Плохо сейчас родственники заботятся о заключенных! Думают лишь о
себе, как бы самим спастись! А в отдушины стены просовывались костлявые,
сухие руки и слышались крики:
- Вспомните о страдающих! Бросьте кусок хлеба лишенным света!
- Эй, старик, подойди ко мне! - сказал сторожу Кара-Кончар.
Старик очнулся, мотнул седой бородой и уставился на джигита, не думая
вставать.
- Чего тебе надо?
Кара-Кончар подъехал ближе к старику, и тот приподнялся.
- Возьми эту монету и расскажи мне, много ли в тюрьму прибыло новых
заключенных.
- А если и много, то тебя это не касается.
- Но старых заключенных осталось, вероятно, тоже немало.
- Кто не подох от грязи, клещей и голода, тот еще висит на крючке
надежды.
- Вот тебе еще динар. Скажи мне, имеются ли среди заключенных женщины?
- Есть две старухи; их посадил новый султан за то, что они колдовали и
хотели нагнать на него болезнь.
- А молодых женщин нет?
- Что ты ко мне пристал? Ты кто: судья, начальник палачей или старший
имам мечети? Я не смею разговаривать с тобой. Может быть, ты разбойник и
хочешь освободить других головорезов. Возьми назад свои деньги и отъезжай
отсюда.
Кара-Кончар поднял плеть и хотел ударить сторожа, но чья-то рука мягко
удержала его. Он оглянулся. Высокий старик с длинными до плеч волосами,
одетый в рубища, горящими глазами встретил гневный взор Кара-Кончара.
- Видно, ты не знаешь здешних порядков и потому так говоришь с этим
стариком. Уйдем подальше отсюда, и я тебе все объясню. Смотри, пока ты
говорил, уже из ворот вышли человек десять палачей - джандаров султана; они
все глядят в эту сторону и готовы на тебя наброситься... Пойдем скорее
отсюда, послушай моего слова, следуй за мной.
Кара-Кончар тронул коня и поехал за странным стариком. В переулке старик
еще ускорил шаги и вскоре завернул в глухую улицу. Здесь он остановился.
- Ты не удивляйся, что я заговорил с тобой. Я уже целый год хожу к тюрьме
и передаю хлеб моему господину, брошенному в подземелье. Его звали
Мирза-Юсуф; у хорезмшаха Мухаммеда он был летописцем. Шах выказывал ему
милость и ласку. Но когда старая гиена Туркан-Хатум сделалась в Хорезме
"великим мечом гнева и копьем могущества", она не пожалела ни седин, ни
слабости Мирзы-Юсуфа и бросила его в подвалы тюрьмы...
- Но за что?
- За то, что он в своей книге назвал ее "черным пятном на плаще могучего
Хорезма" и описал все ее подлости. Об этом донесли шахине святые имамы, и
теперь я хожу по городу, прошу подаяния и отношу в тюрьму, чтобы прокормить
беспомощного старика. Я жду, чтобы ворвались в этот город неведомые
кочевники. Когда они будут резать население и джандары разбегутся, как
мыши, я прибегу к тюрьме, задушу своими руками этого подлого сторожа и
выпущу на свободу всех заключенных, а с ними и старого Мирзу-Юсуфа. А сам я
тогда уйду на свою родину.
- А далеко твоя родина?
- Далеко! Я из русской земли, и зовут меня Саклаб, а по-нашему дед
Славко.
Кара-Кончар задумался.
- Скажи мне, бек-джигит, кого ты ищешь? - продолжал старик.- Может быть,
я могу тебе помочь?
- Много ли женщин в тюрьме? Сторож сказал, что сидят только две старухи.
- Он солгал! Ты заметил в башне, высоко под крышей, маленькие отдушины?
Там - небольшие каморки. В них запрятано несколько женщин из гарема шаха за
то, что они оказались непокорными.
- Есть ли среди них туркменки?
Старик задумался.
- Я все узнаю. Этот сторож любит деньги. Хотя одет он оборванцем, но он
богат. Из всех подаяний в пользу заключенных он им отдает едва ли половину,
а все остальное берет себе. У него есть и дом, и сад, и гарем из восьми
жен...
Я попробую помочь тебе. Видишь эту старую калитку под деревом,- здесь
раньше жил мой хозяин, летописец Мирза-Юсуф. Я оберегаю его дом и книги...
У него была воспитанница, Бент-Занкиджа; она помогала ему переписывать
книги. Но она уехала в Бухару и потом исчезла. И вот я остался один...
- Я верю тебе, старик Саклаб, и не думаю, что ты хочешь моей гибели.
Завтра утром я буду здесь...
Глава восьмая
ЧТОБЫ ВЗЯТЬ ГУРГАНДЖ - ЕГО НАДО СПЕРВА РАЗРУШИТЬ
Монгольское войско, прибыв в Хорезм, не сразу приступило к осаде столицы.
