Здесь же стоял капитан Рэд с картой в руках и несколько матросов, среди которых был и Лягушонок.
Над рейдом возвышались мачты какого-то громадного корабля. Неподалеку от него стояло судно размерами поменьше.
В первом Фьора сразу же узнала фрегат «Эксепсьон», а во втором свою родную «Санта-Маддалену».
Сердце ее заколотилось от радости. Значит, у сеньора Гвиччардини все в порядке и он прибыл на Крит.
Но что здесь делает французский фрегат? Может быть, капитан Дюрасье решил сделать крюк для того, чтобы известить посла-губернатора Венеции сеньора Гвиччардини о том, что она, Фьора Бельтрами, попала в руки пиратов?
Как бы то ни было, капитан Рэд от удовольствия потирал руки.
– Вот они голубчики,– сказал он, вглядываясь в очертания кораблей.– Нам, конечно, нельзя входить в эту бухту. Сейчас посмотрим на карте, куда можно пристроиться. Ах да, здесь же есть бухта Святого Креста. Значит, туда и направимся.
Подняв якорь, рыбацкий бриг покинул рейд Кандии и направился к лежавшей неподалеку бухте Святого Креста.
* * *
Под прикрытием темноты с брига была спущена шлюпка, в которую сели сам капитан Рэд, Лягушонок и Фьора с Леонардой.
Девушка даже была рада этому: ей не терпелось покинуть качающуюся палубу и ступить на твердую землю. Для маскировки капитан Рэд и Лягушонок переоделись в отобранную у отца Бонифация сутану и длинную черную мантию корабельного лекаря мессира де Шарве.
Шлюпка на веслах пересекла отрезок берега, разделявших бухту Святого Креста и бухту Провидения, чтобы добраться до порта Кандии.
Вход в бухту Провидения преграждала огромная стальная цепь, которая должна была защитить город от нападения с моря.
Эта мера предосторожности была отнюдь не излишней, потому что уже несколько раз за последние годы это владение венецианской республики подвергалось нападению морских бандитов. Преобладали среди них турки. Но однажды Кандией пытались овладеть и европейские корсары.
Шлюпка свернула к порту, и ее пассажирам пришлось нагнуться, чтобы миновать цепь.
Даже сидя на веслах, Лягушонок не сводил взгляда с Фьоры. Она порой даже готова была рассмеяться – столь нелепо выглядел строгий черный наряд врача, мешковато сидевший на молодом англичанине.
Еще забавнее выглядел капитан Рэд: над сутаной доминиканского монаха красовалась бородатая физиономия одноногого пирата. Принять его за священника мог только слепой.
«Эксепсьон» и «Санта-Маддалена» стояли у самого входа в порт, сразу за цепью. Когда шлюпка проходила мимо фрегата, на палубе раздался громкий голос капитана Дюрасье:
– Боцман, что с приливом?
В ответ послышалось:
– Корабль к выходу готов, господин капитан. Прилив начнется к восьми склянкам.
Фьора еще не знала, что собираются делать пираты, но в одном она была уверена твердо: ей следует рассчитывать только на себя.
Это подкреплялось еще и тем обстоятельством, что вместо Леонарды в одеянии старой служанки рядом с Фьорой сидел ни кто иной, как бывший повар с фрегата «Эксепсьон» Бамако. По-видимому, он должен был изображать чернокожую гувернантку. Но его присутствие в шлюпке лишь добавляло происходящему театральности.
Вокруг возвышались высокие каменные стены фортов, возведенных здесь еще четыреста лет назад во времена первых крестовых походов, когда остров Крит был захвачен рыцарями, направлявшимися в Палестину.
Наконец, шлюпка причалила у пустынной набережной, освещенной двумя тусклыми фонарями. Только по ним удалось определить, где начинается пристань.
Первым из шлюпки выбрался Бамако, затем капитан Рэд, после него – Фьора и последним – Лягушонок. Он наспех привязал шлюпку к столбику на пристани и двинулся следом за остальными.
Чтобы скрыть свою отнюдь не монашескую внешность, капитан Рэд накинул на голову клобук. Под сутаной он держал заряженный пистолет, которым грубо ткнул Фьору в спину.
– Иди. Ты знаешь, где дворец посла-губернатора?
– Я же говорила, что никогда не была здесь раньше,– обиженно ответила девушка.– И перестаньте тыкать в меня пистолетом.
– Ну ладно, ладно,– пробурчал одноногий пират.– Придется полагаться на собственное чутье.
Долго искать не пришлось. Первый же случайно встреченный прохожий на вопрос о том, где находится резиденция венецианского посла-губернатора в Кандии, обернулся и показал пальцем на великолепный дворец из белого мрамора, возвышавшийся у самой набережной.
– Вот он.
