В свете факелов сияли доспехи, тяжелые мечи были в ножнах... пока. Видимо, в праздности этому отряду пребывать нескоро.
Урги лезли на стены. Уже вылиты остатки огненного зелья, уже опорожнены котлы со смолой и кипятком. Зарево освещало все достаточно хорошо, и легат видел, как из тьмы к стенам подкатывают все новые и новые волны ощетинившихся сталью воинов. Странно, но привратную башню пока почти не трогали - небольшой отряд скопился на остатках подъемного моста, вновь попытались рубить ворота, но град каменных обломков, спущенных им на голову, порядком охладил пыл ургов.
Увы, от этого было не легче. Практически на всей протяженности стены шел отчаянный бой. Д'Лемер заметил, как сразу десяток ургов показались из-за каменных зубцов и спрыгнули вниз, тут же окрасив кровью свои мечи. Легионеры встретили их выстрелами из арбалетов в упор и тоже пустили в ход клинки - но через парапет уже лезли новые и новые твари.
- Гиселл, твое время! - Д'Лемер и не думал, что центурион расслышит его среди рева пламени, воплей ургов и звона стали. Но жест был достаточно ясен. Сотня латников дружно выхватила мечи, и бросилась к опасному участку.
Двор крепости остался пуст...
Бартак проводил взглядом бойцов, устремившихся к месту прорыва, и удовлетворенно хмыкнул. Что ж, этого он и ожидал. Все получилось именно так, как он и планировал. Раз уж идея установить поврежденные баллисты напротив ворот принадлежала ему, он ничуть не удивился, когда сам же оказался и среди тех, кому эту идею пришлось воплощать в жизнь.
Теперь три баллисты были установлены и заряжены, жала тяжелых дротов, каждый из которых легко пробивал навылет воина, вместе со щитом и доспехами, грозно уставились в сторону ворот. Кроме Бартака, здесь находились еще трое легионеров, их задача была простой - если ворота начнут сдавать, надо просто позвать помощь. Ни больше ни меньше.
Сард возился с баллистой, делая вид, что у той что-то не в порядке с зарядным механизмом. Со стороны казалось, что бывший центурион порядком озабочен состоянием метательной машины...
Звонко щелкнула спущенная тетива. Один из легионеров у ворот даже не понял, что погиб, - смерть пришла мгновенно, без боли и мучений. Дрот пробил его, и глубоко ушел в дерево ворот. Второй солдат даже не расслышал удара-в общем шуме что-то разобрать было невозможно, и смотрел он в другую сторону. А в следующий миг второй дрот устремился к нему. Этот выстрел не был столь точен, да и у Бартака не было времени прицелиться как следует, поэтому легионеру зацепило только руку... но и этого оказалось достаточно. Отточенный наконечник дрота перебил кость, разорвал сухожилия - и почти оторванная рука закачалась на обрывках одежды и кожи.
Третий боец услышал сдавленный вопль напарника и оглянулся. Он увидел, что бывший центурион стоит у баллисты и тянет за спусковой рычаг. Ему понадобилось мгновение, чтобы все понять, он тут же метнулся в сторону... и тяжелый дрот выбил из каменной стены фонтан искр. Солдат выхватил меч, собираясь посчитаться с предателем...
И в этом была его ошибка. Бартак понимал, что рискует, - и все же был убежден, что легионеры не станут звать на помощь. Так и произошло. Увидев, что последний оставшийся в живых страж бежит к нему, сжимая в руках оружие, бывший центурион поднял лежащий у ног заряженный арбалет и нажал на спуск. Стрела попала точно в грудь... с такого расстояния арбалетный болт без труда пробивал кованые латы и потому кольчугу пронзил, даже не замедлив полета.
Бартак бросился к воротам. Теперь у него оставалось не так много времени: в любой момент кто-то может заметить, что охрана ворот перебита, - и тогда весь его план пойдет насмарку. На бегу полоснул мечом по шее раненого - тот был и так почти в обмороке, но всегда оставался риск того, что раненый на мгновение придет в себя и закричит...
Брус, запирающий ворота, в обычное время поднимали четверо. Сейчас Бартак был один - но ему и не надо было поднимать здоровенную деревянную балку. Достаточно просто вытолкнуть ее из пазов - и тогда ворота можно будет открыть. По крайней мере одну створку. Ну а потом ему помогут...
