...., хn". Первое остается неопровергнутым, если даже N
осуществил не хi, а другой из х1, х2, ....., xn, тогда как второе таким
фактором опровергается. Наконец, выражение "N предпочитает хi" нельзя
истолковывать как выражение "N чаще (в большинстве случаев, с большей
вероятностью) осуществляет xi, если приходится выбирать из х1, х2,......
xn", так как второе выражение может быть ложным, что ничуть не влияет на
истинность первого. Я знаю одного бабника, который предпочитает полных
блондинок, но почти всегда проводит время с тощими брюнетками. Ясно, сказал
Мазила, я предпочитаю общество людей типа Микеланджело, Пикассо, Родена,
Достоевского, Булгакова и т. п., а большую часть времени провожу обществе
людей типа Художника, Литератора, Сотрудника, Социолога, Претендента и
Мыслителя. Это не из той оперы, сказал Шизофреник, но похоже.
ДИСКУССИЯ О СВОБОДЕ
Арестанты воткнули в снег ломы и лопаты и забились в сортир, читал
Инструктор. От дыма махорки скоро стало нечем дышать, но зато стало немного
теплее и намного уютнее. Начали "травить баланду". Незаметно втянулись в
дискуссию о том, что такое свобода -- проблема для арестантов наиболее
актуальная. Вели дискуссию по всем канонам научной дискуссии: каждый кричал
что-то свое и не слушал других. Взаимонепонимание полное. Концепция
Клеветника: свобода есть познанная необходимость, как учили нас классики, и
хотя мы сидим в сортире не следует об этом забывать, мы же все имеем среднее
образование, а многие даже высшее и незаконченное высшее, Концепция Убийцы:
Клеветник несет чушь; если тебя, к примеру, посадили на губу, и ты понял
неизбежность этого, то ты, выходит, свободен; свобода есть как раз наоборот
не необходимость, а обходимость; а познанная или не познанная, кто ее знает;
непознанная отчасти лучше; пока начальство не пронюхало, например, что можно
обойти проходную и безнаказанно смыться в самоволку, мы хоть иногда
свободны. Концепция Патриота: мы -- самые свободные люди за всю историю
человечества. Концепция Паникера: свобода есть свобода каких-то действий;
человек свободен осуществлять некоторое действие, если и только если
осуществление этого действия им зависит исключительно от его собственной
воли, т. е. ничто, кроме его воли, не вынуждает к данному действию и не
препятствует ему; если, например, Патриот захочет сейчас покинуть сортир и
никто и ничто не будет ему мешать в этом, он свободен вылезти из сортира;
если Убийца сунет Патриота в яму, то Патриот будет несвободен сделать это;
все остальное философский вздор. Концепция Уклониста оказалась наиболее
законченной. Человек свободен осуществлять или не осуществлять какое-то
действие лишь в том случае, если это зависит исключительно от его
собственной воли. Но это не все. Это еще только начало. Вот, к примеру,
свободен или нет курсант Ибанов сегодня после отбоя идти к бабе? Вроде бы
оделся и пошел. И проблема решена. Однако Ибанов знает, что это запрещено. И
если он все же пойдет в самоволку и попадется, ему не миновать губы. А то и
похуже. Так что говоря о свободе людей по отношению к тому или иному
поступку, надо учитывать наличие или отсутствие официально установленного
запрета на этот поступок. Надо учитывать и характер наказания за нарушение
запрета: если наказание слишком слабое, с ним можно не считаться. Если
имеется официально установленный запрет на поступки данного рода, и
наказание за его нарушение достаточно сильно, то человек официально не
свободен по отношению к этим поступкам. Если при этом человек благодаря
каким-то исключительным обстоятельствам может избежать наказания, он может
оказаться фактически свободным отношению к данным поступкам, будучи
официально несвободным. Так, Литератор был фактически свободен по отношению
к самоволкам, если он сейчас здесь, то это -- дело случая. Не будь проблемы
сортира, сошло бы. Бывают случаи, когда человек официально свободен, а
фактически нет. Иногда бывает так, что недостаточно отсутствия запрета на
поступок, а требуется еще официальное разрешение. Иногда этого мало,
требуется еще запрещение препятствовать осуществлению разрешенных или
незапрещенных поступков. До сих пор я говорил об отношении отдельно взятого
человека к отдельно взятому поступку. Но в общественной жизни встает
проблема отношения множества людей какого-то рода к множеству поступков
какого-то рода. Например, речь может идти об отношении курсантов Школы (а не
отдельного курсанта) к множеству поступков, в которое входят походы к бабам
и выпивка. Свободны или нет курсанты Школы совершать или не совершать походы
к бабам и пьянки? Ответить на этот вопрос пока еще нельзя. Надо сначала
ввести понятие степеней свободы и указать способ их измерения. В частности,
степень свободы можно определить как величину, характеризующую отношение
свободных человеко-поступков к общему числу человеко-поступков данного рода.
