- Ну, дорогой, если будет больно, ты немного потерпи и не кричи, когда я буду тебя брить.
В один момент он обрил послушника и, скатав его волосы в комочек, заткнул их в уголок ящика. Затем он спрятал бритву и, поглаживая голову послушника, сказал:
- Ну, сынок, башка теперь у тебя, как у буддийского монаха, только вот платье на тебе не то. Сними его, я дам тебе другое.
На послушнике был широкий даосский халат светло-зеленого цвета, окаймленный снизу парчой с узорами облаков. Когда послушник снял его, Сунь У-кун дунул и сказал: «Изменись!» И халат тотчас же превратился в желтую буддийскую рясу. После этого Сунь У-кун выдернул у себя два волоска. Один он превратил в деревянный барабан, имеющий форму рыбы, который обычно носят при себе буддийские монахи, и, передавая этот барабан послушнику, сказал:
- А теперь внимательно прислушивайся: если позовут послушника-даоса, ни в коем случае не отзывайся. Когда же позовут послушника-буддиста, открывай крышку и с барабанным боем и пением псалма вылезай из ящика. Сделаешь все, как я тебе сказал, и победа обеспечена.
- Но я не знаю буддийских псалмов, - сказал послушник. - Я знаю только псалмы даосские: псалом Полярной звезды, псалом, избавляющий от бедствий, а также псалом трем духам.
- Но, может быть, ты знаешь какое-нибудь молитвенное обращение к Будде? - спросил Сунь У-кун.
- Я знаю то, что все знают: Амитофо! - отвечал послушник.
- Ну, тогда все в порядке, - обрадовался Сунь У-кун, - с этими словами и выходи из ящика. Только смотри, не забудь ничего, что я тебе говорил.
Сказав это. Сунь У-кун снова превратился в цикаду, выбрался из ящика и, подлетев к уху Танского монаха, прошептал:
- Учитель, скажите, что в ящике буддийский монах.
- Ну, на этот раз они непременно выиграют, - сказал Трипитака.
- Почему же? - удивился Сунь У-кун.
- Потому что в священном писании говорится: «Будда, учение и монахи - являются истинными драгоценностями буддизма». Значит, монах является одной из драгоценностей.
В это время вперед выступил даос Сила тигра.
- Ваше величество, - сказал он, - на этот раз в ящике находится даос-послушник.
И он громко позвал послушника. Однако послушник и не подумал отозваться.
- Там находится буддийский монах, - проговорил тогда Трипитака.
Чжу Ба-цзе громким голосом повторил то же самое.
Вслед за этим крышка ящика открылась и оттуда с барабанным боем, воспевая Будду, появился послушник. Это вызвало всеобщий восторг, и все как один громко захлопали в ладоши. Что же касается государственных наставников-даосов, то они стояли молча, плотно сжав губы.
- Нет сомнения в том, что этим монахам помогают духи, - сказал тогда правитель. - Иначе как бы мог очутиться в ящике буддийский монах? Ведь посадили туда даоса. Ну, допустим, что в ящик каким-то образом проник цирюльник, который обрил послушника, но откуда взялась монашеская ряса? Ведь она словно сшита на него. И потом, почему он обращается к Будде? Нет, дорогие наставники, вы должны уступить этим монахам. Пусть идут своей дорогой.
- Ваше величество, - возразил тут даос Сила тигра, - как говорится: «За шашками встретились достойные соперники, полководец столкнулся с равным по силе противником». В молодости, живя на горе Чжуннаньшань, мы овладели военным искусством, в котором и хотим посостязаться с ними.
- В чем же состоит ваше искусство? - спросил правитель.
- Таинственная сила, которой мы обладаем, заключается в том, что мы можем водворить на место отрубленную голову; нам можно разрезать живот, вынуть все внутренности, и мы, как ни в чем не бывало, вернем их на прежнее место; мы можем даже опуститься в котел с кипящим маслом.
- Да ведь это верная смерть, - с ужасом сказал император.
- Если бы мы не обладали подобной силой, я не осмелился бы заговорить об этом, - возразил даос. - Нет, мы требуем, чтобы они посостязались с нами, иначе мы не успокоимся.
- Ну что же, - обратился к паломникам правитель, - придется вам согласиться. Иначе мои наставники не отпустят вас.
Сунь У-кун, который все еще оставался цикадой и говорил Трипитаке, что ему следует делать, услышав подобное предложение, принял свой обычный вид и, громко рассмеявшись, воскликнул:
- Ну и повезло же мне! Покупатель сам идет к дверям нашей лавки.
- Чему тут радоваться, не понимаю, - удивился Чжу Ба-цзе. - Все три способа, о которых он говорил, - это кратчайший путь к смерти.
- Ты еще не знаешь, на что я способен, - сказал Сунь У-кун.
- Дорогой брат, - отвечал Чжу Ба-цзе, - хватит с тебя тех превращений, которые ты уже проделал. Неужели у тебя в запасе имеются еще какие-то чудеса?
Тогда Сунь У-кун отвечал ему:
Если мне отрубят голову -
Все равно не замолчу,
Если мне отрубят руки -
Все равно поколочу!
Если мне отрубят ноги -
Я смогу ходить без них,
Если вскроют мне утробу -
Буду я живей других.
И себя легко и просто
Вновь слеплю я, как пельмень,
Защиплю - и все на место
Снова станет в тот же день…
А в кипящем этом масле
Искупаться - не беда!
Для меня оно, как в бане
Подогретая вода.
Выслушав его, Чжу Ба-цзе и Ша-сэн не могли удержаться и расхохотались. Между тем Сунь У-кун выступил вперед и сказал:
- Ваше величество, я согласен, пусть мне отрубят голову.
- Как, тебе известен этот способ? - удивился император.
- В прежние годы, когда я в монастыре занимался самоусовершенствованием, - сказал Сунь У-кун, - мне посчастливилось встретиться с одним буддийским монахом, который и обучил меня способу усечения головы. Насколько хорош этот способ, я не знаю. Но сейчас можно его испробовать.
- Этот монах по молодости лет совершенно не понимает, что говорит, - сказал с усмешкой правитель. - Как можно рисковать собственной головой? Разве это шутки? Ведь голова - самая главная из шести частей тела. С ее отсечением наступает смерть.
- Ваше величество, - сказал тут даос Сила тигра, - этого-то мы и хотим. Только их смерть может успокоить наш гнев.
Правитель послушал даоса и приказал готовить помост для отсечения головы, а перед ним выстроить три тысячи солдат дворцовой гвардии.
- Пусть первым на отсечение головы пойдет буддийский монах, - приказал правитель.
- С большим удовольствием, - радостно воскликнул Сунь У-кун. - Вы уж извините меня, наставник, - сказал он, громко обращаясь к даосу. - За мою неучтивость придется мне первому идти.
- Ученик мой, - остановил его Трипитака. - Будь осторожнее. Это не шутка!
- А что мне их бояться? - возразил Сунь У-кун. - Уберите свои руки, учитель, и дайте мне пройти.
И вот, когда Великий Мудрец поднялся на помост, палачи схватили его, связали и положили его голову на плаху.
- Рубить! - раздался приказ.
Зазвенел меч, и голова Сунь У-куна отлетела прочь. Палач отшвырнул ее ногой, и она покатилась, словно арбуз, остановившись в сорока шагах от места казни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135