А я на это надеюсь.
– Я мыслю примерно так же, – заметил Саркис. – Беда лишь в том, что Ливаний наверняка догадается о наших замыслах.
– К сожалению, – признал Крисп. – Но если мы начнем играть в игру под названием «если он здесь, то мы там, а если он там, то мы здесь», то попросту заплутаем в этих лабиринтах. Поэтому я от нее отказываюсь и поступлю так, как сочту наилучшим при данных обстоятельствах.
– Будь у нас любой другой противник, я назвал бы это мудрым решением, ваше величество. Но Ливаний… он, кажется, никогда не поступает так, как от него ждут. – Услышав стук копыт бегущей галопом лошади, Саркис повернул голову.
Крисп последовал его примеру. – Похоже, еще один гонец, – заметил Саркис. Нет, сразу два.
– О Фос, что еще? – простонал Крисп. Каждый гонец, добиравшийся в последние дни до императора, привозил плохие новости. Ну сколько это может продолжаться?
Всадники, разумеется, направлялись прямиком к императорскому штандарту, отмечавшему местонахождение Криспа в колонне. «Уже детей стали в гонцы записывать», – подумал он, заметив, что у одного всадника нет бороды. Другой тоже выглядел ненамного старше.
Крисп уже настроился услышать неизбежное «Да возрадуется ваше величество» и очередное неприятное известие. Бородатый всадник заметил его под штандартом с лучистым солнцем и сложил ладони у рта, чтобы громче крикнуть. Но выкрикнул он совсем не то, что ожидал услышать Крисп:
– Отец!
Сперва Крисп решил, что над ним решил пошутить Катаколон, причем не очень удачно, но потом узнал голос. Он не был уверен, что услышит этот голос вновь и захочет ли его слышать.
– Фостий, – прошептал он.
Сын приблизился в сопровождении второго всадника. Несколько халогаев быстро отделили Фостия от Криспа – они знали, где находился Фостий, но не знали, чем все это завершилось. Криспу одновременно захотелось и поблагодарить их, и ударить.
– Все кончилось хорошо, отец… я избежал светлого пути, – произнес Фостий.
– А чем ты это докажешь, твое младшее величество? – спросил один из халогаев, опередив Криспа. Ожидая ответа, северянин не сдвинулся с места.
«Но какие у него могут оказаться доказательства?» – удивился Крисп. Тем не менее доказательство нашлось.
– Позволь представить тебе Оливрию, дочь Ливания.
К этому времени Крисп уже догадался, что Фостия сопровождает женщина.
Чтобы развеять все сомнения, она стянула с головы широкополую шляпу, и ее волосы рассыпались по плечам волнистым черным водопадом.
– Ваше величество, – произнесла она, низко кланяясь в седле.
«А ведь она не просто сопровождает Фостия, – догадался Крисп. – Она для него больше чем спутница». Фостию не хотелось отводить от нее взгляд, даже чтобы взглянуть на отца. Такой же телячий взгляд Крисп замечал и у Катаколона, только тот не обращал его дольше месяца-другого на одну и ту же девушку. Но у Фостия он увидел этот взгляд впервые, и Оливрия отвечала ему таким же взглядом.
Неужели они притворяются перед ним? Вряд ли.
– Ты здесь по своей воле, девушка, или Фостий похитил тебя? – спросил Крисп.
– Фактически это я его похитила, ваше величество, – храбро ответила Оливрия. Такого ответа Крисп не ожидал. – С тех пор в наших отношениях произошли и другие изменения, – добавила она.
– Так я и подумал. – Крисп перевел взгляд на Фостия, который все еще улыбался, словно школьник, которому вскружили голову. Автократор принял решение. – Отойдите в сторону, – приказал он халогаям. Секунду помедлив, они повиновались. Крисп тронул коня, приблизился к Фостию и протянул к сыну руки.
Мужчины обнялись.
Вскоре Фостий разжал объятия.
– Извини, отец, – сказал он, – но обнимать кольчугу больно. Мне столько всего надо тебе рассказать… знаешь ли ты, например, что фанасиотам помогает Макуран?
– Про это я знаю. И рад услышать от тебя подтверждение – теперь я вижу, что тебе действительно можно доверять.
Он тут же задумался, стоит ли быть настолько откровенным. Лицо Фостия застыло в столь хорошо знакомой Криспу маске, скрывающей все его чувства и мысли. Неужели всего через минуту после воссоединения они опять перестанут понимать друг друга?
Однако Оливрия исправила ситуацию:
– Я не виню вас за осторожность по отношению к нам, ваше величество. Но светлый путь действительно больше не манит нас.
К облегчению Криспа, лицо Фостия прояснилось.
– Это так, – подтвердил он. – Я насмотрелся на этом пути больше, чем в силах вынести. Да, отец!.. Заид с тобой?
– Да, он здесь. А что?
