– Потом, дорогая, – мягко и в то же время настойчиво твердила Вера, – позже. Мы даже еще не зашли в дом.
А в доме был… атолл. Все внутреннее пространство, весьма обширное, было заполнено водой, дюнами, засажено пальмами, что создавало полное впечатление лагуны. Даже мраморный пол в черно-белую шашечку не нанес ущерба иллюзии: специалисты по устройству плавательных бассейнов были вызваны как раз накануне нашествия гостей и выкрасили его в цвет морской волны.
На одной стороне этой лазурной бухты группа юных нимф плескалась и резвилась в чем мать родила. Они выскакивали на поверхность воды и предлагали гостям живых розовых рыб.
– Очаровательно, – бормотала Консуэла, раскрасневшись от счастья и открыв рот в полудетской улыбке. Но Вера крепко уцепилась двумя пальцами за ее пояс.
Далее, на берегу, Баббер с Клоувер восседали на бамбуковом настиле: на Баббере был сверкающий плащ из перьев, в руках он держал бутылку бурбона, пряча ее за щитом; в шиньоне Клоувер («Он ее украшает», – сардонически подумала Сибил) были воткнуты три цветка хибискуса. Перед настилом на вертеле поджаривался целый бык; вокруг стояли огромные подносы, заваленные ананасами, гуаявой, жареными креветками и омарами на банановых листьях.
Фредди Даймонд, стройный, одетый в шорты-бермуды, которые, кстати, очень ему шли, плыл в каноэ по мелководью и распевал афро-кубинские любовные песенки, положенные на полинезийские ритмы. И Клоувер, которая навсегда сохранила в своем сердце уголок для Фредди с той самой ночи, когда она отдала ему всю себя, всю свою молодость и невинность, почувствовала, что ее цветы встают дыбом у нее на голове и начинают трепетать. Она надеялась, что Баббер не заметит этого.
Баббер и не заметил. Он был занят тем, что следил за этим «чертовым кретином-декоратором», который время от времени включал разбрызгиватель, имитирующий тропический дождь, но который еще не включал свой «тайфун». Ожидание этой минуты несколько тревожило его, и он постоянно задавал Клоувер один и тот же вопрос: «Что я не могу понять, это почему мы все не отправились самолетом прямо на Гавайи?» Вместо ответа Клоувер совала ему очередную порцию жареных креветок и шипела: «Тсс-с-с!» – так как Фредди заливался в очередной фиоритуре.
Когда красивая девушка-маори подошла с подносом с выпивкой, Сибил кивнула Полу и отправилась на поиски Ходдинга – она предполагала, что тот находится где-то в зарослях снаружи. Пол, смеясь, вытряхивал из своего стакана кусочки ананаса, крохотные бумажные зонтики, жемчужинки, цветы гардении и другие островные сувениры и отдавал все это улыбающейся девушке. Сибил восприняла его смех как хорошее предзнаменование – она не узнала в девушке Роуз Дженни, проститутку, которую она встретила накануне днем.
Сняв туфли на высоком каблуке – так было легче идти по черному обсидиановому песку, – Сибил прошла за сплошной живой стеной, наполненной попугаями, оглушительно кричащими и клокочущими за прутьями вольера. Она попала на лужайку, слева от которой низвергался водопад, рядом стояли бунгало. Сибил увидела, что девушки в моо-моо и юноши в лава-лава сновали туда-сюда с подносами, наполненными едой и выпивкой. В одном из этих лесных прибежищ она и обнаружила Ходдинга. Он возлежал в гамаке, его зад свисал почти до земли, он прижимал ко рту большую раковину «морское ухо», а взгляд его был прикован к Карлотте, весь вид которой, даже со спины, являл хищницу, охотящуюся на очередную жертву.
Сибил помедлила. Они еще не успели увидеть ее. Она осторожно присела на нечто, что не было, как она надеялась, камнем из папье-маше, и задумалась.
Капля воды, пролившаяся из одной из дождевальных установок, упала ей на волосы и скатилась, прохладная, по шее и между лопаток. Сибил бессознательно оглянулась вокруг в поисках Пола, но тут же спохватилась. Ее ослепила мысль – какой же она была дурой, что не понимала этого раньше?! Если уж Карлотта запустила свою маленькую пухлую лапку в затылок Ходдинга, то она не позволит ему рисковать жизнью в автомобильных гонках. Скорее она позволит ему сопровождать ее к приятелю и хирургу-косметологу, живущему по соседству.
«Самоубийство, торохой!» – Сибил мысленно услышала ее слова.
И нет никаких сомнений, что Консуэла все это одобрит. «Чертова тощая лесбиянка!» – зло подумала Сибил. А еще расточала ей любезные улыбки!
И Пол – это было самое трудное. Лучше об этом было не думать, потому что и без размышлений она слишком хорошо знала, что и как надо делать. По каким-то причинам, которые оставались ей непонятными, Полу необходимы были эти гонки, и он нуждался в ее помощи. Это было ее долгом, ее частью долга.
Ходдинг… Ее мысли переключились на него: он сделает это сознательно или бессознательно. Иногда он был слишком догадлив. Это был единственный путь, по которому она должна идти. Она чуть не вскрикнула – бродячий музыкант нажал не ту кнопку на своей электрической гитаре, выбросив невероятные завывания в омытый дождем воздух.
Но потом она действительно закричала: настоящий монстр, ревущий и скрежещущий, выкатился из кустов. «Гна-ррр!» Это была Чэмп. Бог знает, каким образом вырвавшаяся из гостиницы и прикатившая на своей инвалидной коляске. «Гна-ррр!» – ревела Йетта. «Где она, где эта маленькая дрянь? Консуэла, иди ко мне!»
При звуках этого слишком знакомого мычания Карлотта взвизгнула, вынула свои пальчики изо рта Ходдинга и пустилась бежать так, как будто ее преследовал легион демонов. «Гна-ррр!» – хрясь! Чэмп увидела бегство Карлотты. «Ага! Вспугнули венгерскую шлюуху!» – издала она победный клич и замахнулась своей тяжелой клюкой. Сетка вольера рухнула и разноцветное, клокочущее облако попугаев разлетелось по аллеям.
Последовали вскрики и взвизгивания, так как гости восприняли смятение как сигнал к освобождению девиц от их саронгов и моо-моо. Девицы отбивались, кричали, что их нанимали для другого рода услуг. Профсоюз будет протестовать.
Услышав слово «профсоюз», Баббер вытащил свой револьвер сорок пятого калибра и начал палить вверх, надеясь подстрелить декоратора.
«Мальчонка», у которого на крыше была своя вечеринка «с этими двумя-тремя дивными канаками (понять не могу, как они меня разыскали!)», услышав выстрелы и крики, решил, что настал самый подходящий момент для урагана и тропического ливня. Поэтому он нажал все кнопки и открыл вентиль.
Огни погасли и вспыхнула молния. Разверзлись хляби небесные, хлынул дождь. Баббер, пытаясь перезарядить револьвер в темноте, запутался в своем промокшем плаще, потерял равновесие и рухнул в лагуну. Неважно. Ему все-таки удалось вставить новую обойму и, радостно плескаясь, он продолжил пальбу.
Клоувер почувствовала, что ее шиньон отклеился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93