Это было великолепное строение в романском стиле с мраморной колоннадой, высокой белой лестницей, широкими ступеньками. По бокам лестницы поднимались к дворцу два ряда вечно зеленых окаций, которые с обеих сторон огибали дворец, словно окружая его зеленым поясом.
Внизу, на перилах лестницы, горело два фонаря, и даже с набережной было видно, что в самом дворце ярко освещены окна.
Перед входом на лестницу, состоявшую из двух пролетов, никого не было видно. Капитан Рэд подтолкнул остановившуюся в нерешительности Фьору скрытым под сутаной пистолетом.
– Иди.
Девушка стала медленно подниматься по ступенькам, приподняв платье. Она едва не вскрикнула от неожиданности, когда на площадке между двумя пролетами лестницы, из полумрака, возникла фигура солдата, одетого в форму венецианского гвардейца.
Направив в грудь девушки мушкет, он громко сказал:
– Пароль.
Фьора в растерянности оглянулась.
– Я не знаю никакого пароля,– прошептала она.
Капитан Рэд просипел:
– Говори что-нибудь.
– Я – Фьора-Мария Бельтрами. Я.... родственница сеньора Гвиччардини.
Солдат в нерешительности отступил назад, не зная, что предпринять. Однако, когда девушка сделала попытку подняться на еще одну ступеньку вверх, он опять направил на нее мушкет.
– Стой!
На шум из дворца вышел начальник стражи – офицер венецианской гвардии в круглом шлеме и доспехах, прикрывавших верхнюю часть тела. На плечах его висел длинный плащ, а в руке он держал горящий фонарь.
– В чем дело? – грозно спросил офицер. Солдат кивнул в сторону Фьоры.
– Эта девушка утверждает, что она родственница господина посла-губернатора.
Офицер спустился вниз и осветил фонарем лицо Фьоры. Ее спутники старались держаться подальше от света. Только капитан Рэд стоял за спиной Фьоры, не позволяя девушке забыть о том, что в спину ей направлен заряженный пистолет. Оказалось, что девушка раньше встречала этого офицера. Он плыл на головном фрегате флотилии, выходившей из Генуи в направлении Крита, но затем угодивший в бурю и разметанный ветром. Внимательно рассмотрев Фьору, он недоверчиво спросил:
– Сеньора, это вы? А кто это с вами? Разумеется, находясь под дулом пистолета, Фьора не могла сказать правды.
– Этот падре,– кивнув головой в сторону скрывавшегося под клобуком и сутаной капитана Рэда, сказала она,– и его храбрый товарищ спасли меня и мою новую гувернантку из лап жестоких пиратов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124
Над рейдом возвышались мачты какого-то громадного корабля. Неподалеку от него стояло судно размерами поменьше.
В первом Фьора сразу же узнала фрегат «Эксепсьон», а во втором свою родную «Санта-Маддалену».
Сердце ее заколотилось от радости. Значит, у сеньора Гвиччардини все в порядке и он прибыл на Крит.
Но что здесь делает французский фрегат? Может быть, капитан Дюрасье решил сделать крюк для того, чтобы известить посла-губернатора Венеции сеньора Гвиччардини о том, что она, Фьора Бельтрами, попала в руки пиратов?
Как бы то ни было, капитан Рэд от удовольствия потирал руки.
– Вот они голубчики,– сказал он, вглядываясь в очертания кораблей.– Нам, конечно, нельзя входить в эту бухту. Сейчас посмотрим на карте, куда можно пристроиться. Ах да, здесь же есть бухта Святого Креста. Значит, туда и направимся.
Подняв якорь, рыбацкий бриг покинул рейд Кандии и направился к лежавшей неподалеку бухте Святого Креста.
* * *
Под прикрытием темноты с брига была спущена шлюпка, в которую сели сам капитан Рэд, Лягушонок и Фьора с Леонардой.
Девушка даже была рада этому: ей не терпелось покинуть качающуюся палубу и ступить на твердую землю. Для маскировки капитан Рэд и Лягушонок переоделись в отобранную у отца Бонифация сутану и длинную черную мантию корабельного лекаря мессира де Шарве.
Шлюпка на веслах пересекла отрезок берега, разделявших бухту Святого Креста и бухту Провидения, чтобы добраться до порта Кандии.
Вход в бухту Провидения преграждала огромная стальная цепь, которая должна была защитить город от нападения с моря.
Эта мера предосторожности была отнюдь не излишней, потому что уже несколько раз за последние годы это владение венецианской республики подвергалось нападению морских бандитов. Преобладали среди них турки. Но однажды Кандией пытались овладеть и европейские корсары.
Шлюпка свернула к порту, и ее пассажирам пришлось нагнуться, чтобы миновать цепь.
Даже сидя на веслах, Лягушонок не сводил взгляда с Фьоры. Она порой даже готова была рассмеяться – столь нелепо выглядел строгий черный наряд врача, мешковато сидевший на молодом англичанине.
