Это было конкретной реализацией
новой установки повысить руководящую роль руководящих кадров и
активизировать инициативу снизу. И вместе с тем они с нескрываемой завистью
смотрели на пылающий кумачом гроб Директора. Вот проходимец, говорил весь их
вид, ловко устроился! Урвал такое местечко! Неврастеник заметил это и шепнул
Болтуну, что эти дегенераты завидуют директору. Представляешь, они заранее
думают о том, какой будет некролог, кто его подпишет, где напечатают, на
каком кладбище похоронят. Жуть берет! Откуда только такие люди берутся! Они
совсем не люди, говорит Болтун. Они суть социальные функции без человеческих
примесей. Они проходят такой отбор и такую дрессировку, что в них ничего
человеческого сначала не попадает, а потом совсем не остается. Никакой
психологии. Только социальный расчет. Некролог и кладбище -- это их
неотъемлемые привилегии и конечная цель. Пообещай им похороны в Стене, они
пойдут на любые пакости ради этого. Мне от этого страшно, говорит
Неврастеник. Ведь они же всех людей сделают такими. Что же это будет такое?
Сделали, говорит Болтун. Пойдем-ка лучше выпьем слегка и помянем
Шизофреника. И они смылись с кладбища в самый ответственный момент, когда
гроб с телом погибшего от ликования Директора сорвался с веревок и упал
поперек. Кис проводил их презрительным взглядом и направился в сторону
Сотрудника. Любопытно, сказал Неврастеник, кого они теперь назначат. В этой
ситуации, сказал Болтун, наилучший директор -- наихудший прохиндей,
достигший всего и не имеющий перспектив получить больше. Такой не будет
мешать тебе ничего не делать. И будет делать все для того, чтобы вышестоящее
начальство считало, что ты делаешь именно то, что нужно, и именно так, как
нужно. Ну, а если ты хочешь работать, спросил Неврастеник. На всех не
угодишь, сказал Болтун.
И никто тогда еще не знал и не мог знать того, что пройдет немного
времени, и рядом с могилой Директора появится могила самого Хряка, которого
даже за одну сотую выпоротых им ранее ибанцев должны были бы похоронить в
Стене. Но хорошо отрепетированная история Ибанска уже начала давать перебои
и создавать исключения. И уж тем более никто не мог тогда предполагать, что
в связи с могилой Хряка разыграется один из самых нелепейших эпизодов в
истории Ибанска, ставших благодаря своей исключительной нелепости
характернейшим проявлением ее глубочайшего смысла.
ПЕРЕЛОМ
В жизни Ибанска произошел коренной перелом. Было признано официально,
что эта самая жизнь, гениально предначертанная свыше еще более ста лет
назад, подготовленная всем ходом развития материи за всю прошлую половину
бесконечного времени и осуществляемая в полном соответствии с ее же
собственными глубинными законами и анкетой под присмотром особого отдела,
обнаружила некоторые недосмотры отдельных злоумышленников. В Газетах
напечатали острый критический материал. В трамвае номер пять (водитель
товарищ А, заведующий парком товарищ В, начальник управления товарищ С)
пассажиры Х и У, стоявшие поблизости от старухи 2, не уступили место старухе
D. И лишь под давлением общественности пассажир Е был вынужден уступить
место младенцу К, на которое и усадили старуху 2, несмотря на ее
сопротивление, так как она уже проехала свою остановку. А гражданин А в
овощном магазине (заведующий товарищ В) толкнул гражданку С, которая
нахально лезла без очереди, и не извинился перед кассиршей D, которая
обсчитала гражданина Е и справедливо обозвала его хамом. В отношении
пострадавших приняли меры.
ИМПЕРИЯ ИЗОБРАЗИТЕЛЬНОГО ИСКУССТВА
Доказано, что ребенок рождается на свет со всеми возможными
способностями. Из любого ребенка путем правильного воспитания по нашей
теории можно получить физика, блондина, дворника, мужчину, продавщицу
газированной воды и популярного киноактера. И уж, во всяком случае,
художника. Эту истину даже и доказывать не надо было, поскольку в этом не
было никакой надобности. Всякий родитель, желающий видеть свое одаренное
чадо художником и имеющий к этому подходящие способности, по личному опыту
знает, что это так и никак иначе. Прочих же родителей это вообще не
касается, так как это не их дело.
