Если ты устал, то отправляйся на покой, но не мешай другим двигаться вперед!
Чжэн Цзыюнь был очень возбужден, хотя совсем не опьянел, как могло показаться со стороны. Ян Сяодун, облокотившись о большой круглый стол, тем временем смотрел на членов своей бригады. Сегодня они окончательно поверили в себя, жизнь их стала светлее, и этот
свет был не подарен им, а добыт их собственными руками. Но никто из них не хотел распространяться о своих чувствах — ведь они были сильными парнями и предпочитали сдержанность. А свежее пиво цвета пшеницы пенилось в их бокалах, еще больше повышая их настроение.
Ян Сяодун взял бутылку, подлил пива остальным и себе и, подняв бокал, сказал:
— Сегодня мы собрались для того, чтобы отпраздновать нашу победу. Так давайте же выпьем за нее!
Он хотел сказать еще что-то, но сердце вдруг забилось, в горле запершило, и он смущенно замолк. Все встали с бокалами в руках.
— Погодите,— остановил их У Бинь,— мы должны запечатлеть это торжественное мгновение! — Он достал из своей зеленой сумки фотоаппарат.
— Молодец, все предусмотрел! — восхищенно крикнул Гэ Синьфа.
— Садитесь теснее, ближе друг к другу, еще, еще...— командовал У Бинь.
— А как же ты сам? — вмешался Люй Чжиминь.— Надо попросить кого-нибудь снять нас.
У Бинь оглянулся и увидел Чжэн Цзыюня, сидевшего за соседним столиком:
— Товарищ, сфотографируйте нас, пожалуйста! Нужно только заглянуть в этот глазок и нажать на кнопку, а остальное аппарат сам сделает, он автоматический.
Чжэн охотно согласился. Он недоумевал, почему тут собрались одни парни. Может, среди них жених, решивший устроить мальчишник? Да нет, пожалуй, не похоже. Или друзья из разных мест встретились? И он спросил:
— А что у вас сегодня за событие?
— Да просто веселимся,— ответил У Бинь.— Наша бригада премию получила.
Их переполняла радость. Парни звонко чокнулись, и хлопья пены взлетели в воздух. Ян Сяодуну снова захотелось говорить, но он с трудом выдавил из себя всего одну фразу:
— Надеюсь, на будущий год мы встретимся здесь снова!
Чжэн Цзыюнь сфотографировал всю компанию, вернулся за свой столик, однако парни чем-то заинтересовали
его. Он уже не так внимательно слушал художника и время от времени поглядывал на Ян Сяодуна и его друзей.
У Бинь постучал по тарелке палочками для еды, призывая к тишине, и снова поднялся с бокалом в руке, необычайно серьезный.
— Я считаю, что мы должны выпить за Сяодуна. Это благодаря ему мы из мальчиков для битья стали передовой бригадой. Ну, пьем до дна!
Ян Сяодун замахал руками и, посчитав такую честь незаслуженной, отказался встать. А Чжэн при этих словах еще больше заинтересовался. Он даже не без гордости поглядел на художника, чувствуя себя точно хозяин солидной фирмы, у которого служат лучшие в городе работники.
— Погляди,— сказал У Бинь,— все стоят и ждут тебя одного. Если не встанешь и не выпьешь, мы обидимся. Будем стоять, пока ты не поднимешься!
Ян Сяодуну пришлось подняться и чокнуться со всеми:
— Ну чего ты тут наговорил? Можно подумать, что от меня чуть ли не весь мир зависит!
— С какого вы завода? — спросил Чжэн Цзыюнь.
— С автозавода «Рассвет».
«Интересно, оказывается, они подчиненные Чэнь Юнмина!» — подумал замминистра и продолжал вслух:
— Но ведь это передовой коллектив, разве там есть мальчики для битья?
— Передовой коллектив тоже из людей состоит,— откликнулся Люй Чжиминь,— а по мнению начальника цеха, мы занозы и выскочки, сам он нас ни в жизнь не выдвинул бы в передовые, и спорить с ним бесполезно!
— Чего о нем толковать? — вмешался У Бинь.— Мы не крадем и не жульничаем, а вкалываем на совесть, как настоящие рабочие. Подлизываться к нему, как другие, не станем. Это ведь не его завод, а государственный: и зарплаты и премии мы от государства получаем!
Художник с добродушной усмешкой шепнул Чжэну:
— Глядите, они не очень-то любят начальников, в том числе и мелких. Что вы об этом думаете?
Чжэн тоже усмехнулся:
— И меня, наверное, за спиной кроют почем зря! — Он отхлебнул глоточек.— Недовольство неизбежно, даже
императоров всегда ругали, вопрос в том, кто именно ругает.— Он снова повернулся и спросил сидевшего за ним Люй Чжиминя: — Почему вы так недовольны своим начальником цеха?
