Она у тебя вне всякой опасности, и ты можешь
прожить ее так, чтобы Пузырям понравилось.
Василий уже повернулся, чтобы отправится восвояси, но тут Зина
притормозила его:
-- Дай-ка я тебя напоследок чмокну. В благодарность за штаны.
-- Ну, черт с тобой. Целуй, что уж с тебя еще возьмешь.
После довольно дежурного, хотя и плотного поцелуя, Василий
почувствовал какую-то крупинку во рту. Да и проглотил, потому как рядом с
дамой плеваться неудобно. Впрочем, уже секунду спустя дорога захватила все
его мысли.
Зарубка 13. (там же) "По грибы, по ягоды"
Он слышал и даже видел спасательно-карательный
вертолет. Зину тот наверняка спас, а вот покарать уж никого не
смог -- кишка тонка. Вертушка пронеслась над Василием, шаря
всеми детекторами, но он закопался в еловые лапы, и та улетел ни
с чем. А как же иначе? Лишившись маяка, он стал для бывших
"друзей" как бородавка на заднице у слона. Кстати, Василий
Самуилович величал их теперь не друзьями, а
"интернационалистами".
А потом продолжился путь, напоминающий об отступлении немцев от
Москвы и наступлении татар на Владимирско-Суздальскую Русь.
К счастью, это не завершилось полным поражением какой-либо из
сторон.
По дороге, вернее на привалах, Василий несколько раз рассматривал
антикварную тарелку, размышляя о том, не выбросить ли. Ценность-то ее
сомнительна, а вот на полкило тянет.
Сантиметров двадцать в диаметре, выполнена из некоего
серебристого сплава, похоже, что серебро с чем-то. Но вся
испачкана каким-то окаменевшим бурым дерьмом. При том у Василия
даже никакого ножика, чтобы почистить-поскоблить ее. Но однажды
потянулся он к "историческому" медальону, подарчику Назыра,
думал, им поскрести. Результат превзошел все ожидания. Лишь
слегка нажал на крохотную коробочку с двух сторон, и бац -- из
нее вылезло небольшое, но твердое лезвие. Покрутил талисман еще
маленько и понял, что это настоящий комбайн. Тут и
отвертка, и пинцет, и пилка, и даже стамеска. Вот тебе и
наследие Ибн-Зайдуна.
Пообрабатывал Василий со скуки свою тарелку, и открылся на ней
какой-то рельеф. И уже не тарелка это, а некий ребус. Блямбы неправильной
формы, как от расплывшегося металла, между ними процарапаны линии и
иероглифы, а вкруг диска -- подвижный обод.
-- Эй, нательный ум, китайский знаешь?-- обратился Василий к бодику.
-- С устным китайским у меня сейчас не очень, потеряна часть
фонопрототипов и треть семантических ассоциаторов.-- грустно произнес
электронный напарник.
-- Ну, если сейчас тут не высадится китайский десант, то без
фонетики мы проживем. Посканируй-ка иероглифы, сейчас я твой
глаз прилажу.
Легкий лазерный лучик обежал тарелку и после минутной заминки боди-
комп произнес:
-- Это иероглифы эпохи Мин.
-- И без тебя знаю, что Мин, а не гуталин. Ну как, у тебя и с письменным
не очень?
-- Это карта.-- важно ответствовал бодик.-- По которой можно
определить положение некого объекта.
-- И без тебя вижу, что карта.-- соврал Василий. А потом вдруг подумал,
не имеет ли видЕние, посетившее его на дне озера, какой-то смысл. Там, в
глюке, был китаец, путешественник, которого китайский царь отправил по
"скорлупу" драконьего Яйца. А если и в самом деле Ходящий-Мимо знал
дорогу и имел карту, которая в итоге упокоилась рядом с его косточками? В
конце концов, в императорском дворце должны же были его снабдить
маршрутом до "страны динлиней".-- Ну, товарищ компьютер, и где этот некий
объект, а если точнее скорлупа драконьего Яйца?
-- Установите риску обода в том направлении, где сегодня взошло
солнце, а саму тарелку сориентируйте по сторонам света, согласно нанесенным
на нее символам.-- предложил бодик.-- Я буду помогать подсветкой.
-- Ну,-- Василий с трудом повернул обод.-- Дальше блистать будешь?
-- Если бы я еще мог определить координаты по спутнику,-- уклончиво
молвил бодик,-- то... стало бы ясно, где находимся мы, а где лежит, судя по
карте, эта так называемая "скорлупа". Но, если бы я даже сумел это сделать,
нас бы сразу засекли.
-- Что-то ты темнишь. А еще блеял: "Искусственный разум за вас,
Василий Самуилович."
Бодик ответил молчанием, однако на следующем привале вдруг сделал
признание:
-- Честно говоря, после падения блок связи у меня еще работал. Он
работал вплоть до того момента, как вы избавились от своего маяка, наложив,
пардон, два кило жидких экскрементов в лесу. Так что я исправно определял
наше местоположение.
