И в его сердце больше не осталось места ни для кого.
Прошло уже немало лет, но эти чувства нисколько не угасли. Тэй выросла, получила официальный титул Мастера магии - а это означало, что она как минимум не менее талантлива, чем мать. Ее красота в свое время разбила немало сердец - но на вившихся вокруг нее рыцарей, придворных щеголей и сладкоголосых менестрелей девушка смотрела чуть снисходительно, чуть насмешливо - с ее точки зрения, ни один из них и в подметки не годился ее отцу и, стало быть, не мог претендовать на высокое звание спутника ее жизни. Злые языки называли Таяну заносчивой и самовлюбленной особой, которая не в силах понять своим скудным умишком, в чем именно состоит счастье женщины. По их мнению, счастье заключалось исключительно в удачной партии - чтобы муж был богат, знаменит и близок ко Двору. Тэй лишь посмеивалась, продолжая ждать своего принца.
Барон во время становившихся все более и более редких приездов ко Двору видел это отношение и понимал, что все ближе и ближе подходит время, когда дочери все-таки придется сделать выбор. Но ему не хотелось давить на нее - он и сам в каждой женщине искал Теллу - искал и не находил. Но где-то в самой глубине души он помнил о маленькой золотоволосой девчушке... и иногда по ночам отчаянно мечтал о внучке. Или о внуке.
По молчаливому соглашению, как-то само собой возникшему между ними, разговор о браке не поднимался. лотя Таяна и понимала, что отец ждет ее решения.
- Гномы прислали посольство, - продолжал рассказывать отец. - Сам Хараудин Беремссон явился. Обычно его из пещер ничем не выманить, с тех пор как по правую руку от Престола сел, важным стал - словами не передать. И на тебе, вылез на свет, да еще и ко Двору явился.
- У них серьезные неприятности.
- Ты слышала уже? - удивленно хмыкнул барон. - Да уж, быстро новости расходятся.
- Ничего я не слышала, - усмехнулась Таяна, вновь подливая в кружку эля. - Но раз гномы на поверхность полезли, значит, неприятности. Как их еще можно заставить покинуть, пусть и не надолго, милые сердцу пещеры.
- Холодные и сырые, - вставил Барон.
- Вот именно. И что сказал почтенный Страж Правой Руки?
Барон некоторое время молчал. Затем, вздохнув, ответил;
- Ты же не думаешь, что он вышел засвидетельствовать Императору свое почтение? Урги проникли в пещеры.
- О Эрнис! Зачем?
- Затем же, зачем и люди туда лазят. За камушками, конечно. Гномы их основательно потрепали, урги, как и следовало ожидать, убрались несолоно хлебавши, но подземный мир обеспокоен. Откопали какое-то замшелое соглашение, еще эпохи Императора Таласа Третьего, по которому люди обязались в обмен на какое-то количество самоцветов приструнить дикие племена.
- А при чем здесь то соглашение? Лет-то сколько прошло? - пожала плечами Тэй.
- Ну... глупо, конечно. Тогда, если судить по летописям, Император приказал поднять на ноги всех архивариусов, пыль столбом летела - в общем, тогда камушки уплачены были, а надобность вроде как и отпала. И вот теперь гномы настаивают на соблюдении договора.
- А что Император?
- Его Величество все еще мечтает войти в летописи под именем Талас Шестнадцатый, Справедливый. Не знаю, добьется он этого или нет, но в данном случае... Империя держится до тех пор, пока все в ней уважают закон.
- Сжигать вампиров на костре - это закон? - поморщилась волшебница.
- И это тоже, - серьезно кивнул отец. - Законы бывают плохие, бывают хорошие, бывают умные, бывают глупые. Но это законы. Не хочешь исполнять - добейся отмены. А игнорировать... если все начнут нарушать собственные обязательства, куда покатится Империя? В бездну?
- Не знаю, - покачала головой Таяна. - Мне кажется, большую часть нынешних законов давно пора менять.
У двери раздалось легкое, осторожное поскребывание. Девушка чуть сощурила глаза, шевельнула бровью, и дверь приоткрылась. В щель тут же просунулась голова Мерля.
- Я прошу прощения, госпожа. Вы не будете возражать, если я на время вас покину. Дров бы надо, да... - В глазах вампира ясней ясного читался голод. - По лесу полетаю, может, дичь какая попадется.
- Конечно, Мерль, конечно... - рассеянно пробормотала волшебница. Дверь тут же закрылась, похоже, вампиру тоже не доставляло особой радости соседство с бывалым воином, да еще к тому же неравнодушным к исполнению имперских законов.
