Он взвизгнул и чуть ли не намотался целиком на другой костыль. Как гигантская змея на ветке дерева в фильмах Уолта Диснея.
– Это что еще за театр?
– Пятьдесят зеленых – и ваше все, что захотите.
– Оно и так мое.
Он еще плотнее намотался на костыль и сверкнул на меня глазами, полными ненависти.
– Если не получу пятьдесят бумажек, подниму тревогу.
– Это будет твое последнее движение, Билли…
Так мы и стояли друг против друга; я видел, как он дрожит от страха и жадности.
Затем я сделал вид, что передумал. Но самое странное заключал ось в том, что я действительно передумал.
Я протянул ему костыль.
– Получай, Билли. Вижу, есть в тебе деловая жилка. Люблю таких парней, Билли. Я думаю, мы можем с тобой заключить сделку.
Он взял костыль дрожащей рукой.
– Что бы вы хотели?
Я близко наклонился к нему, словно опасаясь, что кто-нибудь сможет услышать мой голос в лабиринте.
– Где находится защитная одежда, Билли? Он мотнул головой куда-то вдаль.
– Там.
– Мне нужно два комплекта.
– Два? Зачем?
Я положил ладонь на костыль, который был ближе ко мне.
– Я ведь не спрашивал у тебя, зачем тебе пятьдесят зеленых?
Тут он, похоже, очнулся.
– О'кей, мистер Нельсон. Шлемы к ним тоже возьмете?
– Хорошо, что сказали. Возьму и шлемы.
– Тогда шестьдесят бумажек. Меня разобрала злость, но, в конце концов, зачем мне экономить деньги Джиральдини?
– Ладно, Билли. Пусть будет шестьдесят. Два комплекта одежды и два шлема. Он снова показал вдаль.
– Они там.
– Ты принесешь сам, Билли. А я уже приготовлю деньги. И не пробуй надуть меня. Мне нужно два комплекта защитной одежды хорошего качества и два шлема. Хорошего качества. Ясно?
Он что-то пробурчал и двинулся, как человечек в рисованном мультфильме. Не успел я оглянуться, как он • уже исчез за дальними полками.
Я понимал, что нельзя терять времени, поэтому одним прыжком очутился возле полок. Разворошил груду бумаг, но не увидел ничего интересного. Счета, какие-то каракули, перекидные календари. Хотя я знал, что эти последние могут представлять интерес, но отодвинул их в сторону. Я чувствовал, что здесь должно быть что-то еще.
И не ошибся.
Почти в самом низу лежала толстая книга в синей обложке. Обложка с годами потерлась, и во время пожара на нее, видимо, попала вода, но в целом книга была в приличном состоянии.
Я перевернул ее, потому что она лежала задней обложкой вверх. Почти всю лицевую сторону обложки занимала огромная самоклеющаяся этикетка, посередине которой красивыми каллиграфическими буквами было написано всего одно слово: Ренни.
Когда Билли Кох прискакал обратно, книга уже покоилась у меня под пиджаком, в мирном соседстве с моей пушкой.
– Вот, – сказал он, переводя дыхание, и показал сверток, перевязанный веревкой. – Наизнанку вывернулся, чтобы выбрать для вас самое лучшее. Надеюсь, вы не будете жалеть об этих несчастных шестидесяти бумажках?
Я открыл бумажник и вынул шесть десяток. Медленно, лениво я отсчитал их в его раскрытую ладонь. Потом спрятал бумажник и, вынимая руку, направил на Билли свою пушку.
Животный страх мерцал в его глазах, когда он принялся умолять:
– Ой, нет! Это, по-вашему, честная сделка? Я доставил вам товар, а вы… – И заскулил, как вышвырнутый на снег щенок.
Я подошел к нему вплотную и упер дуло револьвера в его подбородок,
– Я тоже люблю честные сделки, Билли, Я не заберу эти шестьдесят долларов…
– Тогда, почему же, ради бога…
– Я бы не хотел, чтобы тебе пришла какая-нибудь глупость в голову. Билли. Чтобы, скажем, ты нажал на кнопку сигнализации, пока мы будем выходить отсюда. И чтобы у меня попытались отнять сверток. Ты понимаешь, правда? Если тебе в голову придет какая-нибудь злая шутка, я не уверен, что смеяться будешь ты. Мы поняли друг друга. Билли?
Он кивнул головой, и мы отправились к выходу.
Когда я со свертком под мышкой вышел из библиотеки, Рамон спокойно ждал, сосредоточенно ковыряя в носу. Я сбежал по ступенькам и осмотрелся в поисках урны, куда можно было бы засунуть сокровища Билли Коха. Однако урны нигде не было, так что я оставил при себе оба комплекта одежды и шлемы к ним. В крайнем случае потом я подарю их Рамона.
Такси подкатило к основанию лестницы. Рамон дружески кивнул, я ответил, чувствуя себя жуть каким умным. Умным и находчивым суперменом, который, если нужно, обставит всех на свете.
