- Ладно, - сказал смеясь Сунь У-кун. - Иди ешь. Однако перед тем как выйти отсюда, тебе следует немного почиститься.
Наконец Чжу Ба-цзе уселся, и они втроем приступили к пиршеству. Сначала они съели все большие пампушки, потом принялись за блюда с бамбуком, пироги, печенье, жареные пирожки и так далее, уже не разбираясь, какое перед ними блюдо - холодное или горячее, и поедая подряд все, что им попадалось под руку.
Здесь надо сказать, что Сунь У-кун не был большим любителем всякого рода печений и вареной пищи, поэтому он ограничился тем, что поел немного фруктов, чтобы составить компанию своим приятелям. Все запасы еды были вмиг уничтожены, словно их смело ураганом. Однако они и не думали уходить из храма, а продолжали беседовать и шутить, наслаждаясь только что съеденными лакомствами.
И надо же было случиться беде! Какой-то даос, спавший на восточной веранде, вдруг проснулся и сказал:
- А ведь я оставил в храме свой колокольчик. Если я не найду его, то завтра получу нагоняй от моего учителя. Вы спите, - обратился он к своим товарищам, - а я пойду поищу колокольчик.
С этими словами он накинул на себя халат и поспешил в храм. Там в темноте, пробираясь ощупью вперед, он все же нашел свой колокольчик. Но в тот момент, когда он уже хотел идти обратно, он вдруг услышал какие-то звуки. Перепуганный даос ринулся вон из храма, но на бегу наступил на косточку от фрукта личжи и, поскользнувшись, растянулся на земле. Колокольчик разлетелся вдребезги, произведя страшный шум. Чжу Ба-цзе не мог удержаться и расхохотался. Тут даос обезумел от страха: падая и спотыкаясь, он пулей вылетел из хра - ма и, подбежав к келье настоятеля, начал колотить в дверь.
- Учитель! - кричал он. - Беда!
Бессмертные еще не спали и, высунувшись из дверей, поинтересовались, что случилось.
- Я забыл свой колокольчик в храме, - начал даос, дрожа от страха, - и когда вернулся, чтобы отыскать его, услышал, что там кто-то хохочет. Я чуть не умер от страха.
- Ну-ка, принесите фонарь! Надо посмотреть, какая нечистая сила туда забралась!
Встревоженные даосы повскакали со своих мест и, захватив факелы и фонари, отправились в храм.
О том, что произошло дальше, вы узнаете из следующей главы.
ГЛАВА СОРОК ПЯТАЯ,
повествующая о том, как в храме даосских божеств Сунь У-кун оставил о себе память, и как Царь обезьян проявил волшебную силу в государстве Чэчиго
В тот момент, на котором мы прервали наш рассказ, Великий Мудрец левой рукой ущипнул Ша-сэна, а правой - Чжу Ба-цзе, и те сразу поняли, что он хотел сказать им. Они замерли на месте и, опустив голову, сидели неподвижно, словно сделанные из глины позолоченные статуи. А даосы тем временем, светя перед собой фонарями, осматривали все кругом.
- Здесь, конечно, были злоумышленники, - сказал бессмертный Сила тигра, - иначе кто бы мог съесть все, что было предназначено для жертвоприношения.
- Это сделали, конечно, люди, - поддержал его Сила оленя. - Смотри, они снимали кожицу с фруктов и выплевывали косточки. Но, странно, куда же они делись?
- Я думаю, что вы ошибаетесь, - сказал тут Сила барана. - Это наши мольбы и чтение священных книг тронули богов, и они снизошли до того, что спустились к нам и сами приняли жертвы. Мне кажется, что боги еще не вернулись к себе и летают на журавлях где-то здесь, поблизости. Надо воспользоваться этим счастливым случаем и попросить у них эликсир жизни: мы преподнесем его нашему императору, и он обретет долголетие. А нам это зачтется как заслуга.
- Совершенно верно, - сказал Сила тигра, и тотчас же приказал своим ученикам играть и петь псалмы. - Принесите священные одеяния, - распорядился он, - я исполню священный танец и вознесу моления Полярной звезде.
Между тем остальные монахи расположились двумя стройными рядами и под звуки гонга хором запели псалом из свя щенной книги Хуантанцзин. А бессмертный Сила тигра облачился в монашеское одеяние и, держа в руках нефритовую дощечку, выступил вперед и, вздымая пыль, закружился в танце. Затем, склонившись до земли, он начал перед алтарем молиться:
Со страхом и трепетом
Головы мы преклоняем
И на милосердие ваше,
Молясь, уповаем.
Покончив с печальным и грубым
Буддийским ученьем,
Свою проповедуем веру
С большим дерзновеньем.
К великому дао
Молитвы возносим смиренно,
И сам император
Построил вам храм несравненный.
И жертв мы для вас не жалеем,
Поднявши знамена,
И свечи пылают все ночи,
Плывет фимиам благовонный.
Душой уповаем, что небо
Услышит моленья.
Что примут бессмертные боги
Рабов поклоненье.
Великая милость
Дарована нам небесами:
В наш храм на своей колеснице
Спустились вы сами.
Пока не умчались вы снова
В пространства эфира,
Мы просим бессмертия капель -
Небес эликсира.
Он может подать долголетье
И благословенье.
Он будет от нас императору
Подношеньем,
Храня государя от смерти
И дома и в брани,
Даруя тому долголетье
Вершины Наньшани.
- Ну вот, дождались, - замирая от страха шепнул Чжу Ба-цзе Сунь У-куну. - Что будем делать теперь?
Тут Сунь У-кун снова ущипнул его и громким голосом обратился к монахам:
- Дети мои! Остановитесь! Мы прибыли сюда прямо с Персикового пира и никакого эликсира у нас с собой нет. Вам придется подождать до следующего раза.
Услышав голос богов, даосы затрепетали от священного страха.
- Отец наш! - воскликнули они. - Сейчас, когда вы осчастливили нас своим посещением, мы не можем не воспользоваться этим и молим вас дать нам эликсир бессмертия.
Тогда Сила тигра снова выступил вперед и, склонившись перед алтарем, произнес:
Смиренно преклоняю
Я голову свою,
И преданность без меры
От вас не утаю.
Мы вашего величья
Рабами состоим,
Божеств даосских троицу
Поистине мы чтим.
Мы в этот мир явились
Буддизм искоренить,
Религию даосов
Навеки утвердить.
Правитель благосклонный
Приемлет ваш закон,
И был приходом нашим
Доволен и польщен.
А мы приносим жертвы
Высоким небесам,
Священное писанье
Читаем по ночам.
Как облако, моленье
Восходит от земли,
И божества к смиренным
Поклонникам сошли.
Почтительнейше просим
Явить нам благодать,
Напиток долголетья
Даосам верным дать.
Ша-сэн дернул Сунь У-куна за руку и прошептал:
- А дело, брат, принимает серьезный оборот; они настойчиво обращаются к нам с молитвой.
- Что ж, придется дать им что-нибудь, - сказал Сунь У-кун.
- Что же мы им дадим? - тихонько сказал Чжу Ба-цзе.
- Сейчас увидите, - отвечал Сунь У-кун. - Если у меня что-нибудь получится, делайте то же самое.
Как только музыка умолкла, Сунь У-кун обратился к даосам:
- Дети мои! - сказал он. - Не надо больше молиться. Если я не пожалую вам эликсира бессмертия, род мой может Ди-цзан-ван, отшельник У-чао и дух - хранитель буддизма Цзя-лань прекратиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135