На какое-то мгновение перед его глазами промелькнули картины из прошлого - колонны марширующих когорт, Император в золоченых доспехах и пурпурном плаще, вручающий ему, Сарду Бартаку, знаки центуриона... Он знал, что тот ритуал, в котором ему довелось участвовать, был просто традицией... Император всегда лично вручал «золотые крылья» - знак, свидетельствующий о том, что владелец его является центурионом имперского легиона. Кто-то получал «крылья» за доблесть в бою... кто-то по иным причинам. И что с того, что Бартаку не пришлось проливать кровь, что свое звание он получил просто потому, что так сложились обстоятельства? На какое-то мгновение Сард ощутил укол стыда - почему же так поступает он, слуга Империи?
Но уже в следующий момент это видение было вытеснено другим. Все заслонило другое лицо - лицо человека, отобравшего у Бартака «крылья». И его голос - сухие, злые слова, отнимающие у центуриона все - честь, смысл жизни, женщину, достаток...
Он навалился на брус всем телом, чувствуя, как стонут мышцы, порядком ослабевшие от праздной жизни. Брус медленно стал сдвигаться - на палец... на ладонь... на две...
Осталось неизвестным, кто первый увидел поток ургов, вливающийся во внутренний двор. Кто первым закричал...
Д'Лемер сбежал по выщербленным ступеням приврат-ной башни и врезался в толпу ургов, рубя направо и налево. За ним неотступно следовали трое ординарцев и два десятка бойцов - почти все, кто на тот момент находился на башне. С первого же взгляда на широко, настежь распахнутые створки ворот стало ясно, что удержать двор и, следовательно, стены не удастся. Остановить рвущуюся в ворота толпу могла бы полная сил, свежая центурия, сомкнувшая щиты и ощетинившаяся копьями. Но не два десятка воинов - и даже не сотня, если б было кого вывести из боя. Увы - схватка шла по всему периметру крепости, уже давно увязли в бою латники Гиселла, да и сам он был убит - крепкие доспехи не выдержали удара топора, и центурион рухнул под ноги своим легионерам, пытающимся сбросить ур-гов со стены. Все, что мог сделать легат, это выкрикнуть приказ об отступлении в донжон - там, под прикрытием его каменных стен, легион мог бы еще какое-то время держаться, Возможно, был бы шанс дождаться подкреплений.
Сам он не рассчитывал прорваться к убежищу - да и не хотел. Сейчас главной задачей легата и его солдат было дать остальным достаточно времени - и они стояли насмерть, теряя одного человека за другим. Урги щедро оплачивали кровью каждый шаг - но они по-прежнему могли позволить себе размен одного к десяти и теснили легионеров, не считаясь с потерями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147
Урги лезли на стены. Уже вылиты остатки огненного зелья, уже опорожнены котлы со смолой и кипятком. Зарево освещало все достаточно хорошо, и легат видел, как из тьмы к стенам подкатывают все новые и новые волны ощетинившихся сталью воинов. Странно, но привратную башню пока почти не трогали - небольшой отряд скопился на остатках подъемного моста, вновь попытались рубить ворота, но град каменных обломков, спущенных им на голову, порядком охладил пыл ургов.
Увы, от этого было не легче. Практически на всей протяженности стены шел отчаянный бой. Д'Лемер заметил, как сразу десяток ургов показались из-за каменных зубцов и спрыгнули вниз, тут же окрасив кровью свои мечи. Легионеры встретили их выстрелами из арбалетов в упор и тоже пустили в ход клинки - но через парапет уже лезли новые и новые твари.
- Гиселл, твое время! - Д'Лемер и не думал, что центурион расслышит его среди рева пламени, воплей ургов и звона стали. Но жест был достаточно ясен. Сотня латников дружно выхватила мечи, и бросилась к опасному участку.
Двор крепости остался пуст...
Бартак проводил взглядом бойцов, устремившихся к месту прорыва, и удовлетворенно хмыкнул. Что ж, этого он и ожидал. Все получилось именно так, как он и планировал. Раз уж идея установить поврежденные баллисты напротив ворот принадлежала ему, он ничуть не удивился, когда сам же оказался и среди тех, кому эту идею пришлось воплощать в жизнь.
Теперь три баллисты были установлены и заряжены, жала тяжелых дротов, каждый из которых легко пробивал навылет воина, вместе со щитом и доспехами, грозно уставились в сторону ворот. Кроме Бартака, здесь находились еще трое легионеров, их задача была простой - если ворота начнут сдавать, надо просто позвать помощь. Ни больше ни меньше.
Сард возился с баллистой, делая вид, что у той что-то не в порядке с зарядным механизмом. Со стороны казалось, что бывший центурион порядком озабочен состоянием метательной машины...
