Неужели ты до сих пор этого не понял? Ты у нас такой тугодум.
— Ты — преступница. Ты украла тысячу долларов.
— Я оказала тебе услугу.
— Довольно с меня твоих услуг. В семь часов ты оказала мне услугу, попытавшись определить меня в стриптизеры. В одиннадцать ты осчастливила меня еще одной услугой, украв у меня тысячу долларов. Какова будет следующая? Ты наградишь меня коклюшем?
— Я об этом подумаю.
— О, Господи!
— Ты тоже подумай.
— О чем?
— О тех услугах, что я оказываю тебе. Утром настроение у тебя улучшится. Ты проснешься и поймешь, что у тебя есть двадцать четыре тысячи долларов, которые ты волен потратить. Ты так богат, что даже можешь позволить себе поработать в театре.
— Спокойной ночи, дорогая.
— Спокойной ночи, милый. Сладких тебе снов.
Глава 22
Флетч открыл дверь в коридор и оказался лицом к лицу с собственной физиономией, грязной и потной, смотревшей на него с первой страницы «Ньюс-Трибюн».
— О, только не это!
Аршинный заголовок над фотографией гласил:
«АВТОМОБИЛИСТ ПРЕДОТВРАЩАЕТ САМОУБИЙСТВО».
В полотенце, обернутом вокруг бедер, он наклонился, поднял газету, закрыл дверь и, прошествовав в гостиную, уселся на диван.
«Наблюдательный водитель автомобиля, готовый, рискуя собственной жизнью, спасти жизнь другого человека, прошлым вечером, после наступления темноты вылез на силовую балку моста на Гилден-стрит и уговорил женщину средних лет отказаться от попытки броситься в реку».
— В этой жизни мы все в одном автомобиле, — прокомментировал свой поступок двадцатичетырехлетний Ирвин Морис Флетчер.
«До прошлой пятницы Флетчер был корреспондентом „Ньюс-Трибюн“.
Флетчер сказал, что въезжая на мост, он случайно заметил полощущуюся на ветру юбку потенциальной самоубийцы…»
Зазвонил телефон. Не отрываясь от статьи, Флетчер взял трубку.
— Слушаю.
— Флетч? Это Джейн. Френк хочет поговорить с тобой?
— Какой Френк?
— Привет, Флетч! — для понедельника голос Френка Джеффа звучал очень уж бодро. — Ты попал на первую полосу.
— Не первый раз, высокоуважаемый господин главный редактор.
— «Ньюс-Трибюн» не пожалела на тебя места.
— Я как раз читаю вашу газету. Как мило с вашей стороны отметить уже в третьем абзаце, что на прошлой неделе вы меня уволили. Посодействовали, можно сказать, процветанию и благополучию Ирвина Мориса Флетчера.
— Поступили, как говнюки, не так ли?
— Полностью с вами согласен.
— Не могли не написать об этом. Для журналиста главное — честность.
— Но зачем писать об этом в самом начале?
— Да, тут ты прав, переборщили. Наверное, причина в том, что многие в редакции очень сердиты на тебя. Один наш маститый репортер полагает, что тебе не следовало отговаривать женщину от рокового прыжка, а вот потом взять у нее интервью. После того, как она бы утонула.
— Намек понял, Френк.
— Некоторые, сам видишь, признают только черный юмор.
— Передайте мне, что я не буду брать у них интервью после их смерти, если они не изменят своего отношения ко мне.
— Наверное, у тебя нет желания услышать заголовок, который они предлагали поместить над фотографией.
— Разумеется, нет.
— А может, выслушаешь.
— Не хочу.
— Но у тебя-то с чувством юмора всегда был полный порядок.
— Хорошо, Френк. Выкладывайте. Я еще завтракал, так что едва ли меня вывернет наизнанку.
— Заголовок предлагался следующий: «ГЕРОЙ МОСТА НА ГИЛДЕН-СТРИТ УВОЛЕН ИЗ ГАЗЕТЫ, КОТОРОЙ ВЫ ВЕРИТЕ».
