Кто-то раньше, кто-то позже. Но ведь мы можем позаботиться о том, чтобы наши жизни не прошли бесследно. Мы можем обзавестись своими детьми или, к примеру, спасти от гибели чужих.
– Нанизывать на нить жизни свои поступки, один за другим, как бусины… – Задумчиво подытожил Валлор, перебирая «капли» на блюде.
– Но нужно следить за их порядком и получающимся рисунком, иначе заклинание не удастся. Да, жизнь подобна taites: нас извлекают из потока небытия и на краткий миг доверяют рукам и фантазии плетельщика, а он составляет из наших судеб чары. Иногда смертоносные, иногда животворящие. Но чаще, конечно, по невнимательности портит свою работу и выбрасывает вон.
– И бусины смиренно принимают свою участь?
– Если не успевают понять, что способны на большее, да.
– Но некоторые успевают и… А что, собственно, происходит дальше?
В самом деле, что? Рассказать Валлору о моем открытии? Нет, не стоит. Во-первых, он умеет влиять на Поток гораздо лучше и проще, а во-вторых, Заклинателю мало дела до угрозы, нависшей над простыми людьми. Рассказывать нужно кому-то другому. Но кому?
– Я кое-что узнал, Вэл. Кое-что очень важное.
– Мне будет интересно?
– Вряд ли.
– Тогда не утруждайся рассказом, – махнул рукой Валлор. – Кстати, я получил весточку от Сэйдисс.
– Добрую или не очень?
– А сам как думаешь? Когда печать забила тревогу, что могла решить повелительница? Тем более, прочитав мое вмешательство… Еле отговорился, клялся, чем только мог и, в конце концов, убедил не волноваться. Но она жаждет видеть тебя.
– Когда?
– Пришлет экипаж завтра или послезавтра. Будет тебе подарок к Зимнику.
Хм, подарочек… Впрочем, я ведь все равно не могу ослушаться.
Валлор поднялся на ноги, одернул камзол, разгладил намятые складки. Рукой.
– Почему не обычным образом?
– Привык, – улыбнулся Заклинатель. – Когда вокруг на сотни миль нет родичей, как-то не хочется выделяться из толпы… И народ приветливее, если обходишься с ним по-доброму. Сам-то долго привыкал?
Сам… Чего-чего, а времени у меня было предостаточно, но помимо этого выполнялось и другое условие: необходимость. А точнее, отсутствие выбора. Коридор, в котором я очутился, был слишком узок, чтобы метаться из стороны в сторону. Нужно было просто идти вперед. Или оставаться на месте, но второе быстро показалось мне скучным, и я… пошел. Не ожидая, что стенки могут, в конце концов, разойтись так широко.
– Уходишь?
– Да, прогуляюсь по дому, заодно предоставлю еще кое-кому возможность переговорить с тобой, – хитро подмигнул Валлор.
– Но ты остаешься?
– Придется: Сэйдисс желала видеть и меня, так что отправимся в родные края вместе.
Не знаю, впору пугаться или радоваться. Конечно, путешествовать будет не скучно, но не несет ли желание повелительницы неприятности для моего друга? Впрочем, он – мальчик взрослый, справится.
– Ладно, не скучай без меня!
Напоследок Валлор улыбнулся особенно лукаво, из чего можно было заключить…
А можно было и не заключать, потому что не прошло и минуты, как стихли шаги Заклинателя, и я снова оказался в комнате не один.
Ливин вошла без стука, по-хозяйски, но тут же смутилась собственной смелости и, опустив взгляд, прошептала:
– Как Вы себя чувствуете?
Я мужественно переборол искушение прикинуться больным:
– Хорошо. Почти так же, как прежде. Скоро поправлюсь совсем.
– Приятная весть.
Все так же в пол, с теми же интонациями скромной служанки. Ее поведение кренится то на один, то на другой борт, как корабль во время шторма. Интересно, почему?
– Вы пришли только затем, чтобы это услышать?
– Какие еще у меня могут быть желания?
Ну вот, а я полагал, что после беседы на улице, а тем более, после «чудесного спасения» из лап мерзопакостного пришлеца, между нами возникло… Нечто теплое и прекрасное. Ошибся. А, все понятно! Посмотрев на меня после трудов Валлора, девушка поняла, насколько я слаб и беспомощен. Следовало ожидать: женщинам нужны герои, доблестные, смелые, непокобели… то есть, непоколебимые. Незадачливый плетельщик с невнятным прошлым и не менее туманным будущим вряд ли сможет кого-то осчастливить. Все правильно. Так и должно быть. Матушка, конечно, разочаруется, но надеюсь, ругать Ливин не станет. А я… Переживу. Не началось, и слава Хаосу! Будет легче забыть.
– Полагаю, Вы хотите как можно скорее покинуть этот дом? Не смею задерживать. Матушка позаботится о том, чтобы Вы благополучно добрались до Энхейма.
– Вы… гоните меня?
