Однако где-то спустя час его
вызвали в комнату, которая находилась неподалеку от кабинета
Виталия Мухамедовича. Однако стены здесь были без обоев, пол,
что называется, цементный, окна с опущенными жалюзи и всего один
стул. Когда Василий вошел, кто-то, оказавшийся сзади, подвел его
к этому стулу и аккуратным, но настойчивым нажатием усадил.
После чего свет лампы стал есть глаза, а поток холодного воздуха
от вентилятора начал неприятно трепать макушку. Все в
классических канонах. Спереди тоже стоял человек, но в
полумраке он был виден только как квадратный силуэт. Так что
напоминал камень, утес, геологическое образование.
-- Рютин, где вы были вчера с восьми-тридцати до одиннадцати?--
спросил тот, кто находился сзади.
-- Я вышел на платформу, оттого что стало не по себе, потом находился
в какой-то отключке, затем снова вошел в поезд и поехал домой...
После этих слов Василий поближе познакомился с цементным полом.
Из-за сотрясения он не сразу сообразил, что тот, кто сзади,
вышиб из-под него стул. На цементе осталось мокрое пятно, это
выпали слюни изо рта.
-- В следующий раз надо будет баночку подставить,-- весело сказал тот,
что сзади. Стало ясно, что от своей деятельности он получает
чистое легкое удовольствие, как иной человек от употребления
вишневого варенья и персикового компота.
-- Вот садисты,-- прошептал Василий.-- Зверолюди.
-- Ошибаешься,-- гоготнул тот, что сзади,-- пока наша жестокость где-то
посредине между СС и ОБХСС. Как там у классика, "то стан совьет, то разовьет
и нежной ручкой морду бьет". И не зверолюди мы, а специалисты в области
общения.
-- Можно ведь быстро увеличить общительность,-- сказал тот, что
спереди, голосом, который выдавал кавказца.-- Да только потом придется
полгода на лечение потратить. На лекарства целое состояние уйдет. Так где ты
был с восьми-тридцати до одиннадцати?
-- Я же говорю, в отключке. Наверное упал и ударился, наверное, попал
в медпункт, наверное там дали анестезию, когда зашивали щеку. Ну и амнезия
с энурезом случились.
Сейчас весь лежащий организм от мошонки до фолликул сжимался в
предвосхищении следующей атаки палачей. Плюс испытывал он моральную
муку. Василий понимал: имей он, что сказать, обязательно бы растрепался
любому врагу родины. Лишь бы не ударили, да так, что на полгода
в больницу.
-- Амнезия-анестезия... вот сука брехливая.-- произнес тот, кто сзади.--
Кажется наш друг сейчас прищемит пальчики между дверей. Или голову. И
будет потом идиотия.
-- Не торопись, Денис,-- сказал тот, кто спереди.-- Может, человек и
не врет.
-- Саид, ну какой же это человек?-- оспорил тот, кто сзади.-- Это яма с
дерьмом и гора дурости.
Сейчас Саид встал полубоком и Василий с пола мог получше его
разглядеть. Коренастый плотный сын гор кого-то ему напоминал. Василий
вспомнил неожиданно быстро. Саид смахивает на того кошмарного воина,
который рассек саблей капитана-сибиряка, но был сразу же разорван на куски
гранатой. Прямо брат-близнец, если не по чертам лица, то по излучаемой
мощи. Попадешься ей на пути, раздавит как паровой каток.
Василия подтащили к креслу в углу, которое вначале и не было заметно.
На лоб, запястья и щиколотки моментально легли захваты. Также была
зафиксирована вся левая рука. Из какой-то панели вылез автоматический
шприц с тепловым самонаведением и метко куснул в вену. Василий сразу
поплыл, стал погружаться в какую-то гущу, неторопливо растекаться словно
пролитое варенье.
Потом все как бы снова приняло формы и затвердело. Он увидел
себя на платформе, за спиной поезд набирал скорость, превращаясь
с каким-то тягучим звуком в реку из огоньков. Василий не видел
всей платформы, частью она была настолько размазанной, что
напоминала странный серо-желтый туман. "Иди",-- говорил ему
какой-то властный голос. Он шел, туман все сгущался и наконец
Василий застыл в сплошной желтизне, как в густых сливках.