— А как бы мы ни работали, он вечно твердит, что у нас в бригаде нет ни одного порядочного человека. Но это не так. Возьмите хотя бы Су на.— Люй Чжиминь показал подбородком на сумрачного парня, сидевшего в сторонке, и тихо добавил: — Он очень доброе дело делает. Его старший брат должен был жениться на одной девушке. Сначала все шло хорошо, а потом брат вдруг заупрямился. И когда девушка пригласила его к себе в дом к -одиннадцати, а вся ее семья ждала аж до трех часов, он так и не явился. Невеста пошла его искать, а он от нее прячется и в то же время не отказывается прямо от свадьбы. Сун и говорит брату: «Если хочешь жениться, то женись, а не хочешь, так и скажи... Может, у тебя денег не хватает? Я могу дать две-три сотни...» Но брат продолжал тянуть. В конце концов невеста сама отказалась от него, однако Сун посчитал, что девушку обидели, и предложил сам на ней жениться. А девушка благородная, говорит, не могу, я тебя на четыре года старше. Но Сун упрямый, убедил ее. Потом завел разговор об этом с нашим бригадиром — вот с тем бритоголовым. Бригадир и спрашивает: «Ты просишь совета или извещаешь о своем решении? Если просто извещаешь, то я поддержу тебя, а если совета просишь, то не будет тебе моего одобрения, нечего жертвовать собой!» Сун отвечает: «Сначала мне тоже казалось, что я собой жертвую и добром это не кончится. Но потом сам не заметил, как влюбился, да и родителям моим она очень нравится. А с братом я порвал...» В общем, бригадир остался доволен, рассказал обо всем нам и говорит: «Сейчас одни судачат, будто Сун отбивает невесту у родного брата, другие — что он берет себе не жену, а вторую мать, так что мы должны встать на защиту нашего товарища». В результате весь цех уважал Суна, люди считают, что он ведет себя очень красиво и порядочно. Как вы думаете, правда?
— Правда-то правда, но почему он тогда сидит такой печальный?
— Потому что им жить негде...— Люй Чжиминь крикну л бригадиру:— Сяодун, надо все-таки постараться насчет комнаты для Суна!
Ян Сяодун хотел ответить, но его внимание отвлек У Бинь, который громко спросил вдруг одного парня, Сюя:
— Ты смотрел пьесы Шекспира? Там даже всесильный король, сватаясь к даме, становится перед ней на колени. Так что и ты не плошай!
Сюй смутился и, заикаясь, произнес:
— А я разве против? Только не знаю, что в таких случаях надо говорить.
— Эх ты,— с притворной обидой сказал бригадир,— сколько я тебя учил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99
Чжэн Цзыюнь был очень возбужден, хотя совсем не опьянел, как могло показаться со стороны. Ян Сяодун, облокотившись о большой круглый стол, тем временем смотрел на членов своей бригады. Сегодня они окончательно поверили в себя, жизнь их стала светлее, и этот
свет был не подарен им, а добыт их собственными руками. Но никто из них не хотел распространяться о своих чувствах — ведь они были сильными парнями и предпочитали сдержанность. А свежее пиво цвета пшеницы пенилось в их бокалах, еще больше повышая их настроение.
Ян Сяодун взял бутылку, подлил пива остальным и себе и, подняв бокал, сказал:
— Сегодня мы собрались для того, чтобы отпраздновать нашу победу. Так давайте же выпьем за нее!
Он хотел сказать еще что-то, но сердце вдруг забилось, в горле запершило, и он смущенно замолк. Все встали с бокалами в руках.
— Погодите,— остановил их У Бинь,— мы должны запечатлеть это торжественное мгновение! — Он достал из своей зеленой сумки фотоаппарат.
— Молодец, все предусмотрел! — восхищенно крикнул Гэ Синьфа.
— Садитесь теснее, ближе друг к другу, еще, еще...— командовал У Бинь.
— А как же ты сам? — вмешался Люй Чжиминь.— Надо попросить кого-нибудь снять нас.
У Бинь оглянулся и увидел Чжэн Цзыюня, сидевшего за соседним столиком:
— Товарищ, сфотографируйте нас, пожалуйста! Нужно только заглянуть в этот глазок и нажать на кнопку, а остальное аппарат сам сделает, он автоматический.
Чжэн охотно согласился. Он недоумевал, почему тут собрались одни парни. Может, среди них жених, решивший устроить мальчишник? Да нет, пожалуй, не похоже. Или друзья из разных мест встретились? И он спросил:
— А что у вас сегодня за событие?
— Да просто веселимся,— ответил У Бинь.— Наша бригада премию получила.
Их переполняла радость. Парни звонко чокнулись, и хлопья пены взлетели в воздух. Ян Сяодуну снова захотелось говорить, но он с трудом выдавил из себя всего одну фразу:
— Надеюсь, на будущий год мы встретимся здесь снова!
Чжэн Цзыюнь сфотографировал всю компанию, вернулся за свой столик, однако парни чем-то заинтересовали
его. Он уже не так внимательно слушал художника и время от времени поглядывал на Ян Сяодуна и его друзей.