Пожалуй, поэтому я не заметил тот черный уличный крейсер, который немедленно тронулся за нами, как только Рамон дал газу.
Да, в тот момент я ничего не заметил. С удовлетворением откинулся на спинку сиденья и пощупал книгу, которая пряталась у меня под сорочкой. Ренни! Наконец-то я кое-что узнаю о тебе, пропавший плутишка!
Не в силах больше сдерживать свое любопытство, я достал книгу и стал осматривать ее. Я внимательно оглядел переплет, пятно от воды на обложке и этикетку. Но открывать ее я не стал бы ни за какие сокровища на свете. Потом, дома, в гостинице, когда смогу сполна насладиться своим успехом) Рамон вдруг повернул голову.
– Мистер Нельсон! Снова прицепились к нам!
Это мигом вернуло меня к действительности, и, поколебавшись мгновение, я засунул книгу под сиденье автомобиля.
– Кто такие?
– Не имею понятия. Но только мы отъехали от библиотеки, к нам прилипла эта черная колымага. Этот мошенник и не очень скрывает, что следит за нами. Что будем делать, мистер Нельсон?
Действительно, что делать? Я был достаточно терты и калач, чтобы знать, чем тут пахнет. Какой смысл снова отрываться от них, как вчера? Все равно они уже знают, в какой гостинице я остановился. Лучше будет как можно скорее познакомиться с ними.
– Найдите какое-нибудь более пустынное место и остановитесь прямо посреди дороги, – сказал я Рамону.
Он крутанул руль и оглянулся. Неподдельная тревога была в его глазах.
– Так что я должен сделать, сеньор?
– То, что я сказал. Остановитесь где-нибудь. Я хочу поговорить с ними.
– Я могу остановиться. Но не выйдет ли какой беды, сеньор?
Если бы я мог ему ответить!
Мы свернули с главной улицы, проехали по одному переулку, затем по следующему, который вел к окраине города. По обеим сторонам дороги тянулись заросли агав, перемежавшихся акациями и отдельными домами. За домами прятались сколоченные из досок покосившиеся сарайчики, и косилки с покрытыми ржавчиной колесами вытягивали свои короткие шеи. Самое подходящее место, чтобы пришить кого-нибудь.
Я подал знак Рамона, который съехал к обочине и неохотно остановил машину. Я заметил, что лицо его стало белым, как стена, а руки, лежавшие на руле, дрожали.
Большое черное чудовище, мягко подкатив, остановилось позади нас и заколыхалось, как роскошная яхта на гребне волны.
Между прочим, если уж речь зашла об этом, она и в самом деле не десять долларов стоила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114
– Это что еще за театр?
– Пятьдесят зеленых – и ваше все, что захотите.
– Оно и так мое.
Он еще плотнее намотался на костыль и сверкнул на меня глазами, полными ненависти.
– Если не получу пятьдесят бумажек, подниму тревогу.
– Это будет твое последнее движение, Билли…
Так мы и стояли друг против друга; я видел, как он дрожит от страха и жадности.
Затем я сделал вид, что передумал. Но самое странное заключал ось в том, что я действительно передумал.
Я протянул ему костыль.
– Получай, Билли. Вижу, есть в тебе деловая жилка. Люблю таких парней, Билли. Я думаю, мы можем с тобой заключить сделку.
Он взял костыль дрожащей рукой.
– Что бы вы хотели?
Я близко наклонился к нему, словно опасаясь, что кто-нибудь сможет услышать мой голос в лабиринте.
– Где находится защитная одежда, Билли? Он мотнул головой куда-то вдаль.
– Там.
– Мне нужно два комплекта.
– Два? Зачем?
Я положил ладонь на костыль, который был ближе ко мне.
– Я ведь не спрашивал у тебя, зачем тебе пятьдесят зеленых?
Тут он, похоже, очнулся.
– О'кей, мистер Нельсон. Шлемы к ним тоже возьмете?
– Хорошо, что сказали. Возьму и шлемы.
– Тогда шестьдесят бумажек. Меня разобрала злость, но, в конце концов, зачем мне экономить деньги Джиральдини?
– Ладно, Билли. Пусть будет шестьдесят. Два комплекта одежды и два шлема. Он снова показал вдаль.
– Они там.
– Ты принесешь сам, Билли. А я уже приготовлю деньги. И не пробуй надуть меня. Мне нужно два комплекта защитной одежды хорошего качества и два шлема. Хорошего качества. Ясно?
Он что-то пробурчал и двинулся, как человечек в рисованном мультфильме. Не успел я оглянуться, как он • уже исчез за дальними полками.
Я понимал, что нельзя терять времени, поэтому одним прыжком очутился возле полок. Разворошил груду бумаг, но не увидел ничего интересного. Счета, какие-то каракули, перекидные календари. Хотя я знал, что эти последние могут представлять интерес, но отодвинул их в сторону. Я чувствовал, что здесь должно быть что-то еще.
И не ошибся.
Почти в самом низу лежала толстая книга в синей обложке. Обложка с годами потерлась, и во время пожара на нее, видимо, попала вода, но в целом книга была в приличном состоянии.