"ОТРЕЗОК ПАМЯТИ НА М35-25 У НЕГО ПОЛНОСТЬЮ ПРОМЫТ."--
услышал Василий чей-то трубный голос.
"ЛАДНО, ПУСТЬ ПОПЛАВАЕТ, А Я ПОЙДУ ПОКА С ШЕФОМ
ПОГОВОРЮ."
"МОЖЕТ, УВЕЛИЧИТЬ ПОЛОСУ ВОЗБУЖДЕНИЯ?"
"ТЫ ЧЕГО, МУДАК? У НЕГО ПОСЛЕ ЭТОГО ИНСУЛЬТ БУДЕТ."
"НУ ХОТЯ БЫ СМАЗАТЬ ЕМУ ПО РОЖЕ, УЖ БОЛЬНО
ПРИВЛЕКАТЕЛЬНАЯ."
"Я ТЕБЕ СМАЖУ, СОПЛЕЙ НЕ СОБЕРЕШЬ. ОН ЖЕ СЕЙЧАС НА
ГРАНИ. КОРОТНЕТ ЗОНУ, И СТАНЕТ ОН ИДИОТОМ. А МОЖЕТ, ШЕФ
ХОЧЕТ ИЗ НЕГО СДЕЛАТЬ СВОЕГО ЛЮБИМОГО СОТРУДНИКА."
"ТЬФУ ТЫ."
А Василий снова видел, как капитан Лялин стреляет в старушку, спящую
на ковре. И после этого за командиром тянется какой-то красный след. На
конце этого следа возникает яркая звездочка, которая нагоняет сибиряка,
превращаясь в демонического воина... Василий снова тащил раненого капитана
по саду, а следом стелился багровый шлейф. Чертов воин опять возник искрой
на этом хвосте и стал догонять быстро, как болид. А когда Василий перелезал
через стену, воин-болид догнал капитана и ударил его саблей, отчего тот сразу
померк. Взрыв гранаты, похожий на какую-то разбушевавшуюся саламандру,
разметал демона, однако осталось от него алое пятнышко,
которое не гасло, а разгоралось все ярче, улетая в даль по
какому-то каналу. А потом канал свернулся и наступила
непроглядная ночь...
Когда снова настал день, то Василий увидел перед собой Виталия
Мухамедовича.
-- Вы разочаровываете нас, Василий Самуилович,-- укоризненно молвил
чернобородый господин.
-- Но я действительно ничего не помню! У меня провал памяти. Я сам
из-за этого переживаю.
-- Все равно, это случилось благодаря вашей разболтанности, вашему
внутреннему бунту.
-- Да, у меня моральный упадок, у меня припадок, кризис, психозис. Я
уволен?-- со слабой надеждой спросил Василий.
-- Нет. Работа еще закончена. Но ваше сознание было перелопачено.
Хотя в вашем мозгу мы не обнаружили каких-либо электронных или
киберорганических имплантов, вы могли быть закодированы простой
гипнопедией и быстрораспадающимися психопрограммными средствами вроде
миконала. Так что необходимо пройти карантин.
Что такое карантин по Виталию Мухамедовичу, вскоре стало
доподлинно известно. Какие-то ражие хлопцы уложили Василия на носилки
(может потому, что его еще качало) и спустили в подвал. Он ожидал, что его
там начнут растворять в ванне с царской водкой и понемногу сливать в
канализацию, но обошлось. Его просто приковали наручниками к крепчайшей
трубе, проходящей от одной стены до другой вдоль третьей. Что тоже было
обидно.
