Он знал, что и тем, кто сейчас заперся в Контрольном центре, вряд ли удастся продержаться эти три с половиной часа. Он знал, что они прибудут слишком поздно... Что ж, тогда остаются надежды только на одно. На отмщение.
Ур-Шагал переступил через распростертое тело и подошел к большому окну, через которое были видны звезды. Это называлось «стекло» - когда-то ему приносили несколько осколков. Людям нравилось вставлять такие штуки в окна - им казалось, что если в доме будет больше света, то так будет лучше... Глупцы, разве может яркое, жгучее, режущее глаза солнце сравниться с приятным полумраком. Впрочем, люди вообще странные создания. Как и людораки. Наверное, между ними есть что-то общее.
Ему снова пришлось переступить через очередной труп. Если в самом начале вторжения ургам доставляло удовольствие жестоко истязать свои жертвы, то теперь они просто убивали, устало и равнодушно. В этой Стальной пещере людораков оказалось слишком уж много - и, что досадно, ни одного настоящего. Кое-кто из этих мягкотелых пытался оказать сопротивление, посылая в воинов ургов стаи крошечных жалящих ос. Осы эти не убивали - те из воинов, что были ранены, уже пришли в себя и не чувствовали даже малейшей боли. Правда, они были злы, поскольку все, что было ценного в этих огромных пещерах, было уже разграблено, и им мало что досталось.
Добычу можно было назвать неплохой - но более всего Ур-Шагала восхитили кипы белых... он не помнил названия этих предметов на языке людей, хотя и знал, что они умеют делать нечто похожее, хоть и не столь прекрасное. Много мягких, легко рвущихся сундуков, наполненных этими драгоценными листами. Летописец приказал нескольким воинам отнести мягкие сундуки в его хижину - они, хоть и без особого желания, подчинились. Он усмехнулся - что ж, у него еще осталось немного влияния, а эти белые листы прекрасно подойдут для того, чтобы наносить на них нетленные строки летописи.
Позади раздались шаги. Ур-Шагал оглянулся.
- Странное место, - заметил Аш-Дагот, подходя ближе. - Наверное, это священное место людораков. Видишь, сколько их было здесь?
- Не знаю, - пожал плечами летописец. - Может быть, здесь просто были самые прочные двери? И они надеялись, что смогут спастись?
- Людораки - плохие воины, - пожал плечами шаман, вглядываясь в черноту звездного неба. - Я удивлен. Мы встретили нескольких... они похожи на людораков, но они есть нежить. Внутри у них холодное железо.
- Нежить и холодное железо? - удивленно переспросил летописец. Шаман коротко кивнул.
- Я приказал доставить одно такое тело в твою хижину, У тебя будет время изучить его прежде, чем тело будет возложено на жертвенный огонь.
- Благодарю тебя, Мудрый.
- Пустое... Здесь можно взять много добычи. Здесь много золота, много драгоценных камней. Правда, маленьких... но очень искусно обработанных. Может, людораки плохие воины, но они владеют дивным мастерством. Вряд ли такое под силу даже проклятым шанкам.
- Ты прав, Великий, - кивнул Ур-Шагал. - Я видел работу шанков, она поражает своей искусностью, но даже лучшим из их драгоценностей далеко вот до этого.
Он небрежно повертел в руке длинное ожерелье, усыпанное невероятным количеством крошечных бриллиантов.
- Ты взял неплохую добычу, - хмыкнул шаман.
- Она мне не нужна, - равнодушно пожал плечами летописец. - Вот, возьми, пусть это будет мой дар Вечному,
- Это мудро, - усмехнулся шаман. - Провидец, я знаю тебя много лет. Ты всегда писал и говорил о том, что все мы дети Вечного и все должны следовать его помыслам. Но никогда я не замечал за тобой стремления приносить ему дары.
- Просто у меня не было ничего подобного этому. Некоторое время оба урга молчали. Затем Аш-Дагот тихо сообщил:
- Вождя Ар-Трога больше нет с нами.
- Он вернулся домой? - Фраза шамана прозвучала столь обыденно и спокойно, что летописец даже не заметил ее второй, более глубокий и более мрачный смысл.
- Нет. Он ушел к Вечному.
- Ты видел его тело?
Нельзя сказать, что известие о смерти самовлюбленного и недалекого предводителя слишком уж огорчило Ур-Шага-ла. Он не желал зла вождю, но и в то же время понимал, что народу ургов необходим другой, более умный, более прозорливый повелитель, способный принимать продуманные решения и умеющий прислушиваться к голосам своих советников. В том числе и к его, провидца, голосу.
- Нет, - покачал головой шаман. - Но я знаю. Чувствую. И смерть его была быстрой.
- Это хорошо.