Еще забавнее выглядел капитан Рэд: над сутаной доминиканского монаха красовалась бородатая физиономия одноногого пирата. Принять его за священника мог только слепой.
«Эксепсьон» и «Санта-Маддалена» стояли у самого входа в порт, сразу за цепью. Когда шлюпка проходила мимо фрегата, на палубе раздался громкий голос капитана Дюрасье:
– Боцман, что с приливом?
В ответ послышалось:
– Корабль к выходу готов, господин капитан. Прилив начнется к восьми склянкам.
Фьора еще не знала, что собираются делать пираты, но в одном она была уверена твердо: ей следует рассчитывать только на себя.
Это подкреплялось еще и тем обстоятельством, что вместо Леонарды в одеянии старой служанки рядом с Фьорой сидел ни кто иной, как бывший повар с фрегата «Эксепсьон» Бамако. По-видимому, он должен был изображать чернокожую гувернантку. Но его присутствие в шлюпке лишь добавляло происходящему театральности.
Вокруг возвышались высокие каменные стены фортов, возведенных здесь еще четыреста лет назад во времена первых крестовых походов, когда остров Крит был захвачен рыцарями, направлявшимися в Палестину.
Наконец, шлюпка причалила у пустынной набережной, освещенной двумя тусклыми фонарями. Только по ним удалось определить, где начинается пристань.
Первым из шлюпки выбрался Бамако, затем капитан Рэд, после него – Фьора и последним – Лягушонок. Он наспех привязал шлюпку к столбику на пристани и двинулся следом за остальными.
Чтобы скрыть свою отнюдь не монашескую внешность, капитан Рэд накинул на голову клобук. Под сутаной он держал заряженный пистолет, которым грубо ткнул Фьору в спину.
– Иди. Ты знаешь, где дворец посла-губернатора?
– Я же говорила, что никогда не была здесь раньше,– обиженно ответила девушка.– И перестаньте тыкать в меня пистолетом.
– Ну ладно, ладно,– пробурчал одноногий пират.– Придется полагаться на собственное чутье.
Долго искать не пришлось. Первый же случайно встреченный прохожий на вопрос о том, где находится резиденция венецианского посла-губернатора в Кандии, обернулся и показал пальцем на великолепный дворец из белого мрамора, возвышавшийся у самой набережной.
– Вот он.
Это было великолепное строение в романском стиле с мраморной колоннадой, высокой белой лестницей, широкими ступеньками. По бокам лестницы поднимались к дворцу два ряда вечно зеленых окаций, которые с обеих сторон огибали дворец, словно окружая его зеленым поясом.
Внизу, на перилах лестницы, горело два фонаря, и даже с набережной было видно, что в самом дворце ярко освещены окна.
Перед входом на лестницу, состоявшую из двух пролетов, никого не было видно. Капитан Рэд подтолкнул остановившуюся в нерешительности Фьору скрытым под сутаной пистолетом.
– Иди.
Девушка стала медленно подниматься по ступенькам, приподняв платье. Она едва не вскрикнула от неожиданности, когда на площадке между двумя пролетами лестницы, из полумрака, возникла фигура солдата, одетого в форму венецианского гвардейца.
Направив в грудь девушки мушкет, он громко сказал:
– Пароль.
Фьора в растерянности оглянулась.
– Я не знаю никакого пароля,– прошептала она.
Капитан Рэд просипел:
– Говори что-нибудь.
– Я – Фьора-Мария Бельтрами. Я.... родственница сеньора Гвиччардини.
Солдат в нерешительности отступил назад, не зная, что предпринять. Однако, когда девушка сделала попытку подняться на еще одну ступеньку вверх, он опять направил на нее мушкет.
– Стой!
На шум из дворца вышел начальник стражи – офицер венецианской гвардии в круглом шлеме и доспехах, прикрывавших верхнюю часть тела. На плечах его висел длинный плащ, а в руке он держал горящий фонарь.
– В чем дело? – грозно спросил офицер. Солдат кивнул в сторону Фьоры.
– Эта девушка утверждает, что она родственница господина посла-губернатора.
Офицер спустился вниз и осветил фонарем лицо Фьоры. Ее спутники старались держаться подальше от света. Только капитан Рэд стоял за спиной Фьоры, не позволяя девушке забыть о том, что в спину ей направлен заряженный пистолет. Оказалось, что девушка раньше встречала этого офицера. Он плыл на головном фрегате флотилии, выходившей из Генуи в направлении Крита, но затем угодивший в бурю и разметанный ветром. Внимательно рассмотрев Фьору, он недоверчиво спросил:
– Сеньора, это вы? А кто это с вами? Разумеется, находясь под дулом пистолета, Фьора не могла сказать правды.
– Этот падре,– кивнув головой в сторону скрывавшегося под клобуком и сутаной капитана Рэда, сказала она,– и его храбрый товарищ спасли меня и мою новую гувернантку из лап жестоких пиратов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124