Единственная мысль, какая сейчас содержалась в голове прикованного
узника, была такова: "Почему я такой несчастный? Одним -- мерседесы со
встроенными туалетами, мавзолеи с трибунами, мемориалы с
портретами в сто квадратных метров, на Мартинике курорты, блядки
в Монте-Карло, внимание прессы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115
вызвали в комнату, которая находилась неподалеку от кабинета
Виталия Мухамедовича. Однако стены здесь были без обоев, пол,
что называется, цементный, окна с опущенными жалюзи и всего один
стул. Когда Василий вошел, кто-то, оказавшийся сзади, подвел его
к этому стулу и аккуратным, но настойчивым нажатием усадил.
После чего свет лампы стал есть глаза, а поток холодного воздуха
от вентилятора начал неприятно трепать макушку. Все в
классических канонах. Спереди тоже стоял человек, но в
полумраке он был виден только как квадратный силуэт. Так что
напоминал камень, утес, геологическое образование.
-- Рютин, где вы были вчера с восьми-тридцати до одиннадцати?--
спросил тот, кто находился сзади.
-- Я вышел на платформу, оттого что стало не по себе, потом находился
в какой-то отключке, затем снова вошел в поезд и поехал домой...
После этих слов Василий поближе познакомился с цементным полом.
Из-за сотрясения он не сразу сообразил, что тот, кто сзади,
вышиб из-под него стул. На цементе осталось мокрое пятно, это
выпали слюни изо рта.
-- В следующий раз надо будет баночку подставить,-- весело сказал тот,
что сзади. Стало ясно, что от своей деятельности он получает
чистое легкое удовольствие, как иной человек от употребления
вишневого варенья и персикового компота.
-- Вот садисты,-- прошептал Василий.-- Зверолюди.
-- Ошибаешься,-- гоготнул тот, что сзади,-- пока наша жестокость где-то
посредине между СС и ОБХСС. Как там у классика, "то стан совьет, то разовьет
и нежной ручкой морду бьет". И не зверолюди мы, а специалисты в области
общения.
-- Можно ведь быстро увеличить общительность,-- сказал тот, что
спереди, голосом, который выдавал кавказца.-- Да только потом придется
полгода на лечение потратить. На лекарства целое состояние уйдет. Так где ты
был с восьми-тридцати до одиннадцати?
-- Я же говорю, в отключке. Наверное упал и ударился, наверное, попал
в медпункт, наверное там дали анестезию, когда зашивали щеку. Ну и амнезия
с энурезом случились.
Сейчас весь лежащий организм от мошонки до фолликул сжимался в
предвосхищении следующей атаки палачей. Плюс испытывал он моральную
муку. Василий понимал: имей он, что сказать, обязательно бы растрепался
любому врагу родины. Лишь бы не ударили, да так, что на полгода
в больницу.
-- Амнезия-анестезия... вот сука брехливая.-- произнес тот, кто сзади.--
Кажется наш друг сейчас прищемит пальчики между дверей. Или голову. И
будет потом идиотия.
-- Не торопись, Денис,-- сказал тот, кто спереди.-- Может, человек и
не врет.
-- Саид, ну какой же это человек?-- оспорил тот, кто сзади.-- Это яма с
дерьмом и гора дурости.
Сейчас Саид встал полубоком и Василий с пола мог получше его
разглядеть. Коренастый плотный сын гор кого-то ему напоминал. Василий
вспомнил неожиданно быстро. Саид смахивает на того кошмарного воина,
который рассек саблей капитана-сибиряка, но был сразу же разорван на куски
гранатой. Прямо брат-близнец, если не по чертам лица, то по излучаемой
мощи. Попадешься ей на пути, раздавит как паровой каток.
Василия подтащили к креслу в углу, которое вначале и не было заметно.
На лоб, запястья и щиколотки моментально легли захваты. Также была
зафиксирована вся левая рука. Из какой-то панели вылез автоматический
шприц с тепловым самонаведением и метко куснул в вену. Василий сразу
поплыл, стал погружаться в какую-то гущу, неторопливо растекаться словно
пролитое варенье.
Потом все как бы снова приняло формы и затвердело. Он увидел
себя на платформе, за спиной поезд набирал скорость, превращаясь
с каким-то тягучим звуком в реку из огоньков. Василий не видел
всей платформы, частью она была настолько размазанной, что
напоминала странный серо-желтый туман. "Иди",-- говорил ему
какой-то властный голос. Он шел, туман все сгущался и наконец
Василий застыл в сплошной желтизне, как в густых сливках.