Я перевернул ее, потому что она лежала задней обложкой вверх. Почти всю лицевую сторону обложки занимала огромная самоклеющаяся этикетка, посередине которой красивыми каллиграфическими буквами было написано всего одно слово: Ренни.
Когда Билли Кох прискакал обратно, книга уже покоилась у меня под пиджаком, в мирном соседстве с моей пушкой.
– Вот, – сказал он, переводя дыхание, и показал сверток, перевязанный веревкой. – Наизнанку вывернулся, чтобы выбрать для вас самое лучшее. Надеюсь, вы не будете жалеть об этих несчастных шестидесяти бумажках?
Я открыл бумажник и вынул шесть десяток. Медленно, лениво я отсчитал их в его раскрытую ладонь. Потом спрятал бумажник и, вынимая руку, направил на Билли свою пушку.
Животный страх мерцал в его глазах, когда он принялся умолять:
– Ой, нет! Это, по-вашему, честная сделка? Я доставил вам товар, а вы… – И заскулил, как вышвырнутый на снег щенок.
Я подошел к нему вплотную и упер дуло револьвера в его подбородок,
– Я тоже люблю честные сделки, Билли, Я не заберу эти шестьдесят долларов…
– Тогда, почему же, ради бога…
– Я бы не хотел, чтобы тебе пришла какая-нибудь глупость в голову. Билли. Чтобы, скажем, ты нажал на кнопку сигнализации, пока мы будем выходить отсюда. И чтобы у меня попытались отнять сверток. Ты понимаешь, правда? Если тебе в голову придет какая-нибудь злая шутка, я не уверен, что смеяться будешь ты. Мы поняли друг друга. Билли?
Он кивнул головой, и мы отправились к выходу.
Когда я со свертком под мышкой вышел из библиотеки, Рамон спокойно ждал, сосредоточенно ковыряя в носу. Я сбежал по ступенькам и осмотрелся в поисках урны, куда можно было бы засунуть сокровища Билли Коха. Однако урны нигде не было, так что я оставил при себе оба комплекта одежды и шлемы к ним. В крайнем случае потом я подарю их Рамона.
Такси подкатило к основанию лестницы. Рамон дружески кивнул, я ответил, чувствуя себя жуть каким умным. Умным и находчивым суперменом, который, если нужно, обставит всех на свете.
Пожалуй, поэтому я не заметил тот черный уличный крейсер, который немедленно тронулся за нами, как только Рамон дал газу.
Да, в тот момент я ничего не заметил. С удовлетворением откинулся на спинку сиденья и пощупал книгу, которая пряталась у меня под сорочкой. Ренни! Наконец-то я кое-что узнаю о тебе, пропавший плутишка!
Не в силах больше сдерживать свое любопытство, я достал книгу и стал осматривать ее. Я внимательно оглядел переплет, пятно от воды на обложке и этикетку. Но открывать ее я не стал бы ни за какие сокровища на свете. Потом, дома, в гостинице, когда смогу сполна насладиться своим успехом) Рамон вдруг повернул голову.
– Мистер Нельсон! Снова прицепились к нам!
Это мигом вернуло меня к действительности, и, поколебавшись мгновение, я засунул книгу под сиденье автомобиля.
– Кто такие?
– Не имею понятия. Но только мы отъехали от библиотеки, к нам прилипла эта черная колымага. Этот мошенник и не очень скрывает, что следит за нами. Что будем делать, мистер Нельсон?
Действительно, что делать? Я был достаточно терты и калач, чтобы знать, чем тут пахнет. Какой смысл снова отрываться от них, как вчера? Все равно они уже знают, в какой гостинице я остановился. Лучше будет как можно скорее познакомиться с ними.
– Найдите какое-нибудь более пустынное место и остановитесь прямо посреди дороги, – сказал я Рамону.
Он крутанул руль и оглянулся. Неподдельная тревога была в его глазах.
– Так что я должен сделать, сеньор?
– То, что я сказал. Остановитесь где-нибудь. Я хочу поговорить с ними.
– Я могу остановиться. Но не выйдет ли какой беды, сеньор?
Если бы я мог ему ответить!
Мы свернули с главной улицы, проехали по одному переулку, затем по следующему, который вел к окраине города. По обеим сторонам дороги тянулись заросли агав, перемежавшихся акациями и отдельными домами. За домами прятались сколоченные из досок покосившиеся сарайчики, и косилки с покрытыми ржавчиной колесами вытягивали свои короткие шеи. Самое подходящее место, чтобы пришить кого-нибудь.
Я подал знак Рамона, который съехал к обочине и неохотно остановил машину. Я заметил, что лицо его стало белым, как стена, а руки, лежавшие на руле, дрожали.
Большое черное чудовище, мягко подкатив, остановилось позади нас и заколыхалось, как роскошная яхта на гребне волны.
Между прочим, если уж речь зашла об этом, она и в самом деле не десять долларов стоила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114