Это будет величина в интервале от нуля до единицы. Степень свободы равна
нулю, если для всех людей этого множества несвободны все поступки данного
рода, и единице, если для всех людей этого множества свободны все поступки
данного рода. Остальные случаи располагаются между этими крайностями. Эта
схема все еще сильно упрощает реальное положение, ибо в ней все
человеко-поступки принимаются как одинаково показательные и число их
достаточно велико. А реально это не так. Реально люди имеют различную
социальную ценность и величину. Иногда наличие свободы печатать свои
сочинения для тысяч людей ничего не говорит о наличии свободы публикаций, а
отсутствие свободы напечатать свой труд для одного человека является
показателем отсутствия свободы публикаций. Иногда люди вообще не
предпринимают попыток совершать поступки какого-то рода, хотя они официально
не запрещены, или предпринимают настолько редко, что нельзя судить о наличии
или отсутствии фактической свободы, ибо вообще нельзя измерить степень
свободы. Но допустим, что есть способ измерения степеней свободы и условия
для его применения. Теперь еще надо договориться, какая величина достаточна,
чтобы признать наличие свободы или отсутствие таковой. Здесь возможны
варианты. Например, в каких-то случаях возможно соглашение, когда для
признания наличия свободы достаточно, чтобы величина степени свободы была
больше половины. Так что весьма возможно, что группа людей имеет высокую
степень свободы в отношении поступков данного рода, а некто Ибанов при этом
может быть несвободным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127
осуществил не хi, а другой из х1, х2, ....., xn, тогда как второе таким
фактором опровергается. Наконец, выражение "N предпочитает хi" нельзя
истолковывать как выражение "N чаще (в большинстве случаев, с большей
вероятностью) осуществляет xi, если приходится выбирать из х1, х2,......
xn", так как второе выражение может быть ложным, что ничуть не влияет на
истинность первого. Я знаю одного бабника, который предпочитает полных
блондинок, но почти всегда проводит время с тощими брюнетками. Ясно, сказал
Мазила, я предпочитаю общество людей типа Микеланджело, Пикассо, Родена,
Достоевского, Булгакова и т. п., а большую часть времени провожу обществе
людей типа Художника, Литератора, Сотрудника, Социолога, Претендента и
Мыслителя. Это не из той оперы, сказал Шизофреник, но похоже.