"ОТРЕЗОК ПАМЯТИ НА М35-25 У НЕГО ПОЛНОСТЬЮ ПРОМЫТ."--
услышал Василий чей-то трубный голос.
"ЛАДНО, ПУСТЬ ПОПЛАВАЕТ, А Я ПОЙДУ ПОКА С ШЕФОМ
ПОГОВОРЮ."
"МОЖЕТ, УВЕЛИЧИТЬ ПОЛОСУ ВОЗБУЖДЕНИЯ?"
"ТЫ ЧЕГО, МУДАК? У НЕГО ПОСЛЕ ЭТОГО ИНСУЛЬТ БУДЕТ."
"НУ ХОТЯ БЫ СМАЗАТЬ ЕМУ ПО РОЖЕ, УЖ БОЛЬНО
ПРИВЛЕКАТЕЛЬНАЯ."
"Я ТЕБЕ СМАЖУ, СОПЛЕЙ НЕ СОБЕРЕШЬ. ОН ЖЕ СЕЙЧАС НА
ГРАНИ. КОРОТНЕТ ЗОНУ, И СТАНЕТ ОН ИДИОТОМ. А МОЖЕТ, ШЕФ
ХОЧЕТ ИЗ НЕГО СДЕЛАТЬ СВОЕГО ЛЮБИМОГО СОТРУДНИКА."
"ТЬФУ ТЫ."
А Василий снова видел, как капитан Лялин стреляет в старушку, спящую
на ковре. И после этого за командиром тянется какой-то красный след. На
конце этого следа возникает яркая звездочка, которая нагоняет сибиряка,
превращаясь в демонического воина... Василий снова тащил раненого капитана
по саду, а следом стелился багровый шлейф. Чертов воин опять возник искрой
на этом хвосте и стал догонять быстро, как болид. А когда Василий перелезал
через стену, воин-болид догнал капитана и ударил его саблей, отчего тот сразу
померк. Взрыв гранаты, похожий на какую-то разбушевавшуюся саламандру,
разметал демона, однако осталось от него алое пятнышко,
которое не гасло, а разгоралось все ярче, улетая в даль по
какому-то каналу. А потом канал свернулся и наступила
непроглядная ночь...
Когда снова настал день, то Василий увидел перед собой Виталия
Мухамедовича.
-- Вы разочаровываете нас, Василий Самуилович,-- укоризненно молвил
чернобородый господин.
-- Но я действительно ничего не помню! У меня провал памяти. Я сам
из-за этого переживаю.
-- Все равно, это случилось благодаря вашей разболтанности, вашему
внутреннему бунту.
-- Да, у меня моральный упадок, у меня припадок, кризис, психозис. Я
уволен?-- со слабой надеждой спросил Василий.
-- Нет. Работа еще закончена. Но ваше сознание было перелопачено.
Хотя в вашем мозгу мы не обнаружили каких-либо электронных или
киберорганических имплантов, вы могли быть закодированы простой
гипнопедией и быстрораспадающимися психопрограммными средствами вроде
миконала. Так что необходимо пройти карантин.
Что такое карантин по Виталию Мухамедовичу, вскоре стало
доподлинно известно. Какие-то ражие хлопцы уложили Василия на носилки
(может потому, что его еще качало) и спустили в подвал. Он ожидал, что его
там начнут растворять в ванне с царской водкой и понемногу сливать в
канализацию, но обошлось. Его просто приковали наручниками к крепчайшей
трубе, проходящей от одной стены до другой вдоль третьей. Что тоже было
обидно.
Единственная мысль, какая сейчас содержалась в голове прикованного
узника, была такова: "Почему я такой несчастный? Одним -- мерседесы со
встроенными туалетами, мавзолеи с трибунами, мемориалы с
портретами в сто квадратных метров, на Мартинике курорты, блядки
в Монте-Карло, внимание прессы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115