— Для заголовка слишком длинно. А чего вы звоните, Френк? Хотели поздравить меня?
— Да нет же. Я всегда знал, что ты и испуганного котенка уговоришь спуститься с дерева. Не такой уж великий подвиг, уговорить женщину не прыгать с моста. Во всяком случае, для тебя.
— Так чем вызван ваш звонок.
— Наступил понедельник. И я в кабинете.
— И что?
— Ты сказал, что в понедельник я на работу не приду. Откушав стряпню Клары Сноу.
— У вас, оказывается, козлиный желудок, Френк. Насчет рогов я знал и раньше.
— У меня возникла интересная мысль, Флетч.
— Надеюсь, у вас не перегрелись мозги.
— Ты очень хорошо пишешь.
— Когда у меня есть такая возможность.
— Возможность у тебя есть. Я предоставляю ее тебе. Я думаю о большой статье. Так сказать, информация из первых рук.
— С названием «КАК Я УГОВОРИЛ ЖЕНЩИНУ ОТКАЗАТЬСЯ ОТ САМОУБИЙСТВА» и подписью «И. М. ФЛЕТЧЕР»?
— Попал в самую «десятку».
— Нет, благодарю, Френк.
— Почему нет? Разве у тебя есть сегодня другие дела?
— Да, есть.
— Мы тебе заплатим. По ставке внештатного корреспондента.
Внештатники получали сущие гроши.
— Еще раз благодарю, Френк. Но я больше на вас не работаю, не забывайте об этом.
— Этот материал мог бы немного подправить твою репутацию.
— Популярность газеты могла бы возрасти.
— И это тоже.
— Знаете, Френк, вы неплохой главный редактор, хотя и похоронили статью о том, как брат пресс-секретаря губернатора продавал машины полиции штата.
— Знаешь, Флетч, а ты неплохой парень, хоть и берешь интервью у покойников.
— До встречи, Френк.
— До встречи, Флетч.
Войдя в гостиную Мокси взяла газету, посмотрела на заголовок, фотографию Флетча, прочитала первые строчки.
— Тебе же не двадцать четыре года.
Сидевший на диване Флетч печально покачал головой.
— Теперь ты сама убедилась, что написанному в газете верить нельзя, — он оглядел Мокси, одетую лишь в его старую байковую рубашку. — Одевайся. Я отвезу тебя в театр.
— А где завтрак? — спросила Мокси.
— Там же, где и тысячедолларовый банкнот, который ты вчера украла из бумажника.
Мокси бросила на него сердитый взгляд.
— А где банкнот?
Флетч пожал плечами.
— Если бы я знал.
Глава 23
— Вы — управляющий банка? — спросил Флетч сухопарого мужчину в поношенном костюме, который сидел за большим столом по другую сторону перегородки, разделяющей зал.
— Совершенно верно, — управляющий тепло улыбнулся. — Чувствуется, что вы хотите взять ссуду на автомобиль. Мы как раз специализируемся на подобных ссудах.
— Нет, благодарю. Ссуду на автомобиль я уже взял, — Флетч помахал тысячедолларовым банкнотом, — Я хочу знать, настоящий он или фальшивый.
Управляющий знаком пригласил Флетча подойти к его столу, благо в перегородке имелась дверца. Взял банкнот обеими руками, потер пальцами, словно купец, щупающий сукно. Пристально рассмотрел, уделив особое внимание изображению Гровера Кливленда.
— У вас есть основания сомневаться в подлинности банкнота? — спросил управляющий.
— Конечно. Раньше я таких не видел.
— Действительно, фотографии Гровера Кливленда встречаются в наше дни нечасто.
— Так вот он какой. А я думал, что это Карл Маркс.
Управляющий в ужасе отпрянул.
— Карл Маркс?
Флетч пожал плечами.
— Его фотографии тоже большая редкость.
