Ну, я не слышу твоего согласия.
Посол-губернатор отвернулся, гордо сложив руки на груди.
– Нет, ни за что. Это превышение полномочий, и оно грозит войной между Францией и Венецией.
Рэд засмеялся.
– Это грозит только государственной казне Франции. Король никогда не признается в том, что его военные корабли – это точно такие же грабители, как я. Так что, все будет шито-крыто. Гони трон, а не то я сейчас сам изнасилую эту девчонку.
Юноша, который знал, что капитан Рэд вполне способен сделать то, что обещает, принялся лихорадочно искать пути спасения девушки. Взгляд его упал на большой медный поднос, стоявший на столике у изголовья кровати с чашкой для полоскания и огромной серебряной ложкой. В голову ему пришла счастливая мысль.
Он отшвырнул в сторону Бамако, безуспешно пытавшегося справиться с дюжиной юбок и решительно подошел к постели посла-губернатора.
– Сир,– сказал он капитану Рэду,– у меня есть способ заставить его сделать то, что нам нужно. Отпустите девушку.
Но старый бродяга навалился на Фьору так, что она едва не задохнулась.
– Отпустите меня!
Одноногий пират, похоже, только сейчас вспомнил, что на нем одет костюм монаха-доминиканца, а потому совершить насилие будет затруднительно даже при большом желании.
Он принялся нащупывать рукой край сутаны, намереваясь стащить ее с себя.
Но все было тщетно.
Пока капитан Рэд был занят своей одеждой, Фьоре удалось оттолкнуть его в сторону. Она сделала попытку вырваться и убежать, но, к ее удивлению, одноногий морской бродяга преклонных лет оказался проворнее, чем она могла предположить.
Он тут же схватил ее за горло и прошипел:
– Не дергайся, а то сейчас продырявлю тебя насквозь.
Почувствовав себя совершенно беспомощной, девушка снова разрыдалась.
– Чудовище!..
Пират плотоядно рассмеялся.
– Да, раньше меня все так называли.
– Отпустите девушку...– взмолился сеньор Гвиччардини.
– Ни за что! – рявкнул капитан Рэд.– До тех пор, пока вы не пообещаете мне трон с французского фрегата, вам не на что надеяться. Бамако, ну где ты там возишься?
Лягушонок, еще некоторое время стоявший у изголовья кровати в нерешительности, понял, наконец, что время терять нельзя. К этому его подвигло еще и то обстоятельство, что капитан Рэд, хищно облизываясь, впился губами в полуобнаженное плечо Фьоры. Правда, выглядело это как-то несерьезно, по-театральному.
– Красотка, тебе еще никогда не приходилось иметь моряка? – захохотал он после этого.
Фьора сквозь слезы бросила:
– Если вы хотите изнасиловать меня, то сделайте мне честь – убейте, прежде чем я успею умереть от стыда.
Капитан Рэд неожиданно подскочил и принялся трясти за грудь бедного старика Гвиччардини.
– Ты бесчувственный чурбан или кто? Прямо на твоих глазах насилуют такое прелестное создание... Наверное, если бы она была твоей дочерью, ты бы уже давно согласился!
Сеньор Гвиччардини неожиданно всхлипнул.
– Я не могу! Это вызовет войну между Францией и моей страной! Прошу вас, сжальтесь над бедной девушкой... Ей уже многое пришлось повидать в этой жизни. Вы должны понять меня...
Одноногий пират бессильно зарычал:
– Я тебя сейчас пристрелю. И тогда тебе уже не придется заботиться о своей стране. А ее мы прогоним через все береговое братство. И твой святой Антоний будет жарить тебя на том свете и переворачивать вилами с боку на бок. Не тяни время!
Но сеньор Гвиччардини только трясся от страха и ничего не мог ответить.
Тогда капитан Рэд приставил дуло пистолета к виску Фьоры.
– А если я вышибу ей мозги прямо на твоей кровати? Это как-нибудь взволнует тебя? – в ярости скрипя зубами, произнес он.
Рука одноногого пирата скользнула в вырез платья Фьоры, которая завизжала:
– Не тронь меня!
Она плюнула в лицо капитану Рэду, который не ожидая такой смелости, ошеломленно отдернул руку.
– Капитан,– вмешался Лягушонок,– по-моему, все это бесполезно. Эта девушка ничего не значит для господина губернатора.
Таким образом Лягушонок пытался отвлечь старого пирата от Фьоры, чтобы спасти ей жизнь.
Во всяком случае, она сама поняла эти слова именно так.
Капитан Рэд повернулся к Лягушонку.
– Что ты предлагаешь?
Тот многозначительно повертел перед собой длинную серебряную ложку.
– Я думаю, нам надо заняться самим господином послом.
Капитан Рэд удивленно пожал плечами.
– Ты имеешь в виду – проверить, что у него внутри?
– Нет,– сказал Лягушонок.– Мы проверим, что у него снаружи. Он так беспокоится о сокровищах французской казны и государственных интересах, что, наверняка, согласится ради них расстаться с собственными. Но только в том случае, если мы будем угрожать не этой девушке, а ему самому.
