«Сначала подумай!» Потом она добавила более спокойно: «Я думаю, может, дело во мне. Мне не нравится, как я выгляжу, я имею в виду – тело. Когда мы вместе, я чувствую, что начинаю зажиматься. Я начинаю комплексовать из-за моего жира.»
Кесси Мэри была следующей.
– У меня жуткие спазмы каждый месяц. Они такие сильные, что иногда я не могу встать с постели. Мой гинеколог думает, что они прекратятся, если я похудею. – Кесси Мэри весила восемьдесят шесть килограммов, только пять минут назад она сказала, что хочет хорошо выглядеть на фото.
– Я работаю в закусочной, – сказала Филиппа, и восемь лиц с выражением симпатии повернулись к ней.
– Давай, дорогая, рассказывай.
– В основном в отделении косметики. Недавно девушки никак не могли решить, какую пудру им лучше купить, и я попыталась помочь и посоветовать им. После пяти лет работы я хорошо разбираюсь в косметике. – Она пожала плечами. – Они просто уставились на меня, затем ушли, хихикая.
– Конечно, – сказала Ширли. – Как может толстая девушка что-нибудь знать о чем-то! Особенно, как хорошо выглядеть!
Все одобрительно кивали, а Филиппа вспомнила Риза, как он гладил ее по голове, когда она пыталась объяснить ему что-нибудь. Слушал бы он ее, если бы она была худой? Может, он был бы до сих пор жив, если бы у нее не было лишних двадцати четырех килограммов?
Бобби Зиглер была единственной, кто еще пока не сказала ни слова. Она работала в «Бэнк оф Америка» на этой же улице. Наконец и она включилась.
– Моя мать умерла, когда ей было сорок пять. Она весила девяносто семь килограммов. Мне сорок четыре, и я вешу сто три килограмма. Я просто в ужасе.
– Мне кажется, что мы все так или иначе чего-то боимся, – ответила ей Кесси Мэри и набросилась снова на свое коричнево-оранжевое вязание.
Филиппа посмотрела на часы. Прошла неделя после ее первого визита в «Клинику для тучных в Тарзане», и она боялась сурового осуждения доктора Хира.
Как она и думала, первая неделя этой диеты была просто ужасной: головокружение, трясущиеся руки и постоянная потливость. Временами, в полдень, она просто боялась, что упадет в обморок, так ей было плохо. Но она упрямо заставляла себя точно следовать указаниям доктора Хира, ей было необходимо похудеть. Когда боли в желудке и диаррея уж очень доставали ее, она думала о своей новой подруге, Ханне Райян, которая точно так же страдала, но ела именно то, что было указано в меню доктора Хира, и в нужное время. Но к концу седьмого дня Филиппа потеряла только пятьсот граммов!
Она спросила остальных женщин, чего они добились в первую неделю, у всех были внушительные результаты. Мили Финк сказала, что она сбавила около четырех килограммов. Зная, что доктор Хир обвинит ее в том, что она обманывает его, Филиппа с ужасом ждала вызова. Ей было интересно, как дела у Ханны. Они не перезванивались после их совместного ленча неделю назад, но они должны были встретиться после того, как Филиппа побывает у Хира и взвесится на весах в закусочной.
Доктор Хир посмотрел на Филиппу строгим взглядом, но в его глазах была ухмылка: он как бы старался показать, что заботится о ней ну прямо как отец родной и понимает небольшие слабости женщин.
– Дорогая моя девочка, вы обманывали меня.
– Нет, – ответила Филиппа, – я точно следовала диете.
– Ну-ну, – сказал он. – Я что-то в этом сомневаюсь. Вы, видимо, думали о другом – наверное, о молодых людях. Вот беда с вами, девушками. Вы не можете сконцентрироваться. Вы не можете посвятить себя чему-либо одному. Я говорю, Филиппа, вы нарушаете всю мою диету!
– Я этого не делала!
Он засмеялся:
– Вы не можете меня обмануть. Результаты налицо. За эту неделю вы должны были похудеть больше, чем на полкило. В среднем теряют килограмм двести – килограмм триста. Итак, расскажите мне, – сказал он, наклоняясь вперед, как добрый дядюшка, которому она должна была сделать признание, – что же вы сделали? Потихоньку съели пончик? Купили мороженое по дороге домой?
– Доктор Хир, я совершенно точно следовала вашей диете. Я как раз хотела бы знать, почему я так ужасно себя чувствую?
Он опустил свои кустистые брови, и они почти закрыли его глаза.
– Вы не можете плохо себя чувствовать, сидя на моей диете. Вы должны чувствовать себя абсолютно здоровой. Что вы имеете в виду под словом «плохо»?
Когда она описала симптомы, он спросил:
– Вы когда-нибудь проверялись на диабет? – Нет, я не помню этого.