Итак, родители, имеющие упомянутые способности, устраивают своих детей
в многочисленные кружки и специальные школы. В специальные школы, конечно,
труднее. Так что на этом этапе формирования художника происходит более
строгий отбор наиболее способных родителей. Самые способные из обученных
таким образом детей и родителей с правильной анкетой отбираются в менее
многочисленные училища и институты. Здоровое соревнование на этом этапе
становится еще более строгим, увлекая своим драматизмом родственников,
знакомых и различные категории лиц, о которых все знают, но помалкивают во
избежание недоразумений. Иногда лиц этой категории разоблачают. Но это
бывает редко. Чаще разоблачают они сами. На каждом новом этапе роль
способностей родителей несколько снижается, а роль неспособности детей
сильно возрастает. Начиная с некоторого момента осознавшие свои таланты дети
выпускают когти, обнажают клыки и уже без посторонней помощи начинают свое
бескорыстное служение красоте и истине. Самые способные из окончивших
училища и институты, усвоившие наряду с умением ваять и писать вождей,
героев, коров и березки также и способности использовать эти самые
способности, участвуют в общих выставках и со временем удостаиваются
персональных выставок, получают заказы, премии, звания, квартиры, избираются
в советы, комиссии и академии, создают бюст, торс, статую, портрет, пейзаж.
Одним словом, портят свою и в особенности чужую жизнь по всем установленным
свыше и не подлежащим сомнению законам красоты.
Чтобы упомянутые законы красоты свято соблюдались и чтобы не было
досадных упущений, частично были изобретены и частично возникли
самопроизвольно полчища мудрых наставников из расчета пять к одному (пять
штук на одного дипломированного художника) из числа самих же наиболее
преуспевших художников и прикрепленных к ним сотрудников и отставных
полковников, которых уже не было никакой возможности вследствие чрезмерной
перенасыщенности использовать на поприще науки. Наставники образовали
мощную, хорошо управляемую, очень хорошо самоуправляющуюся и отлично
самоуправствующую систему, для которой главной функцией стало производство
кадров для расширенного самовоспроизводства, а производство художников стало
крайне второстепенным делом, от которого они охотно избавились бы, если бы
вышестоящее начальство не намекнуло им, что с этим надо еще немного
повременить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127
новой установки повысить руководящую роль руководящих кадров и
активизировать инициативу снизу. И вместе с тем они с нескрываемой завистью
смотрели на пылающий кумачом гроб Директора. Вот проходимец, говорил весь их
вид, ловко устроился! Урвал такое местечко! Неврастеник заметил это и шепнул
Болтуну, что эти дегенераты завидуют директору. Представляешь, они заранее
думают о том, какой будет некролог, кто его подпишет, где напечатают, на
каком кладбище похоронят. Жуть берет! Откуда только такие люди берутся! Они
совсем не люди, говорит Болтун. Они суть социальные функции без человеческих
примесей. Они проходят такой отбор и такую дрессировку, что в них ничего
человеческого сначала не попадает, а потом совсем не остается. Никакой
психологии. Только социальный расчет. Некролог и кладбище -- это их
неотъемлемые привилегии и конечная цель. Пообещай им похороны в Стене, они
пойдут на любые пакости ради этого. Мне от этого страшно, говорит
Неврастеник. Ведь они же всех людей сделают такими. Что же это будет такое?
Сделали, говорит Болтун. Пойдем-ка лучше выпьем слегка и помянем
Шизофреника. И они смылись с кладбища в самый ответственный момент, когда
гроб с телом погибшего от ликования Директора сорвался с веревок и упал
поперек. Кис проводил их презрительным взглядом и направился в сторону
Сотрудника. Любопытно, сказал Неврастеник, кого они теперь назначат. В этой
ситуации, сказал Болтун, наилучший директор -- наихудший прохиндей,
достигший всего и не имеющий перспектив получить больше. Такой не будет
мешать тебе ничего не делать. И будет делать все для того, чтобы вышестоящее
начальство считало, что ты делаешь именно то, что нужно, и именно так, как
нужно. Ну, а если ты хочешь работать, спросил Неврастеник. На всех не
угодишь, сказал Болтун.