– Мне надо многое ему рассказать – причем мало хорошего – об Артапане, макуранском маге, помогающем Ливанию.
– Все это может подождать до вечера, когда мы встанем лагерем, – решил Крисп. – А пока мне достаточно того, что я вижу тебя вновь. – «И вижу не фанасиотским фанатиком», – мысленно добавил он. Он не стал произносить этих слов вслух, но Фостий был бы дураком, если бы не догадался. Впрочем, пусть парень пока погреется на солнышке Фоса. – Так как вам удалось вырваться?
Фостий и Оливрия по очереди рассказали свою историю, которую Крисп счел правдивой. Фостий не пытался преуменьшить тяжесть своих поступков, когда его против воли превратили в фанасиотского налетчика; он рассказывал обо всем с сожалением и болью.
– Как теперь твоя рука и плечо? – спросил Крисп.
– Иногда еще побаливают, – ответил Фостий, шевеля рукой. – Но я уже могу ими пользоваться. Как бы то ни было, отец, ранение помогло убедить Сиагрия в том, что мне можно доверять, и подсказало ему мысль отправить меня в Питиос…
Оливрия рассказала о том, как разбила о голову Сиагрия ночной горшок.
– Весьма подходящее оружие, – согласился Крисп. Потом Фостий поведал, как купил рыбацкую лодку и приплыл на ней в столицу. Крисп рассмеялся:
– Вот видишь? Выходит, не зря ты провел со мной столько времени в море.
– Получается, что так, – признал Фостий; сейчас он стал более терпелив, общаясь с отцом, чем до похищения. Крисп увидел, как с лица сына сошло оживление. – Но когда я добрался до столицы, то застал там бунт.
– Да, знаю, – кивнул Крисп. – Я знал также и то, что ты направляешься в столицу: об этом мне поведала магия Заида. Но я боялся, что ты плывешь туда как провокатор, а не как беглец. Я хотел написать про тебя Эврипу и предупредить его, но совсем позабыл и вспомнил лишь вчера, среди всей этой суматохи.
– Ничего страшного, – заметил Фостий. – Он и сам обо всем позаботился.
– Вот и хорошо, – произнес Крисп, решив проверить реакцию Фостия. Однако тот почти не отреагировал на его замечание и уж тем более не разгневался, как наверняка поступил бы несколько месяцев назад. Он лишь кивнул и продолжил свой рассказ. Когда он закончил, Крисп сказал:
– Значит, наши солдаты берут верх?
– Они побеждали, когда мы с Оливрией поехали к тебе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128
– Я мыслю примерно так же, – заметил Саркис. – Беда лишь в том, что Ливаний наверняка догадается о наших замыслах.
– К сожалению, – признал Крисп. – Но если мы начнем играть в игру под названием «если он здесь, то мы там, а если он там, то мы здесь», то попросту заплутаем в этих лабиринтах. Поэтому я от нее отказываюсь и поступлю так, как сочту наилучшим при данных обстоятельствах.
– Будь у нас любой другой противник, я назвал бы это мудрым решением, ваше величество. Но Ливаний… он, кажется, никогда не поступает так, как от него ждут. – Услышав стук копыт бегущей галопом лошади, Саркис повернул голову.
Крисп последовал его примеру. – Похоже, еще один гонец, – заметил Саркис. Нет, сразу два.
– О Фос, что еще? – простонал Крисп. Каждый гонец, добиравшийся в последние дни до императора, привозил плохие новости. Ну сколько это может продолжаться?
Всадники, разумеется, направлялись прямиком к императорскому штандарту, отмечавшему местонахождение Криспа в колонне. «Уже детей стали в гонцы записывать», – подумал он, заметив, что у одного всадника нет бороды. Другой тоже выглядел ненамного старше.
Крисп уже настроился услышать неизбежное «Да возрадуется ваше величество» и очередное неприятное известие. Бородатый всадник заметил его под штандартом с лучистым солнцем и сложил ладони у рта, чтобы громче крикнуть. Но выкрикнул он совсем не то, что ожидал услышать Крисп:
– Отец!
Сперва Крисп решил, что над ним решил пошутить Катаколон, причем не очень удачно, но потом узнал голос. Он не был уверен, что услышит этот голос вновь и захочет ли его слышать.
– Фостий, – прошептал он.
Сын приблизился в сопровождении второго всадника. Несколько халогаев быстро отделили Фостия от Криспа – они знали, где находился Фостий, но не знали, чем все это завершилось. Криспу одновременно захотелось и поблагодарить их, и ударить.
– Все кончилось хорошо, отец… я избежал светлого пути, – произнес Фостий.
– А чем ты это докажешь, твое младшее величество? – спросил один из халогаев, опередив Криспа. Ожидая ответа, северянин не сдвинулся с места.
«Но какие у него могут оказаться доказательства?» – удивился Крисп. Тем не менее доказательство нашлось.
– Позволь представить тебе Оливрию, дочь Ливания.