-- А потом?-- спросил Василий, морально готовясь к очередному
неприятному сюрпризу.
-- А потом я сам пережег собственный блок связи. И как результат --
люди с базы окончательно потеряли нас из виду.
-- Ах, какой заботливый... Может, иной раз стоило бы и рискнуть,
определяючи координаты. Эй, жестяной ум, зачем ты все-таки пережег блок
связи, если, как говоришь, перешел на мою сторону?-- вцепился Василий,
характерным инквизиторским образом приподнимая одну бровь.
-- Ну, есть еще одно обстоятельство.-- раскололся бодик.-- Я перешел на
вашу сторону, основываясь на том объеме мотивационной памяти, которую
имею сейчас. Однако неизвестно, какие еще данные я могу восстановить. Да, на
данный момент во мне победили здравый смысл и мораль библейского толка,
но не исключено, что я впоследствии паду в объятия какой-нибудь
экстремистской концепции.
-- Как же так? Ты, искусственный интеллект, мечешься, словно какой-
нибудь пэтэушник с поллитровкой в кармане... Но, если ты до недавнего
времени аккуратно определял координаты и счислял курс, то, наверное,
догадываешься, где мы, где твоя база и где "скорлупа"?
-- В мою память никогда не вносились координаты базы и, кроме того,
изначально была установлена заглушка на спутниковое ориентирование при
расстоянии менее пятьсот километров до нее. Только я попробуй --
и мигом сгорит "мама" [* основной компьютерный чип]. Но что
касается "скорлупы", то можно попытаться... она находится
где-то на Кетско-Тымской равнине, в квадрате тридцать на
тридцать кэмэ.
-- А поточнее нельзя? Названия каких-нибудь населенных пунктов, озер,
рек, лежащих в этом самом квадратике.
-- Пожалуйста, Василий Самуилович. Лосиная протока, озеро Някса,
озеро Горькое.
Озеро Горькое. Знакомое, вроде, место. Ну да, на полпути между
Верхнекамышинским и Камышинским. Кажется, именно там он подхватил эту
драконью заразу, ставшую затем дружественным симбиотом.
-- Сдается мне, друг железный, что я там был и штаны обмочил. Но в
прошлый раз я в тех местах оказался совсем случайно, а нынче ты
мне уже выдаешь приглашение с виньеточкой.-- поразмыслил Василий
вслух, с тоской понимая, что опять встает проблема выбора:
геройствовать или жить по-человечески.-- Небось, скажешь, что
можешь меня туда довести.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115
прожить ее так, чтобы Пузырям понравилось.
Василий уже повернулся, чтобы отправится восвояси, но тут Зина
притормозила его:
-- Дай-ка я тебя напоследок чмокну. В благодарность за штаны.
-- Ну, черт с тобой. Целуй, что уж с тебя еще возьмешь.
После довольно дежурного, хотя и плотного поцелуя, Василий
почувствовал какую-то крупинку во рту. Да и проглотил, потому как рядом с
дамой плеваться неудобно. Впрочем, уже секунду спустя дорога захватила все
его мысли.
Зарубка 13. (там же) "По грибы, по ягоды"
Он слышал и даже видел спасательно-карательный
вертолет. Зину тот наверняка спас, а вот покарать уж никого не
смог -- кишка тонка. Вертушка пронеслась над Василием, шаря
всеми детекторами, но он закопался в еловые лапы, и та улетел ни
с чем. А как же иначе? Лишившись маяка, он стал для бывших
"друзей" как бородавка на заднице у слона. Кстати, Василий
Самуилович величал их теперь не друзьями, а
"интернационалистами".
А потом продолжился путь, напоминающий об отступлении немцев от
Москвы и наступлении татар на Владимирско-Суздальскую Русь.
К счастью, это не завершилось полным поражением какой-либо из
сторон.
По дороге, вернее на привалах, Василий несколько раз рассматривал
антикварную тарелку, размышляя о том, не выбросить ли. Ценность-то ее
сомнительна, а вот на полкило тянет.
Сантиметров двадцать в диаметре, выполнена из некоего
серебристого сплава, похоже, что серебро с чем-то. Но вся
испачкана каким-то окаменевшим бурым дерьмом. При том у Василия
даже никакого ножика, чтобы почистить-поскоблить ее. Но однажды
потянулся он к "историческому" медальону, подарчику Назыра,
думал, им поскрести. Результат превзошел все ожидания. Лишь
слегка нажал на крохотную коробочку с двух сторон, и бац -- из
нее вылезло небольшое, но твердое лезвие. Покрутил талисман еще
маленько и понял, что это настоящий комбайн. Тут и
отвертка, и пинцет, и пилка, и даже стамеска. Вот тебе и
наследие Ибн-Зайдуна.
Пообрабатывал Василий со скуки свою тарелку, и открылся на ней
какой-то рельеф. И уже не тарелка это, а некий ребус. Блямбы неправильной
формы, как от расплывшегося металла, между ними процарапаны линии и
иероглифы, а вкруг диска -- подвижный обод.
