Он вообще с трудом переносит пассажиров, особенно женщин. Так что вам придется безвылазно просидеть в каюте недели две или больше - сколько понадобится, чтобы доплыть до Бермудских островов.
Джулия оглянулась, чтобы бросить последний взгляд на скрывающееся из виду побережье Джорджии.
- Я не собираюсь все время сидеть в каюте, - отрешенным тоном пробормотала она. - Обещаю вам, на палубе я никому не помешаю.
- Будь моя воля, я давно отменил бы этот нелепый запрет, но на корабле любое слово капитана - закон. Боюсь, если он узнает, как вы миловидны, то поставит у дверей вашей каюты стражу. Видите ли, матросы в плавании охочи до женщин, особенно хорошеньких.
Они уже приблизились к люку с узкими ступенями, ведущими вниз, но Джулия неожиданно остановилась. Мысль о том, что ей придется провести две недели в тесной каюте, без единого глотка свежего воздуха, вызвала у нее отвращение.
- Я хочу поговорить с вашим капитаном, - резко произнесла она.
К ее удивлению, Шед Харки запрокинул голову и расхохотался. Джулия почувствовала себя в глупом положении, гадая, чем могла вызвать подобный смех. Наконец отсмеявшись и утерев слезы, боцман воскликнул:
- Детка, как вы наивны! Капитан не общается даже с собственной командой, не говоря уже о пассажирах! Понимаете, - продолжал он, - капитан изложил нам свои заповеди, как Господь - Моисею, и с тех пор его почти никто не видел - конечно, за исключением немногих избранных, например, первого помощника Эдсела Гарриса или второго помощника Гровера Уотсона. Иногда с ним встречается и третий помощник, Флойд Джастис. Так что давайте-ка поскорее спустимся вниз, пока корабль не вышел в открытое море.
Боцман слегка подтолкнул Джулию к люку, однако она не поддалась, твердо решив немедленно встретиться с загадочным капитаном Арнхардтом. В ней вспыхнуло любопытство, но вместе с тем к такому шагу ее побуждала забота о матери. В последнее время мать выглядела непривычно бледной и усталой. Двухнедельное пребывание в душной каюте вряд ли пойдет ей на пользу.
- Я требую, чтобы капитан принял меня сию секунду! Боцман раздраженно вздохнул:
- Я же объяснил вам: с капитаном вы сможете встретиться лишь в том случае, если он сам пожелает вас видеть. Капитан Айронхарт - странный человек…
- Айронхарт? - озадаченно переспросила Джулия. - Мне казалось, его фамилия Арнхардт…
- Вы не ошиблись. - Шеф усмехнулся, словно вспомнил какую-то шутку, известную ему одному. - Но все мы зовем его Айронхартом - это прозвище ему в самый раз. Если у этого человека и есть сердце, оно, должно быть, сделано из железа. Видите вот эти шрамы - те самые, на которые вы стараетесь не глазеть? - Он прикоснулся пальцем к щеке.
Джулия пристыженно отвела взгляд, жалея, что не спустилась в каюту с матерью, а осталась на палубе, и погрузилась в размышления.
- Это работа Айронхарта.
Девушка почувствовала, что ее собеседник прямо-таки пышет гневом.
- Он велел протащить меня под килем, и я ободрал все лицо о раковины морских желудей. Морские желуди - это такие ракушки, которые цепляются за обшивку кораблей. Они твердые и острые, как осколки кремня.
Джулия содрогнулась, а боцман продолжал скороговоркой:
- Известно ли вам, что значит протащить человека под килем? Его связывают и тащат под всем днищем корабля - очень медленно, так что он успевает нахлебаться воды. Мерзавцы, которые устроили эту пытку для меня, тащили меня вплотную к килю, и вы сами видите, что стало с моим лицом. Долгое время я думал, что раны на нем не затянутся до самой смерти. А как вам нравится это? - горько усмехнувшись, он поднял левую руку. Джулия сразу заметила, что она заметно искривлена у локтя. - Вдобавок они сломали мне руку и кость срослась неправильно. Так приказал сделать Айронхарт. Запомните это.
- Простите… - сдавленно прошептала Джулия, с болью представляя себе, какой ужас пережил ее собеседник. - Похоже, он чудовищно жесток. Мне не хочется встречаться с этим палачом.
- Я никогда не прощу его за то, что он сделал со мной. Многие матросы корабля ненавидят его. Если когда-нибудь вам доведется выбраться на палубу днем, понаблюдайте за матросами, которые работают, сбросив рубахи. У каждого из них вы увидите шрамы на спине, оставленные плетью.
Несколько мгновений оба молчали. Джулия не знала, что сказать, и понимала, что Шед Харки погрузился в мучительные воспоминания. Наконец она шагнула вперед и пробормотала, что попросит разрешения бывать на палубе у кого-нибудь из помощников капитана.
