Возникла мысль разбить его, но он отбросил ее, выглянув в окно и увидев стоящего снаружи молодого человека. Причем в ботинках: существенное преимущество.
Не говоря уж о молодости и хорошем знании местности.
Однако он не видел никого в ножных кандалах, и обращались с ним на удивление хорошо; может, ему все же не причинят вреда? Лучше взять себя в руки, успокоиться – и дождаться, пока представится возможность сбежать. В таком взволнованном состоянии уснуть он не мог, поэтому принялся читать названия стоящих на полках книг, пока взгляд не остановился на одном из них: «Изготовление сыров».
Он читал что-то о сычужном ферменте – хотя, по правде говоря, толком не мог сосредоточиться, – когда дверь отворилась. Вошел мужчина с пистолетом Майкла в руке и с ним та женщина, Линда, которая несла поднос с едой. Майкл увидел, как над тарелкой поднимается пар, почувствовал аппетитный запах; рот непроизвольно наполнился слюной. На тарелке были бобы, мелко нарезанная курица и какая-то зелень… возможно, шпинат. Тут же лежала потускневшая от времени ложка.
Линда поставила поднос и вышла.
– Мы подумали, может, вы проголодались, – сказал мужчина, растягивая слова на манер южан. – Давайте поешьте.
Майкл встал, делая вид, что не замечает подноса.
– Кто вы? Зачем я здесь?
Мужчина улыбнулся и кивнул на еду.
– Моя жена обидится, если выяснится, что ее труды пропали зря, поэтому, прошу вас, съешьте то, что она для вас приготовила. – Он попятился к двери. – После этого мы зададим вам те же вопросы.
* * *
Том повесил фонарь на крюк над дверью и отчистил ботинки от весенней грязи. Развязывая шнурки, он услышал негромкие голоса Кэролайн и Джейни. Поставил ботинки на коврик и в одних носках вошел в зал. Женщины тут же повернулись в его сторону; он увидел, что Кэролайн плачет.
Обычно, устроив на ночь животных и возвращаясь после этого домой, мужчины находили женщин, сидящих за чашкой чая – слава богу, что у них есть теплица – и занятых мелкой рутинной работой, в которой не было недостатка в их новом мире. Всегда требовалось то заштопать дырки, то подлатать или сшить заново рукавицы, то связать прихватки для посуды или половые коврики. Том часто восхищался своей женой – женщиной, получившей прекрасное образование и достигшей большого профессионального успеха, – которая, казалось, находила удовлетворение в занятиях простыми домашними делами. Она, когда-то вскрывавшая мозг сотням пациентов, сейчас своими необыкновенно чуткими пальцами вязала, плела и шила всякие нужные мелочи. Он никогда не слышал от нее ни единого слова жалобы на то, что другие, возможно, расценили бы как понижение своего статуса. Пока женщины трудились, мужчины играли в карты или «Скрэбл»; если кто-то уставал или неважно себя чувствовал, его сменял другой.
Оглянувшись, Том не увидел дочери.
– Где Кристина? – спросил он.
– В лаборатории, – ответила Джейни. – Ей нужно что-то там проверить.
Ну, с этим все понятно: это просто вежливое оправдание, чтобы избежать дискомфорта ожидания. Том знал, что его дочь всегда терпеть не могла эмоционального дискомфорта; это состояние выбивало из колеи и расстраивало ее. Волнение из-за задержки Майкла сгущалось в воздухе, как туча, накладывая печать на лица всех женщин. Приятного вечернего разговора ожидать не приходилось.
Проведав дочь, Том вернулся в зал, сел рядом с Кэролайн и положил руку ей на плечо.
– Может, еще не время так уж огорчаться.
– Тебе легко говорить, – ответила она, шмыгнув носом.
– Понимаю твои чувства, но постарайся хотя бы не сходить с ума. По крайней мере, пока.
– Господи! – Кэролайн обхватила себя руками. – Если бы у нас было радио или что-нибудь…
– Да, тогда все было бы гораздо проще.
Несколько минут прошли в молчании; все думали об одном и том же, но каждый по-своему. В конце концов Кэролайн отправилась в постель, и вскоре зал опустел. Джейни и Том остались одни.
Бросив быстрый взгляд в сторону закрытой двери спальни Кэролайн, Джейни спросила:
– И что теперь?
– Не знаю. Меня начинает точить мысль, что, может, не стоило никуда посылать Майкла.
– Ну, на то имелась серьезная причина. Нужно было больше узнать об этой бактерии, а как иначе это сделать?
– Даже если он зашел чуть дальше, чем планировалось, – после паузы заговорил Том, – хотя я понятия не имею, зачем бы он это сделал, к завтрашнему полудню он должен вернуться. Самая дальняя точка сбора образцов укладывается в эти временные рамки, даже если бы он шел пешком.