ДИСКУССИЯ О СВОБОДЕ
Арестанты воткнули в снег ломы и лопаты и забились в сортир, читал
Инструктор. От дыма махорки скоро стало нечем дышать, но зато стало немного
теплее и намного уютнее. Начали "травить баланду". Незаметно втянулись в
дискуссию о том, что такое свобода -- проблема для арестантов наиболее
актуальная. Вели дискуссию по всем канонам научной дискуссии: каждый кричал
что-то свое и не слушал других. Взаимонепонимание полное. Концепция
Клеветника: свобода есть познанная необходимость, как учили нас классики, и
хотя мы сидим в сортире не следует об этом забывать, мы же все имеем среднее
образование, а многие даже высшее и незаконченное высшее, Концепция Убийцы:
Клеветник несет чушь; если тебя, к примеру, посадили на губу, и ты понял
неизбежность этого, то ты, выходит, свободен; свобода есть как раз наоборот
не необходимость, а обходимость; а познанная или не познанная, кто ее знает;
непознанная отчасти лучше; пока начальство не пронюхало, например, что можно
обойти проходную и безнаказанно смыться в самоволку, мы хоть иногда
свободны. Концепция Патриота: мы -- самые свободные люди за всю историю
человечества. Концепция Паникера: свобода есть свобода каких-то действий;
человек свободен осуществлять некоторое действие, если и только если
осуществление этого действия им зависит исключительно от его собственной
воли, т. е. ничто, кроме его воли, не вынуждает к данному действию и не
препятствует ему; если, например, Патриот захочет сейчас покинуть сортир и
никто и ничто не будет ему мешать в этом, он свободен вылезти из сортира;
если Убийца сунет Патриота в яму, то Патриот будет несвободен сделать это;
все остальное философский вздор. Концепция Уклониста оказалась наиболее
законченной. Человек свободен осуществлять или не осуществлять какое-то
действие лишь в том случае, если это зависит исключительно от его
собственной воли. Но это не все. Это еще только начало. Вот, к примеру,
свободен или нет курсант Ибанов сегодня после отбоя идти к бабе? Вроде бы
оделся и пошел. И проблема решена. Однако Ибанов знает, что это запрещено. И
если он все же пойдет в самоволку и попадется, ему не миновать губы. А то и
похуже. Так что говоря о свободе людей по отношению к тому или иному
поступку, надо учитывать наличие или отсутствие официально установленного
запрета на этот поступок. Надо учитывать и характер наказания за нарушение
запрета: если наказание слишком слабое, с ним можно не считаться. Если
имеется официально установленный запрет на поступки данного рода, и
наказание за его нарушение достаточно сильно, то человек официально не
свободен по отношению к этим поступкам. Если при этом человек благодаря
каким-то исключительным обстоятельствам может избежать наказания, он может
оказаться фактически свободным отношению к данным поступкам, будучи
официально несвободным. Так, Литератор был фактически свободен по отношению
к самоволкам, если он сейчас здесь, то это -- дело случая. Не будь проблемы
сортира, сошло бы. Бывают случаи, когда человек официально свободен, а
фактически нет. Иногда бывает так, что недостаточно отсутствия запрета на
поступок, а требуется еще официальное разрешение. Иногда этого мало,
требуется еще запрещение препятствовать осуществлению разрешенных или
незапрещенных поступков. До сих пор я говорил об отношении отдельно взятого
человека к отдельно взятому поступку. Но в общественной жизни встает
проблема отношения множества людей какого-то рода к множеству поступков
какого-то рода. Например, речь может идти об отношении курсантов Школы (а не
отдельного курсанта) к множеству поступков, в которое входят походы к бабам
и выпивка. Свободны или нет курсанты Школы совершать или не совершать походы
к бабам и пьянки? Ответить на этот вопрос пока еще нельзя. Надо сначала
ввести понятие степеней свободы и указать способ их измерения. В частности,
степень свободы можно определить как величину, характеризующую отношение
свободных человеко-поступков к общему числу человеко-поступков данного рода.
Это будет величина в интервале от нуля до единицы. Степень свободы равна
нулю, если для всех людей этого множества несвободны все поступки данного
рода, и единице, если для всех людей этого множества свободны все поступки
данного рода. Остальные случаи располагаются между этими крайностями. Эта
схема все еще сильно упрощает реальное положение, ибо в ней все
человеко-поступки принимаются как одинаково показательные и число их
достаточно велико. А реально это не так. Реально люди имеют различную
социальную ценность и величину. Иногда наличие свободы печатать свои
сочинения для тысяч людей ничего не говорит о наличии свободы публикаций, а
отсутствие свободы напечатать свой труд для одного человека является
показателем отсутствия свободы публикаций. Иногда люди вообще не
предпринимают попыток совершать поступки какого-то рода, хотя они официально
не запрещены, или предпринимают настолько редко, что нельзя судить о наличии
или отсутствии фактической свободы, ибо вообще нельзя измерить степень
свободы. Но допустим, что есть способ измерения степеней свободы и условия
для его применения. Теперь еще надо договориться, какая величина достаточна,
чтобы признать наличие свободы или отсутствие таковой. Здесь возможны
варианты. Например, в каких-то случаях возможно соглашение, когда для
признания наличия свободы достаточно, чтобы величина степени свободы была
больше половины. Так что весьма возможно, что группа людей имеет высокую
степень свободы в отношении поступков данного рода, а некто Ибанов при этом
может быть несвободным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127