Боцман взял ее под руку.
- В машинном отделении набивают топки, чтобы корабль прибавил ходу в любую минуту. Я провожу вас до каюты, только не наступите на подол - лестница узкая и крутая. На вашем месте я поднял бы юбки повыше.
Джулия еще раз оглянулась на берег реки Джорджия. Над кораблем повисла непроницаемая и завораживающая тишина. На корме горел высоко подвешенный фонарь. Где-то сонно чирикала птица, луна заливала серебристым светом поверхность залива, на которую падали длинные устрашающие тени кустов и деревьев, река убегала вдаль извилистой лентой, окутанной дымкой.
Коридор освещал лишь один фонарь, висевший под потолком. Джулия увидела с каждой стороны коридора по три двери и остановилась в нерешительности, не зная, которая из них ведет в каюту матери.
Шед указал на висевшие на стенах пыльные картины, написанные маслом.
- Раньше это был корабль для богатых, а потом капитан превратил его в контрабандное судно. Мне говорили, что здесь побывало немало пассажиров. Если удастся, завтра я устрою вам прогулку по кораблю - может, даже сумею провести вас в машинное отделение, чтобы вы своими глазами увидели, отчего он движется.
- Это было бы замечательно, - пробормотала Джулия, стараясь держаться учтиво и не замечать, каким взглядом окидывает ее собеседник. Его глаза то и дело устремлялись на грудь девушки, приподнимающую лиф желтого муслинового платья. Быстрым движением Джулия запахнула на груди шаль.
Боцман понимающе усмехнулся и распахнул первую дверь слева:
- А вот и ваша каюта. Конечно, это не бог весть что, но ведь вам не придется провести в ней всю жизнь.
Торопясь спрятаться от пристальных взглядов боцмана, Джулия шагнула в крохотную комнатку и оглядела скудную обстановку. В каюте помещались лишь деревянный стул, маленький стол, на котором стояли таз и кувшин, и койка с плоским, как доска, матрасом, прикрепленная к стене двумя цепями. Вид на мир за пределами корабля открывался через круглое маленькое окошко - Джулия знала, что оно называется иллюминатором.
Почувствовав ее отвращение, Шед осклабился:
- Не очень-то приятное зрелище для настоящей леди, верно? Но для нас, матросов, это хоромы, о которых можно только мечтать. Мы спим в холщовых гамаках, набившись, как сельди в бочку, в тесную конуру, где духоты не выдерживает даже мошкара.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112
Джулия оглянулась, чтобы бросить последний взгляд на скрывающееся из виду побережье Джорджии.
- Я не собираюсь все время сидеть в каюте, - отрешенным тоном пробормотала она. - Обещаю вам, на палубе я никому не помешаю.
- Будь моя воля, я давно отменил бы этот нелепый запрет, но на корабле любое слово капитана - закон. Боюсь, если он узнает, как вы миловидны, то поставит у дверей вашей каюты стражу. Видите ли, матросы в плавании охочи до женщин, особенно хорошеньких.
Они уже приблизились к люку с узкими ступенями, ведущими вниз, но Джулия неожиданно остановилась. Мысль о том, что ей придется провести две недели в тесной каюте, без единого глотка свежего воздуха, вызвала у нее отвращение.
- Я хочу поговорить с вашим капитаном, - резко произнесла она.
К ее удивлению, Шед Харки запрокинул голову и расхохотался. Джулия почувствовала себя в глупом положении, гадая, чем могла вызвать подобный смех. Наконец отсмеявшись и утерев слезы, боцман воскликнул:
- Детка, как вы наивны! Капитан не общается даже с собственной командой, не говоря уже о пассажирах! Понимаете, - продолжал он, - капитан изложил нам свои заповеди, как Господь - Моисею, и с тех пор его почти никто не видел - конечно, за исключением немногих избранных, например, первого помощника Эдсела Гарриса или второго помощника Гровера Уотсона. Иногда с ним встречается и третий помощник, Флойд Джастис. Так что давайте-ка поскорее спустимся вниз, пока корабль не вышел в открытое море.
Боцман слегка подтолкнул Джулию к люку, однако она не поддалась, твердо решив немедленно встретиться с загадочным капитаном Арнхардтом. В ней вспыхнуло любопытство, но вместе с тем к такому шагу ее побуждала забота о матери. В последнее время мать выглядела непривычно бледной и усталой. Двухнедельное пребывание в душной каюте вряд ли пойдет ей на пользу.