Некоторое время Джейни обдумывала его слова.
– Если придется отправиться на его поиски, это должна сделать я.
Ее муж среагировал мгновенно и очень энергично.
– Нет! Ни в коем случае. Пойду я. Или кто-нибудь другой из мужчин.
– А если что-то случится с тобой и ты не вернешься, что нам делать, оставшись без двух мужчин? К тому же, если Майкл пострадал, я могу лучше всех позаботиться о нем.
– Никуда ты не пойдешь, даже не заикайся об этом. У тебя нет костюма… а ведь это опасный район, не забыла? Опасный район.
– У других тоже нет костюма! Придется просто выйти ненадолго и так же быстро вернуться. Что бы ни случилось с Майклом, это, скорее всего, произошло еще на пути. Я надену маску.
Не отвечая, Том сидел у стола с мрачным, огорченным видом. Потом поднялся и заговорил спокойно, умело скрывая свою тревогу, как это было ему свойственно. Перед Джейни снова был юрист, авторитетный человек, уверенно отстаивающий свою точку зрения.
– При всем моем уважении, дорогая, мы опережаем события. Весьма вероятно, что его задержка вызвана вполне оправданной причиной. Например, он нашел что-то фантастическое, способное изменить всю нашу жизнь, и тащит эту находку сюда.
Глава 9
Ночь уже почти наступила, а отряд де Шальяка все еще продолжал скакать. Один солдат погиб, получив стрелу в сердце, другой, в очень скверном состоянии – стрелу отрезали, но не стали вытаскивать, и она теперь выступала из шеи не больше чем на толщину пальца, – лежал на поспешно сооруженной волокуше. До Дижона было еще не меньше часа пути. Все попытки Алехандро переговорить с де Шальяком наедине окончились неудачей. Не удалось ему побеседовать и с Филоменой, не считая нескольких фраз, которыми он перебросился с ней во время рокового сражения.
Все были измотаны до предела. Гильом цеплялся за спину Алехандро, но находился в таком нервном, взволнованном состоянии, что и минуты не мог усидеть спокойно.
Тело погибшего положили на его же коня.
– Похороним его в Дижоне, – объявил де Шальяк.
Алехандро против воли думал о том, что один человек погиб, а другой находится при смерти, и все это зря. Мародерам «свободных отрядов» не досталось ни су.
Филомена скакала впереди, сразу за де Шальяком, который время от времени оглядывался на нее, как бы желая проверить, в каком она состоянии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131
Не говоря уж о молодости и хорошем знании местности.
Однако он не видел никого в ножных кандалах, и обращались с ним на удивление хорошо; может, ему все же не причинят вреда? Лучше взять себя в руки, успокоиться – и дождаться, пока представится возможность сбежать. В таком взволнованном состоянии уснуть он не мог, поэтому принялся читать названия стоящих на полках книг, пока взгляд не остановился на одном из них: «Изготовление сыров».
Он читал что-то о сычужном ферменте – хотя, по правде говоря, толком не мог сосредоточиться, – когда дверь отворилась. Вошел мужчина с пистолетом Майкла в руке и с ним та женщина, Линда, которая несла поднос с едой. Майкл увидел, как над тарелкой поднимается пар, почувствовал аппетитный запах; рот непроизвольно наполнился слюной. На тарелке были бобы, мелко нарезанная курица и какая-то зелень… возможно, шпинат. Тут же лежала потускневшая от времени ложка.
Линда поставила поднос и вышла.
– Мы подумали, может, вы проголодались, – сказал мужчина, растягивая слова на манер южан. – Давайте поешьте.
Майкл встал, делая вид, что не замечает подноса.
– Кто вы? Зачем я здесь?
Мужчина улыбнулся и кивнул на еду.
– Моя жена обидится, если выяснится, что ее труды пропали зря, поэтому, прошу вас, съешьте то, что она для вас приготовила. – Он попятился к двери. – После этого мы зададим вам те же вопросы.
* * *
Том повесил фонарь на крюк над дверью и отчистил ботинки от весенней грязи. Развязывая шнурки, он услышал негромкие голоса Кэролайн и Джейни. Поставил ботинки на коврик и в одних носках вошел в зал. Женщины тут же повернулись в его сторону; он увидел, что Кэролайн плачет.
Обычно, устроив на ночь животных и возвращаясь после этого домой, мужчины находили женщин, сидящих за чашкой чая – слава богу, что у них есть теплица – и занятых мелкой рутинной работой, в которой не было недостатка в их новом мире. Всегда требовалось то заштопать дырки, то подлатать или сшить заново рукавицы, то связать прихватки для посуды или половые коврики. Том часто восхищался своей женой – женщиной, получившей прекрасное образование и достигшей большого профессионального успеха, – которая, казалось, находила удовлетворение в занятиях простыми домашними делами. Она, когда-то вскрывавшая мозг сотням пациентов, сейчас своими необыкновенно чуткими пальцами вязала, плела и шила всякие нужные мелочи. Он никогда не слышал от нее ни единого слова жалобы на то, что другие, возможно, расценили бы как понижение своего статуса. Пока женщины трудились, мужчины играли в карты или «Скрэбл»; если кто-то уставал или неважно себя чувствовал, его сменял другой.