Управляющий хохотнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
— Ты — преступница. Ты украла тысячу долларов.
— Я оказала тебе услугу.
— Довольно с меня твоих услуг. В семь часов ты оказала мне услугу, попытавшись определить меня в стриптизеры. В одиннадцать ты осчастливила меня еще одной услугой, украв у меня тысячу долларов. Какова будет следующая? Ты наградишь меня коклюшем?
— Я об этом подумаю.
— О, Господи!
— Ты тоже подумай.
— О чем?
— О тех услугах, что я оказываю тебе. Утром настроение у тебя улучшится. Ты проснешься и поймешь, что у тебя есть двадцать четыре тысячи долларов, которые ты волен потратить. Ты так богат, что даже можешь позволить себе поработать в театре.
— Спокойной ночи, дорогая.
— Спокойной ночи, милый. Сладких тебе снов.
Глава 22
Флетч открыл дверь в коридор и оказался лицом к лицу с собственной физиономией, грязной и потной, смотревшей на него с первой страницы «Ньюс-Трибюн».
— О, только не это!
Аршинный заголовок над фотографией гласил:
«АВТОМОБИЛИСТ ПРЕДОТВРАЩАЕТ САМОУБИЙСТВО».
В полотенце, обернутом вокруг бедер, он наклонился, поднял газету, закрыл дверь и, прошествовав в гостиную, уселся на диван.
«Наблюдательный водитель автомобиля, готовый, рискуя собственной жизнью, спасти жизнь другого человека, прошлым вечером, после наступления темноты вылез на силовую балку моста на Гилден-стрит и уговорил женщину средних лет отказаться от попытки броситься в реку».
— В этой жизни мы все в одном автомобиле, — прокомментировал свой поступок двадцатичетырехлетний Ирвин Морис Флетчер.
«До прошлой пятницы Флетчер был корреспондентом „Ньюс-Трибюн“.
Флетчер сказал, что въезжая на мост, он случайно заметил полощущуюся на ветру юбку потенциальной самоубийцы…»
Зазвонил телефон. Не отрываясь от статьи, Флетчер взял трубку.
— Слушаю.
— Флетч? Это Джейн. Френк хочет поговорить с тобой?
— Какой Френк?
— Привет, Флетч! — для понедельника голос Френка Джеффа звучал очень уж бодро. — Ты попал на первую полосу.
— Не первый раз, высокоуважаемый господин главный редактор.
— «Ньюс-Трибюн» не пожалела на тебя места.
— Я как раз читаю вашу газету. Как мило с вашей стороны отметить уже в третьем абзаце, что на прошлой неделе вы меня уволили. Посодействовали, можно сказать, процветанию и благополучию Ирвина Мориса Флетчера.
— Поступили, как говнюки, не так ли?
— Полностью с вами согласен.
— Не могли не написать об этом. Для журналиста главное — честность.
— Но зачем писать об этом в самом начале?
— Да, тут ты прав, переборщили. Наверное, причина в том, что многие в редакции очень сердиты на тебя. Один наш маститый репортер полагает, что тебе не следовало отговаривать женщину от рокового прыжка, а вот потом взять у нее интервью. После того, как она бы утонула.
— Намек понял, Френк.
— Некоторые, сам видишь, признают только черный юмор.
— Передайте мне, что я не буду брать у них интервью после их смерти, если они не изменят своего отношения ко мне.
— Наверное, у тебя нет желания услышать заголовок, который они предлагали поместить над фотографией.
— Разумеется, нет.
— А может, выслушаешь.
— Не хочу.
— Но у тебя-то с чувством юмора всегда был полный порядок.
— Хорошо, Френк. Выкладывайте. Я еще завтракал, так что едва ли меня вывернет наизнанку.
— Заголовок предлагался следующий: «ГЕРОЙ МОСТА НА ГИЛДЕН-СТРИТ УВОЛЕН ИЗ ГАЗЕТЫ, КОТОРОЙ ВЫ ВЕРИТЕ».
