Я, между прочим, подслушал, как он собирается
наказать всех буржуев-кровососов, авангардистов и сюрреалистов, а особенно
граждан еврейской национальности.
-- Во-первых, подслушивать нехорошо, во-вторых, вы, похоже, опять
пересочиняли; заслуженный боевой генерал вряд ли будет ставить перед собой
бредовые совершенно недостижимые задачи. А в-третьих, насчет жидофобии
вы тоже перегибаете. У меня, между прочим, бабушка по маме -- иудейка.
-- Лучше бы дедушка был иудейкой. За "любимую" тещу генерал Козлов,
имея под рукой контейнер с гадами, вполне может отомстить всему еврейству.
-- Ха-ха-ха. Это удачный пассаж. Спасибо, писатель Рютин. Мне, кстати,
нравятся ваши книги.
Это был сильный ход. Дьявол моментально купил душу за бесценок.
Любому человеку, сказавшему такие слова, писатель Рютин готов
был простить даже избиение младенцев. Однако уже через десять
секунд Василий Самуилович потребовал свою душу обратно.
-- Если вы и ваш папа ни в чем не виноваты, то дайте мне возможность
встретиться с кем-нибудь из членов комиссии Ловицкого. Причем в ближайшие
полчаса. Иначе я расколю контейнер.
Собеседник ответил затяжным молчанием, а потом сказал:
-- Все-таки вы, Рютин, мелкий шантажист. И воображение у вас убогое.
И писатель вы никудышный. Гра-фо-ман!
-- За такие слова я бы убил собственную бабушку,-- прошептал Василий
Самуилович Рютин.-- А если бы не убил, то уж точно не стал бы
есть ее пирожки.
Но вместо бабушки перед ним появился другой противник. Вернее, не
впереди, а сзади. Демонический воин. Сущий кошмар. Саид и монстры Очхоя
выглядели щенками перед ним.
Много сегментов тряслось из-за его поступи. Когда его спинной
панцирь восходил, как солнце, над ближайшим холмом, заднехвост
закручивался колечком где-то в далеких болотистых низинах.
А еще дракон был разъярен близким присутствием самки. Сразу стало
ясно, что он не любит церемоний и не имеет представления о хороших манерах.
Таково было любимое детище генерала Козлова. В прямом и несколько
переносном смысле. Роль свирепого зверя, самца draconiae vulgaris, играл Лев
Константинович, полковник Козлов-младший.
Первый удар Вася-василиск принял, когда даже не видел еще
противника. Переднехвост Козлова-младшего попытался отсечь сразу все
временнЫе шнуры и превратить Рютина в запеленатую куклу. Василий резко
толкнулся задними тремя конечностями, одновременно отгибаясь назад, и,
совершив сальто-мортале, успел перескочить в другой сегмент по удачно
подвернувшемуся каналу. Впрочем, робот-манипулятор окончательно вышел из
строя и, задымившись, превратился в груду металлолома.
Стена позади Василия хрупнула, просыпались щебенкой бетонные блоки
и в новом проеме показалась человеческая фигура. Человек спрыгнул на
бетонный пол бункера. Лев Константинович собственной человеческой
персоной.
-- Спасибо вам, Василий,-- сказал Лев Константинович,-- без вас у нас
многое бы затянулось на многие годы, вы дали нам бесценный материал, но,
увы... Сейчас вы становитесь опасным ввиду вашей полной неуправляемости. К
сожалению, уже не могу предложить вам почетной капитуляции, на чем я
настаивал во время военного совета. Мы-то оба с вами драконы и даже из-за
левой самки не станем крошить друг друга насмерть. Но, к несчастью, у людей
иные нравы. И дело вовсе не в повышенной злобности моего папы. Просто он
человек, прекрасно ощущающий целесообразность. Гуманизм сейчас
нецелесообразен. Вы волей судеб умеете превращать драконью структуру в
совершенно послушного симбиота. А эта структура, увы, слишком грозное
оружие.
-- Вы не боитесь, что кто-нибудь из двадцати пяти тысяч оловянных
солдатиков генерала Козлова так же обуздает своего лярводракона?
-- Это исключено, Василий Самуилович. Но разглашение подробностей
запрещено.
-- Да знаю я вашу подробность. У вас тоже есть Смотритель, и он
предотвратил такой вариант. Все лярводракончики окажутся
форменными дебилами, жестко запрограммированными на
односторонний паразитизм. Ну и "всадники", то бишь носители
паразитов, не будут блистать собственной волей и выраженной
индивидуальностью. В отличие от "пены". А она вам, товарищи,
конечно же, не по зубам.
-- Пожалуй, это меня задевает.-- Лев Константинович подумал секунду,--
Да, это точно меня задевает... Поэтому я сворачиваю дискуссию. Сейчас
состоятся показательные выступления с торжественным разрыванием на части.
