голос, сказал он,– если сеньора Фьора Бельтрами изъявит желание перебраться на фрегат, где, как я надеюсь, для нее будут созданы все надлежащие условия, то я не стану возражать против ее решения. Итак, сейчас все зависит только от нее. Умиленные взоры французов обратились к девушке. «Столько влюбленных мужчин, соскучившихся по женщине и в одном месте... это опасно,– подумала Фьора.– А, впрочем, в этом есть и свой плюс. Во всяком случае, здесь можно быть уверенной в собственной безопасности».
Немного поразмыслив, она спросила:
– У меня будет отдельная каюта?
– Ну, разумеется,– тут же воскликнул первый помощник капитана,– вы получите в свое распоряжение лучшую из офицерских кают, которая располагается прямо над каютой господина командора. Клянусь,– пылко продолжил он,– вы не будете ни в чем знать отказа. Любое ваше пожелание будет выполнено. Слово французского моряка.
Следом за Дюрасье Фьору принялись уговаривать остальные офицеры.
Однако, как и подобает всякой уважающей себя женщине, Фьора согласилась не сразу.
После долгих уговоров, закончившихся личной просьбой капитана де Лепельера, Фьора, наконец, согласилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124