Сперва монголы расположились в селениях поблизости от Гурганджа, сгоняя в
свои лагеря пленных поселян. Оба сына Чингизовы, Угедэй и Джагатай,
поселились в загородном дворце Тиллялы, а их военачальники: Кадан,
Богурджи, Тулен-Джерби, Таджибек и другие, спешно были заняты изготовлением
осадных машин, метательных катапульт и "черепах" на колесах. Китайские
инженеры, привезенные издалека, обещали соорудить штурмовые машины, которые
помогут быстро взять город.
Затруднение представило отсутствие поблизости камней - нечего было
бросать. Тогда китайцы предложили вырубать из тутовых деревьев большие ядра
и долго выдерживать их в воде, пока они не получат необходимой твердости.
Отдельные отряды монголов появлялись с разных сторон города, вступали в
бой с выезжавшими из ворот отрядами всадников и быстро уносились, стараясь
снова заманить их в засаду. Но гурганджские воины уже были настороже и
возвращались под защиту своих стен.
В городе во главе войска стоял султан Хумар-Тегин, а ближайшими его
помощниками были Огул-Хаджиб (защитник Бухары), Эр-Бука-Пехлеван и
Али-Дуруги. На военном совете султан Хумар-Тегин показал подметные письма
монголов. В них население приглашалось открыть ворота и довериться
монголам, которые не сделают никакого вреда.
- Почему не договориться с ними? - говорил султан.- Лучше выдать им
большую дань и кончить дело миром, чем подвергать всех жителей ужасам
вторжения, резни и пожаров.
Огул-Хаджиб и другие возражали:
- Ты, падишах, вероятно, забыл, что монголы сделали с Бухарой,
Самаркандом, Мервом и другими городами? Там жители тоже просили пощады и
бросали оружие. Монголы отобрали лучших ремесленников и послали к себе в
Монголию, а остальных перебили палками с железными шарами.
- Все-таки надо узнать, чего хотят монголы.
Ночью султан Хумар-Тегин с небольшой свитой выехал из Гурганджа и прибыл
во дворец, где пировали Джагатай и Угедэй. Он предстал перед ними, сложив
руки на груди, как проситель.
- Что ты нам привез? - спросил со смехом Угедэй.- Где золотые ключи от
ворот?
- Я преклоняюсь перед величием и силой владыки Востока, Чингиз-хана, и
хочу служить ему, как служат другие беки.
- Нам нужен город Гургаидж, а не такие перевертыши, как ты! - ответил
мрачный Джагатай.- Можем ли мы поверить одному твоему слову, если ты бросил
родной народ и даже готов пойти против него? Возьмите его!
Палачи схватили Хумар-Тегина и всех его спутников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
себе, как бы самим спастись! А в отдушины стены просовывались костлявые,
сухие руки и слышались крики:
- Вспомните о страдающих! Бросьте кусок хлеба лишенным света!
- Эй, старик, подойди ко мне! - сказал сторожу Кара-Кончар.
Старик очнулся, мотнул седой бородой и уставился на джигита, не думая
вставать.
- Чего тебе надо?
Кара-Кончар подъехал ближе к старику, и тот приподнялся.
- Возьми эту монету и расскажи мне, много ли в тюрьму прибыло новых
заключенных.
- А если и много, то тебя это не касается.
- Но старых заключенных осталось, вероятно, тоже немало.
- Кто не подох от грязи, клещей и голода, тот еще висит на крючке
надежды.
- Вот тебе еще динар. Скажи мне, имеются ли среди заключенных женщины?
- Есть две старухи; их посадил новый султан за то, что они колдовали и
хотели нагнать на него болезнь.
- А молодых женщин нет?
- Что ты ко мне пристал? Ты кто: судья, начальник палачей или старший
имам мечети? Я не смею разговаривать с тобой. Может быть, ты разбойник и
хочешь освободить других головорезов. Возьми назад свои деньги и отъезжай
отсюда.
Кара-Кончар поднял плеть и хотел ударить сторожа, но чья-то рука мягко
удержала его. Он оглянулся. Высокий старик с длинными до плеч волосами,
одетый в рубища, горящими глазами встретил гневный взор Кара-Кончара.
- Видно, ты не знаешь здешних порядков и потому так говоришь с этим
стариком. Уйдем подальше отсюда, и я тебе все объясню. Смотри, пока ты
говорил, уже из ворот вышли человек десять палачей - джандаров султана; они
все глядят в эту сторону и готовы на тебя наброситься... Пойдем скорее
отсюда, послушай моего слова, следуй за мной.
Кара-Кончар тронул коня и поехал за странным стариком. В переулке старик
еще ускорил шаги и вскоре завернул в глухую улицу. Здесь он остановился.
- Ты не удивляйся, что я заговорил с тобой. Я уже целый год хожу к тюрьме
и передаю хлеб моему господину, брошенному в подземелье. Его звали
Мирза-Юсуф; у хорезмшаха Мухаммеда он был летописцем. Шах выказывал ему
милость и ласку. Но когда старая гиена Туркан-Хатум сделалась в Хорезме
"великим мечом гнева и копьем могущества", она не пожалела ни седин, ни
слабости Мирзы-Юсуфа и бросила его в подвалы тюрьмы...