У Бинь постучал по тарелке палочками для еды, призывая к тишине, и снова поднялся с бокалом в руке, необычайно серьезный.
— Я считаю, что мы должны выпить за Сяодуна. Это благодаря ему мы из мальчиков для битья стали передовой бригадой. Ну, пьем до дна!
Ян Сяодун замахал руками и, посчитав такую честь незаслуженной, отказался встать. А Чжэн при этих словах еще больше заинтересовался. Он даже не без гордости поглядел на художника, чувствуя себя точно хозяин солидной фирмы, у которого служат лучшие в городе работники.
— Погляди,— сказал У Бинь,— все стоят и ждут тебя одного. Если не встанешь и не выпьешь, мы обидимся. Будем стоять, пока ты не поднимешься!
Ян Сяодуну пришлось подняться и чокнуться со всеми:
— Ну чего ты тут наговорил? Можно подумать, что от меня чуть ли не весь мир зависит!
— С какого вы завода? — спросил Чжэн Цзыюнь.
— С автозавода «Рассвет».
«Интересно, оказывается, они подчиненные Чэнь Юнмина!» — подумал замминистра и продолжал вслух:
— Но ведь это передовой коллектив, разве там есть мальчики для битья?
— Передовой коллектив тоже из людей состоит,— откликнулся Люй Чжиминь,— а по мнению начальника цеха, мы занозы и выскочки, сам он нас ни в жизнь не выдвинул бы в передовые, и спорить с ним бесполезно!
— Чего о нем толковать? — вмешался У Бинь.— Мы не крадем и не жульничаем, а вкалываем на совесть, как настоящие рабочие. Подлизываться к нему, как другие, не станем. Это ведь не его завод, а государственный: и зарплаты и премии мы от государства получаем!
Художник с добродушной усмешкой шепнул Чжэну:
— Глядите, они не очень-то любят начальников, в том числе и мелких. Что вы об этом думаете?
Чжэн тоже усмехнулся:
— И меня, наверное, за спиной кроют почем зря! — Он отхлебнул глоточек.— Недовольство неизбежно, даже
императоров всегда ругали, вопрос в том, кто именно ругает.— Он снова повернулся и спросил сидевшего за ним Люй Чжиминя: — Почему вы так недовольны своим начальником цеха?
— А как бы мы ни работали, он вечно твердит, что у нас в бригаде нет ни одного порядочного человека. Но это не так. Возьмите хотя бы Су на.— Люй Чжиминь показал подбородком на сумрачного парня, сидевшего в сторонке, и тихо добавил: — Он очень доброе дело делает. Его старший брат должен был жениться на одной девушке. Сначала все шло хорошо, а потом брат вдруг заупрямился. И когда девушка пригласила его к себе в дом к -одиннадцати, а вся ее семья ждала аж до трех часов, он так и не явился. Невеста пошла его искать, а он от нее прячется и в то же время не отказывается прямо от свадьбы. Сун и говорит брату: «Если хочешь жениться, то женись, а не хочешь, так и скажи... Может, у тебя денег не хватает? Я могу дать две-три сотни...» Но брат продолжал тянуть. В конце концов невеста сама отказалась от него, однако Сун посчитал, что девушку обидели, и предложил сам на ней жениться. А девушка благородная, говорит, не могу, я тебя на четыре года старше. Но Сун упрямый, убедил ее. Потом завел разговор об этом с нашим бригадиром — вот с тем бритоголовым. Бригадир и спрашивает: «Ты просишь совета или извещаешь о своем решении? Если просто извещаешь, то я поддержу тебя, а если совета просишь, то не будет тебе моего одобрения, нечего жертвовать собой!» Сун отвечает: «Сначала мне тоже казалось, что я собой жертвую и добром это не кончится. Но потом сам не заметил, как влюбился, да и родителям моим она очень нравится. А с братом я порвал...» В общем, бригадир остался доволен, рассказал обо всем нам и говорит: «Сейчас одни судачат, будто Сун отбивает невесту у родного брата, другие — что он берет себе не жену, а вторую мать, так что мы должны встать на защиту нашего товарища». В результате весь цех уважал Суна, люди считают, что он ведет себя очень красиво и порядочно. Как вы думаете, правда?
— Правда-то правда, но почему он тогда сидит такой печальный?
— Потому что им жить негде...— Люй Чжиминь крикну л бригадиру:— Сяодун, надо все-таки постараться насчет комнаты для Суна!
Ян Сяодун хотел ответить, но его внимание отвлек У Бинь, который громко спросил вдруг одного парня, Сюя:
— Ты смотрел пьесы Шекспира? Там даже всесильный король, сватаясь к даме, становится перед ней на колени. Так что и ты не плошай!
Сюй смутился и, заикаясь, произнес:
— А я разве против? Только не знаю, что в таких случаях надо говорить.
— Эх ты,— с притворной обидой сказал бригадир,— сколько я тебя учил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99