На самом деле до тех пор, пока не доказано, что Мерль кого-то «выпил досуха», ничего серьезного ему не грозило. Опять-таки согласно Закону. Хотя, конечно, в других краях, там, где власть Империи была не столь очевидна, отношение к кровососам, как презрительно называли там представителей летучего племени, было отнюдь не лояльным. И там Мерля могли проткнуть серебром или затащить на костер просто так, только за показанные клыки. Благодаря долгому общению с волшебницей Мерль вполне мог бы назвать себя одним из самых образованных вампиров современности - ну, хотя бы просто потому, что дорога в учебные заведения Для существ с белой кожей и длинными клыками была практически закрыта. И здесь бывали исключения, но лишь подтверждающие правила. Армия, некоторые виды ремесел... вот, пожалуй, и все, что отводилось в этой жизни крылатым. Таяна научила его читать и писать, рассказала немало о географии, юриспруденции, математике и прочих науках. Это не было целенаправленным обучением, но если Мерль проявлял любопытство, исчерпывающие ответы ему она, как правило, давала.
Так что он знал свои права... но те двадцать минут, что ему довелось пронести на дымных, плохо разгорающихся, сырых дровах, запомнились ему, пожалуй, на весь его долгий век.
- Что ж... - Тая на вновь повернулась к отцу, - с гномами все ясно. Опять они будут оборонять свои сундуки чужими мечами.
Она некоторое время молчала, затем, чуть покраснев, тихонько спросила:
- А... а что сейчас при Дворе носят, а, папа?
Она еще раз проверила, надежно ли пристегнута увесистая фляга с элем к его седлу. Огромный скакун без особого интереса скользнул взглядом по светловолосой девушке и отвернулся. Впрочем, он тут же переменил свое к ней отношение, как только на ладони Таяны возник, повинуясь чуть заметному движению губ, большой, чуть желтоватый кристалл сахара. Черный жеребец тут же сменил равнодушие на искреннее дружелюбие и довольно захрумкал угощением. Он был красив и прекрасно это осознавал. Но при этом понимал, что, каким бы красивым и статным ни был, все равно люди были, есть и будут его хозяевами. А с хозяевами надо по возможности дружить. Поэтому, доев сахар, он благодарно наклонил голову и издал короткое ворчание, в котором с некоторым трудом можно было разобрать что-то вроде «спасибо».
Таяна чуть удивленно подняла бровь,
- Зачарованный скакун? Папа, на тебя это не похоже.
- Увы, не было иного выбора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147
Прошло уже немало лет, но эти чувства нисколько не угасли. Тэй выросла, получила официальный титул Мастера магии - а это означало, что она как минимум не менее талантлива, чем мать. Ее красота в свое время разбила немало сердец - но на вившихся вокруг нее рыцарей, придворных щеголей и сладкоголосых менестрелей девушка смотрела чуть снисходительно, чуть насмешливо - с ее точки зрения, ни один из них и в подметки не годился ее отцу и, стало быть, не мог претендовать на высокое звание спутника ее жизни. Злые языки называли Таяну заносчивой и самовлюбленной особой, которая не в силах понять своим скудным умишком, в чем именно состоит счастье женщины. По их мнению, счастье заключалось исключительно в удачной партии - чтобы муж был богат, знаменит и близок ко Двору. Тэй лишь посмеивалась, продолжая ждать своего принца.
Барон во время становившихся все более и более редких приездов ко Двору видел это отношение и понимал, что все ближе и ближе подходит время, когда дочери все-таки придется сделать выбор. Но ему не хотелось давить на нее - он и сам в каждой женщине искал Теллу - искал и не находил. Но где-то в самой глубине души он помнил о маленькой золотоволосой девчушке... и иногда по ночам отчаянно мечтал о внучке. Или о внуке.
По молчаливому соглашению, как-то само собой возникшему между ними, разговор о браке не поднимался. лотя Таяна и понимала, что отец ждет ее решения.
- Гномы прислали посольство, - продолжал рассказывать отец. - Сам Хараудин Беремссон явился. Обычно его из пещер ничем не выманить, с тех пор как по правую руку от Престола сел, важным стал - словами не передать. И на тебе, вылез на свет, да еще и ко Двору явился.
- У них серьезные неприятности.
- Ты слышала уже? - удивленно хмыкнул барон. - Да уж, быстро новости расходятся.
- Ничего я не слышала, - усмехнулась Таяна, вновь подливая в кружку эля. - Но раз гномы на поверхность полезли, значит, неприятности. Как их еще можно заставить покинуть, пусть и не надолго, милые сердцу пещеры.
- Холодные и сырые, - вставил Барон.
- Вот именно. И что сказал почтенный Страж Правой Руки?
Барон некоторое время молчал. Затем, вздохнув, ответил;
- Ты же не думаешь, что он вышел засвидетельствовать Императору свое почтение? Урги проникли в пещеры.
