Глубокий порез и море крови, но, слава богу, ничего не отрублено. – Надо наложить швы.
– Не надо!
– Надо. Не меньше десятка стежков.
– Послушай, просто перевяжи, и я пойду работать.
– Успокойся, я сказала! – огрызнулась Керби. – Простите меня, я… – Она оглянулась и удивленно подняла брови: ее предыдущий пациент исчез, словно его никогда не существовало. – О, наверное, он ушел. Идем со мной.
– Но я вовсе не хочу, чтобы ты меня зашивала! Я пришел только потому, что Лекси и Кейт заставили. Кстати, если бы Лекси не изводила меня, я бы вообще не порезался. Так что полей меня антисептиком, забинтуй и отпусти.
– Не капризничай! – Она крепко взяла его за руку и повела в кабинет. – Сядь и веди себя как мужчина. Когда в последний раз тебе делали противостолбнячный укол?
– Укол?! О, послушай…
– Значит, давно. – Керби быстро вымыла руки, положила необходимые инструменты на поднос из нержавеющей стали, взяла бутылочку с антисептиком и села напротив Брайана. – Ладно, столбняком займемся позже. Сейчас я промою порез, продезинфицирую, потом сделаю местную…
Брайан почувствовал, как рана запульсировала в одном ритме с сердцем, и этот ритм становился все быстрее.
– Местную – что?
– Местную анестезию. Вокруг пореза все онемеет, и я смогу сшить края.
– Иголки – это твоя навязчивая идея?
– Покажи, как ты двигаешь пальцами, – приказала Керби, игнорируя его замечание. – Хорошо, хорошо. Не думаю, что ты перерезал сухожилия. Так ты, стало быть, боишься иголок?
– Конечно, нет! – Но когда она взяла шприц, вся кровь отхлынула от его лица. – Черт побери, Керби, убери от меня эту штуковину!
Брайану было стыдно за свое малодушие. Втянув голову в плечи, он ждал, что она сейчас рассмеется над ним. Но Керби не рассмеялась, а серьезно посмотрела ему в глаза.
– Глубоко вдохни, выдохни, потом еще раз и смотри на картину за моим правым плечом. Просто смотри на картину и считай вдохи-выдохи. Раз, два, три… Вот так. Всего лишь легкий укол, – прошептала она, и иголка скользнула ему под кожу. – Продолжай считать.
– Все нормально… – Брайан чувствовал, как пот струйкой стекает по спине, и сосредоточился на акварели с дикими лилиями. – А ты, однако, упускаешь возможность сделать какое-нибудь высокомерное замечание.
– Ох, Брайан, я сама хороша. А ведь я работала в отделении «Скорой помощи», за один год увидела больше крови, чем нормальный человек за три жизни. Огнестрельные ранения, ножевые, жертвы автокатастроф… И никогда не впадала в панику! Но когда увидела, как ты заливаешь кровью пол в моей кухне, я была очень близка к панике.
Он отвел взгляд от акварели и заглянул в ее глаза.
– Я вымою твой пол.
– Не будь идиотом!
Она схватила стерильную хирургическую бумагу, чтобы обложить его порез, но он накрыл ладонью ее пальцы.
– Керби, со мной тоже происходит что-то странное. Когда я думаю о тебе… И как это могло случиться, черт побери?!
– Не знаю. Как ты думаешь, что мы должны с этим делать?
– Я не уверен, что у нас с тобой что-нибудь получится, Керби…
– Может, и не получится. – Она нахмурилась и взяла иголку. – Не шевели рукой, Брайан.
Он опустил глаза, увидел, как она втыкает иголку под кожу, и его замутило. Он глубоко вздохнул и снова посмотрел на картину.
– Ты не особенно старайся. Главное – побыстрее…
– Я прославилась в больнице своими аккуратными швами. Расслабься и дыши глубже.
Брайан повиновался, так как решил, что обморок будет еще унизительнее.
– Я не боюсь иголок. Просто не люблю их.
Керби не поднимала головы, чтобы он не видел ее улыбку.
– Это легко понять. Так чем была недовольна Лекси?
– Как обычно. Всем. – Брайан постарался проигнорировать неприятное ощущение, когда Керби стянула края раны. – Я бесчувственный. Мне на нее плевать… и всем остальным тоже. Я ее не понимаю. Никто не понимает. Если бы я был настоящим братом, то одолжил бы ей пять тысяч долларов, чтобы она смогла вернуться в Нью-Йорк и стать звездой.
– А я думала, что она решила провести лето здесь.
– Лекси поссорилась с Джифом. Но поскольку он не приполз к ней на коленях, она перестала дуться – это мы уже пережили вчера – и перешла ко второй стадии – отвратительному поведению. Ты уже заканчиваешь?
– На полпути, – терпеливо ответила Керби.
– Половина? Прекрасно! Чудесно! – Его снова затошнило, и он решил срочно подумать о чем-нибудь другом. – Кто был тот бродяга?