— Для заголовка слишком длинно. А чего вы звоните, Френк? Хотели поздравить меня?
— Да нет же. Я всегда знал, что ты и испуганного котенка уговоришь спуститься с дерева. Не такой уж великий подвиг, уговорить женщину не прыгать с моста. Во всяком случае, для тебя.
— Так чем вызван ваш звонок.
— Наступил понедельник. И я в кабинете.
— И что?
— Ты сказал, что в понедельник я на работу не приду. Откушав стряпню Клары Сноу.
— У вас, оказывается, козлиный желудок, Френк. Насчет рогов я знал и раньше.
— У меня возникла интересная мысль, Флетч.
— Надеюсь, у вас не перегрелись мозги.
— Ты очень хорошо пишешь.
— Когда у меня есть такая возможность.
— Возможность у тебя есть. Я предоставляю ее тебе. Я думаю о большой статье. Так сказать, информация из первых рук.
— С названием «КАК Я УГОВОРИЛ ЖЕНЩИНУ ОТКАЗАТЬСЯ ОТ САМОУБИЙСТВА» и подписью «И. М. ФЛЕТЧЕР»?
— Попал в самую «десятку».
— Нет, благодарю, Френк.
— Почему нет? Разве у тебя есть сегодня другие дела?
— Да, есть.
— Мы тебе заплатим. По ставке внештатного корреспондента.
Внештатники получали сущие гроши.
— Еще раз благодарю, Френк. Но я больше на вас не работаю, не забывайте об этом.
— Этот материал мог бы немного подправить твою репутацию.
— Популярность газеты могла бы возрасти.
— И это тоже.
— Знаете, Френк, вы неплохой главный редактор, хотя и похоронили статью о том, как брат пресс-секретаря губернатора продавал машины полиции штата.
— Знаешь, Флетч, а ты неплохой парень, хоть и берешь интервью у покойников.
— До встречи, Френк.
— До встречи, Флетч.
Войдя в гостиную Мокси взяла газету, посмотрела на заголовок, фотографию Флетча, прочитала первые строчки.
— Тебе же не двадцать четыре года.
Сидевший на диване Флетч печально покачал головой.
— Теперь ты сама убедилась, что написанному в газете верить нельзя, — он оглядел Мокси, одетую лишь в его старую байковую рубашку. — Одевайся. Я отвезу тебя в театр.
— А где завтрак? — спросила Мокси.
— Там же, где и тысячедолларовый банкнот, который ты вчера украла из бумажника.
Мокси бросила на него сердитый взгляд.
— А где банкнот?
Флетч пожал плечами.
— Если бы я знал.
Глава 23
— Вы — управляющий банка? — спросил Флетч сухопарого мужчину в поношенном костюме, который сидел за большим столом по другую сторону перегородки, разделяющей зал.
— Совершенно верно, — управляющий тепло улыбнулся. — Чувствуется, что вы хотите взять ссуду на автомобиль. Мы как раз специализируемся на подобных ссудах.
— Нет, благодарю. Ссуду на автомобиль я уже взял, — Флетч помахал тысячедолларовым банкнотом, — Я хочу знать, настоящий он или фальшивый.
Управляющий знаком пригласил Флетча подойти к его столу, благо в перегородке имелась дверца. Взял банкнот обеими руками, потер пальцами, словно купец, щупающий сукно. Пристально рассмотрел, уделив особое внимание изображению Гровера Кливленда.
— У вас есть основания сомневаться в подлинности банкнота? — спросил управляющий.
— Конечно. Раньше я таких не видел.
— Действительно, фотографии Гровера Кливленда встречаются в наше дни нечасто.
— Так вот он какой. А я думал, что это Карл Маркс.
Управляющий в ужасе отпрянул.
— Карл Маркс?
Флетч пожал плечами.
— Его фотографии тоже большая редкость.
Управляющий хохотнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44