Снова воцарилось молчание. Жаль, что придется оставить эти пещеры и вернуться домой, Ур-Шагалу нравилось зде?ь, нравилось просто стоять и смотреть на звезды. Он всегда любил звезды, и те ночи, когда разошедшиеся тучи позволяли любоваться бесчисленными огоньками, он часто проводил на улице. Летописи донесли некоторые из слов Вечного, сказанные им своим детям. Он говорил о том, что каждая из этих звезд столь же велика, сколь и их солнце, но невообразимо далека. Что ж, возможно...
- Все ушли, остались только мы, - донесся словно издалека голос шамана,
- Да, надо возвращаться, - вздохнул он. - Ты знаешь, Великий, я люблю смотреть на звезды. Они такие разные. Вон та, к примеру, все время увеличивается. Как ты думаешь, истинны ли слова Вечного о том, что звезды - пламенные шары, похожие на солнце? Может, если немного подождать, мы в этом убедимся? Хотя, конечно, великий грех сомневаться в словах Вечного... ну да он простит. Я часто грешу.
Аш-Дагот вгляделся в темное стекло. Его лицо стало мрачным. Щелкнули пальцы, шевельнулись губы - летописец почувствовал, как вздрогнул воздух вокруг них.
- Что бы это ни было, это не похоже на огненный шар, - пробормотал шаман, снова и снова усиливая заклинание дальновидения.
- Что ты видишь, Великий? - заинтересованно спросил летописец. Этот день принес ему много новых знаний, достойных того, чтобы лечь черными строчками на эти восхитительно белые листы, но знаний никогда не бывает слишком много.
Шаман молчал, продолжая творить заклятия. Воздух уже звенел от насытившей его магии, между пальцами колдуна брызгами пролетали крошечные искры. Сила волшебства указывала на то, что здесь уже давно закончились простенькие заклинания с дальновидением и в дело пошло более тонкое и более опасное искусство - могучие атакующие заклинания. Но вот Аш-Дагот резко взмахнул рукой, и все успокоилось.
- Я никогда не видел такого, - сказал он, и летописцу вдруг показалось, что старый шаман испытывает самый настоящий страх. - Это людораки, истинные - не те, что валяются сейчас в закоулках этой пещеры, изрубленные нашими воинами. Я сказал, что людораки - плохие бойцы. Я ошибся. Здесь просто не было бойцов, но они идут сюда. И их много.
- Ты видел воинов?
- Я видел ладьи, большие, больше, чем корабли людей. Эти ладьи умеют летать, их движут огненные духи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147
Ур-Шагал переступил через распростертое тело и подошел к большому окну, через которое были видны звезды. Это называлось «стекло» - когда-то ему приносили несколько осколков. Людям нравилось вставлять такие штуки в окна - им казалось, что если в доме будет больше света, то так будет лучше... Глупцы, разве может яркое, жгучее, режущее глаза солнце сравниться с приятным полумраком. Впрочем, люди вообще странные создания. Как и людораки. Наверное, между ними есть что-то общее.
Ему снова пришлось переступить через очередной труп. Если в самом начале вторжения ургам доставляло удовольствие жестоко истязать свои жертвы, то теперь они просто убивали, устало и равнодушно. В этой Стальной пещере людораков оказалось слишком уж много - и, что досадно, ни одного настоящего. Кое-кто из этих мягкотелых пытался оказать сопротивление, посылая в воинов ургов стаи крошечных жалящих ос. Осы эти не убивали - те из воинов, что были ранены, уже пришли в себя и не чувствовали даже малейшей боли. Правда, они были злы, поскольку все, что было ценного в этих огромных пещерах, было уже разграблено, и им мало что досталось.
Добычу можно было назвать неплохой - но более всего Ур-Шагала восхитили кипы белых... он не помнил названия этих предметов на языке людей, хотя и знал, что они умеют делать нечто похожее, хоть и не столь прекрасное. Много мягких, легко рвущихся сундуков, наполненных этими драгоценными листами. Летописец приказал нескольким воинам отнести мягкие сундуки в его хижину - они, хоть и без особого желания, подчинились. Он усмехнулся - что ж, у него еще осталось немного влияния, а эти белые листы прекрасно подойдут для того, чтобы наносить на них нетленные строки летописи.
Позади раздались шаги. Ур-Шагал оглянулся.
- Странное место, - заметил Аш-Дагот, подходя ближе. - Наверное, это священное место людораков. Видишь, сколько их было здесь?
- Не знаю, - пожал плечами летописец. - Может быть, здесь просто были самые прочные двери? И они надеялись, что смогут спастись?
- Людораки - плохие воины, - пожал плечами шаман, вглядываясь в черноту звездного неба. - Я удивлен. Мы встретили нескольких... они похожи на людораков, но они есть нежить. Внутри у них холодное железо.