– Ожог второй степени. Схватка с кофейником. Говорит, что художник, собирался на коралловый риф. Остановился в кемпинге. Имя не называл.
– И что за художник?
– Вроде пишет маслом. Хотел, чтобы я позировала ему. Черт побери, не дергайся.
– И что ты ему сказала?
– Что я польщена, большое спасибо, но у меня нет времени. Признаться, он заставил меня понервничать.
Свободная рука Брайана внезапно взметнулась и впилась в ее плечо. Керби выругалась.
– Он посмел дотронуться до тебя?!
В его глазах больше не было страха – одна исступленная ярость. И Керби это порадовало.
– О, Брайан! В приступе похоти он одной рукой свалил меня на пол и сорвал одежду!
Пальцы Брайана еще сильнее вонзились в ее плечо.
– Прекрати паясничать! Он дотронулся до тебя?
– Нет, конечно же, нет! Просто я понервничала немного, потому что никого рядом не было, а он казался слишком… заинтересованным. Потом выяснилось, что он просто хотел нарисовать мои руки. – Она помахала пальцами левой руки. – «Руки ангела». Теперь сиди спокойно, а то испортишь мою работу, и у тебя останется отвратительный шрам. Хотя твоя ревность мне льстит.
– Я не ревную. – Он отпустил ее плечо и усилием воли постарался избавиться от зеленой пелены, застилавшей глаза. – Просто не хочу, чтобы какой-то бродяга приставал к тебе.
– Он не приставал, а если бы пристал, я бы справилась с ним. Последний стежок! – Керби натянула нитку, завязала узел, отрезала и внимательно осмотрела линию аккуратных стежков. – Отличная работа, хотя себя хвалить не принято.
Она поднялась, чтобы приготовить противостолбнячный укол.
– И как бы ты, интересно, справилась?
– С чем? А, мы все еще об этом… Вежливым категорическим отказом.
– А если бы не помогло?
– Я бы хорошенько надавила на ожог, и он свалился бы на пол, визжа от боли.
Когда Керби снова повернулась к нему, предусмотрительно пряча шприц за спиной, Брайан улыбался.
– Ты действительно сделала бы это?
– Конечно! Однажды я охладила пыл перевозбудившегося пациента, нежно нажав на его гортань. Он тут же прекратил делать грязные предложения мне и медсестрам. Брайан, ты еще не соскучился по лилиям?
Он побледнел.
– Которые у тебя за спиной?
– Ну да. Просто посмотри на лилии.
– О господи! – Он отвернулся, а спустя секунду дернулся, вскрикнув от боли. – Укол, черт побери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119
– Не надо!
– Надо. Не меньше десятка стежков.
– Послушай, просто перевяжи, и я пойду работать.
– Успокойся, я сказала! – огрызнулась Керби. – Простите меня, я… – Она оглянулась и удивленно подняла брови: ее предыдущий пациент исчез, словно его никогда не существовало. – О, наверное, он ушел. Идем со мной.
– Но я вовсе не хочу, чтобы ты меня зашивала! Я пришел только потому, что Лекси и Кейт заставили. Кстати, если бы Лекси не изводила меня, я бы вообще не порезался. Так что полей меня антисептиком, забинтуй и отпусти.
– Не капризничай! – Она крепко взяла его за руку и повела в кабинет. – Сядь и веди себя как мужчина. Когда в последний раз тебе делали противостолбнячный укол?
– Укол?! О, послушай…
– Значит, давно. – Керби быстро вымыла руки, положила необходимые инструменты на поднос из нержавеющей стали, взяла бутылочку с антисептиком и села напротив Брайана. – Ладно, столбняком займемся позже. Сейчас я промою порез, продезинфицирую, потом сделаю местную…
Брайан почувствовал, как рана запульсировала в одном ритме с сердцем, и этот ритм становился все быстрее.
– Местную – что?
– Местную анестезию. Вокруг пореза все онемеет, и я смогу сшить края.
– Иголки – это твоя навязчивая идея?
– Покажи, как ты двигаешь пальцами, – приказала Керби, игнорируя его замечание. – Хорошо, хорошо. Не думаю, что ты перерезал сухожилия. Так ты, стало быть, боишься иголок?
– Конечно, нет! – Но когда она взяла шприц, вся кровь отхлынула от его лица. – Черт побери, Керби, убери от меня эту штуковину!
Брайану было стыдно за свое малодушие. Втянув голову в плечи, он ждал, что она сейчас рассмеется над ним. Но Керби не рассмеялась, а серьезно посмотрела ему в глаза.
– Глубоко вдохни, выдохни, потом еще раз и смотри на картину за моим правым плечом. Просто смотри на картину и считай вдохи-выдохи. Раз, два, три… Вот так. Всего лишь легкий укол, – прошептала она, и иголка скользнула ему под кожу. – Продолжай считать.
– Все нормально… – Брайан чувствовал, как пот струйкой стекает по спине, и сосредоточился на акварели с дикими лилиями. – А ты, однако, упускаешь возможность сделать какое-нибудь высокомерное замечание.
