– Тревога! Свистать всех наверх!
Капитан Рэд как бы между прочим заметил:
– Ну вот, сейчас за нами пришлют шлюпку.
Со стороны фрегата донесся какой-то шум, крики и, спустя некоторое время, у борта показались головы матросов. Они что-то кричали, показывая пальцами на двух неудачливых пиратов.
Потом заскрипели шкоты, и с фрегата на воду стали спускать шлюпку.
– Лягушонок,– сказал капитан Рэд,– посмотри повнимательнее... ты видишь лучше меня... Офицер с ними есть?
Лягушонок вытянул шею.
– Есть. На корме стоит.
– Ясно,– спокойно сказал одноногий пират.– Значит, повесят еще до утренней полувахты.
– Нет,– возразил Лягушонок.– До полудня.
– Значит, у нас еще есть время подышать соленым воздухом. Скажи мне, Лягушонок, чем вы там занимались под кроватью?
– Целовались,– простодушно ответил юноша.
– Ну и как? – спросил капитан Рэд.
Лягушонок улыбнулся.
– Хорошо...– мечтательно произнес он.– Я бы даже согласился быть повешенным еще до утренней полувахты в обмен на поцелуй...
Капитан Рэд недоуменно посмотрел на юношу.
– В обмен всего лишь на один поцелуй?..
– Ага,– кивнул тот.– У нее такие губы... Прежде мне никогда не доводилось даже дотрагиваться до такой женщины.
Капитан Рэд засопел.
– Да, дорогая штучка... Всех моих дукатов не хватило бы, чтобы купить такую. Наших и вовсе задаром можно было взять, якорь их раздери! А все-таки Луиза была хороша!..
Мерно скрипя уключинами, шлюпка под командованием офицера с фрегата «Эксепсьон» медленно приближалась к цепи, перегораживающей выход из бухты Провидения.
– Хоп! Хоп! Хоп! – мерно задавал ритм боцман. Когда шлюпка была уже совсем близко, капитан Рэд с сожалением сказал:
– Знаешь, мой юный друг, одна мысль о том, что на этом троне будет сидеть какой-нибудь ублюдочный король, заставляет меня внутренне негодовать.
Услышав эти слова, Лягушонок словно очнулся ото сна. Он резко обернулся и пристально посмотрел в глаза своего капитана.
Лягушонок знал, что означает такой выспренный, высокопарный стиль.
– Вы думаете, нам удастся спастись? – с надеждой спросил он.
– А что, тебе хотелось бы быть повешенным на рее? Прежде времени не стоит себя хоронить, Лягушонок. Я и не в таких передрягах бывал...
– Но что мы сможем сделать, если нас закуют в кандалы?
– Бамако тоже был закован в кандалы. И ничего. Сидит где-то там во дворце и считает до десяти тысяч.
– Бамако...– задумчиво повторил Лягушонок.– Надо было его с собой взять.
– Чтобы этот старик с подагрой тут же поднял тревогу? Нет, я верю в Бамако. Он еще должен помочь нам. Из этого мавра получился бы настоящий пират.
– Чертов прилив! – неожиданно произнес Лягушонок.– Если бы вода была ниже, мы успели бы пройти под этой проклятой цепью.
Наконец, шлюпка с «Эксепсьона» приблизилась к выходу из бухты.
Только сейчас пиратам удалось разглядеть, что на корме стоял никто иной, как капитан Дюрасье собственной персоной.
На лице его была такая иронично-издевательская улыбка, что капитан Рэд демонстративно сплюнул, а Лягушонок мрачно отвернулся.
Капитан Дюрасье стоял на корме, небрежно обмахиваясь платком.
День обещал быть жарким. Хотя солнце едва-едва показалось из-за горизонта, морские испарения тяжелой пеленой застилали воздух.
– Доброе утро! – приветствовал пиратов капитан Дюрасье.– Кажется, мы уже где-то встречались?..
И капитан Рэд и Лягушонок не проронили в ответ ни слова.
– Мне кажется, друзья мои,– с улыбкой продолжил капитан Дюрасье,– что у вас плохое настроение. Не хотите ли вы поделиться со мной причиной своего уныния?
Капитан Рэд, держась одной рукой за трон, другой накинул на голову клобук.
– Видеть его не желаю! – сказал он, обращаясь к Лягушонку.– Есть же на свете люди, которые вызывают такое глубокое отвращение. Даже не знаю, почему они так часто попадаются на моем пути.
Капитан Дюрасье, услышав эти слова, самодовольно засмеялся.
– Бог и Закон всегда будут вставать на твоем пути, капитан Томас Бартоломео Рэд!
Одноногий скривился.
– Это ты, что ли, у нас второй человек после Бога на земле? Лягушонок, познакомься. Перед нами римский папа.
– Здравствуйте, ваше святейшество,– буркнул юный англичанин.
Капитан Дюрасье, ожидавший услышать в свой адрес все что угодно, кроме издевательств, побледнел, а один ус у него начал заметно дергаться.
– Наверное, вы думаете, что сейчас я прикажу отвести вас на фрегат и посажу в трюм? Ничего подобного! Вы не будете удостоены такой чести! Бунт на «Эксепсьоне» подавлен, и я не позволю, чтобы ваша нога коснулась палубы судна его королевского величества. За попытку ограбления королевской казны, а также за разбойное нападение на остров вас повесят на главной городской площади при очень большом стечении народа. Впрочем, метод казни будет выбирать господин посол-губернатор. Я думаю, что это доставит ему особенное удовольствие...
Так и не дождавшись ответа от своих противников, капитан Дюрасье скомандовал:
– Снимайте их отсюда.
Утром дворцовая стража, обходившая покои посла-губернатора сеньора Гвиччардини, обнаружила, что опочивальня его превосходительства открыта, а сам посол, пожилой дворцовый гофмейстер и Фьора были привязаны к креслам.
Пленники были немедленно освобождены и переданы в руки местного лекаря. Но Фьора отказалась от услуг врача, сославшись на усталость. Она и вправду ужасно устала, несмотря на то, что уснула и даже не слыхала, как покинул опочивальню их чернокожий соглядатай. Спину от долгого нахождения в кресле ломило, ноги онемели, кровь стучала в висках.
Стараясь не думать о том, что произошло, она прошла в отведенную ей опочивальню и, растянувшись на кровати, снова мгновенно уснула.
Спустя несколько часов, по дворцу посла-губернатора разнеслось радостное известие о том, что негодяи, пробравшиеся ночью во дворец схвачены и посажены в городской каземат.
Служанку, которая пришла в опочивальню, Фьора принялась расспрашивать о задержанных.
– Их двое?
– Да, сеньора.
– Один – постарше, на деревянной ноге, а другой – молодой?
– Да, сеньора. Они были одеты как монах-доминиканец и лекарь. Этих бандитов скоро повесят.
Недолго раздумывая, Фьора сказала:
– Принесите мне длинный плащ с капюшоном.
* * *
Бамако, заплутавший в городских проулках, выбежал на пристань тогда, когда матросы с шлюпки, посланной фрегатом «Эксепсьон», уже возвращались в бухту Провидения.
Лягушонок и капитан Рэд с унылым видом сидели на носу посудины, а в спину им были направлены пистолетные дула.
Не осталось на цепи и трона. А вот куда он исчез, оставалось загадкой.
Но сейчас не это было главным.
Убедившись в том, что пленников везут не на корабль, а в город, Бамако сбросил с себя опостылевший черный наряд и налегке помчался вдоль берега в сторону бухты Святого Креста – туда, где стоял на якоре рыбацкий бриг, на котором капитан Рэд и его команда прибыли на остров Крит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124