Звонко щелкнула спущенная тетива. Один из легионеров у ворот даже не понял, что погиб, - смерть пришла мгновенно, без боли и мучений. Дрот пробил его, и глубоко ушел в дерево ворот. Второй солдат даже не расслышал удара-в общем шуме что-то разобрать было невозможно, и смотрел он в другую сторону. А в следующий миг второй дрот устремился к нему. Этот выстрел не был столь точен, да и у Бартака не было времени прицелиться как следует, поэтому легионеру зацепило только руку... но и этого оказалось достаточно. Отточенный наконечник дрота перебил кость, разорвал сухожилия - и почти оторванная рука закачалась на обрывках одежды и кожи.
Третий боец услышал сдавленный вопль напарника и оглянулся. Он увидел, что бывший центурион стоит у баллисты и тянет за спусковой рычаг. Ему понадобилось мгновение, чтобы все понять, он тут же метнулся в сторону... и тяжелый дрот выбил из каменной стены фонтан искр. Солдат выхватил меч, собираясь посчитаться с предателем...
И в этом была его ошибка. Бартак понимал, что рискует, - и все же был убежден, что легионеры не станут звать на помощь. Так и произошло. Увидев, что последний оставшийся в живых страж бежит к нему, сжимая в руках оружие, бывший центурион поднял лежащий у ног заряженный арбалет и нажал на спуск. Стрела попала точно в грудь... с такого расстояния арбалетный болт без труда пробивал кованые латы и потому кольчугу пронзил, даже не замедлив полета.
Бартак бросился к воротам. Теперь у него оставалось не так много времени: в любой момент кто-то может заметить, что охрана ворот перебита, - и тогда весь его план пойдет насмарку. На бегу полоснул мечом по шее раненого - тот был и так почти в обмороке, но всегда оставался риск того, что раненый на мгновение придет в себя и закричит...
Брус, запирающий ворота, в обычное время поднимали четверо. Сейчас Бартак был один - но ему и не надо было поднимать здоровенную деревянную балку. Достаточно просто вытолкнуть ее из пазов - и тогда ворота можно будет открыть. По крайней мере одну створку. Ну а потом ему помогут...
На какое-то мгновение перед его глазами промелькнули картины из прошлого - колонны марширующих когорт, Император в золоченых доспехах и пурпурном плаще, вручающий ему, Сарду Бартаку, знаки центуриона... Он знал, что тот ритуал, в котором ему довелось участвовать, был просто традицией... Император всегда лично вручал «золотые крылья» - знак, свидетельствующий о том, что владелец его является центурионом имперского легиона. Кто-то получал «крылья» за доблесть в бою... кто-то по иным причинам. И что с того, что Бартаку не пришлось проливать кровь, что свое звание он получил просто потому, что так сложились обстоятельства? На какое-то мгновение Сард ощутил укол стыда - почему же так поступает он, слуга Империи?
Но уже в следующий момент это видение было вытеснено другим. Все заслонило другое лицо - лицо человека, отобравшего у Бартака «крылья». И его голос - сухие, злые слова, отнимающие у центуриона все - честь, смысл жизни, женщину, достаток...
Он навалился на брус всем телом, чувствуя, как стонут мышцы, порядком ослабевшие от праздной жизни. Брус медленно стал сдвигаться - на палец... на ладонь... на две...
Осталось неизвестным, кто первый увидел поток ургов, вливающийся во внутренний двор. Кто первым закричал...
Д'Лемер сбежал по выщербленным ступеням приврат-ной башни и врезался в толпу ургов, рубя направо и налево. За ним неотступно следовали трое ординарцев и два десятка бойцов - почти все, кто на тот момент находился на башне. С первого же взгляда на широко, настежь распахнутые створки ворот стало ясно, что удержать двор и, следовательно, стены не удастся. Остановить рвущуюся в ворота толпу могла бы полная сил, свежая центурия, сомкнувшая щиты и ощетинившаяся копьями. Но не два десятка воинов - и даже не сотня, если б было кого вывести из боя. Увы - схватка шла по всему периметру крепости, уже давно увязли в бою латники Гиселла, да и сам он был убит - крепкие доспехи не выдержали удара топора, и центурион рухнул под ноги своим легионерам, пытающимся сбросить ур-гов со стены. Все, что мог сделать легат, это выкрикнуть приказ об отступлении в донжон - там, под прикрытием его каменных стен, легион мог бы еще какое-то время держаться, Возможно, был бы шанс дождаться подкреплений.
Сам он не рассчитывал прорваться к убежищу - да и не хотел. Сейчас главной задачей легата и его солдат было дать остальным достаточно времени - и они стояли насмерть, теряя одного человека за другим. Урги щедро оплачивали кровью каждый шаг - но они по-прежнему могли позволить себе размен одного к десяти и теснили легионеров, не считаясь с потерями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147