Капитан Рэд хмыкнул.
– Да, а это – интересная идея. Давай-ка попробуем.
Он грубо схватил Фьору за плечо и отшвырнул в сторону.
– А ну, отойди. Эй, ты, губернатор, покажи свои плавники.
Сеньор Гвиччардини безуспешно пытался спрятать руки под одеялом.
– Не трогайте меня, молю вам – жалобно простонал он.
Одноногий пират зарычал от ярости и всем телом навалился на старика итальянца.
Фьора бросилась ему на выручку. Она накинулась на пирата, пытаясь ударить его кулаками, но Лягушонок обхватил Фьору за талию и стал оттаскивать в сторону.
– Не трогайте его, прошу вас! – возбужденно прошептал он ей на ухо.– Если ваш родственник лишится пары золотых колец, то для него это будет наименьшим злом. Капитан Рэд опасен только в том случае, если его сильно разозлить.
Но Фьора не унималась.
– Пустите же меня! Он убьет бедного сеньора Паоло.
Капитан Рэд, бормоча себе под нос ругательства, схватил сеньора Гвиччардини за руки и принялся разглядывать кольца на пальцах старика.
– Ого! Да тут есть чем поживиться! А ну-ка, отдавай! У меня еще есть несколько свободных пальцев.
Он принялся стаскивать самые большие перстни с рук сеньора Гвиччардини, приговаривая:
– Идите к папочке, разрази вас гром...
Фьоре, наконец, удалось вырваться из объятий Лягушонка, и она показала капитану Рэду кольца, которыми были украшены ее руки.
– Прошу вас, не трогайте сеньора Паоло! Возьмите все мои драгоценности, возьмите все... Если вы будете издеваться над сеньором Гвиччардини, сердце его не выдержит. Пощадите его, заклинаю вас! Во имя матери, которая выносила вас в своем чреве...
Пират отмахнулся.
– Отойди...
Фьора упала на кровать рядом с ним.
– Пощадите же его!..
Сеньор Гвиччардини не выдержал такой тяжести. Закашлявшись, он простонал:
– Сойдите же с меня... Оба... Я сейчас умру... О, Господи... Господи... И не давите так...
Когда уже все пальцы на руках капитана Рэда были унизаны драгоценными перстнями и кольцами, он вспомнил и о троне.
– Сын кривой мачты и рваного паруса! Я вырежу твою печенку и брошу ее на съедение крабам!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124
Посол-губернатор отвернулся, гордо сложив руки на груди.
– Нет, ни за что. Это превышение полномочий, и оно грозит войной между Францией и Венецией.
Рэд засмеялся.
– Это грозит только государственной казне Франции. Король никогда не признается в том, что его военные корабли – это точно такие же грабители, как я. Так что, все будет шито-крыто. Гони трон, а не то я сейчас сам изнасилую эту девчонку.
Юноша, который знал, что капитан Рэд вполне способен сделать то, что обещает, принялся лихорадочно искать пути спасения девушки. Взгляд его упал на большой медный поднос, стоявший на столике у изголовья кровати с чашкой для полоскания и огромной серебряной ложкой. В голову ему пришла счастливая мысль.
Он отшвырнул в сторону Бамако, безуспешно пытавшегося справиться с дюжиной юбок и решительно подошел к постели посла-губернатора.
– Сир,– сказал он капитану Рэду,– у меня есть способ заставить его сделать то, что нам нужно. Отпустите девушку.
Но старый бродяга навалился на Фьору так, что она едва не задохнулась.
– Отпустите меня!
Одноногий пират, похоже, только сейчас вспомнил, что на нем одет костюм монаха-доминиканца, а потому совершить насилие будет затруднительно даже при большом желании.
Он принялся нащупывать рукой край сутаны, намереваясь стащить ее с себя.
Но все было тщетно.
Пока капитан Рэд был занят своей одеждой, Фьоре удалось оттолкнуть его в сторону. Она сделала попытку вырваться и убежать, но, к ее удивлению, одноногий морской бродяга преклонных лет оказался проворнее, чем она могла предположить.
Он тут же схватил ее за горло и прошипел:
– Не дергайся, а то сейчас продырявлю тебя насквозь.
Почувствовав себя совершенно беспомощной, девушка снова разрыдалась.
– Чудовище!..
Пират плотоядно рассмеялся.
– Да, раньше меня все так называли.
– Отпустите девушку...– взмолился сеньор Гвиччардини.
– Ни за что! – рявкнул капитан Рэд.– До тех пор, пока вы не пообещаете мне трон с французского фрегата, вам не на что надеяться. Бамако, ну где ты там возишься?
Лягушонок, еще некоторое время стоявший у изголовья кровати в нерешительности, понял, наконец, что время терять нельзя. К этому его подвигло еще и то обстоятельство, что капитан Рэд, хищно облизываясь, впился губами в полуобнаженное плечо Фьоры. Правда, выглядело это как-то несерьезно, по-театральному.