- Нежить и холодное железо? - удивленно переспросил летописец. Шаман коротко кивнул.
- Я приказал доставить одно такое тело в твою хижину, У тебя будет время изучить его прежде, чем тело будет возложено на жертвенный огонь.
- Благодарю тебя, Мудрый.
- Пустое... Здесь можно взять много добычи. Здесь много золота, много драгоценных камней. Правда, маленьких... но очень искусно обработанных. Может, людораки плохие воины, но они владеют дивным мастерством. Вряд ли такое под силу даже проклятым шанкам.
- Ты прав, Великий, - кивнул Ур-Шагал. - Я видел работу шанков, она поражает своей искусностью, но даже лучшим из их драгоценностей далеко вот до этого.
Он небрежно повертел в руке длинное ожерелье, усыпанное невероятным количеством крошечных бриллиантов.
- Ты взял неплохую добычу, - хмыкнул шаман.
- Она мне не нужна, - равнодушно пожал плечами летописец. - Вот, возьми, пусть это будет мой дар Вечному,
- Это мудро, - усмехнулся шаман. - Провидец, я знаю тебя много лет. Ты всегда писал и говорил о том, что все мы дети Вечного и все должны следовать его помыслам. Но никогда я не замечал за тобой стремления приносить ему дары.
- Просто у меня не было ничего подобного этому. Некоторое время оба урга молчали. Затем Аш-Дагот тихо сообщил:
- Вождя Ар-Трога больше нет с нами.
- Он вернулся домой? - Фраза шамана прозвучала столь обыденно и спокойно, что летописец даже не заметил ее второй, более глубокий и более мрачный смысл.
- Нет. Он ушел к Вечному.
- Ты видел его тело?
Нельзя сказать, что известие о смерти самовлюбленного и недалекого предводителя слишком уж огорчило Ур-Шага-ла. Он не желал зла вождю, но и в то же время понимал, что народу ургов необходим другой, более умный, более прозорливый повелитель, способный принимать продуманные решения и умеющий прислушиваться к голосам своих советников. В том числе и к его, провидца, голосу.
- Нет, - покачал головой шаман. - Но я знаю. Чувствую. И смерть его была быстрой.
- Это хорошо.
Снова воцарилось молчание. Жаль, что придется оставить эти пещеры и вернуться домой, Ур-Шагалу нравилось зде?ь, нравилось просто стоять и смотреть на звезды. Он всегда любил звезды, и те ночи, когда разошедшиеся тучи позволяли любоваться бесчисленными огоньками, он часто проводил на улице. Летописи донесли некоторые из слов Вечного, сказанные им своим детям. Он говорил о том, что каждая из этих звезд столь же велика, сколь и их солнце, но невообразимо далека. Что ж, возможно...
- Все ушли, остались только мы, - донесся словно издалека голос шамана,
- Да, надо возвращаться, - вздохнул он. - Ты знаешь, Великий, я люблю смотреть на звезды. Они такие разные. Вон та, к примеру, все время увеличивается. Как ты думаешь, истинны ли слова Вечного о том, что звезды - пламенные шары, похожие на солнце? Может, если немного подождать, мы в этом убедимся? Хотя, конечно, великий грех сомневаться в словах Вечного... ну да он простит. Я часто грешу.
Аш-Дагот вгляделся в темное стекло. Его лицо стало мрачным. Щелкнули пальцы, шевельнулись губы - летописец почувствовал, как вздрогнул воздух вокруг них.
- Что бы это ни было, это не похоже на огненный шар, - пробормотал шаман, снова и снова усиливая заклинание дальновидения.
- Что ты видишь, Великий? - заинтересованно спросил летописец. Этот день принес ему много новых знаний, достойных того, чтобы лечь черными строчками на эти восхитительно белые листы, но знаний никогда не бывает слишком много.
Шаман молчал, продолжая творить заклятия. Воздух уже звенел от насытившей его магии, между пальцами колдуна брызгами пролетали крошечные искры. Сила волшебства указывала на то, что здесь уже давно закончились простенькие заклинания с дальновидением и в дело пошло более тонкое и более опасное искусство - могучие атакующие заклинания. Но вот Аш-Дагот резко взмахнул рукой, и все успокоилось.
- Я никогда не видел такого, - сказал он, и летописцу вдруг показалось, что старый шаман испытывает самый настоящий страх. - Это людораки, истинные - не те, что валяются сейчас в закоулках этой пещеры, изрубленные нашими воинами. Я сказал, что людораки - плохие бойцы. Я ошибся. Здесь просто не было бойцов, но они идут сюда. И их много.
- Ты видел воинов?
- Я видел ладьи, большие, больше, чем корабли людей. Эти ладьи умеют летать, их движут огненные духи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147