- О Эрнис! Зачем?
- Затем же, зачем и люди туда лазят. За камушками, конечно. Гномы их основательно потрепали, урги, как и следовало ожидать, убрались несолоно хлебавши, но подземный мир обеспокоен. Откопали какое-то замшелое соглашение, еще эпохи Императора Таласа Третьего, по которому люди обязались в обмен на какое-то количество самоцветов приструнить дикие племена.
- А при чем здесь то соглашение? Лет-то сколько прошло? - пожала плечами Тэй.
- Ну... глупо, конечно. Тогда, если судить по летописям, Император приказал поднять на ноги всех архивариусов, пыль столбом летела - в общем, тогда камушки уплачены были, а надобность вроде как и отпала. И вот теперь гномы настаивают на соблюдении договора.
- А что Император?
- Его Величество все еще мечтает войти в летописи под именем Талас Шестнадцатый, Справедливый. Не знаю, добьется он этого или нет, но в данном случае... Империя держится до тех пор, пока все в ней уважают закон.
- Сжигать вампиров на костре - это закон? - поморщилась волшебница.
- И это тоже, - серьезно кивнул отец. - Законы бывают плохие, бывают хорошие, бывают умные, бывают глупые. Но это законы. Не хочешь исполнять - добейся отмены. А игнорировать... если все начнут нарушать собственные обязательства, куда покатится Империя? В бездну?
- Не знаю, - покачала головой Таяна. - Мне кажется, большую часть нынешних законов давно пора менять.
У двери раздалось легкое, осторожное поскребывание. Девушка чуть сощурила глаза, шевельнула бровью, и дверь приоткрылась. В щель тут же просунулась голова Мерля.
- Я прошу прощения, госпожа. Вы не будете возражать, если я на время вас покину. Дров бы надо, да... - В глазах вампира ясней ясного читался голод. - По лесу полетаю, может, дичь какая попадется.
- Конечно, Мерль, конечно... - рассеянно пробормотала волшебница. Дверь тут же закрылась, похоже, вампиру тоже не доставляло особой радости соседство с бывалым воином, да еще к тому же неравнодушным к исполнению имперских законов.
На самом деле до тех пор, пока не доказано, что Мерль кого-то «выпил досуха», ничего серьезного ему не грозило. Опять-таки согласно Закону. Хотя, конечно, в других краях, там, где власть Империи была не столь очевидна, отношение к кровососам, как презрительно называли там представителей летучего племени, было отнюдь не лояльным. И там Мерля могли проткнуть серебром или затащить на костер просто так, только за показанные клыки. Благодаря долгому общению с волшебницей Мерль вполне мог бы назвать себя одним из самых образованных вампиров современности - ну, хотя бы просто потому, что дорога в учебные заведения Для существ с белой кожей и длинными клыками была практически закрыта. И здесь бывали исключения, но лишь подтверждающие правила. Армия, некоторые виды ремесел... вот, пожалуй, и все, что отводилось в этой жизни крылатым. Таяна научила его читать и писать, рассказала немало о географии, юриспруденции, математике и прочих науках. Это не было целенаправленным обучением, но если Мерль проявлял любопытство, исчерпывающие ответы ему она, как правило, давала.
Так что он знал свои права... но те двадцать минут, что ему довелось пронести на дымных, плохо разгорающихся, сырых дровах, запомнились ему, пожалуй, на весь его долгий век.
- Что ж... - Тая на вновь повернулась к отцу, - с гномами все ясно. Опять они будут оборонять свои сундуки чужими мечами.
Она некоторое время молчала, затем, чуть покраснев, тихонько спросила:
- А... а что сейчас при Дворе носят, а, папа?
Она еще раз проверила, надежно ли пристегнута увесистая фляга с элем к его седлу. Огромный скакун без особого интереса скользнул взглядом по светловолосой девушке и отвернулся. Впрочем, он тут же переменил свое к ней отношение, как только на ладони Таяны возник, повинуясь чуть заметному движению губ, большой, чуть желтоватый кристалл сахара. Черный жеребец тут же сменил равнодушие на искреннее дружелюбие и довольно захрумкал угощением. Он был красив и прекрасно это осознавал. Но при этом понимал, что, каким бы красивым и статным ни был, все равно люди были, есть и будут его хозяевами. А с хозяевами надо по возможности дружить. Поэтому, доев сахар, он благодарно наклонил голову и издал короткое ворчание, в котором с некоторым трудом можно было разобрать что-то вроде «спасибо».
Таяна чуть удивленно подняла бровь,
- Зачарованный скакун? Папа, на тебя это не похоже.
- Увы, не было иного выбора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147