– Ох, Брайан, я сама хороша. А ведь я работала в отделении «Скорой помощи», за один год увидела больше крови, чем нормальный человек за три жизни. Огнестрельные ранения, ножевые, жертвы автокатастроф… И никогда не впадала в панику! Но когда увидела, как ты заливаешь кровью пол в моей кухне, я была очень близка к панике.
Он отвел взгляд от акварели и заглянул в ее глаза.
– Я вымою твой пол.
– Не будь идиотом!
Она схватила стерильную хирургическую бумагу, чтобы обложить его порез, но он накрыл ладонью ее пальцы.
– Керби, со мной тоже происходит что-то странное. Когда я думаю о тебе… И как это могло случиться, черт побери?!
– Не знаю. Как ты думаешь, что мы должны с этим делать?
– Я не уверен, что у нас с тобой что-нибудь получится, Керби…
– Может, и не получится. – Она нахмурилась и взяла иголку. – Не шевели рукой, Брайан.
Он опустил глаза, увидел, как она втыкает иголку под кожу, и его замутило. Он глубоко вздохнул и снова посмотрел на картину.
– Ты не особенно старайся. Главное – побыстрее…
– Я прославилась в больнице своими аккуратными швами. Расслабься и дыши глубже.
Брайан повиновался, так как решил, что обморок будет еще унизительнее.
– Я не боюсь иголок. Просто не люблю их.
Керби не поднимала головы, чтобы он не видел ее улыбку.
– Это легко понять. Так чем была недовольна Лекси?
– Как обычно. Всем. – Брайан постарался проигнорировать неприятное ощущение, когда Керби стянула края раны. – Я бесчувственный. Мне на нее плевать… и всем остальным тоже. Я ее не понимаю. Никто не понимает. Если бы я был настоящим братом, то одолжил бы ей пять тысяч долларов, чтобы она смогла вернуться в Нью-Йорк и стать звездой.
– А я думала, что она решила провести лето здесь.
– Лекси поссорилась с Джифом. Но поскольку он не приполз к ней на коленях, она перестала дуться – это мы уже пережили вчера – и перешла ко второй стадии – отвратительному поведению. Ты уже заканчиваешь?
– На полпути, – терпеливо ответила Керби.
– Половина? Прекрасно! Чудесно! – Его снова затошнило, и он решил срочно подумать о чем-нибудь другом. – Кто был тот бродяга?
– Ожог второй степени. Схватка с кофейником. Говорит, что художник, собирался на коралловый риф. Остановился в кемпинге. Имя не называл.
– И что за художник?
– Вроде пишет маслом. Хотел, чтобы я позировала ему. Черт побери, не дергайся.
– И что ты ему сказала?
– Что я польщена, большое спасибо, но у меня нет времени. Признаться, он заставил меня понервничать.
Свободная рука Брайана внезапно взметнулась и впилась в ее плечо. Керби выругалась.
– Он посмел дотронуться до тебя?!
В его глазах больше не было страха – одна исступленная ярость. И Керби это порадовало.
– О, Брайан! В приступе похоти он одной рукой свалил меня на пол и сорвал одежду!
Пальцы Брайана еще сильнее вонзились в ее плечо.
– Прекрати паясничать! Он дотронулся до тебя?
– Нет, конечно же, нет! Просто я понервничала немного, потому что никого рядом не было, а он казался слишком… заинтересованным. Потом выяснилось, что он просто хотел нарисовать мои руки. – Она помахала пальцами левой руки. – «Руки ангела». Теперь сиди спокойно, а то испортишь мою работу, и у тебя останется отвратительный шрам. Хотя твоя ревность мне льстит.
– Я не ревную. – Он отпустил ее плечо и усилием воли постарался избавиться от зеленой пелены, застилавшей глаза. – Просто не хочу, чтобы какой-то бродяга приставал к тебе.
– Он не приставал, а если бы пристал, я бы справилась с ним. Последний стежок! – Керби натянула нитку, завязала узел, отрезала и внимательно осмотрела линию аккуратных стежков. – Отличная работа, хотя себя хвалить не принято.
Она поднялась, чтобы приготовить противостолбнячный укол.
– И как бы ты, интересно, справилась?
– С чем? А, мы все еще об этом… Вежливым категорическим отказом.
– А если бы не помогло?
– Я бы хорошенько надавила на ожог, и он свалился бы на пол, визжа от боли.
Когда Керби снова повернулась к нему, предусмотрительно пряча шприц за спиной, Брайан улыбался.
– Ты действительно сделала бы это?
– Конечно! Однажды я охладила пыл перевозбудившегося пациента, нежно нажав на его гортань. Он тут же прекратил делать грязные предложения мне и медсестрам. Брайан, ты еще не соскучился по лилиям?
Он побледнел.
– Которые у тебя за спиной?
– Ну да. Просто посмотри на лилии.
– О господи! – Он отвернулся, а спустя секунду дернулся, вскрикнув от боли. – Укол, черт побери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119