К чему этот вопрос? Впрочем, понимаю: она, наверное, хотела остаться на празднества. В самом деле, веду себя невежливо.
– Я не настаиваю, чтобы Вы уезжали тотчас же, hevary! Конечно, встречайте Зимник в Нэйвосе. Просто мне показалось…
– И что же Вам показалось?
Она, наконец-то, поднимает голову. Прозрачно-зеленые глаза смотрят на меня застывшими подо льдом озерцами.
– После всего, что произошло… Помните, Вы собирались дать мне ответ? Так вот, можете забыть. Это было глупо и смешно. Я… Нам не стоит задумываться о супружестве.
– Почему? Вы можете сказать, ясно и четко?
О, голос становится тверже и громче. Злится? Не хочет признаваться в своих истинных чувствах? Что ж, избавлю ее от сей необходимости. Возьму весь труд на себя:
– Потому что я недостоин такой женщины, как Вы.
– Позволите узнать, чем вызван такой резкий вывод?
Строгая, как никогда, в эти минуты Ливин превзошла бы гордой осанкой даже императрицу, которой мы все в скором времени должны будем обзавестись.
– Вы проявили смелость и настойчивость, делающие честь любому мужчине. Я не способен на подобный подвиг.
– Вы хотите сказать, что не поспешили бы на помощь человеку, оказавшемуся в беде? Близкому Вам человеку?
К чему упоминание о «близости»? Ее нет, и не могло возникнуть. Были дурацкие и неудачные попытки флиртовать, не более.
– Я… Не знаю.
– Не знаете? – Нотки удивления переплетаются с горечью.
Хватит обманываться и обманывать, пора разложить все по полочкам.
– А что Вы хотели услышать? Что я сорвусь с места и побегу? Возможно. Но только в том случае, если буду уверен в своем шансе на успех. Хотя бы в малом, но лучше – достаточном для победы. Когда шансов нет, нет смысла и рисковать.
– Но ведь случаются чудеса? Или Вы в это не верите?
Кажется: еще немного, и она разрыдается. Что ж, пусть. Так будет лучше для нас обоих.
– Я верю только в то, что вижу собственными глазами и ощущаю своим телом. Все остальное – фантазии, которыми приятно грезить, но невозможно жить.
– Значит, Вы… не верили в спасение?
Хотела правды? Получи:
– Верил. До того момента, как узнал, кому и зачем понадобился мой арест. Я предполагал, что когда Вы доберетесь домой, непременно расскажете, что произошло, и если рядом окажется Кайрен, он поймет причину и поможет предпринять все необходимое для решения проблемы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
– Нанизывать на нить жизни свои поступки, один за другим, как бусины… – Задумчиво подытожил Валлор, перебирая «капли» на блюде.
– Но нужно следить за их порядком и получающимся рисунком, иначе заклинание не удастся. Да, жизнь подобна taites: нас извлекают из потока небытия и на краткий миг доверяют рукам и фантазии плетельщика, а он составляет из наших судеб чары. Иногда смертоносные, иногда животворящие. Но чаще, конечно, по невнимательности портит свою работу и выбрасывает вон.
– И бусины смиренно принимают свою участь?
– Если не успевают понять, что способны на большее, да.
– Но некоторые успевают и… А что, собственно, происходит дальше?
В самом деле, что? Рассказать Валлору о моем открытии? Нет, не стоит. Во-первых, он умеет влиять на Поток гораздо лучше и проще, а во-вторых, Заклинателю мало дела до угрозы, нависшей над простыми людьми. Рассказывать нужно кому-то другому. Но кому?
– Я кое-что узнал, Вэл. Кое-что очень важное.
– Мне будет интересно?
– Вряд ли.
– Тогда не утруждайся рассказом, – махнул рукой Валлор. – Кстати, я получил весточку от Сэйдисс.
– Добрую или не очень?
– А сам как думаешь? Когда печать забила тревогу, что могла решить повелительница? Тем более, прочитав мое вмешательство… Еле отговорился, клялся, чем только мог и, в конце концов, убедил не волноваться. Но она жаждет видеть тебя.
– Когда?
– Пришлет экипаж завтра или послезавтра. Будет тебе подарок к Зимнику.
Хм, подарочек… Впрочем, я ведь все равно не могу ослушаться.
Валлор поднялся на ноги, одернул камзол, разгладил намятые складки. Рукой.
– Почему не обычным образом?
– Привык, – улыбнулся Заклинатель. – Когда вокруг на сотни миль нет родичей, как-то не хочется выделяться из толпы… И народ приветливее, если обходишься с ним по-доброму. Сам-то долго привыкал?
Сам… Чего-чего, а времени у меня было предостаточно, но помимо этого выполнялось и другое условие: необходимость. А точнее, отсутствие выбора. Коридор, в котором я очутился, был слишком узок, чтобы метаться из стороны в сторону. Нужно было просто идти вперед. Или оставаться на месте, но второе быстро показалось мне скучным, и я… пошел. Не ожидая, что стенки могут, в конце концов, разойтись так широко.