-- Один момент, Лев Константинович.-- притормозил соперника
Василий.-- В самом деле, разделяете вы убеждения своего папеньки, всю эту
смесь из разных занюханных "измов" под новым соусом фашизма-
интернационализма?
-- Хороший вопрос... Тем более, что мой папа старенький и ему недолго
осталось... Это только маленькие люди -- рабы и жертвы навязанных им
убеждений. А большие люди потому и большие, что подбирают убеждения,
наиболее отвечающие их потенциалу и возможностям. Это относится и к
Ленину, и к Сталину, и к Гитлеру, и, скажем, к батьке Махно.
Конец ответа, впрочем, был смазан. Дракон-гигант занял удобную
позицию и вступил в бой.
Он как будто ударил с четырех сторон, сразу из нескольких сегментов
обрушились мощные потоки и понеслись по нескольким только что возникшим
каналам. Только в самый последний момент Василий понял, откуда придет
удар, и пробил для себя канал отхода. Мимо пролетела кошмарная туша, однако
затормозить не успела и умчалась вдаль, где стала похожа на грозовой фронт.
Василий пытался вдогонку ударить переднехвостом, но без особого
успеха: противник тут же замкнул свой канал, и едва удалось выдернуть
обратно колюще-режущее оружие.
А сторонний наблюдатель, человек, так сказать, с трибуны, увидел бы,
что одна из двух мирно беседующих личностей вдруг разлетелась снопом
черных лучей, которые исчезли, а потом появились ниоткуда, уже напоминая
чугунные слитки.
Василий понял, что противник чрезвычайно сильно воздействует на
временнЫе шнуры. Надыбанная отовсюду хрональная сила, изначальная ци,
позволяла ему моментально пробивать целые пучки благоприятных
пространственных каналов. Лишь недоработал Лев Константинович по части
отсечения путей отхода, поэтому и удалось Василию Самуиловичу отвалить в
безопасную сторону.
Враг-муха сейчас как будто летал возле самого носа. Василий несколько
раз попробовал прихлопнуть его лапами, затем поднатужился и обрушил на
него целый сегмент, но тщетно -- слишком велика была разница в
метаинерционных силах и скоростях.
Василий отступил в твердый сегмент. Здесь пришлось бы жарко в случае
точного броска противника, но гораздо проще было маневрировать. Василиск
понимал, что самому кидаться в атаку так же опасно, как прыгать барбосу на
грузовик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115
наказать всех буржуев-кровососов, авангардистов и сюрреалистов, а особенно
граждан еврейской национальности.
-- Во-первых, подслушивать нехорошо, во-вторых, вы, похоже, опять
пересочиняли; заслуженный боевой генерал вряд ли будет ставить перед собой
бредовые совершенно недостижимые задачи. А в-третьих, насчет жидофобии
вы тоже перегибаете. У меня, между прочим, бабушка по маме -- иудейка.
-- Лучше бы дедушка был иудейкой. За "любимую" тещу генерал Козлов,
имея под рукой контейнер с гадами, вполне может отомстить всему еврейству.
-- Ха-ха-ха. Это удачный пассаж. Спасибо, писатель Рютин. Мне, кстати,
нравятся ваши книги.
Это был сильный ход. Дьявол моментально купил душу за бесценок.
Любому человеку, сказавшему такие слова, писатель Рютин готов
был простить даже избиение младенцев. Однако уже через десять
секунд Василий Самуилович потребовал свою душу обратно.
-- Если вы и ваш папа ни в чем не виноваты, то дайте мне возможность
встретиться с кем-нибудь из членов комиссии Ловицкого. Причем в ближайшие
полчаса. Иначе я расколю контейнер.
Собеседник ответил затяжным молчанием, а потом сказал:
-- Все-таки вы, Рютин, мелкий шантажист. И воображение у вас убогое.
И писатель вы никудышный. Гра-фо-ман!
-- За такие слова я бы убил собственную бабушку,-- прошептал Василий
Самуилович Рютин.-- А если бы не убил, то уж точно не стал бы
есть ее пирожки.
Но вместо бабушки перед ним появился другой противник. Вернее, не
впереди, а сзади. Демонический воин. Сущий кошмар. Саид и монстры Очхоя
выглядели щенками перед ним.
Много сегментов тряслось из-за его поступи. Когда его спинной
панцирь восходил, как солнце, над ближайшим холмом, заднехвост
закручивался колечком где-то в далеких болотистых низинах.
А еще дракон был разъярен близким присутствием самки. Сразу стало
ясно, что он не любит церемоний и не имеет представления о хороших манерах.
Таково было любимое детище генерала Козлова. В прямом и несколько
переносном смысле. Роль свирепого зверя, самца draconiae vulgaris, играл Лев
Константинович, полковник Козлов-младший.
