— А жизнь?
— О, это нет, — усмехнулась зомбачка. — Пока не истощится заклятье внесмертия, я буду жить. Говорят, рассчитано оно на три тысячи лет, зомбаки живут как гномы или гоблины, но так это или нет, ещё никто не проверил — ни один зомбак дольше, чем пятьсот лет не протянул, всех убили. Но ты это к чему?
— Если и делать из ничто нечто, — сказал Иван, — то только в истинной пустоте, иначе всего лишь игра получится, самообман. Есть в трёхстороннем мире место, где у меня не было никогда и ничего. Одна только пустота. Везде хоть что-нибудь есть: воспоминания, друзья, враги, да просто мои следы. А там вообще ничего. Воспоминаний, и тех нет, потому что вспоминать о моей тогдашней жизни нечего. Идеальное место, лучше не найти.
— И где оно? — с ноткой недоверия спросила Кармела.
— Смешно, только это город, где я вырос.
— Вырос?
— Да, родился я в одном городе, а когда мама умерла, получилось так, что я попал в интернат другого.
Кармела немного подумала.
— Знаешь, я не удивлена. Твоё детство и должно быть никаким. Люди такой силы получаются только из тех, кто сотворил себя из пустоты.
Иван рассмеялся.
— Да нет у меня никакой силы. Было дело, одно время воображал себя вождём и учителем, а в итоге лопухнулся как распоследний идиот и шлёпнулся мордой в песок.
— Если не вождь и учитель, тогда кто ты? — спросила Кармела.
— Не знаю. Пока рыбак, но море для меня игрушка, я никогда не смогу полюбить его по-настоящему.
— Всё правильно, — ответила Кармела. — С твоей верностью невозможно любить сразу двоих. Ты ведь любишь землю?
— Люблю, — погрустнел Иван. — Но не слышу. Разучился.
— Так научись заново. Ты изменился, и слышать теперь должен по-другому.
Иван глянул на неё с удивлением.
— А вот это мне и в голову не приходило. Действительно, если уже давно всё по-другому, и слушать надо по-другому. Но как? — спросил её Иван.
— Не знаю, я землю никогда не слушала, у меня кружева есть. Попробуй так и эдак, что-нибудь да получится.
— Метод тыка — тоже метод, — согласился он.
— Иван, а какой он, твой город?
— Очень красивый, много старинных домов. Широкий такой, раскатистый, но тихий. Тебе понравится. Я сам узнал его толком лишь когда в универ поступил. Интернат в пригородном посёлке, так что парень я больше деревенский.
— Заметно, — сказала Кармела. — Для деревни ты свой, рыбачья она или земледельная. И когда мы поедем?
— Не знаю, — ответил Иван. — Постараюсь побыстрее.
— Если у тебя нет денег, чтобы уехать на материк и оплатить врата, то у меня отложено немного, как раз хватит…
— Дело не в деньгах. Тем более, что врат на Техничку нет, придётся через внесторонье идти. Кармела, я сначала должен научиться управлять собственным телом.
— То есть? — насторожилась зомбачка.
— Тот парень из кабака… Я ведь не хотел его ни пугать, ни мучить. Просто дать по не в меру наглой морде. А получилось… Кармела, один друг сказал, что у меня умное тело, которое может само принимать решения. Его такая способность восхищала… А я её ненавижу. Однажды я убил по воле тела, сам того не желая. Теперь вот истязал. — Иван немного помолчал. — Ненавидеть себя бессмысленно, проще убить. Но самоубийство — выбор слабаков, это значит сдаться заранее, даже не попытавшись бороться. Я не амёба. Я хочу попробовать. Ну а если не получится, тогда придётся себя уничтожить, монстрам среди людей не место. Но сначала надо попытаться.
— Что попытаться?
— Овладеть телом. Научиться им управлять. Чтобы не я делал то, что взбредёт в спинной мозг моему телу, а чтобы тело делало то, что нужно мне. Во всю его силу и ум.
— Я понимаю, — сказала Кармела. — Тело у тебя действительно очень неглупое — для человека. Но управлять ты им и впрямь не умеешь. Как думаешь учиться?
— Не знаю, — ответил Иван. — Думал, ты подскажешь, воин ведь ты, а не я.
— Я — воин?
— Ну да. Все зомбаки прирождённые воины. И опыт боевой у тебя немалый.
— Был опыт. Двадцать три года назад.
— Главное — был. Воин остаётся воином навсегда, сколько бы кружев ты не сплела.
Кармела пожала плечами.
— Не думаю, что могу тебе что-нибудь подсказать. У зомбаков всё по-другому, боевая ипостась, телесная трансформация… У человеков такого нет.
— Кармела, — оживился Иван, — прими боевую ипостась. Может, станет попонятнее.
— Отстань. Я двадцать три года её не принимала.
— Ну попробовать-то можно, — настаивал он. — Пойдём в гостиную, здесь тесно.
— Лучше во двор.
— А ещё лучше — на побережье.
Кармела начала было отнекиваться, но Ивана одолело непрошибаемое русское упрямство, пойти пришлось.
За годы деревенской жизни боевые навыки подрастерялись, на трансформацию потребовалась целая минута. Иван, привалившись к фонарному столбу, смотрел, как у Кармелы уплощается грудь, кожа становится серо-зелёного цвета, на руках появляются длинные мощные когти, глаза наполняет сплошная чернота — ни зрачка, ни радужки, одна лишь тьма.
— Жуть, — сказал он, и у Кармелы на миг замерло сердце. Но Иван продолжил: — Боевой норматив, то есть минимальная скорость — три секунды. Давай обратно, и ещё раз попробуй.
Кармела попробовала. Теперь ушло полминуты.
— Ещё раз, — сказал Иван.
Через пятнадцать минут трансформаций Кармела совершенно вымоталась, но вернула свою былую скорость — полторы секунды. На радостях вывела весь боевой канон «Призрак». Иван восторженно вопил «круто!», «ну высше!», «Кармела, ты прелесть!». Восхищение возлюбленного польстило чрезвычайно, сильнее обычных комплиментов.
— Вы что делаете? — к ним со стороны причалов подошли три зомбака.
— Разминаемся, — ответил Иван.
— Нормальные молодожёны в койке разминаются. А вы чёрти чем заняты.
— Знаток разминок, — обиделась Кармела. — Да ты хоть помнишь, как принимать боевую ипостась?
— Помню.
— И сколько уйдёт у тебя на трансформацию? — с высокомерным презрением спросила она. — Минута или две?
Кармела молниеносно сменила боевую ипостась на бытовую, подошла к рыбакам и приняла боевую. Завистливый восторг соседей польстил даже больше восторгов Ивана.
— Ну, — смерила мужчин оценивающим взглядом, — что покажете вы?
Получилось у них скверно — минута, полторы и минута с четвертью. Взбешённые неудачей зомбаки плюнули на все дела и принялись отрабатывать трансформацию. Потом каноны. Через час пришли их приятели, узнать, чем столько времени можно заниматься на берегу. Посмотрели, поохали, и присоединились к тренировке. Через два часа на берегу собралась вся деревня.
Кармела, не меняя боевой ипостаси, подошла к Ивану.
— Что-то здесь слишком тесно стало, — сказала она. Голос вибрировал на частоте, которая вызывает у большинства людей чувство страха. Но Иван зомбаков в боевой ипостаси посмотрел предостаточно, и к их голосам давно привык.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143