' s Вывод здесь простой: как бы вам ни хотелось получить
[282JJ приличную работу, все-таки следует настоять на заключе-
нии трудового договора. Если же ваш работодатель не хочет свя-
зывать себя бумагами, то не исключено, что у вас есть шанс пора-
ботать безвозмездно, как на коммунистическом субботнике.
Особой формой обмана служат ссылки на непроверяемые све-
дения. Впрочем, бывает, что объект обмана может его выявить,
но из-за лени, обстоятельств или ложной скромности не делает
этого. Самый простой пример - когда грабители звонят в кварти-
ру и через дверь представляются работниками жэка или милиции.
Если доверчивый хозяин откроет им, то он может лишиться не
только имущества, но и жизни.
Если вы не можете на сто процентов определить личность ва-
ших гостей через <глазок>, лучше позвонить в соответствующую
контору и выяснить, посылали ли они к вам таких гостей. Вы по-
теряете пять минут, но сохраните гораздо большее.
28. Лицемерие. Труднее всего распознать обман, когда он
скрывается за маской доброты и заботы, принимая форму лице-
мерия. Большим мастером этого рода <искусства> слыла русская
императрица Екатерина II, которая редко шла напролом, предпо-
читая сохранять маску воспитанной, образованной и доброй ма-
тушки-императрицы. Если она и не сдерживала своих обещаний,
то не напрямую, а <подставляя> при этом третьих лиц. Она же,
как правило, оставалась вне подозрений. Вот один из примеров
методов ее работы.
Елизавета Петровна, свергнув малолетнего императора Иоан-
на Антоновича и заключив его в Шлиссельбургскую крепость, не
считала его опасным для своего почти 20-летнего царствования.
Но Екатерина Вторая думала по-другому, понимая, что в опреде-
ленных обстоятельствах он сможет стать опасным претендентом
на российский престол, так как он уже занимал этот престол и,
сказать по правде, имел на него куда больше прав, чем заштатная
немецкая принцесса, коей по своему рождению являлась Екате-
рина, злодейски умертвившая своего законного супруга.
Из книги выдающегося художественного критика, долголетне-
го библиотекаря Петербургской публичной библиотеки В. В. Ста-
сова <Брауншвейгское семейство> следует, что план убийства Иоан-
на Антоновича произошел прямо от самой императрицы. В ночь с 4
на 5 июня 1764 года поручик Смоленского пехотного полка В. Ми-
рович попытался освободить узника. Когда приставы, охранявшие
узника, увидели, что нападавшие могут освободить Иоанна, они вы-
полнили инструкцию, данную им на этот случай Екатериной, иуби-
ли Иоанна Антоновича. Мирович был схвачен, арестован, судим и
приговорен к смерти.
По роману Г. Данилевского <Мирович>, Поликсена - невес-
та Мировича - добилась приема у Екатерины II с просьбой поми-
ловать ее жениха. Дальше предоставим слово Данилевскому.
<- Государыня, можете ли хоть обещать? - спросила она.
- Все, что в моих силах.
- Даже помилование? - вспыхнувшим взором впиваясь в
Екатерину, спросила Поликсена.
- Увижу!.. По вашей искренности... Есть сообщники, подстре-
катели? '
- Есть... Одно лицо. |[283]
- В живых оно? И вы знаете? - медленно спросила императ-
рица.
- Знаю... В живых...
- Можете уличить, доказать?
- Могу.
- И его не привлекали к следствию?
- Его никто не знает, а в нем вся вина-
Екатерина встала. Облако прошло по ее лицу.
- Извольте, - сказала она, - обещаю даже помилование, го-
ворите, кто это лицо? <...>
- Вы были откровенны со мной, - объявила она проситель-
нице. - Я сдержу обещание-
Поликсена упала к ногам императрицы. Та ее ласково придер-
жала, обняла. В глазах Екатерины светилась ласковая, добрая
улыбка.
- Только ни слова о том никому, - заключила императри-
ца, - завтра экзекуция, утром. Указ о помиловании будет с фель-
дъегерем доставлен к эшафоту.
15 сентября 1764 года Мирович был казнен. Палач за русые
длинные волосы поднял отрубленную, бледную, окровавленную
голову казненного...
Площадь ахнула, раздался вопль девушки, без памяти упав-
шей на руки обезумевшей от горя старухи.
- Да, - рассказывал щеголеватый преображенец, идя от ме-
ста казни с измайловцем, - непостижимо. Николай Иванович,
фельдъегерь-то... опоздал ведь всего на пять минут. Показался,
слышно, от Тучкова моста, когда все уже было кончено>.
Таким образом <добрая> Екатерина свое обещание выполни-
ла - указ о помиловании был ею подписан. Какая жалость, что этот
гадкий фельдъегерь замешкался в дороге и опоздал к месту казни!
Но это была уже не ее вида! И хотя некоторые современники тех
далеких событий высказывали сомнения в истинной причине опоз-
дания фельдъегеря, доказать они ничего не могли. Да и поздно
было... Иоанн Антонович, равно как и несчастный поручик, был
мертв. А оставшиеся в живых всегда могли оправдаться.
Таков же был стиль и <отца народов> и <друга физкультур-
ников>.
Американский историк Роберт К. Такер писал, что <следует
отметить необыкновенную хитрость и лицемерие, выказанные
Сталиным в его подходе к тем людям, которых он уже обрек на
уничтожение. Так, он дружески беседовал с маршалом Блюхером
за несколько дней до ареста этого военачальника. А. Серебров-
ский, заместитель наркома тяжелой промышленности, был арес-
тован через два дня после того, как Сталин позвонил его жене,
выразил свое беспокойство тем, что она ходит пешком, и сказал,
что предоставляет в ее распоряжение машину из кремлевского
гаража>.
Как ие вспомнить тут остроумное высказывание Франсуа Ла-
- рошфуко: <Как ни злы люди, они все же не осмеливаются откры-
то преследовать добродетель. Поэтому, готовясь напасть на нее,
.. s они притворяются, будто считают ее лицемерной, или же
[[284]] приписывают ей какие-нибудь преступления>.
О том же писала и Мари фон Эбнер-Эшенбах: <На свете твори-
лось бы очень мало зла, если бы нельзя было творить зло под мар-
кой добра>.
Впрочем, лицемеры не обязательно заняты исключительно
злыми-делами. Они могут творить и добро, но при этом всегда ста-
раются скрыть свои меркантильные или низменные мотивы и при-
дать своим деяниям благородные и возвышенные мотивы. Таков,
к примеру, был граф Калиостро, описанный в романе Е. Салиаса
<Кудесник>.
<Главное, что поражало петербуржцев и заставляло славить
итальянского доктора-графа, было то удивительное обстоятель-
ство, что за свои излечения он ни с кого не брал ни гроша. Так
думал и говорил весь народ; в действительности граф Феникс брал
деньги, но только в тех случаях, когда очень богатые сановники и
бояре привозили ему не менее двух-трех сотен червонцев. Суммы
меньшие он не брал, объясняя, что он вообще денег за лечение не
берет>.
Большим лицемером как по долгу службы, так и по природ-
ному характеру был министр полиции Франции Жозеф Фуше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194