И никто тогда еще не знал и не мог знать того, что пройдет немного
времени, и рядом с могилой Директора появится могила самого Хряка, которого
даже за одну сотую выпоротых им ранее ибанцев должны были бы похоронить в
Стене. Но хорошо отрепетированная история Ибанска уже начала давать перебои
и создавать исключения. И уж тем более никто не мог тогда предполагать, что
в связи с могилой Хряка разыграется один из самых нелепейших эпизодов в
истории Ибанска, ставших благодаря своей исключительной нелепости
характернейшим проявлением ее глубочайшего смысла.
ПЕРЕЛОМ
В жизни Ибанска произошел коренной перелом. Было признано официально,
что эта самая жизнь, гениально предначертанная свыше еще более ста лет
назад, подготовленная всем ходом развития материи за всю прошлую половину
бесконечного времени и осуществляемая в полном соответствии с ее же
собственными глубинными законами и анкетой под присмотром особого отдела,
обнаружила некоторые недосмотры отдельных злоумышленников. В Газетах
напечатали острый критический материал. В трамвае номер пять (водитель
товарищ А, заведующий парком товарищ В, начальник управления товарищ С)
пассажиры Х и У, стоявшие поблизости от старухи 2, не уступили место старухе
D. И лишь под давлением общественности пассажир Е был вынужден уступить
место младенцу К, на которое и усадили старуху 2, несмотря на ее
сопротивление, так как она уже проехала свою остановку. А гражданин А в
овощном магазине (заведующий товарищ В) толкнул гражданку С, которая
нахально лезла без очереди, и не извинился перед кассиршей D, которая
обсчитала гражданина Е и справедливо обозвала его хамом. В отношении
пострадавших приняли меры.
ИМПЕРИЯ ИЗОБРАЗИТЕЛЬНОГО ИСКУССТВА
Доказано, что ребенок рождается на свет со всеми возможными
способностями. Из любого ребенка путем правильного воспитания по нашей
теории можно получить физика, блондина, дворника, мужчину, продавщицу
газированной воды и популярного киноактера. И уж, во всяком случае,
художника. Эту истину даже и доказывать не надо было, поскольку в этом не
было никакой надобности. Всякий родитель, желающий видеть свое одаренное
чадо художником и имеющий к этому подходящие способности, по личному опыту
знает, что это так и никак иначе. Прочих же родителей это вообще не
касается, так как это не их дело.
Итак, родители, имеющие упомянутые способности, устраивают своих детей
в многочисленные кружки и специальные школы. В специальные школы, конечно,
труднее. Так что на этом этапе формирования художника происходит более
строгий отбор наиболее способных родителей. Самые способные из обученных
таким образом детей и родителей с правильной анкетой отбираются в менее
многочисленные училища и институты. Здоровое соревнование на этом этапе
становится еще более строгим, увлекая своим драматизмом родственников,
знакомых и различные категории лиц, о которых все знают, но помалкивают во
избежание недоразумений. Иногда лиц этой категории разоблачают. Но это
бывает редко. Чаще разоблачают они сами. На каждом новом этапе роль
способностей родителей несколько снижается, а роль неспособности детей
сильно возрастает. Начиная с некоторого момента осознавшие свои таланты дети
выпускают когти, обнажают клыки и уже без посторонней помощи начинают свое
бескорыстное служение красоте и истине. Самые способные из окончивших
училища и институты, усвоившие наряду с умением ваять и писать вождей,
героев, коров и березки также и способности использовать эти самые
способности, участвуют в общих выставках и со временем удостаиваются
персональных выставок, получают заказы, премии, звания, квартиры, избираются
в советы, комиссии и академии, создают бюст, торс, статую, портрет, пейзаж.
Одним словом, портят свою и в особенности чужую жизнь по всем установленным
свыше и не подлежащим сомнению законам красоты.
Чтобы упомянутые законы красоты свято соблюдались и чтобы не было
досадных упущений, частично были изобретены и частично возникли
самопроизвольно полчища мудрых наставников из расчета пять к одному (пять
штук на одного дипломированного художника) из числа самих же наиболее
преуспевших художников и прикрепленных к ним сотрудников и отставных
полковников, которых уже не было никакой возможности вследствие чрезмерной
перенасыщенности использовать на поприще науки. Наставники образовали
мощную, хорошо управляемую, очень хорошо самоуправляющуюся и отлично
самоуправствующую систему, для которой главной функцией стало производство
кадров для расширенного самовоспроизводства, а производство художников стало
крайне второстепенным делом, от которого они охотно избавились бы, если бы
вышестоящее начальство не намекнуло им, что с этим надо еще немного
повременить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127