Первый удар Вася-василиск принял, когда даже не видел еще
противника. Переднехвост Козлова-младшего попытался отсечь сразу все
временнЫе шнуры и превратить Рютина в запеленатую куклу. Василий резко
толкнулся задними тремя конечностями, одновременно отгибаясь назад, и,
совершив сальто-мортале, успел перескочить в другой сегмент по удачно
подвернувшемуся каналу. Впрочем, робот-манипулятор окончательно вышел из
строя и, задымившись, превратился в груду металлолома.
Стена позади Василия хрупнула, просыпались щебенкой бетонные блоки
и в новом проеме показалась человеческая фигура. Человек спрыгнул на
бетонный пол бункера. Лев Константинович собственной человеческой
персоной.
-- Спасибо вам, Василий,-- сказал Лев Константинович,-- без вас у нас
многое бы затянулось на многие годы, вы дали нам бесценный материал, но,
увы... Сейчас вы становитесь опасным ввиду вашей полной неуправляемости. К
сожалению, уже не могу предложить вам почетной капитуляции, на чем я
настаивал во время военного совета. Мы-то оба с вами драконы и даже из-за
левой самки не станем крошить друг друга насмерть. Но, к несчастью, у людей
иные нравы. И дело вовсе не в повышенной злобности моего папы. Просто он
человек, прекрасно ощущающий целесообразность. Гуманизм сейчас
нецелесообразен. Вы волей судеб умеете превращать драконью структуру в
совершенно послушного симбиота. А эта структура, увы, слишком грозное
оружие.
-- Вы не боитесь, что кто-нибудь из двадцати пяти тысяч оловянных
солдатиков генерала Козлова так же обуздает своего лярводракона?
-- Это исключено, Василий Самуилович. Но разглашение подробностей
запрещено.
-- Да знаю я вашу подробность. У вас тоже есть Смотритель, и он
предотвратил такой вариант. Все лярводракончики окажутся
форменными дебилами, жестко запрограммированными на
односторонний паразитизм. Ну и "всадники", то бишь носители
паразитов, не будут блистать собственной волей и выраженной
индивидуальностью. В отличие от "пены". А она вам, товарищи,
конечно же, не по зубам.
-- Пожалуй, это меня задевает.-- Лев Константинович подумал секунду,--
Да, это точно меня задевает... Поэтому я сворачиваю дискуссию. Сейчас
состоятся показательные выступления с торжественным разрыванием на части.
-- Один момент, Лев Константинович.-- притормозил соперника
Василий.-- В самом деле, разделяете вы убеждения своего папеньки, всю эту
смесь из разных занюханных "измов" под новым соусом фашизма-
интернационализма?
-- Хороший вопрос... Тем более, что мой папа старенький и ему недолго
осталось... Это только маленькие люди -- рабы и жертвы навязанных им
убеждений. А большие люди потому и большие, что подбирают убеждения,
наиболее отвечающие их потенциалу и возможностям. Это относится и к
Ленину, и к Сталину, и к Гитлеру, и, скажем, к батьке Махно.
Конец ответа, впрочем, был смазан. Дракон-гигант занял удобную
позицию и вступил в бой.
Он как будто ударил с четырех сторон, сразу из нескольких сегментов
обрушились мощные потоки и понеслись по нескольким только что возникшим
каналам. Только в самый последний момент Василий понял, откуда придет
удар, и пробил для себя канал отхода. Мимо пролетела кошмарная туша, однако
затормозить не успела и умчалась вдаль, где стала похожа на грозовой фронт.
Василий пытался вдогонку ударить переднехвостом, но без особого
успеха: противник тут же замкнул свой канал, и едва удалось выдернуть
обратно колюще-режущее оружие.
А сторонний наблюдатель, человек, так сказать, с трибуны, увидел бы,
что одна из двух мирно беседующих личностей вдруг разлетелась снопом
черных лучей, которые исчезли, а потом появились ниоткуда, уже напоминая
чугунные слитки.
Василий понял, что противник чрезвычайно сильно воздействует на
временнЫе шнуры. Надыбанная отовсюду хрональная сила, изначальная ци,
позволяла ему моментально пробивать целые пучки благоприятных
пространственных каналов. Лишь недоработал Лев Константинович по части
отсечения путей отхода, поэтому и удалось Василию Самуиловичу отвалить в
безопасную сторону.
Враг-муха сейчас как будто летал возле самого носа. Василий несколько
раз попробовал прихлопнуть его лапами, затем поднатужился и обрушил на
него целый сегмент, но тщетно -- слишком велика была разница в
метаинерционных силах и скоростях.
Василий отступил в твердый сегмент. Здесь пришлось бы жарко в случае
точного броска противника, но гораздо проще было маневрировать. Василиск
понимал, что самому кидаться в атаку так же опасно, как прыгать барбосу на
грузовик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115