– Красотка, тебе еще никогда не приходилось иметь моряка? – захохотал он после этого.
Фьора сквозь слезы бросила:
– Если вы хотите изнасиловать меня, то сделайте мне честь – убейте, прежде чем я успею умереть от стыда.
Капитан Рэд неожиданно подскочил и принялся трясти за грудь бедного старика Гвиччардини.
– Ты бесчувственный чурбан или кто? Прямо на твоих глазах насилуют такое прелестное создание... Наверное, если бы она была твоей дочерью, ты бы уже давно согласился!
Сеньор Гвиччардини неожиданно всхлипнул.
– Я не могу! Это вызовет войну между Францией и моей страной! Прошу вас, сжальтесь над бедной девушкой... Ей уже многое пришлось повидать в этой жизни. Вы должны понять меня...
Одноногий пират бессильно зарычал:
– Я тебя сейчас пристрелю. И тогда тебе уже не придется заботиться о своей стране. А ее мы прогоним через все береговое братство. И твой святой Антоний будет жарить тебя на том свете и переворачивать вилами с боку на бок. Не тяни время!
Но сеньор Гвиччардини только трясся от страха и ничего не мог ответить.
Тогда капитан Рэд приставил дуло пистолета к виску Фьоры.
– А если я вышибу ей мозги прямо на твоей кровати? Это как-нибудь взволнует тебя? – в ярости скрипя зубами, произнес он.
Рука одноногого пирата скользнула в вырез платья Фьоры, которая завизжала:
– Не тронь меня!
Она плюнула в лицо капитану Рэду, который не ожидая такой смелости, ошеломленно отдернул руку.
– Капитан,– вмешался Лягушонок,– по-моему, все это бесполезно. Эта девушка ничего не значит для господина губернатора.
Таким образом Лягушонок пытался отвлечь старого пирата от Фьоры, чтобы спасти ей жизнь.
Во всяком случае, она сама поняла эти слова именно так.
Капитан Рэд повернулся к Лягушонку.
– Что ты предлагаешь?
Тот многозначительно повертел перед собой длинную серебряную ложку.
– Я думаю, нам надо заняться самим господином послом.
Капитан Рэд удивленно пожал плечами.
– Ты имеешь в виду – проверить, что у него внутри?
– Нет,– сказал Лягушонок.– Мы проверим, что у него снаружи. Он так беспокоится о сокровищах французской казны и государственных интересах, что, наверняка, согласится ради них расстаться с собственными. Но только в том случае, если мы будем угрожать не этой девушке, а ему самому.
Капитан Рэд хмыкнул.
– Да, а это – интересная идея. Давай-ка попробуем.
Он грубо схватил Фьору за плечо и отшвырнул в сторону.
– А ну, отойди. Эй, ты, губернатор, покажи свои плавники.
Сеньор Гвиччардини безуспешно пытался спрятать руки под одеялом.
– Не трогайте меня, молю вам – жалобно простонал он.
Одноногий пират зарычал от ярости и всем телом навалился на старика итальянца.
Фьора бросилась ему на выручку. Она накинулась на пирата, пытаясь ударить его кулаками, но Лягушонок обхватил Фьору за талию и стал оттаскивать в сторону.
– Не трогайте его, прошу вас! – возбужденно прошептал он ей на ухо.– Если ваш родственник лишится пары золотых колец, то для него это будет наименьшим злом. Капитан Рэд опасен только в том случае, если его сильно разозлить.
Но Фьора не унималась.
– Пустите же меня! Он убьет бедного сеньора Паоло.
Капитан Рэд, бормоча себе под нос ругательства, схватил сеньора Гвиччардини за руки и принялся разглядывать кольца на пальцах старика.
– Ого! Да тут есть чем поживиться! А ну-ка, отдавай! У меня еще есть несколько свободных пальцев.
Он принялся стаскивать самые большие перстни с рук сеньора Гвиччардини, приговаривая:
– Идите к папочке, разрази вас гром...
Фьоре, наконец, удалось вырваться из объятий Лягушонка, и она показала капитану Рэду кольца, которыми были украшены ее руки.
– Прошу вас, не трогайте сеньора Паоло! Возьмите все мои драгоценности, возьмите все... Если вы будете издеваться над сеньором Гвиччардини, сердце его не выдержит. Пощадите его, заклинаю вас! Во имя матери, которая выносила вас в своем чреве...
Пират отмахнулся.
– Отойди...
Фьора упала на кровать рядом с ним.
– Пощадите же его!..
Сеньор Гвиччардини не выдержал такой тяжести. Закашлявшись, он простонал:
– Сойдите же с меня... Оба... Я сейчас умру... О, Господи... Господи... И не давите так...
Когда уже все пальцы на руках капитана Рэда были унизаны драгоценными перстнями и кольцами, он вспомнил и о троне.
– Сын кривой мачты и рваного паруса! Я вырежу твою печенку и брошу ее на съедение крабам!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124