-- Эй, нательный ум, китайский знаешь?-- обратился Василий к бодику.
-- С устным китайским у меня сейчас не очень, потеряна часть
фонопрототипов и треть семантических ассоциаторов.-- грустно произнес
электронный напарник.
-- Ну, если сейчас тут не высадится китайский десант, то без
фонетики мы проживем. Посканируй-ка иероглифы, сейчас я твой
глаз прилажу.
Легкий лазерный лучик обежал тарелку и после минутной заминки боди-
комп произнес:
-- Это иероглифы эпохи Мин.
-- И без тебя знаю, что Мин, а не гуталин. Ну как, у тебя и с письменным
не очень?
-- Это карта.-- важно ответствовал бодик.-- По которой можно
определить положение некого объекта.
-- И без тебя вижу, что карта.-- соврал Василий. А потом вдруг подумал,
не имеет ли видЕние, посетившее его на дне озера, какой-то смысл. Там, в
глюке, был китаец, путешественник, которого китайский царь отправил по
"скорлупу" драконьего Яйца. А если и в самом деле Ходящий-Мимо знал
дорогу и имел карту, которая в итоге упокоилась рядом с его косточками? В
конце концов, в императорском дворце должны же были его снабдить
маршрутом до "страны динлиней".-- Ну, товарищ компьютер, и где этот некий
объект, а если точнее скорлупа драконьего Яйца?
-- Установите риску обода в том направлении, где сегодня взошло
солнце, а саму тарелку сориентируйте по сторонам света, согласно нанесенным
на нее символам.-- предложил бодик.-- Я буду помогать подсветкой.
-- Ну,-- Василий с трудом повернул обод.-- Дальше блистать будешь?
-- Если бы я еще мог определить координаты по спутнику,-- уклончиво
молвил бодик,-- то... стало бы ясно, где находимся мы, а где лежит, судя по
карте, эта так называемая "скорлупа". Но, если бы я даже сумел это сделать,
нас бы сразу засекли.
-- Что-то ты темнишь. А еще блеял: "Искусственный разум за вас,
Василий Самуилович."
Бодик ответил молчанием, однако на следующем привале вдруг сделал
признание:
-- Честно говоря, после падения блок связи у меня еще работал. Он
работал вплоть до того момента, как вы избавились от своего маяка, наложив,
пардон, два кило жидких экскрементов в лесу. Так что я исправно определял
наше местоположение.
-- А потом?-- спросил Василий, морально готовясь к очередному
неприятному сюрпризу.
-- А потом я сам пережег собственный блок связи. И как результат --
люди с базы окончательно потеряли нас из виду.
-- Ах, какой заботливый... Может, иной раз стоило бы и рискнуть,
определяючи координаты. Эй, жестяной ум, зачем ты все-таки пережег блок
связи, если, как говоришь, перешел на мою сторону?-- вцепился Василий,
характерным инквизиторским образом приподнимая одну бровь.
-- Ну, есть еще одно обстоятельство.-- раскололся бодик.-- Я перешел на
вашу сторону, основываясь на том объеме мотивационной памяти, которую
имею сейчас. Однако неизвестно, какие еще данные я могу восстановить. Да, на
данный момент во мне победили здравый смысл и мораль библейского толка,
но не исключено, что я впоследствии паду в объятия какой-нибудь
экстремистской концепции.
-- Как же так? Ты, искусственный интеллект, мечешься, словно какой-
нибудь пэтэушник с поллитровкой в кармане... Но, если ты до недавнего
времени аккуратно определял координаты и счислял курс, то, наверное,
догадываешься, где мы, где твоя база и где "скорлупа"?
-- В мою память никогда не вносились координаты базы и, кроме того,
изначально была установлена заглушка на спутниковое ориентирование при
расстоянии менее пятьсот километров до нее. Только я попробуй --
и мигом сгорит "мама" [* основной компьютерный чип]. Но что
касается "скорлупы", то можно попытаться... она находится
где-то на Кетско-Тымской равнине, в квадрате тридцать на
тридцать кэмэ.
-- А поточнее нельзя? Названия каких-нибудь населенных пунктов, озер,
рек, лежащих в этом самом квадратике.
-- Пожалуйста, Василий Самуилович. Лосиная протока, озеро Някса,
озеро Горькое.
Озеро Горькое. Знакомое, вроде, место. Ну да, на полпути между
Верхнекамышинским и Камышинским. Кажется, именно там он подхватил эту
драконью заразу, ставшую затем дружественным симбиотом.
-- Сдается мне, друг железный, что я там был и штаны обмочил. Но в
прошлый раз я в тех местах оказался совсем случайно, а нынче ты
мне уже выдаешь приглашение с виньеточкой.-- поразмыслил Василий
вслух, с тоской понимая, что опять встает проблема выбора:
геройствовать или жить по-человечески.-- Небось, скажешь, что
можешь меня туда довести.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115