– Не обязательно существует какая-то связь, но в ней может лежать корень вашей проблемы. Все эти фрукты – фруктоза, вы знаете, это вид сахара. Хорошо, давайте будем осторожны. Вот меню на вторую неделю. Если вам плохо от фруктов, давайте заменим их овощами и посмотрим, что будет. В приемной запишитесь у сестры на анализ на сахар.
– Это все благодаря тебе! – сказала Ханна, когда они уселись в свою кабинку и Филиппа отдала ей меню на следующую неделю. Столешница была липкой, и они видели отпечатки там, где по ней прошлись влажной тряпкой.
– Я похудела на килограмм триста! Я даже не представляла себе, что это возможно! Спасибо, Филиппа! Надо бы это отметить, – сказала Ханна, она посмотрела на творожный пудинг, потом глянула на Филиппу:
– Мне, видимо, не следует этого делать, да? Филиппа улыбнулась.
– Ты была права, – сказала Ханна, подпрыгивая на стуле, ее маленькие золотые сережки отбрасывали яркое отражение. – Сидеть на диете вместе с подругой гораздо легче! Всю неделю я хотела схитрить, но думала о тебе, как ты сидишь за великолепным столом своей хозяйки и ешь творог и вареный гамбургер. Я думала об этом дне, о весах у входа в закусочную. Ты знаешь? Я не могла тебя разочаровать. Вот бред! Я не хотела, чтобы ты подумала: а-а, с Ханной каши не сваришь. Поэтому я терпела. Килограмм триста!
Образ Алана Скейдудо танцевал вальс в ее воображении.
– Но теперь мы должны разобраться в твоей проблеме, – сказала она, несколько успокаиваясь. – У меня ни разу не кружилась голова, и меня не трясло, напротив, я никогда так хорошо себя не чувствовала. А что, если у тебя диабет?
– Тогда я должна буду заняться этим. У тебя вообще не было никаких проблем?
– Ну, моя мать разозлилась на меня, – сказала Ханна. – Она воспринимает мою диету как персональное оскорбление, потому что мы очень похожи, одинаково коренастые. Она решила, что если мне не нравится мое тело, ясно, что мне не нравится и ее. Стало быть, я ее таким образом как-то унижаю.
Она посмотрела меню доктора Хира на вторую неделю и сказала:
– Капуста вечером во вторник и в четверг, так. Есть столько, сколько вам хочется. Ничего себе! Теперь мы можем съесть один кусочек белого хлеба в день. Хорошо. Но все равно много фруктов. – Она посмотрела на Филиппу. – Что ты собираешься делать?
– Ну, я буду продолжать, буду есть больше овощей и меньше фруктов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161
Кесси Мэри была следующей.
– У меня жуткие спазмы каждый месяц. Они такие сильные, что иногда я не могу встать с постели. Мой гинеколог думает, что они прекратятся, если я похудею. – Кесси Мэри весила восемьдесят шесть килограммов, только пять минут назад она сказала, что хочет хорошо выглядеть на фото.
– Я работаю в закусочной, – сказала Филиппа, и восемь лиц с выражением симпатии повернулись к ней.
– Давай, дорогая, рассказывай.
– В основном в отделении косметики. Недавно девушки никак не могли решить, какую пудру им лучше купить, и я попыталась помочь и посоветовать им. После пяти лет работы я хорошо разбираюсь в косметике. – Она пожала плечами. – Они просто уставились на меня, затем ушли, хихикая.
– Конечно, – сказала Ширли. – Как может толстая девушка что-нибудь знать о чем-то! Особенно, как хорошо выглядеть!
Все одобрительно кивали, а Филиппа вспомнила Риза, как он гладил ее по голове, когда она пыталась объяснить ему что-нибудь. Слушал бы он ее, если бы она была худой? Может, он был бы до сих пор жив, если бы у нее не было лишних двадцати четырех килограммов?
Бобби Зиглер была единственной, кто еще пока не сказала ни слова. Она работала в «Бэнк оф Америка» на этой же улице. Наконец и она включилась.
– Моя мать умерла, когда ей было сорок пять. Она весила девяносто семь килограммов. Мне сорок четыре, и я вешу сто три килограмма. Я просто в ужасе.
– Мне кажется, что мы все так или иначе чего-то боимся, – ответила ей Кесси Мэри и набросилась снова на свое коричнево-оранжевое вязание.
Филиппа посмотрела на часы. Прошла неделя после ее первого визита в «Клинику для тучных в Тарзане», и она боялась сурового осуждения доктора Хира.
Как она и думала, первая неделя этой диеты была просто ужасной: головокружение, трясущиеся руки и постоянная потливость. Временами, в полдень, она просто боялась, что упадет в обморок, так ей было плохо. Но она упрямо заставляла себя точно следовать указаниям доктора Хира, ей было необходимо похудеть. Когда боли в желудке и диаррея уж очень доставали ее, она думала о своей новой подруге, Ханне Райян, которая точно так же страдала, но ела именно то, что было указано в меню доктора Хира, и в нужное время. Но к концу седьмого дня Филиппа потеряла только пятьсот граммов!