Оглянувшись, Том не увидел дочери.
– Где Кристина? – спросил он.
– В лаборатории, – ответила Джейни. – Ей нужно что-то там проверить.
Ну, с этим все понятно: это просто вежливое оправдание, чтобы избежать дискомфорта ожидания. Том знал, что его дочь всегда терпеть не могла эмоционального дискомфорта; это состояние выбивало из колеи и расстраивало ее. Волнение из-за задержки Майкла сгущалось в воздухе, как туча, накладывая печать на лица всех женщин. Приятного вечернего разговора ожидать не приходилось.
Проведав дочь, Том вернулся в зал, сел рядом с Кэролайн и положил руку ей на плечо.
– Может, еще не время так уж огорчаться.
– Тебе легко говорить, – ответила она, шмыгнув носом.
– Понимаю твои чувства, но постарайся хотя бы не сходить с ума. По крайней мере, пока.
– Господи! – Кэролайн обхватила себя руками. – Если бы у нас было радио или что-нибудь…
– Да, тогда все было бы гораздо проще.
Несколько минут прошли в молчании; все думали об одном и том же, но каждый по-своему. В конце концов Кэролайн отправилась в постель, и вскоре зал опустел. Джейни и Том остались одни.
Бросив быстрый взгляд в сторону закрытой двери спальни Кэролайн, Джейни спросила:
– И что теперь?
– Не знаю. Меня начинает точить мысль, что, может, не стоило никуда посылать Майкла.
– Ну, на то имелась серьезная причина. Нужно было больше узнать об этой бактерии, а как иначе это сделать?
– Даже если он зашел чуть дальше, чем планировалось, – после паузы заговорил Том, – хотя я понятия не имею, зачем бы он это сделал, к завтрашнему полудню он должен вернуться. Самая дальняя точка сбора образцов укладывается в эти временные рамки, даже если бы он шел пешком.
Некоторое время Джейни обдумывала его слова.
– Если придется отправиться на его поиски, это должна сделать я.
Ее муж среагировал мгновенно и очень энергично.
– Нет! Ни в коем случае. Пойду я. Или кто-нибудь другой из мужчин.
– А если что-то случится с тобой и ты не вернешься, что нам делать, оставшись без двух мужчин? К тому же, если Майкл пострадал, я могу лучше всех позаботиться о нем.
– Никуда ты не пойдешь, даже не заикайся об этом. У тебя нет костюма… а ведь это опасный район, не забыла? Опасный район.
– У других тоже нет костюма! Придется просто выйти ненадолго и так же быстро вернуться. Что бы ни случилось с Майклом, это, скорее всего, произошло еще на пути. Я надену маску.
Не отвечая, Том сидел у стола с мрачным, огорченным видом. Потом поднялся и заговорил спокойно, умело скрывая свою тревогу, как это было ему свойственно. Перед Джейни снова был юрист, авторитетный человек, уверенно отстаивающий свою точку зрения.
– При всем моем уважении, дорогая, мы опережаем события. Весьма вероятно, что его задержка вызвана вполне оправданной причиной. Например, он нашел что-то фантастическое, способное изменить всю нашу жизнь, и тащит эту находку сюда.
Глава 9
Ночь уже почти наступила, а отряд де Шальяка все еще продолжал скакать. Один солдат погиб, получив стрелу в сердце, другой, в очень скверном состоянии – стрелу отрезали, но не стали вытаскивать, и она теперь выступала из шеи не больше чем на толщину пальца, – лежал на поспешно сооруженной волокуше. До Дижона было еще не меньше часа пути. Все попытки Алехандро переговорить с де Шальяком наедине окончились неудачей. Не удалось ему побеседовать и с Филоменой, не считая нескольких фраз, которыми он перебросился с ней во время рокового сражения.
Все были измотаны до предела. Гильом цеплялся за спину Алехандро, но находился в таком нервном, взволнованном состоянии, что и минуты не мог усидеть спокойно.
Тело погибшего положили на его же коня.
– Похороним его в Дижоне, – объявил де Шальяк.
Алехандро против воли думал о том, что один человек погиб, а другой находится при смерти, и все это зря. Мародерам «свободных отрядов» не досталось ни су.
Филомена скакала впереди, сразу за де Шальяком, который время от времени оглядывался на нее, как бы желая проверить, в каком она состоянии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131