К этому времени Крисп уже догадался, что Фостия сопровождает женщина.
Чтобы развеять все сомнения, она стянула с головы широкополую шляпу, и ее волосы рассыпались по плечам волнистым черным водопадом.
– Ваше величество, – произнесла она, низко кланяясь в седле.
«А ведь она не просто сопровождает Фостия, – догадался Крисп. – Она для него больше чем спутница». Фостию не хотелось отводить от нее взгляд, даже чтобы взглянуть на отца. Такой же телячий взгляд Крисп замечал и у Катаколона, только тот не обращал его дольше месяца-другого на одну и ту же девушку. Но у Фостия он увидел этот взгляд впервые, и Оливрия отвечала ему таким же взглядом.
Неужели они притворяются перед ним? Вряд ли.
– Ты здесь по своей воле, девушка, или Фостий похитил тебя? – спросил Крисп.
– Фактически это я его похитила, ваше величество, – храбро ответила Оливрия. Такого ответа Крисп не ожидал. – С тех пор в наших отношениях произошли и другие изменения, – добавила она.
– Так я и подумал. – Крисп перевел взгляд на Фостия, который все еще улыбался, словно школьник, которому вскружили голову. Автократор принял решение. – Отойдите в сторону, – приказал он халогаям. Секунду помедлив, они повиновались. Крисп тронул коня, приблизился к Фостию и протянул к сыну руки.
Мужчины обнялись.
Вскоре Фостий разжал объятия.
– Извини, отец, – сказал он, – но обнимать кольчугу больно. Мне столько всего надо тебе рассказать… знаешь ли ты, например, что фанасиотам помогает Макуран?
– Про это я знаю. И рад услышать от тебя подтверждение – теперь я вижу, что тебе действительно можно доверять.
Он тут же задумался, стоит ли быть настолько откровенным. Лицо Фостия застыло в столь хорошо знакомой Криспу маске, скрывающей все его чувства и мысли. Неужели всего через минуту после воссоединения они опять перестанут понимать друг друга?
Однако Оливрия исправила ситуацию:
– Я не виню вас за осторожность по отношению к нам, ваше величество. Но светлый путь действительно больше не манит нас.
К облегчению Криспа, лицо Фостия прояснилось.
– Это так, – подтвердил он. – Я насмотрелся на этом пути больше, чем в силах вынести. Да, отец!.. Заид с тобой?
– Да, он здесь. А что?
– Мне надо многое ему рассказать – причем мало хорошего – об Артапане, макуранском маге, помогающем Ливанию.
– Все это может подождать до вечера, когда мы встанем лагерем, – решил Крисп. – А пока мне достаточно того, что я вижу тебя вновь. – «И вижу не фанасиотским фанатиком», – мысленно добавил он. Он не стал произносить этих слов вслух, но Фостий был бы дураком, если бы не догадался. Впрочем, пусть парень пока погреется на солнышке Фоса. – Так как вам удалось вырваться?
Фостий и Оливрия по очереди рассказали свою историю, которую Крисп счел правдивой. Фостий не пытался преуменьшить тяжесть своих поступков, когда его против воли превратили в фанасиотского налетчика; он рассказывал обо всем с сожалением и болью.
– Как теперь твоя рука и плечо? – спросил Крисп.
– Иногда еще побаливают, – ответил Фостий, шевеля рукой. – Но я уже могу ими пользоваться. Как бы то ни было, отец, ранение помогло убедить Сиагрия в том, что мне можно доверять, и подсказало ему мысль отправить меня в Питиос…
Оливрия рассказала о том, как разбила о голову Сиагрия ночной горшок.
– Весьма подходящее оружие, – согласился Крисп. Потом Фостий поведал, как купил рыбацкую лодку и приплыл на ней в столицу. Крисп рассмеялся:
– Вот видишь? Выходит, не зря ты провел со мной столько времени в море.
– Получается, что так, – признал Фостий; сейчас он стал более терпелив, общаясь с отцом, чем до похищения. Крисп увидел, как с лица сына сошло оживление. – Но когда я добрался до столицы, то застал там бунт.
– Да, знаю, – кивнул Крисп. – Я знал также и то, что ты направляешься в столицу: об этом мне поведала магия Заида. Но я боялся, что ты плывешь туда как провокатор, а не как беглец. Я хотел написать про тебя Эврипу и предупредить его, но совсем позабыл и вспомнил лишь вчера, среди всей этой суматохи.
– Ничего страшного, – заметил Фостий. – Он и сам обо всем позаботился.
– Вот и хорошо, – произнес Крисп, решив проверить реакцию Фостия. Однако тот почти не отреагировал на его замечание и уж тем более не разгневался, как наверняка поступил бы несколько месяцев назад. Он лишь кивнул и продолжил свой рассказ. Когда он закончил, Крисп сказал:
– Значит, наши солдаты берут верх?
– Они побеждали, когда мы с Оливрией поехали к тебе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128