Она спросила остальных женщин, чего они добились в первую неделю, у всех были внушительные результаты. Мили Финк сказала, что она сбавила около четырех килограммов. Зная, что доктор Хир обвинит ее в том, что она обманывает его, Филиппа с ужасом ждала вызова. Ей было интересно, как дела у Ханны. Они не перезванивались после их совместного ленча неделю назад, но они должны были встретиться после того, как Филиппа побывает у Хира и взвесится на весах в закусочной.
Доктор Хир посмотрел на Филиппу строгим взглядом, но в его глазах была ухмылка: он как бы старался показать, что заботится о ней ну прямо как отец родной и понимает небольшие слабости женщин.
– Дорогая моя девочка, вы обманывали меня.
– Нет, – ответила Филиппа, – я точно следовала диете.
– Ну-ну, – сказал он. – Я что-то в этом сомневаюсь. Вы, видимо, думали о другом – наверное, о молодых людях. Вот беда с вами, девушками. Вы не можете сконцентрироваться. Вы не можете посвятить себя чему-либо одному. Я говорю, Филиппа, вы нарушаете всю мою диету!
– Я этого не делала!
Он засмеялся:
– Вы не можете меня обмануть. Результаты налицо. За эту неделю вы должны были похудеть больше, чем на полкило. В среднем теряют килограмм двести – килограмм триста. Итак, расскажите мне, – сказал он, наклоняясь вперед, как добрый дядюшка, которому она должна была сделать признание, – что же вы сделали? Потихоньку съели пончик? Купили мороженое по дороге домой?
– Доктор Хир, я совершенно точно следовала вашей диете. Я как раз хотела бы знать, почему я так ужасно себя чувствую?
Он опустил свои кустистые брови, и они почти закрыли его глаза.
– Вы не можете плохо себя чувствовать, сидя на моей диете. Вы должны чувствовать себя абсолютно здоровой. Что вы имеете в виду под словом «плохо»?
Когда она описала симптомы, он спросил:
– Вы когда-нибудь проверялись на диабет? – Нет, я не помню этого.
– Не обязательно существует какая-то связь, но в ней может лежать корень вашей проблемы. Все эти фрукты – фруктоза, вы знаете, это вид сахара. Хорошо, давайте будем осторожны. Вот меню на вторую неделю. Если вам плохо от фруктов, давайте заменим их овощами и посмотрим, что будет. В приемной запишитесь у сестры на анализ на сахар.
– Это все благодаря тебе! – сказала Ханна, когда они уселись в свою кабинку и Филиппа отдала ей меню на следующую неделю. Столешница была липкой, и они видели отпечатки там, где по ней прошлись влажной тряпкой.
– Я похудела на килограмм триста! Я даже не представляла себе, что это возможно! Спасибо, Филиппа! Надо бы это отметить, – сказала Ханна, она посмотрела на творожный пудинг, потом глянула на Филиппу:
– Мне, видимо, не следует этого делать, да? Филиппа улыбнулась.
– Ты была права, – сказала Ханна, подпрыгивая на стуле, ее маленькие золотые сережки отбрасывали яркое отражение. – Сидеть на диете вместе с подругой гораздо легче! Всю неделю я хотела схитрить, но думала о тебе, как ты сидишь за великолепным столом своей хозяйки и ешь творог и вареный гамбургер. Я думала об этом дне, о весах у входа в закусочную. Ты знаешь? Я не могла тебя разочаровать. Вот бред! Я не хотела, чтобы ты подумала: а-а, с Ханной каши не сваришь. Поэтому я терпела. Килограмм триста!
Образ Алана Скейдудо танцевал вальс в ее воображении.
– Но теперь мы должны разобраться в твоей проблеме, – сказала она, несколько успокаиваясь. – У меня ни разу не кружилась голова, и меня не трясло, напротив, я никогда так хорошо себя не чувствовала. А что, если у тебя диабет?
– Тогда я должна буду заняться этим. У тебя вообще не было никаких проблем?
– Ну, моя мать разозлилась на меня, – сказала Ханна. – Она воспринимает мою диету как персональное оскорбление, потому что мы очень похожи, одинаково коренастые. Она решила, что если мне не нравится мое тело, ясно, что мне не нравится и ее. Стало быть, я ее таким образом как-то унижаю.
Она посмотрела меню доктора Хира на вторую неделю и сказала:
– Капуста вечером во вторник и в четверг, так. Есть столько, сколько вам хочется. Ничего себе! Теперь мы можем съесть один кусочек белого хлеба в день. Хорошо. Но все равно много фруктов. – Она посмотрела на Филиппу. – Что ты собираешься делать?
– Ну, я буду продолжать, буду есть больше овощей и меньше фруктов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161