– Уходишь?
– Да, прогуляюсь по дому, заодно предоставлю еще кое-кому возможность переговорить с тобой, – хитро подмигнул Валлор.
– Но ты остаешься?
– Придется: Сэйдисс желала видеть и меня, так что отправимся в родные края вместе.
Не знаю, впору пугаться или радоваться. Конечно, путешествовать будет не скучно, но не несет ли желание повелительницы неприятности для моего друга? Впрочем, он – мальчик взрослый, справится.
– Ладно, не скучай без меня!
Напоследок Валлор улыбнулся особенно лукаво, из чего можно было заключить…
А можно было и не заключать, потому что не прошло и минуты, как стихли шаги Заклинателя, и я снова оказался в комнате не один.
Ливин вошла без стука, по-хозяйски, но тут же смутилась собственной смелости и, опустив взгляд, прошептала:
– Как Вы себя чувствуете?
Я мужественно переборол искушение прикинуться больным:
– Хорошо. Почти так же, как прежде. Скоро поправлюсь совсем.
– Приятная весть.
Все так же в пол, с теми же интонациями скромной служанки. Ее поведение кренится то на один, то на другой борт, как корабль во время шторма. Интересно, почему?
– Вы пришли только затем, чтобы это услышать?
– Какие еще у меня могут быть желания?
Ну вот, а я полагал, что после беседы на улице, а тем более, после «чудесного спасения» из лап мерзопакостного пришлеца, между нами возникло… Нечто теплое и прекрасное. Ошибся. А, все понятно! Посмотрев на меня после трудов Валлора, девушка поняла, насколько я слаб и беспомощен. Следовало ожидать: женщинам нужны герои, доблестные, смелые, непокобели… то есть, непоколебимые. Незадачливый плетельщик с невнятным прошлым и не менее туманным будущим вряд ли сможет кого-то осчастливить. Все правильно. Так и должно быть. Матушка, конечно, разочаруется, но надеюсь, ругать Ливин не станет. А я… Переживу. Не началось, и слава Хаосу! Будет легче забыть.
– Полагаю, Вы хотите как можно скорее покинуть этот дом? Не смею задерживать. Матушка позаботится о том, чтобы Вы благополучно добрались до Энхейма.
– Вы… гоните меня?
К чему этот вопрос? Впрочем, понимаю: она, наверное, хотела остаться на празднества. В самом деле, веду себя невежливо.
– Я не настаиваю, чтобы Вы уезжали тотчас же, hevary! Конечно, встречайте Зимник в Нэйвосе. Просто мне показалось…
– И что же Вам показалось?
Она, наконец-то, поднимает голову. Прозрачно-зеленые глаза смотрят на меня застывшими подо льдом озерцами.
– После всего, что произошло… Помните, Вы собирались дать мне ответ? Так вот, можете забыть. Это было глупо и смешно. Я… Нам не стоит задумываться о супружестве.
– Почему? Вы можете сказать, ясно и четко?
О, голос становится тверже и громче. Злится? Не хочет признаваться в своих истинных чувствах? Что ж, избавлю ее от сей необходимости. Возьму весь труд на себя:
– Потому что я недостоин такой женщины, как Вы.
– Позволите узнать, чем вызван такой резкий вывод?
Строгая, как никогда, в эти минуты Ливин превзошла бы гордой осанкой даже императрицу, которой мы все в скором времени должны будем обзавестись.
– Вы проявили смелость и настойчивость, делающие честь любому мужчине. Я не способен на подобный подвиг.
– Вы хотите сказать, что не поспешили бы на помощь человеку, оказавшемуся в беде? Близкому Вам человеку?
К чему упоминание о «близости»? Ее нет, и не могло возникнуть. Были дурацкие и неудачные попытки флиртовать, не более.
– Я… Не знаю.
– Не знаете? – Нотки удивления переплетаются с горечью.
Хватит обманываться и обманывать, пора разложить все по полочкам.
– А что Вы хотели услышать? Что я сорвусь с места и побегу? Возможно. Но только в том случае, если буду уверен в своем шансе на успех. Хотя бы в малом, но лучше – достаточном для победы. Когда шансов нет, нет смысла и рисковать.
– Но ведь случаются чудеса? Или Вы в это не верите?
Кажется: еще немного, и она разрыдается. Что ж, пусть. Так будет лучше для нас обоих.
– Я верю только в то, что вижу собственными глазами и ощущаю своим телом. Все остальное – фантазии, которыми приятно грезить, но невозможно жить.
– Значит, Вы… не верили в спасение?
Хотела правды? Получи:
– Верил. До того момента, как узнал, кому и зачем понадобился мой арест. Я предполагал, что когда Вы доберетесь домой, непременно расскажете, что произошло, и если рядом окажется Кайрен, он поймет причину и поможет предпринять все необходимое для решения проблемы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92