- Но за что?
- За то, что он в своей книге назвал ее "черным пятном на плаще могучего
Хорезма" и описал все ее подлости. Об этом донесли шахине святые имамы, и
теперь я хожу по городу, прошу подаяния и отношу в тюрьму, чтобы прокормить
беспомощного старика. Я жду, чтобы ворвались в этот город неведомые
кочевники. Когда они будут резать население и джандары разбегутся, как
мыши, я прибегу к тюрьме, задушу своими руками этого подлого сторожа и
выпущу на свободу всех заключенных, а с ними и старого Мирзу-Юсуфа. А сам я
тогда уйду на свою родину.
- А далеко твоя родина?
- Далеко! Я из русской земли, и зовут меня Саклаб, а по-нашему дед
Славко.
Кара-Кончар задумался.
- Скажи мне, бек-джигит, кого ты ищешь? - продолжал старик.- Может быть,
я могу тебе помочь?
- Много ли женщин в тюрьме? Сторож сказал, что сидят только две старухи.
- Он солгал! Ты заметил в башне, высоко под крышей, маленькие отдушины?
Там - небольшие каморки. В них запрятано несколько женщин из гарема шаха за
то, что они оказались непокорными.
- Есть ли среди них туркменки?
Старик задумался.
- Я все узнаю. Этот сторож любит деньги. Хотя одет он оборванцем, но он
богат. Из всех подаяний в пользу заключенных он им отдает едва ли половину,
а все остальное берет себе. У него есть и дом, и сад, и гарем из восьми
жен...
Я попробую помочь тебе. Видишь эту старую калитку под деревом,- здесь
раньше жил мой хозяин, летописец Мирза-Юсуф. Я оберегаю его дом и книги...
У него была воспитанница, Бент-Занкиджа; она помогала ему переписывать
книги. Но она уехала в Бухару и потом исчезла. И вот я остался один...
- Я верю тебе, старик Саклаб, и не думаю, что ты хочешь моей гибели.
Завтра утром я буду здесь...
Глава восьмая
ЧТОБЫ ВЗЯТЬ ГУРГАНДЖ - ЕГО НАДО СПЕРВА РАЗРУШИТЬ
Монгольское войско, прибыв в Хорезм, не сразу приступило к осаде столицы.
Сперва монголы расположились в селениях поблизости от Гурганджа, сгоняя в
свои лагеря пленных поселян. Оба сына Чингизовы, Угедэй и Джагатай,
поселились в загородном дворце Тиллялы, а их военачальники: Кадан,
Богурджи, Тулен-Джерби, Таджибек и другие, спешно были заняты изготовлением
осадных машин, метательных катапульт и "черепах" на колесах. Китайские
инженеры, привезенные издалека, обещали соорудить штурмовые машины, которые
помогут быстро взять город.
Затруднение представило отсутствие поблизости камней - нечего было
бросать. Тогда китайцы предложили вырубать из тутовых деревьев большие ядра
и долго выдерживать их в воде, пока они не получат необходимой твердости.
Отдельные отряды монголов появлялись с разных сторон города, вступали в
бой с выезжавшими из ворот отрядами всадников и быстро уносились, стараясь
снова заманить их в засаду. Но гурганджские воины уже были настороже и
возвращались под защиту своих стен.
В городе во главе войска стоял султан Хумар-Тегин, а ближайшими его
помощниками были Огул-Хаджиб (защитник Бухары), Эр-Бука-Пехлеван и
Али-Дуруги. На военном совете султан Хумар-Тегин показал подметные письма
монголов. В них население приглашалось открыть ворота и довериться
монголам, которые не сделают никакого вреда.
- Почему не договориться с ними? - говорил султан.- Лучше выдать им
большую дань и кончить дело миром, чем подвергать всех жителей ужасам
вторжения, резни и пожаров.
Огул-Хаджиб и другие возражали:
- Ты, падишах, вероятно, забыл, что монголы сделали с Бухарой,
Самаркандом, Мервом и другими городами? Там жители тоже просили пощады и
бросали оружие. Монголы отобрали лучших ремесленников и послали к себе в
Монголию, а остальных перебили палками с железными шарами.
- Все-таки надо узнать, чего хотят монголы.
Ночью султан Хумар-Тегин с небольшой свитой выехал из Гурганджа и прибыл
во дворец, где пировали Джагатай и Угедэй. Он предстал перед ними, сложив
руки на груди, как проситель.
- Что ты нам привез? - спросил со смехом Угедэй.- Где золотые ключи от
ворот?
- Я преклоняюсь перед величием и силой владыки Востока, Чингиз-хана, и
хочу служить ему, как служат другие беки.
- Нам нужен город Гургаидж, а не такие перевертыши, как ты! - ответил
мрачный Джагатай.- Можем ли мы поверить одному твоему слову, если ты бросил
родной народ и даже готов пойти против него? Возьмите его!
Палачи схватили Хумар-Тегина и всех его спутников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49