- Я требую, чтобы капитан принял меня сию секунду! Боцман раздраженно вздохнул:
- Я же объяснил вам: с капитаном вы сможете встретиться лишь в том случае, если он сам пожелает вас видеть. Капитан Айронхарт - странный человек…
- Айронхарт? - озадаченно переспросила Джулия. - Мне казалось, его фамилия Арнхардт…
- Вы не ошиблись. - Шеф усмехнулся, словно вспомнил какую-то шутку, известную ему одному. - Но все мы зовем его Айронхартом - это прозвище ему в самый раз. Если у этого человека и есть сердце, оно, должно быть, сделано из железа. Видите вот эти шрамы - те самые, на которые вы стараетесь не глазеть? - Он прикоснулся пальцем к щеке.
Джулия пристыженно отвела взгляд, жалея, что не спустилась в каюту с матерью, а осталась на палубе, и погрузилась в размышления.
- Это работа Айронхарта.
Девушка почувствовала, что ее собеседник прямо-таки пышет гневом.
- Он велел протащить меня под килем, и я ободрал все лицо о раковины морских желудей. Морские желуди - это такие ракушки, которые цепляются за обшивку кораблей. Они твердые и острые, как осколки кремня.
Джулия содрогнулась, а боцман продолжал скороговоркой:
- Известно ли вам, что значит протащить человека под килем? Его связывают и тащат под всем днищем корабля - очень медленно, так что он успевает нахлебаться воды. Мерзавцы, которые устроили эту пытку для меня, тащили меня вплотную к килю, и вы сами видите, что стало с моим лицом. Долгое время я думал, что раны на нем не затянутся до самой смерти. А как вам нравится это? - горько усмехнувшись, он поднял левую руку. Джулия сразу заметила, что она заметно искривлена у локтя. - Вдобавок они сломали мне руку и кость срослась неправильно. Так приказал сделать Айронхарт. Запомните это.
- Простите… - сдавленно прошептала Джулия, с болью представляя себе, какой ужас пережил ее собеседник. - Похоже, он чудовищно жесток. Мне не хочется встречаться с этим палачом.
- Я никогда не прощу его за то, что он сделал со мной. Многие матросы корабля ненавидят его. Если когда-нибудь вам доведется выбраться на палубу днем, понаблюдайте за матросами, которые работают, сбросив рубахи. У каждого из них вы увидите шрамы на спине, оставленные плетью.
Несколько мгновений оба молчали. Джулия не знала, что сказать, и понимала, что Шед Харки погрузился в мучительные воспоминания. Наконец она шагнула вперед и пробормотала, что попросит разрешения бывать на палубе у кого-нибудь из помощников капитана.
Боцман взял ее под руку.
- В машинном отделении набивают топки, чтобы корабль прибавил ходу в любую минуту. Я провожу вас до каюты, только не наступите на подол - лестница узкая и крутая. На вашем месте я поднял бы юбки повыше.
Джулия еще раз оглянулась на берег реки Джорджия. Над кораблем повисла непроницаемая и завораживающая тишина. На корме горел высоко подвешенный фонарь. Где-то сонно чирикала птица, луна заливала серебристым светом поверхность залива, на которую падали длинные устрашающие тени кустов и деревьев, река убегала вдаль извилистой лентой, окутанной дымкой.
Коридор освещал лишь один фонарь, висевший под потолком. Джулия увидела с каждой стороны коридора по три двери и остановилась в нерешительности, не зная, которая из них ведет в каюту матери.
Шед указал на висевшие на стенах пыльные картины, написанные маслом.
- Раньше это был корабль для богатых, а потом капитан превратил его в контрабандное судно. Мне говорили, что здесь побывало немало пассажиров. Если удастся, завтра я устрою вам прогулку по кораблю - может, даже сумею провести вас в машинное отделение, чтобы вы своими глазами увидели, отчего он движется.
- Это было бы замечательно, - пробормотала Джулия, стараясь держаться учтиво и не замечать, каким взглядом окидывает ее собеседник. Его глаза то и дело устремлялись на грудь девушки, приподнимающую лиф желтого муслинового платья. Быстрым движением Джулия запахнула на груди шаль.
Боцман понимающе усмехнулся и распахнул первую дверь слева:
- А вот и ваша каюта. Конечно, это не бог весть что, но ведь вам не придется провести в ней всю жизнь.
Торопясь спрятаться от пристальных взглядов боцмана, Джулия шагнула в крохотную комнатку и оглядела скудную обстановку. В каюте помещались лишь деревянный стул, маленький стол, на котором стояли таз и кувшин, и койка с плоским, как доска, матрасом, прикрепленная к стене двумя цепями. Вид на мир за пределами корабля открывался через круглое маленькое окошко - Джулия знала, что оно называется иллюминатором.
Почувствовав ее отвращение, Шед осклабился:
- Не очень-то приятное зрелище для настоящей леди, верно? Но для нас, матросов, это хоромы, о которых можно только мечтать. Мы спим в холщовых гамаках, набившись, как сельди в бочку, в тесную конуру, где духоты не выдерживает даже мошкара.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112